Глава 16 Крапленые карты уголовного судопроизводства, признание — царица доказательств

Глава 16

Крапленые карты уголовного судопроизводства, признание — царица доказательств

Сколько бы ни поминали губительную роль признания вины — «царицы доказательств» по Вышинскому, а она между тем не так давно была «реабилитирована» и возвращена в лоно отечественного судопроизводства. И даже модернизирована в соответствии с нынешними запросами репрессивного сословия. Вот и по делу о растрате продукции «Кировлеса» она успела обнаружить всю свою, обезоруживающую Навального, загадочность и красоту. Это когда между обвиняемым Опалевым (руководителем «Кировлеса») и заместителем генерального прокурора Гринем было достигнуто досудебное соглашение о сотрудничестве, во исполнение которого Опалев вдруг взял да и признал, что состоял в преступной группе, возглавляемой Навальным.

А следствие, чтобы Опалев не особо горевал по поводу того, что таким признанием перевел себя из «жертвы обмана» в «подельника главаря Навального», пообещало ему, что суд учтет его «вклад» в раскрытие преступления и назначит ему щадящее наказание. После заключения такой «сделки» со следствием Опалеву повезло — обещание было выполнено. Осудили его удивительно быстро, без допроса свидетелей и уж тем более его «подельников» (Навального и Офицерова к этому закрытому процессу не допустили), и приговорили к четырем годам лишения свободы условно.

Следствие в результате сделки с Опалевым тоже в убытке не осталось. В результате упомянутого процессуального кульбита (признание вины, соглашение о сотрудничестве, отдельный судебный процесс, «индивидуальный» приговор) удалось заполучить главный козырь против Навального — преюдициальность. Cогласно юридическому энциклопедическому словарю этот термин означает «обязательность для всех судов… принять без проверки и доказательств факты, ранее установленные вступившим в законную силу судебным решением или приговором…». Там же важное пояснение: «Факты, а также правоотношения, установленные вступившим в законную силу решением или приговором, не могут быть оспорены в другом процессе». Ну что, попался, гражданин Навальный? Говорит ведь условно осужденный Опалев, что вы были главарем и похищено добра всякого на 16 миллионов, значит, так оно и было!

Не стоит искать «сделку со следствием» в прежних словарях. Это явление для нашего права новое. Видимо, в условиях коммерциализации всего и вся возможность «поторговаться и договориться» решено было внедрить и в сферу судопроизводства. Что и произошло по странному стечению обстоятельств в том же 2009 году, когда в Кировской области рубили для продажи весь этот лес, считающийся похищенным. Именно тогда Медведев Д. А. подписал Федеральный закон № 141-ФЗ, которым был введен институт «досудебного соглашения о сотрудничестве» и установлено, что отдельному обвиняемому (как «контрагенту» сделки) в случае активного способствования раскрытию преступления, изобличению и уголовному преследованию других соучастников возможно назначение наказания в пределах половины срока, предусмотренного соответствующей статьей.

При этом, согласно включенной в УПК РФ новой главе, был установлен и особый порядок принятия судебного решения по тем лицам, которые решились пойти на сделку со следствием. С тех пор ходатайства о заключении «соглашения о сотрудничестве» подаются через следователя прокурору. В самом соглашении обязательно прописываются «действия, которые подозреваемый или обвиняемый обязуется совершить» во исполнение своих обязательств. Материалы в отношении такого обвиняемого выделяются в отдельное производство. В случае, если он в дальнейшем четко следовал линии сотрудничества, ему обеспечивается отдельный и особый порядок судебного разбирательства: без исследования и оценки доказательств. Для судьи важно лишь убедиться, что подсудимый безоговорочно признал вину и выполнил обязательства «сделки».

Одним словом, очень нужный и своевременный для тружеников следствия и самого гуманного в мире суда инструментарий. В «особом порядке» дело лучше спорится, так и быстрей, и легче вершить правосудие! А вот и статистика, которую в интервью 19.02.2013 г. привел председатель Верховного суда Лебедев В. М.: «…В 2012 году за совершение преступлений судами осуждено 750 тысяч лиц из 1 миллиона привлеченных к уголовной ответственности. …В особом порядке принятия судебного решения судами рассмотрено 60 процентов уголовных дел в отношении 600 тысяч лиц, когда обвиняемый признает свою вину и, рассчитывая на привилегию при назначении наказания, просит рассмотреть дело без исследования доказательств».

В этой связи не случайны слова, сказанные в интервью «The New Times» Зайцевым, председателем суда, в котором судят Навального: «Я пошутил, что Навальному следует предложить рассмотреть дело в особом порядке с признанием вины, если он уж так настроен…» С чего бы такая забота? Не от желания ли завершить все по-быстрому, без тщательного изучения всех 60 томов уголовного дела? Но тогда придется склонить Навального дать показания о том, что, например… главарем на самом деле был… нет, не губернатор, берите выше! А Навальному способствовать изобличению настоящего главаря. Уже не смешно. Минуло всего-то три года, а 60 % подследственных охвачено сделками, в которых оцениваются в первую очередь заслуги перед следствием. Надо полагать, это лишь начало.

Если так пойдет, то со временем редкий следователь станет отвлекаться на такое затратное дело, как сбор каких-то там доказательств и криминалистические методы. Следственный аппарат начнет деградировать. Теперь следствию важней психологи с огромным даром убеждения, способные быстро получить (а то и выбить) «царицу доказательств», внушить подследственному все прелести «сделки» и договориться с ним об условиях «взаимовыгодного сотрудничества». Как говорится, ничего личного, просто ты — нам, мы — тебе… И тогда процессуальные последствия поблажки — это лишь плата за информацию о содеянном, в том числе и в отношении подельников, как действительных, так и мнимых.

Как сейчас говорят, «Кировлес» рубят — головы врагов как щепки летят. Ничего не напоминает это нам? С обновленными УПК РФ и УК РФ теперь ведь можно любое поле зачистить — хоть информационное, хоть политическое!