Каковы правила привлечения виновного лица к дисциплинарной ответственности?

Каковы правила привлечения виновного лица к дисциплинарной ответственности?

Дисциплинарную ответственность устанавливает Трудовой кодекс РФ.

Подпункт «в» п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК РФ предусматривает возможность расторжения трудового договора по инициативе работодателя в случае разглашения работником охраняемой законом тайны, ставшей ему известной в связи с исполнением им трудовых обязанностей.

Дисциплинарную и материальную ответственность несут также лица, виновные в нарушении норм, регулирующих получение, обработку и защиту персональных данных работника (ст.90 ТК РФ). При наложении дисциплинарного взыскания должны учитываться тяжесть проступка и обстоятельства, при которых он был совершен (ч. 5 ст. 192 ТК РФ). В силу ст. 193 ТК РФ до применения взыскания работодатель должен затребовать от работника письменное объяснение. Требование предоставить объяснение – одна из гарантий того, что наложение взыскания будет правомерным. Если по истечении 2 рабочих дней объяснение не предоставлено, составляется соответствующий акт. Непредоставление объяснения не является препятствием для применения взыскания.

Дисциплинарное взыскание применяется не позднее 1 месяца со дня обнаружения проступка (не считая времени болезни работника, пребывания его в отпуске) и не позднее 6 месяцев со дня его совершения. Приказ (распоряжение) работодателя о применении дисциплинарного взыскания объявляется работнику под расписку в течение 3 рабочих дней со дня его издания, не считая времени отсутствия работника на работе. Если работник отказывается ознакомиться с приказом (распоряжением) под расписку, составляется соответствующий акт.

Согласно п. 43 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 17 марта 2004 г. № 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового кодекса Российской Федерации», в случае оспаривания работником увольнения по подпункту «в» п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК РФ работодатель обязан представить доказательства, свидетельствующие о том, что:

– сведения, которые работник разгласил, в соответствии с законодательством относятся к государственной, служебной, коммерческой или иной охраняемой законом тайне, либо к персональным данным другого работника;

– эти сведения стали известны работнику в связи с исполнением им трудовых обязанностей;

– работник обязывался не разглашать такие сведения.

Так, Судебная коллегия по гражданским делам Московского областного суда (апелляционное определение от 26 марта 2013 г. по делу № 33-6867/2013) оставила без изменения решение Мытищинского городского суда от 18 января 2013 г. об отказе в удовлетворении исковых требований К. к МБУЗ «Мытищинская районная женская консультация» о признании увольнения незаконным, восстановлении на работе, взыскании заработной платы за период вынужденного прогула.

Истица пояснила, что была незаконно уволена за разглашение охраняемой законом тайны, ставшей ей известной в связи с исполнением трудовых обязанностей, по подпункту «в» п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК РФ. Врачебную тайну она не разглашала, а на основании требования работника ОВД предоставила тому в рамках проверки деятельности главного врача копии титульных листов амбулаторных карт нескольких больных, не зная, что необходим письменный запрос. О проведении прокурорской проверки по факту разглашения ею врачебной тайны до момента увольнения ей известно не было, для дачи объяснения по представлению прокурора ее не приглашали.

Судом установлено, что К. была принята на работу в МБУЗ «МРЖК» на должность медрегистратора. В ее должностные обязанности, как следует из представленной должностной инструкции, с которой истица была ознакомлена под расписку, входило оформление медицинских карт. Той же инструкцией истица ознакомлена с необходимостью соблюдения законодательства, медицинской этики, обеспечения сохранности медицинских карт. Более того, работодателем до истицы доведены требования Положения о защите персональных данных и сохранении врачебной тайны, и истица обязалась их не разглашать.

Установлено, что истица без запроса и без согласия субъектов персональных данных, по личной инициативе предоставила третьим лицам – в ОВД и прокуратуру светокопии медицинских карт 7 пациенток МБУЗ «МРЖК», содержавшие данные о состоянии их здоровья, диагнозе, результатах медицинских исследований и лечении.

Из представления прокурора, а также запроса сотрудника ОВД, проводившего мероприятия по выявлению, предупреждению и пресечению налоговых и экономических преступлений в рамках заявления Х., усматривается, что копии медицинских карт пациенток не запрашивались.

Судебная коллегия сочла, что вывод суда о правомерности увольнения истицы по подпункту «в» п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК РФ обоснован, соответствует обстоятельствам дела, представленным по делу доказательствам. Нарушений требований, предусмотренных ст. 193 ТК РФ, при применении к истице дисциплинарного наказания, не допущено. Сведений о наличии обстоятельств, которые в соответствии с ТК РФ препятствовали бы увольнению К. по инициативе работодателя, истицей не представлено. Суд верно установил значимые по делу обстоятельства, применил закон, подлежащий применению, дал надлежащую оценку представленным сторонами доказательствам в их совокупности, в связи с чем решение не подлежит отмене по основаниям, изложенным в жалобе истицы.

Увольнению может подвергнуться и работник, не уведомленный непосредственно работодателем об ответственности за разглашение врачебной тайны.

Так, Советский районный суд г. Орла (решение от 1 октября 2013 г. по делу № 2-2042/2013) оставил без удовлетворения исковые требования Анишевой Т.Н. к БУЗ «Орловский онкологический диспансер» о признании увольнения незаконным и восстановлении на работе.

Ввиду сложившихся неприязненных отношений с сослуживцами диспансера врач-онколог Анишева обратилась с письмом к Президенту РФ, приложив к письму копии медицинских документов пациентов в качестве примера непрофессионализма своих коллег.

Администрацией диспансера была создана комиссия для установления обстоятельств нарушения требований ст. 13, 19 и 73 Закона об охране здоровья и выработки рекомендаций по наказанию лиц, виновных в допущенных нарушениях. На заседании комиссии Анишева отказалась прокомментировать обстоятельства использования в своем обращении информации, представляющей врачебную тайну, и не представила согласие пациентов на использование их меддокументов. По рекомендации комиссии приказом главного врача трудовой договор с Анишевой был расторгнут на основании подпункта «в» п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК РФ в связи с разглашением охраняемой законом тайны (врачебной), ставшей известной работнику в связи с исполнением им трудовых обязанностей.

Как указал суд, должностной инструкцией врача-онколога предусмотрено, что врач должен знать Конституцию РФ, законы и иные нормативные правовые акты РФ в сфере здравоохранения, защиты прав потребителей… (п. 6 раздела 1), за нарушение трудовой дисциплины и норм законодательства врач-онколог может быть привлечен в зависимости от тяжести проступка к дисциплинарной, материальной, административной и уголовной ответственности.

Суд посчитал, что неуказание ответчиком в трудовом договоре и должностной инструкции отдельно об ответственности за разглашение врачебной тайны не может свидетельствовать о том, что Анишева не несет ответственность за такие действия, поскольку за нарушение клятвы врача, в том числе распространение сведений, составляющих врачебную тайну, врачи несут ответственность независимо от того, содержат ли локальные нормативные акты, принятые работодателем, обязательства по недопустимости разглашения врачебной тайны.

В связи с этим суд не принял во внимание доводы истицы относительно того, что обязанности по нераспространению сведений, составляющих врачебную тайну, должны быть возложены на врача работодателем, и только после этого врач может нести ответственность за совершение этих действий.

На основании ст. 192 ТК РФ за совершение дисциплинарного проступка, т. е. неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей, работодатель вправе не применять увольнение, а ограничиться наложением менее строгого дисциплинарного взыскания: выговора или замечания. На практике работник, виновный в разглашении врачебной тайны, в ряде случаев отделывается замечанием.

Так, Гайнский районный суд Пермского края (решение от 21 августа 2013 г. по гражданскому делу 2-283/2013) отказал в удовлетворении исковых требований Устиновой Е.А. к МБУЗ «Гайнская центральная районная больница» об отмене дисциплинарного взыскания в виде замечания за нарушение врачебной тайны.

Устинова пояснила, что к ней как врачу больницы обратился начальник МКУ МПО Усть-Черновского сельского поселения Ханмагомедов Х.А. с заявлением о предоставлении информации о состоянии здоровья его работника Н. – водителя пожарной машины. Она посчитала, что Н. создает угрозу для населения, т. к. по заключению бюро МСЭ он не может работать водителем, и выдала его работодателю копию заключения бюро МСЭ.

Представитель ответчика – главный врач больницы Куделко С.И. пояснил, что врачом Устиновой были нарушены нормы законодательства и медицинской этики, касающиеся врачебной тайны. А именно, постороннему лицу были выданы без согласия пациента сведения о его физическом состоянии. Данное нарушение является безусловным и после взятия с Устиновой объяснения им был подписан приказ о наложении дисциплинарного взыскания в виде замечания. То, что Устинова не ознакомлена с нормами законодательства, не умаляет ее ответственности, так как данные положения являются азами врачебной этики.

Суд согласился с тем, что вмененный Устиновой дисциплинарный проступок имел место, и главный врач больницы уполномочен был вынести взыскание. Процедура его вынесения не была нарушена. Законом об охране здоровья, а также Федеральным законом «О персональных данных» предусмотрено письменное согласие пациента для передачи сведений о состоянии его здоровья. Перечень исключений из этого правила не имеет расширительного толкования. Ни под один из данных оснований действия Устиновой не подпадают.

Суд с учетом тяжести проступка, повлекшего разглашение врачебной тайны, и обстоятельств его совершения может признать увольнение работника неправомерным и удовлетворить его материальные требования к работодателю.

Так, Спировский районный суд Тверской области (решение от 8 декабря 2010 г. по делу № 2-344/2010) удовлетворил исковые требования Букановой Н.Ю. к МУЗ «Спировская ЦРБ» о восстановлении на работе в должности участкового врача-терапевта, взыскании среднего заработка за время вынужденного прогула в размере 35116 руб. и компенсации морального вреда в размере 3000 руб.

Приказом главного врача больницы от 22 октября 2010 г. истица была уволена на основании подпункта «в» п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК РФ за разглашение врачебной тайны. По мнению истицы, она была вправе предоставить в ОВД по Спировскому району сведения, составляющие врачебную тайну гр. У, в том числе ее историю болезни, на основании п. 5 ч. 4 ст. 61 Основ[90], т. к. посчитала своим долгом сообщить в правоохранительные органы о том, что 13 мая 2010 г. в терапевтическое отделение больницы по экстренным показаниям в тяжелом состоянии была доставлена гр. У., которая впоследствии умерла из-за того, что ее права на оказание медицинской помощи были нарушены. Истица считала, что действовала исключительно правомерно в целях привлечения виновных к ответственности.

Ответчик пояснил, что Буканова действовала самовольно, у нее не было полномочий на передачу таких сведений в ОВД без соответствующего запроса.

Суд указал, что в дипломе врача, выданном на имя Букановой, удостоверен факт дачи ею клятвы врача. Получение диплома может являться фактом доведения до сведения врача обязательств по нераспространению врачебной тайны. Из содержания трудового договора, заключенного больницей с Букановой, следует, что работник несет ответственность за разглашение коммерческой, а также служебной тайны, ставших известними ему в связи с исполнением обязанностей. Неуказание в договоре об ответственности за разглашение врачебной тайны не может свидетельствовать о том, что врач не несет ответственность за эти действия. Такая ответственность наступает независимо от того, содержат ли локальные нормативные акты обязательства по недопустимости распространения сведений, составляющих врачебную тайну.

Доводы истицы о том, что согласно п. 5 ч. 4 ст. 61 Основ она была вправе предоставить в ОВД сведения в отношении умершей пациентки У., суд нашел несостоятельными. Данное положение закона развито в соответствующей инструкции. Телесных повреждений насильственного характера, о которых следует информировать ОВД, у У. при ее поступлении в больницу выявлено не было.

Вместе с тем суд установил, что в приказе работодателя основание увольнения сформулировано неправильно: диспозиция подпункта «в» п. 6 ч. 1 ст. 81 ТК РФ воспроизведена полностью, хотя истицей не разглашались сведения, составляющие государственную или коммерческую тайну. Кроме того Букановой вместо обязательного для такого случая объяснения по поводу вмененного ей разглашения врачебной тайны предлагалось представить «письменный ответ, как история болезни умершей У. оказалась в ОВД». Суд пришел к выводу, что ненадлежащее выполнение работодателем требований ч. 1 ст. 193 ТК РФ (о затребовании объяснения) привело в дальнейшем к необъективной оценке фактических обстоятельств, послуживших основанием для применения к работнику крайней меры дисциплинарного взыскания в виде увольнения, несоответствию этой меры тяжести проступка. Суд указал, что тяжесть совершенного проступка в данном случае определяется по тому вреду, который причинен, во-первых, гражданину, в отношении которого допущено разглашение врачебной тайны и, во-вторых, учреждению здравоохранения. В судебном заседании не представлено доказательств причинения какого-либо вреда учреждению. Дочь У. заявила, что не имеет претензий в связи с разглашением врачебной тайны ее умершей матери. Работодатель не учел также смягчающие обстоятельства, к которым можно отнести совершение проступка с целью выявления виновных в смерти пациентки.

Из текста данного решения суда не вполне ясно, кем (каким учреждением), по мнению истицы, было нарушено право умершей пациентки на оказание медицинской помощи. Представляется, что если пациентка была доставлена в Спировскую ЦРБ в тяжелом состоянии, то не исключено, что ее права были нарушены до ее поступления в эту больницу другим медучреждением, например, отказавшим ей в стационировании, что привело к ухудшению ее состояния и последующей госпитализации в Спировскую ЦРБ.

Федеральным законом от 27 июля 2004 г. № 79-ФЗ «О государственной гражданской службе Российской Федерации» (подпункт «в» п. 3 ч. 1 ст. 37) предусмотрена возможность расторжения служебного контракта по инициативе нанимателя и увольнение гражданского служащего в случае разглашения им сведений, составляющих охраняемую федеральным законом тайну, и служебной информации, ставших известными гражданскому служащему в связи с исполнением им должностных обязанностей.

К дисциплинарной ответственности может быть привлечен гражданский служащий, уполномоченный на ведение и хранение личных дел гражданских служащих, за разглашение конфиденциальной информации, содержащейся в личных делах, в частности сведений, указанных в медицинском заключении о наличии у служащего заболевания, препятствующего прохождению гражданской службы.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.