2. Общества с ограниченной ответственностью

Не имеющая каких-либо исторических прообразов и моделей, юридическая конструкция общества с ограниченной ответственностью (Gesellschaft mit beschr?nkter Haftung, GmbH) была искусственно создана в германском Министерстве юстиции и принята в качестве закона 20 апреля 1892 г. Она стала весьма успешной попыткой разрешения ситуации, сложившейся после серьезного ужесточения акционерного законодательства, последовавшего в 1884 г. по завершении периода «грюндерства» (от нем. gr?nden – создавать, основывать, учреждать) – массового создания акционерных обществ путем сбора денег с населения под обещания необычайно высоких процентов, неизбежно сопровождавшегося многочисленными аферами и другими злоупотреблениями, использовавшими либерализм тогдашнего германского акционерного законодательства. Речь шла о предоставлении мелким и средним предпринимателям возможности создавать правосубъектные корпорации с небольшим количеством участников и относительно небольшим капиталом, учитывая при этом весьма незначительную возможность изменения персонального состава их участников, т. е. отсутствующий в акционерных обществах «личностный элемент».

Очевидно, что, поскольку дело касалось появления нового субъекта права – юридического лица – собственника, именно он и должен был отвечать по своим долгам всем своим имуществом, тогда как его участники освобождались от такой ответственности (что составило главную привлекательную черту нового вида корпораций). Вместе с тем такое корпоративное юридическое лицо нуждалось в создании системы коллегиальных органов – общее собрание, правление, наблюдательный совет, – в основу которой была положена система органов акционерного общества. Поэтому в германской литературе общество с ограниченной ответственностью нередко характеризуется как «младшая сестра АО» (die kleinere Schwester der AG) или даже как «маленькое АО» (kleine AG).

Однако в обществах с ограниченной ответственностью нетрудно видеть полностью отсутствующий в акционерных обществах «личностный элемент», поскольку в них, например, обычно затруднено, а иногда и исключено свободное отчуждение участниками своих вкладов третьим лицам. Такое положение имеет место в некоторых европейских правопорядках, воспринявших этот вид корпораций, особенно во французском и швейцарском корпоративном праве. Во французских ООО (Soci?t? ? responsabilit? limit?e, SARL) законодателем намеренно затруднено отчуждение долей их участниками, с тем чтобы по возможности закрепить личный характер взаимоотношений субъектов малого и отчасти среднего бизнеса. В Швейцарии жесткие правила в отношении статуса ООО и их участников даже привели к значительному количественному преобладанию акционерных обществ над обществами с ограниченной ответственностью, не характерному для других европейских правопорядков. Правления и наблюдательные советы подавляющего большинства германских GmbH (ООО) состоят из их же участников, в связи с чем формально действующий принцип независимости органов корпорации (Drittorganschaft) здесь фактически заменен свойственным товариществам принципом самоорганизации (Selbstorganschaft). В целом же было бы точнее характеризовать общества с ограниченной ответственностью как некую переходную форму от объединений лиц к объединениям капиталов, но с заметным преобладанием «капиталистических элементов» (ограниченная ответственность участников, система обязательно образуемых органов, минимальный уставный капитал).

В Германии, на исторической родине этой организационно-правовой формы юридического лица, общества с ограниченной ответственностью стали самой популярной формой предпринимательства: в настоящее время их количество здесь, по некоторым данным, превысило 1 млн, и на их долю приходится более трети всех производимых товаров и оказываемых услуг. Примечательно, что сравнимая с GmbH английская организационно-правовая форма частной компании с ограниченной ответственностью (private limited company, Ltd) не играет такой важной роли в правопорядках англо-американского типа. GmbH оказалось чрезвычайно удачной и удобной формой мелкого и среднего предпринимательства, ограничивающей имущественную ответственность занятых в нем лиц и вместе с тем предоставляющей им значительную свободу в оформлении внутренних (корпоративных) взаимоотношений. Значительная договорная свобода, отличающая частноправовой статус GmbH от AG (АО)[63], законодательно ограничивается лишь там, где дело касается защиты интересов кредиторов общества (третьих лиц), а также меньшинства его участников.

Юридическая конструкция GmbH была заимствована большинством континентальных европейских правопорядков[64], включая российский (согласно ст. 318–321 ГК РСФСР 1922 г. товарищество с ограниченной ответственностью предполагало личную ответственность участников, ограниченную суммой, кратной размерам внесенных вкладов, что и послужило основой конструкции общества с дополнительной ответственностью, предусмотренной ст. 95 ГК РФ 1994 г.). Она просуществовала в практически неизменном виде более 100 лет, ибо ни одно из почти 40 изменений, внесенных за это время в названный германский Закон 1892 г., не затронуло ее существа[65].

Вместе с тем в предпринимательской практике постепенно развились и различные злоупотребления этой организационно-правовой формой, например, в виде возврата участникам внесенных ими вкладов под видом займов, сравнительно легко осуществимого преднамеренного банкротства, случаев «исчезновения» GmbH без их ликвидации (достигаемого с помощью профессионально оказывающих подобные услуги так называемых могильщиков фирм – Firmenbestatter) и др., что потребовало определенных законодательных изменений. В их отсутствие главное преимущество ООО – минимизация имущественной ответственности участников – могло нивелироваться становящимися все более очевидными опасностями для их потенциальных партнеров. Не случайно аббревиатура GmbH (ООО) стала иронически расшифровываться не только как «общество с ограниченной ответственностью» (Gesellschaft mit beschr?nkter Haftung), но и как «общество с ограниченным уважением» (Gesellschaft mit beschr?nkter Hochachtung) или даже как «Иди с нами, но будь сзади» (Gehste mit, biste hin)[66].

В конце ХХ в. Европейский суд своими решениями допустил практически неограниченную возможность компании (юридического лица), зарегистрированной в одной из стран Евросоюза, вести всю свою предпринимательскую деятельность в другой его стране. В результате возник «европейский рынок корпоративных форм», или «конкуренция правопорядков», предоставляющая национальным предпринимателям свободу выбора корпоративной формы их бизнеса из числа любых имеющихся в странах ЕС. В условиях возникшей при этом «учредительской эйфории» (Gr?ndungseuphorie) ряд германских предпринимателей предпочел для ведения бизнеса в Германии зарегистрировать вместо GmbH английское Ltd (общее количество которых в 2000-е годы превысило 30 тыс.). Причинами этого стал упрощенный порядок регистрации английских компаний и символические требования к размеру их уставного капитала (1 ф. ст. вместо 25 тыс. евро по германскому праву). Ответом германского права стало разрешение создания на определенных условиях новой разновидности ООО – предпринимательских обществ с ограниченной ответственностью (Unternehmergesellschaft (haftungsbeschr?nkt), UG) с уставным капиталом до 1 евро (получивших ироническое название «одноевровых ООО» – ein Euro-GmbH)[67].

Современные правопорядки только и именно для хозяйственных обществ допускают уникальную возможность создания и существования корпорации одного лица (Einmanngesellschaft, soci?t? unipersonelle), которая иногда рассматривается как «определенное извращение корпоративной идеи», «раздражающее» традиционное правосознание. Несмотря на наличие в таком «нетипичном объединении» единственного участника, оно все равно считается корпорацией, ибо взаимоотношения этого участника и его юридического лица, а также их взаимоотношения с третьими лицами строятся по правилам корпоративного права. Экономически оно по сути является «индивидуальным предпринимательством с ограниченной ответственностью», однако юридически выступает в форме общества с ограниченной ответственностью со своими органами (в которых единственный участник составляет общее собрание и даже вправе «выбрать» себя в наблюдательный совет). Аналогичная ситуация вполне допустима и для акционерных обществ, которые также могут выступать в виде компаний одного лица.

Такая ситуация исключена для всех других видов корпораций – товариществ, кооперативов и союзов с «идеальными целями», в которых сокращение числа участников до одного влечет необходимость прекращения их деятельности (ликвидации). Особый подход к объединениям капиталов является следствием их полного юридического и имущественного обособления от их участников, в результате которого не только изменение персонального состава, но и количество участников такой корпорации никак не влияет на ее существование и статус. Более того, возможно появление такой корпорации вообще без участников (Keinmanngesellschaft) – например, общества с ограниченной ответственностью с единственным участником – физическим лицом, после смерти которого не осталось наследников, в силу чего его 100 %-ная доля как выморочное имущество перешла к самому обществу (принцип «ООО не умирает» – die GmbH stirbt nicht, позволяющий, в частности, использовать ООО как комплементария коммандиты для ее сохранения в случае смерти комплементария – физического лица)[68].

Создание и функционирование компаний одного лица было разрешено в 80-е годы прошлого века в отдельных странах Евросоюза. При этом, например, в германском корпоративном праве «одночленные» ООО (GmbH) стали формально допускаться уже с 1980 г. (судебная практика признавала их и ранее), а с начала 90-х годов получили формальный статус и акционерные общества одного лица. В отличие от этого во Франции корпорациями одного лица могут быть только общества с ограниченной ответственностью (SARL), но не акционерные общества, причем в фирменном наименовании такого «общества» должны указываться слова «некорпоративное предприятие с ограниченной ответственностью» (Entreprise unipersonelle ? responsabilit? limit?e, EURL). Кроме того, французское право содержит запрет ООО одного лица быть единственным учредителем и (или) участником другой такой же корпорации («запрет внучек»), тогда как в германском праве такая конструкция активно используется в отношениях концернов и других «взаимосвязанных предприятий».

21 декабря 1989 г. была принята Двенадцатая директива Евросоюза № 89/667/ЕЭС об обществах с ограниченной ответственностью с единственным участником, которая обязала всех его участников предусмотреть в национальном корпоративном праве такой вид корпорации, как ООО с единственным участником. Правила этой директивы распространяются также и на акционерные общества одного лица, если таковые разрешены национальным правопорядком. Названная директива допускает принятие государствами специальных правил на случаи, когда физическое лицо является единственным участником нескольких ООО или такое ООО само является единственным участником другого аналогичного «общества»[69] (в принципе речь идет о возможности возложения на единственного участника «общества» неограниченной личной имущественной ответственности по его долгам).

Функционирование обществ одного лица чревато злоупотреблениями со стороны единственного участника корпорации, фактически ведущего в такой форме «отдельную предпринимательскую деятельность с ограниченной ответственностью» (Einzelunternehmung mit beschr?nkter Haftung), как было указано в одном из решений швейцарского Федерального Суда за 2006 г. Тем самым оно подталкивает судебную практику к игнорированию самостоятельной юридической личности такой «одночленной корпорации», фактически совпадающей со своим единственным участником, путем возложения на него в исключительных случаях ответственности по долгам корпорации в форме «проникающей ответственности», или «проникновения за корпоративные покровы» (das Durchgriff durch den gesellschaftsrechtlichen Schleier)[70].

Данный текст является ознакомительным фрагментом.