§ 13. Пираты и каперы

Пиратство (от греч. peirates – грабитель, разбойник) зародилось в глубокой древности одновременно с развитием морской торговли и началом войн на море. Его корни кроются в социально-экономических противоречиях господствующих социально-экономических формаций. Порой пиратство было прямым выражением протеста представителей угнетенных классов. Иногда пираты стремились даже к изменению существующих общественных отношений, следуя утопическим представлениям о свободе и справедливости. Так, в конце XVII в. на северном Мадагаскаре пираты под руководством француза Миссона и итальянского философа-утописта Караччиоли основали свою республику, которую назвали Либерталией. Республика не признавала частной собственности, национальных и расовых различий, управлялась выборным советом, имела общую казну. Однако, какими бы идеями ни руководствовались люди, вставшие на путь пиратства, их основным занятием были грабежи и убийства в целях собственного обогащения, а на несчастье других людей никакой истинной свободы построено быть не может, не говоря уже о том, что пираты ничего не производили, а лишь паразитировали за счет других людей.

Пиратов объединяла разбойничья мораль. Они признавали одно лишь право – право сильного и чтили лишь одно божество – добычу. В разные времена и в различных регионах пираты именовались по-разному. Пиратов Северного и Балтийского морей в XIV–XV вв. называли витальерами (от лат. viktualien – съестные припасы) и лике-дейлерами (от нем. gleichteilen – делить на равные доли). Пираты Карибского бассейна в XVII в. назывались флибустьерами (по названию распространенного среди пиратов легкого судна – флибот) и буканьерами (от индейского bucan – приспособление для вяления мяса, основной пищи пиратов в походе). Вступление в ряды пиратства сопровождалось принесением клятвы на Библии, принятием устава и проч. Все пиратские уставы всегда четко определяли долю каждого в общей добыче. За попытку утаить часть награбленного пират мог лишиться жизни. С другой стороны, за полученные в бою увечья ему полагалась компенсация, тем большая, чем тяжелее понесенный ущерб. Трусость каралась смертью. В походе запрещались пьянство и азартные игры. Всевозможные раздоры должны были разрешаться на берегу. За неповиновение капитану провинившийся терял свое право на часть добычи. Власть пиратского капитана опиралась исключительно на его авторитет, подтверждать который ему приходилось в многочисленных сражениях. Среди пиратов был распространен обычай давать клички, подлинные же имена многих из них остались неизвестными.

От пиратства – явления преступного, неправомерного, следует отличать каперство – явление правомерное и допустимое, но в прошлом, ибо в настоящее время каперство запрещено. Дело в том, что в эпоху средневековья торговые и военные парусные суда отличались друг от друга лишь количеством пушек да численностью экипажа. Многие государства начиная с XV в. практикуют превращение торговых судов в военные, но не путем их дополнительного вооружения, а предоставлением права заниматься военной деятельностью: нападать на торговые суда неприятеля, захватывать эти суда и грузы и получать часть захваченного имущества (до 50 %) в виде приза, присуждаемого специальным призовым судом. Для осуществления этой деятельности торговым судам выдавались каперские патенты (королем, губернатором и проч.) на право ведения каперства, а сами члены экипажей назывались каперами, приватирами, корсарами. Всех каперов страны возглавлял каперский адмирал, который обычно получал около 25 % стоимости награбленного имущества. Не менее 25 % шло в казну государства.

Каперский патент был действителен только на время войны. С ее прекращением каперы утрачивали право нападать на торговые суда. Однако многие каперы продолжали свою выгодную деятельность и после войны, превращаясь тем самым в пиратов.

Пиратство для них было выгоднее каперства, поскольку они как пираты присваивали все захваченное имущество. Многие известные каперы длительное время занимались своей деятельностью попеременно: то как каперы, то как пираты. Например, в XVI в. Великобритания выдала каперские патенты многим известным капитанам, которые, будучи и каперами и пиратами, нападали на испанские колонии в Америке (Ф. Дрейк, Дж. Гаукинс, Г. Морган, Дж. Клиффорд и др.). За эти подвиги они получили от английских королей различные награды, в том числе были возведены в рыцарское достоинство, получали звания адмиралов английского флота. В XVII в., когда Великобритания добилась господства на море, действия пиратов-каперов стали ей мешать, и многие прославленные каперы поплатились жизнью за свою деятельность (например, английский капер-капитан У. Кидд).

Каперы были на службе и у русских царей. При Иване IV (Грозном) нес каперскую службу пират датчанин К. Роде со своей флотилией. При Екатерине II дослужился до адмиральского чина, участвуя в войне с турками, капер американец П. Джонс, описанный Фенимором Купером в романе «Пенитель моря». В русско-турецких войнах в качестве капера участвовал и грек Ламброс Кацонис, который командовал флотилией с 1788 г. С 9-ю кораблями он одержал ряд побед в сражениях в Эгейском море, куда он был послан Екатериной II для организации каперских операций против турок. За эти подвиги Екатерина II присвоила ему чин подполковника русской армии. Желая переманить его на свою сторону, турецкий султан Абдул-Хамил I обещал ему прощение за пролитую «османскую кровь», любой остров в Эгейском море в наследственное владение и 200 тыс. золотых монет. Однако Кацонис остался верен своему долгу. Генеральное сражение произошло в апреле 1790 г.; против 7 кораблей Кацониса действовало 30 турецких. Кацонис потерял 5 кораблей и 600 моряков, а турки – 22 корабля и свыше 3000 моряков. Екатерина II наградила его орденом и присвоила ему чин полковника. Эскадра Кацониса была восстановлена и к 1791 г. насчитывала 24 корабля. После заключения Ясского мирного договора между Россией и Турцией Кацонис не прекратил нападения на турецкие корабли и суда, т. е. стал пиратом, нападая также на суда Франции и Англии. Совместные эскадры Англии, Франции и Турции разгромили эскадру Кацониса, но он остался жив. Затем вернулся в Россию, был «прощен» и служил командиром Балаклавского греческого батальона[528].

Другой капер Жан Лаффит был участником войны за независимость в Америке 1810–1826 гг. Француз по происхождению, капитан наполеоновской армии, он эмигрировал в Америку, где получил каперский патент от Республики Картахена (Колумбия). Его эскадра базировалась в бухте Баратария (Мексиканский залив), откуда он нападал на английские и испанские суда, а добычу продавал на рынках Нового Орлеана. Во время англо-американской войны 1812–1814 гг. Лаффит встал на сторону американцев, что и определило их успех. Оценивая его заслуги, четвертый американский президент Дж. Мэдисон публично засвидетельствовал «несомненное мужество и верность» Лаффита и его отряда. После войны Ж. Лаффит вновь переквалифицировался в пираты и остался им до конца своей жизни (1826 г.)[529].

К середине XIX века, когда сохранение каперства стало противоречить реальной действительности, ибо военные корабли и военные флоты могли справиться со своими задачами и без помощи торговых судов, назрела необходимость его отмены. В 1856 г. была принята парижская Декларация о принципах морского международного права, которая запрещала каперство и тем самым лишила морских разбойников юридической ширмы, за которой они нередко прятались[530]. Следует отметить, что США приняли закон о запрещении корсарства лишь в 1909 г. Многие пираты, объявляя себя каперами, действовали нагло и вызывающе, ссылаясь на различные «документы», выданные им каким-либо правителем. Так, один из пиратов получил у губернатора датской Вест-Индии каперскую грамоту за большую сумму, не зная того, что губернатор сам был в прошлом пиратом, и не зная содержания полученного «патента», написанного на датском языке. Промышляя пиратством в Карибском море, этот «капер» лишь через много лет смог прочесть содержание «патента», где было написано, что его предъявителю разрешается… «охота на кабанов на островах датского архипелага»[531].

Еще в древние времена пиратство превратилось в грозную силу. В I веке до н. э. пираты угрожали самому существованию Римской империи. В плену у пиратов побывал в молодости Юлий Цезарь. Пиратство приносило такие убытки, что в 67 г. до н. э. римский сенат вынужден был снарядить против пиратов специальную карательную экспедицию во главе с Помпеем, в ходе которой было захвачено более 1300 пиратских судов и взято в плен 20 000 пиратов, не считая многих десятков тысяч убитых[532]. По своей сути пиратами были и викинги, среди которых наиболее известны Эрик Рауди (Рыжий) и его сын Лайф, открывший Америку за четыре века до Колумба. Служили викинги (варяги) и у русских князей, в том числе в виде наемников для совершения террористических актов. Они закололи князя Ярополка в 980 г., убили князя Бориса в 1015 г. и проч.[533]

Широкую известность приобрели в XIV–XV вв. пираты Балтийского и Северного морей – витальеры (под руководством К. Штёртебекера, Г. Михеля, Бенеке и др.), грабившие ганзейские суда, а иной раз нападавшие в пользу Ганзы на ее врагов. Само название «витальеры» возникло потому, что пираты снабжали продовольствием осажденный датчанами в 1389 г. Стокгольм. Действия пиратов наводили страх на правителей приморских стран. Так, Бенеке даже удалось взять в плен плывущих в Нидерланды английского короля Эдуарда IV и лорд-мэра Лондона. В XV–XVI вв. на Средиземном море пираты во главе с братьями Аруджем и Хайраддином Барбароссами, Драгутом, Улахам и другими фактически контролировали всю морскую деятельность. Для борьбы с ними христианские страны вынуждены были выставить объединенный флот во главе с адмиралом А. Дориа, который в нескольких сражениях разгромил пиратов, хотя полностью искоренить пиратство в Средиземном море так и не смог. В плену у варварийских пиратов более 4 лет провел испанский писатель М. Сервантес.

Процветало пиратство и на морях Юго-Восточной Азии, особенно в Аравийском море, Бенгальском заливе и Южно-Китайском море. Пиратским берегом называли южную часть Персидского залива в районе Ормузского пролива. Здесь пиратством занимались целые племена, грабившие индийские и китайские товары, которые по морю доставлялись в Оман, откуда по караванным тропам переправлялись в Европу. Известны пираты Малайского архипелага и бассейна Карибского моря. Пираты так называемого берегового братства (центр – остров Тортуга, а затем Ямайка) наводили страх на испанцев и укрепленные прибрежные поселения. Объединенные под началом Моргана во флот, в 1671 г. пираты высадились на берег, пересекли Панамский перешеек и штурмом взяли Панаму – центр и перевалочный пункт торговых путей испанских колоний в Новом Свете.

В XVII в. пиратство приобретает глобальный характер, пиратские эскадры появляются на всех морях (например, экспедиция В. Роджерса в 1708–1711 гг.). До начала XIX в. постоянную дань пиратам платили города и государства: Королевство обеих Сицилий, Тоскана, Сардиния, Португалия, Дания, Швеция, Ганновер и Бремен. Даже Великобритания до конца XIX в. платила 15 тыс. долл. сомалийскому хедиву в обмен на обязательство не грабить английские суда, проходившие через Суэцкий канал и дальше по Красному морю.

Естественно, что государства не могли остаться равнодушными к тем опасностям, которым подвергалось международное судоходство вследствие действия пиратов. Помимо преследования и уничтожения пиратов, принимались различные международно-правовые акты, направленные на искоренение пиратства, на ужесточение наказаний, в том числе Конвенция Монро 1832 г., уже упоминавшаяся Парижская декларация 1856 г. и ряд других региональных и двусторонних международных договоров. Пойманных пиратов обычно вешали на реях, располагая повешенных крест-накрест. Через шесть часов мертвецов сбрасывали в воду[534]. Кстати, когда в 1710 г. сгорел Гостиный двор в Петербурге и были схвачены 12 грабителей, то четверо из них были повешены (по жребию) на четырех виселицах, установленных, как и для пиратов, крестообразно в углах сгоревшего Гостиного двора[535].

Во все времена пираты отличались хорошей морской выучкой, сноровкой и лихостью. Главные элементы пиратской тактики: внезапность нападения, быстрота и беспощадный абордажный бой. Вооружение пиратских кораблей было легче, чем военных, а меньшая осадка при большой парусности делала их суда более быстроходными, что позволяло им уклоняться от столкновения с военными кораблями. Нападая с наветренной стороны, пираты стремились в первую очередь повредить рангоут судна и лишить его хода. Легкие поворотные пушки пиратов, обычно стрелявшие картечью, были грозным оружием при сближении кораблей. Пиратская тактика сыграла важную роль в сражении при Гравелине в 1588 г., когда сравнительно малочисленный английский флот, в числе командиров которого были испытанные каперско-пиратские адмиралы Дрейк и Гаукинс, нанес сокрушительное поражение испанской Непобедимой армаде[536].

С пиратством и каперством прошлых времен связаны многие географические открытия. В 1577–1580 гг. английский капер-пират Фрэнсис Дрейк совершил второе в мире кругосветное плавание на корабле «Голден Хайнд», а в 1586–1588 гг. третьим в мире обошел на корабле вокруг света капер-пират Т. Кавендиш. Совмещавшему морской разбой с научными исследованиями англичанину Ф. Фробишеру принадлежат большие заслуги в поисках Северо-западного прохода из Атлантического океана в Тихий (1576–1578 гг.). Известный капер-пират У. Дампир в 1683–1691 гг. совершил кругосветное плавание и составил подробное описание своего путешествия – целое научное исследование с собственноручно изготовленными картами, с данными о ветрах и течениях, о навигационных условиях морей. Имена многих каперов-пиратов нанесены на карту Земли: пролив Дрейка, мыс Дейвиса, залив Фробишера и др.[537]

Окончательно искоренить пиратство так и не удалось, хотя его размах в наши дни, конечно, не таков, как в прошлые времена, когда пираты властвовали на морях и подчиняли своему господству целые государства[538].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.