§ 6. Мины против судов и кораблей

§ 6. Мины против судов и кораблей

Одним из распространенных способов намеренного потопления военных кораблей и торговых судов является минирование фарватеров, судоходных путей, входов и выходов в порты, гавани, бухты, а также использование различных взрывчатых устройств против судов с помощью аквалангистов и легководолазов.

Минное оружие не запрещено международным правом. В годы Первой и Второй мировых войн широкое применение минного оружия существенно стесняло боевые действия на море, наносило огромный ущерб экономике и торговле воюющих, нейтральных и невоюющих государств и в отдельных случаях приводило к полному или частичному прекращению судоходства (в Японском море в 1945 г., в ряде районов вблизи побережья Вьетнама в 1972 г., у побережья Кореи в 1950–1953 гг.).

Минное оружие обладает коварными свойствами. Выставленное во время войны, оно после ее окончания, несмотря на интенсивное траление, еще долгие годы представляет опасность для судоходства. Например, еще в 1963 г. в Северном море находилось на дне свыше 10 000 донных мин. Плавание осуществлялось только по проверенным фарватерам, но без абсолютной гарантии[487]. Траление мин в Северном и Балтийском морях продолжалось еще и в 1970 г.[488] Найденные мины обычно уничтожают на месте их обнаружения. Например, один из земснарядов, работающих в Финском заливе на сооружении дамбы, поднял своими ковшами многие сотни снарядов, мин и ядер всех времен и многих стран. Так, только в течение двух месяцев 1986 г. было, обнаружено свыше 400 мин, которые затем взорвали. В июне 1986 г. на дне Финского залива была обнаружена целая «россыпь» из 78 мин, пролежавших на грунте 70 лет. Мины были тщательно обследованы и взорваны[489]. Опасная «мина» замедленного действия в виде потопленного судна с 7000 т боеприпасов пролежала в устье Темзы с 1944 г., когда здесь был потоплен пароход «Ричард Монтгомери», до 1981 г., когда судно и боеприпасы наконец были подняты[490].

Очень сложные операции по обезвреживанию большого количества мин осуществили советские моряки в порту Читтагонг, когда после окончания войны в 1971 г. премьер-министр Народной Республики Бангладеш в марте 1972 г. обратился к СССР за помощью в подъеме свыше 30 судов и кораблей и очистке его от многих сотен мин, которые были разбросаны по всему Бенгальскому заливу. Условия работы были чрезвычайно тяжелыми: жара (в машинных отделениях – до 70 °C), нулевая видимость под водой, быстрое течение реки Карнапхули и в устье которой расположен Читтагонг. Тем не менее все операции закончились успешно и без потерь[491].

В последние годы зарубежные военные специалисты экспериментируют на поиске мин с помощью дельфинов. Опыты показывают, что дельфины находят до 80 % «спрятанных» на дне мин, т. е. гораздо больше, чем при обычном тралении[492]. Свою боевую службу по поиску мин обученные дельфины начали летом 1987 г. в Персидском заливе, куда их доставили на специальном судне. Результаты их работы строго засекречены[493]. О том, что эффективность обычного траления составляет не 100 %, свидетельствуют данные из зарубежной печати. Так, датские военно-морские силы, тщательно проверившие все датские воды, а затем вновь обнаружившие целый ряд мин, которые, казалось бы, отсутствуют, но при применении новых технических средств все-таки выявляются, в начале 1968 г. сделали вывод, что только в датских морских водах находится свыше 12 000 не обнаруженных мин. Вероятность подрыва на них особенно возросла в связи с появлением крупных судов (150 тыс. т и больше), которые вызывают сильное колебание воды по пути своего следования, что может привести к разрушению разъеденных морской водой корпусов мин и их взрывам. Такие самопроизвольные, казалось бы, взрывы уже происходили, хотя и без серьезных последствий для судов[494].

Мины – грозное оружие, способное погубить любой военный корабль, а не только торговое судно. В 1904 г. на рейде Порт-Артура подорвался на мине, перевернулся и затонул броненосец «Петропавловск», на котором погибли адмирал С. О. Макаров и значительная часть экипажа. В ночь с 21 на 22 октября 1919 г. четыре эсминца Балтийского флота вышли из Кронштадта в направлении Копорской губы. Эсминцы шли в кильватер: «Гавриил», «Константин», «Свобода» и «Азард». Задача стояла в том, чтобы перекрыть войскам Юденича путь к Кронштадту. Первым подорвался на мине «Гавриил»: взрыв расколол его надвое. Однако с него успели спустить шлюпку, в которой поместилось 19 человек. Остальные члены команды взялись за руки, запели «Интернационал» и вместе с кораблем погрузились в волны. Командир «Гавриила» В. В. Севастьянов погиб вместе с экипажем. Эсминец «Свобода» попытался обойти тонущий «Гавриил» справа и тоже подорвался на мине. На шлюпке спаслось только 6 человек. На каждом из эсминцев было по 60–80 мин, поэтому когда эсминец «Константин», обходивший «Гавриил» слева, также подорвался на мине, на нем сдетонировали его собственные мины, и весь экипаж погиб. Эсминец «Азард» вынужден был повернуть на обратный курс, отойдя задним ходом от места катастрофы. Шлюпка с «Гавриила» пристала к берегу в расположении красногвардейцев, а шлюпка со «Свободы» – попала в руки белых. Моряки были зверски убиты[495].

Иногда мины настигают свою жертву через многие годы. В ночь на 29 октября 1955 г. произошла страшная драма в порту Севастополь, где в Северной бухте, в 200 метрах от набережной Морского госпиталя стоял на бочке линкор «Новороссийск». Глубоко в иле под кораблем долгие годы хранилась связка мин с прибором кратности, приостановившим на время свою работу и возобновившим отсчет после того, как линкор задел мину своим якорем. Взрыв проломил в днище линкора пробоину площадью 48 м², через которую внутрь корпуса сразу же попали сотни тонн воды. Распространяясь, вода, в силу особенностей конструкции линкора, создала опрокидывающий момент, и линкор стремительно перевернулся вверх днищем. Под ним оказался 40-метровый слой ила, буквально прорезанный мачтами и надстройками корабля. Часть экипажа удалось спасти, но несколько сот человек погибли[496].

Особые свойства минного оружия, возможность его действия и после войны побудили государства принять меры к международно-правовому ограничению его использования в войне на море. К числу международно-правовых актов, относящихся к минному оружию, относятся VIII Гаагская конвенция 1907 г. «Об установке автоматических контактных подводных мин» и Договор о запрещении размещения на дне морей и океанов и в его недрах ядерного оружия и других видов оружия массового уничтожения 1971 г.[497] Согласно VIII Гаагской конвенции 1907 г. запрещается ставить мины: не закрепленные на якорях (за исключением тех, которые становятся безопасными спустя час, после того как за ними прекращено наблюдение); якорные, остающиеся опасными и после отрыва их от минрепа; у берегов и портов противника с единственной целью – прервать торговое судоходство. Конвенция обязывает воюющие государства, использующие мины, принимать меры, обеспечивающие безопасность мирного судоходства, а в тех случаях, когда наблюдение за минами прекращено, указывать в Извещениях мореплавателям или в других общедоступных документах опасные от мин районы и сообщать о них другим государствам дипломатическим путем. В России сведения об опасных и бывших опасных от мин районах публикуются в Сводном описании опасных, запретных и ограниченных для плавания районах, издаваемом Гидрографическим управлением навигации и гидрографии Министерства обороны РФ по соответствующим морям и океанам[498].

Указанные требования обязательны и для нейтральных и других не участвующих в войне государств при постановке оборонительных минных заграждений у своих берегов. Конвенция, по существу, признала законность использования минного оружия и внесла лишь формальные ограничения, которые в двух мировых войнах практически не выполнялись. Учитывая, что Конвенция не давала никаких гарантий в точном соблюдении ее требований и содержала лазейки, которые империалистические государства использовали в своих целях, СССР к ней не присоединился. О неэффективности этой Конвенции в настоящее время говорит и то, что она формально не распространяется на донные неконтактные мины, взрыватели которых срабатывают не в результате соприкосновения корпуса судна или корабля с миной или минрепом (антенной), а от воздействия на них физических полей корабля или судна.

Регламентирует применение мин и Договор 1971 г., согласно которому за пределами 12-мильной зоны прибрежных государств запрещается размещать на морском дне и в его недрах ядерное оружие и другие виды оружия массового поражения, а следовательно, и ядерные мины любых образцов, типов и видов[499].

На всех кораблях и торговых судах проводятся мероприятия по обеспечению противоминной опасности. Так, во время лова рыбы в бывших опасных от мин районах при выборке орудий лова могут быть подняты на поверхность мины, минные защитники с патронами, торпеды, глубинные бомбы, артиллерийские снаряды и химический боезапас, боевые части различных типов ракет и проч. В декабре 1985 г. в заливе Петра Великого рыбаки траулера «Былина» вместе с рыбой подняли мину, которая вывалилась из трала прямо па палубу. За сорок лет пребывания в морской воде корпус мины почти полностью разрушился, и она только чудом не взорвалась. Срочно по рации было вызвано из Владивостока специальное судно. Но из-за штормовой погоды оно не могло пришвартоваться к траулеру. Тогда группа подрывников приняла единственно правильное решение: осторожно погрузила мину на плотик и на безопасном расстоянии взорвала ее[500].

Лов рыбы придонными орудиями лова запрещается также в районах затопления взрывчатых и химических веществ, которые наносятся на карты и о которых сообщается в Извещениях мореплавателям. В этих районах запрещена также постановка на якорь. Вместе с тем мины, сорванные с якорей и перенесенные течением, могут быть обнаружены в любом районе Мирового океана. В связи с этим на судне должно быть организовано круглосуточное наблюдение за водной поверхностью как визуально, так и с помощью приборов. На ходу наиболее опасные секторы от 0 до 20° левого и правого бортов, в дрейфе – с подветренного борта, а на якоре – с наветренной стороны. Плавающую мину днем можно увидеть с расстояния 5–10 кабельтов (0,9–1,9 км), ночью и при пониженной видимости наблюдение должно быть усилено. Расходиться с миной нужно, оставляя ее с наветренного борта на расстоянии не менее 80 м.

Об обнаруженной мине капитан обязан немедленно сообщить по радио («Сигнал безопасности») согласно «Правилам о сигналах бедствия и оповещения об опасностях для мореплавания», объявляемым ежегодно в Извещениях мореплавателям. В извещении указывается дата, гринвичское время обнаружения мины и координаты ее. При плавании нескольких судов, то из них, которое обнаружило мину, поднимает сигнал минной опасности ОС по Международному своду сигналов и подает звуковые сигналы для привлечения внимания других судов согласно МППСС-72. Судам рекомендуется держаться от мины не ближе 5 кабельтовых. О всех обнаруженных минах делается запись в судовом журнале с указанием времени, координат, времени передачи и текста оповещения.

Если мина попала в сети, то экипаж должен сделать все необходимое, чтобы она не оказалась на борту или не приблизилась к судну. Сети должны быть обрублены и над ними поставлена веха. Затем судно посылает извещение о мине и ждет прибытия специалистов по уничтожению мин. Если мина все-таки попала на борт, ее нужно тщательно закрепить и вызвать минеров. Судну с миной на борту входить в порту запрещается. Судно должно стать на якорь на рейде на безопасном расстоянии от других судов и береговых объектов и ожидать прибытия компетентных специалистов. Капитан должен оказывать специалистам должную помощь и, если нужно, выйти в море для затопления мины.

Судно, затралившее мину и поднявшее ее на борт, обязано подать звуковой сигнал согласно МППСС-72 для привлечения внимания других судов (пять коротких звуков), а также поднять сигнал минной опасности ТО – «У меня в трале (сетях) мина» по МСС. Всем судам запрещается приближаться к этому судну на расстояние менее 5 кабельтовых. При невозможности прибытия на судно компетентных специалистов решение о затоплении находящейся на борту мины может быть принято только руководителем промысла или судовладельцем. Затопление мины должно быть произведено на глубине не менее 1000 м или в районе по специальному указанию. Освобождение орудий лова от мины должно производиться минимальным количеством людей с соблюдением всех мер предосторожности, без резких толчков и ударов мины. Не занятые на этой работе члены экипажа должны быть удалены на безопасное расстояние.

Если судно стояло на якоре в бывшем опасном районе, то якорь выбирать следует медленно. В темное время суток для наблюдения за подъемом якоря необходимо освещать его прожектором. При обнаружении мины на якоре необходимо немедленно прекратить его выборку, медленно стравить якорь до конца, оставив на месте отдачи якоря буек, отойти от мины на безопасное расстояние и срочно вызвать через капитана порта компетентных специалистов для очистки якоря от мины[501].

Все указанные рекомендации рассчитаны на случаи, когда мина так или иначе обнаружена. Однако на практике бывают случаи, когда мина взрывается до того, как ее обнаружат.

20 марта 1984 г. при подходе к никарагуанскому порту Сандино подорвались на мине советский танкер «Луганск», голландский т/х «Геопонтес» и панамский сухогруз «Норт Карибе». В начале марта в том же районе подорвалось на минах несколько никарагуанских рыболовных судов. 28 марта 1984 г. у порта Коринто (Никарагуа) подорвался на мине английский танкер-химовоз под либерийским флагом «Ивер Чейзер» (25 000 peг. т). 31 марта 1984 г., также вблизи Коринто, натолкнулся на мину японский теплоход «Джерушио мару» (11 000 peг. т). Почти в это же время в другом районе – в Красном море – подорвалось на минах 17 судов. 9 июля при входе в Суэцкий канал подорвался советский сухогруз «Кнуд Есперсен» (12,6 тыс. т), 27 июля – японский автомобилевоз «Мейо мару» (18 тыс. т), 28 июля – либерийское судно «Медай си» (19,4 тыс. т), испанское «Валенсия» (173 тыс. т), кипрский сухогруз «Лайнера» (15 тыс. т), панамский т/х «Эстэ» (7 тыс. т). Все эти случаи произошли в северной части Красного моря.

31 июля 1984 г. начались взрывы мин в южной части Красного моря, при выходе в Аденский залив: взорвались багамские т/х «Парувиан рефер» (9 тыс. т) и т/х «Гуи Янг» (14 тыс. т). 2 августа на минах подорвались греческое судно «Крити корал» (16,4 тыс. т), турецкое судно «Моргул» (9,5 тыс. т), судно из ГДР «Георг Шуман» (10,4 тыс. т), из КНДР – «Дай Гонг Дан» (10 тыс. т), 3 августа – тайваньский контейнеровоз «Танг Ге» (1152 т), 6 августа – советский рефрижератор «Бастион» (9 тыс. т), 11 и 16 августа – теплоход из ПНР «Жозеф Выбицки» (12 тыс. т), кипрский т/х «Феополис» (17,6 тыс. т). Вес мины были поставлены «неизвестными террористами»[502].

В июле 1984 г. прозвучали взрывы мин и у восточных берегов Африки, в портах Анголы. 30 июля на рейде Луанды подорвалось на мине ангольское судно «Лундожа» и на двух минах – сухогруз «Ариндзее» из ГДР. Пробоины размером 10 и 11 м² привели к тому, что судно притонуло на глубине 25 м кормой, а нос был на глубине 20 м. Затем спасатели обнаружили на корпусе судна третью мину-присоску, которую им удалось снять и ликвидировать. Мины были поставлены с подводной лодки ЮАР[503]. Юаровские боевые пловцы-подводники совершили террористическую операцию в порту Намиб (Ангола) 5 июня 1986 г. На рассвете в порту прозвучали по три взрыва на советских судах «Капитан Чирков» и «Капитан Вислобоков», а также на кубинском т/х «Гавана». Советские суда сильно накренились, но остались на плаву, а кубинское судно затонуло. В процессе спасательных работ было обнаружено, что на корпусе каждого из советских судов прикреплено еще по одной мине, которые снять невозможно. Тогда была проведена сложная операция: все пробоины были заделаны, вода откачана, затем внутри помещений, с наружной стороны которых к борту были прикреплены мины, сделали специальные бетонные щиты толщиной 1,5 м, сняли людей, отвели другие суда, а мины взорвали. Ущерб оказался минимальным[504].

Иногда террористам удаются и весьма опасные операции. Например, в американском порту Техас-Сити во время войны им удалось взорвать французское судно «Гранкан», на борту которого было 8000 т взрывчатых веществ. Груз сдетонировал, и от взрыва в порту погибли другие суда, много людей, были разрушены причалы и береговые сооружения[505].

Действия террористов могут носить и открыто политический характер. Например, в феврале 1988 г. из греческого порта Пирей готовился выйти в рейс в израильский порт Хайфа теплоход, на котором собирались совершить рейс мира палестинцы, насильственно депортированные за пределы Палестины израильскими захватчиками. Они хотели продемонстрировать свое право вернуться на родину тогда, когда они этого захотят. Израильская разведка «Моссад» начала компанию массированного давления на владельцев судна (греков), требуя отмены рейса. В итоге судовладельцы расторгли уже заключенный контракт.

Тогда палестинские представители зафрахтовали судно «Сольфин», которое должно было отплыть из порта Лимасол. 14 февраля 1988 г. террористы взорвали машину, в которой погибли три палестинских руководителя рейса, а через сутки в порту взорвали т/х «Сольфин», пообещав, что они взорвут любое судно вместе с пассажирами, если рейс все-таки будет предпринят[506].

10 июля 1985 г. в порту Окленд (Новая Зеландия) французскими контрразведчиками было взорвано двумя минами судно «Рейнбоу Уорриор», принадлежащее международной организации «Гринпис», борющейся за сохранение окружающей среды. При этом погиб один человек, а судно затонуло. Причина акции – попытка судна помешать проведению ядерных испытаний на атолле Муруроа. К атоллу должна была направиться флотилия из четырех судов, но взрыв помешал этому. Диверсия была осуществлена с яхты «Увеа». Двое террористов были схвачены и осуждены в Новой Зеландии на 10 лет тюрьмы, но через год их отправили во Францию, где они должны были отбывать оставшийся срок наказания[507].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.