Вечный беглец

Вечный беглец

Фридрих Тренк, в будущем прославившийся как авантюрист, родился в Кёнигсберге в 1726 году. В восемнадцать лет он, благодаря своему дворянскому происхождению, уже получил звание королевского адъютанта. Недоброжелатели, недовольные столь быстрым возвышением молодого человека, способствовали его обвинению в измене отечеству, в результате чего он был посажен в крепость. Счастливое стечение обстоятельств помогло Тренку через два года бежать из места своего заключения в Россию, а уже оттуда – в Австрию. В 1754 году он был схвачен, а в 1763 году помилован прусским императором Фридрихом II. Сколько злоключений пришлось испытать вечному беглецу за эти долгие девять лет! Все попытки бежать неизменно заканчивались неудачей, но все эти годы им руководила жажда свободы. Впоследствии в числе его занятий были и торговля, и путешествия, и даже выполнение деликатных поручений австрийского правительства. Также он написал увлекательную автобиографию, несколько стихотворений и повестей. А вот жизнь неисправимого авантюриста закончилась весьма печально. Фридрих Тренк был казнен в Париже во время Великой французской революции.

Будучи смышленым ребенком, Фридрих с детства проявлял склонность к наукам, много читал. В тринадцать лет он знал несколько языков, а в шестнадцать – стал студентом Кёнигсбергского университета, где его неординарные способности были быстро замечены.

Благодаря блестящим результатам в учебе способный студент был вскоре представлен королю, который отнесся к нему весьма благосклонно и предложил юноше поступить на военную службу. Молодому человеку польстило предложение короля, и он согласился, о чем никогда не жалел впоследствии.

Низшие офицерские чины были быстро им пройдены. Все выше взбирался находчивый юноша по служебной лестнице, и вскоре император отметил его как одного из самых деятельных и талантливых офицеров. Затем он попал в окружение короля, став его любимчиком. Тренк находился среди самых известных людей того времени – таких, как Вольтер, Мопертюи, Иордан.

Однажды король поручил ему ответственное задание по введению нового устава прусской кавалерии в Силезии. Как и следовало ожидать, Тренк выполнил это с честью. Доверие императора было оправдано.

В начале 1743 года в честь свадьбы принцессы Ульрики со шведским королем было устроено множество придворных балов. Конечно же, Фридрих Тренк – молодой дворянин, отличавшийся природным обаянием и даром красноречия, – был в числе самых видных кавалеров. Младшая сестра короля, принцесса Амалия, быстро заметила привлекательного и уверенного в себе молодого человека. Их роман стремительно развивался, и, по словам Тренка, он был «счастливейшим во всем Берлине смертным». Влюбленные долгое время успешно скрывали свои отношения от ничего не подозревающего короля, а ведь было достаточно малейшей неосторожности, чтобы раскрылась их тайна.

Впрочем, преступная связь принцессы Амалии и молодого офицера все равно не могла вечно оставаться незамеченной. Однако самоуверенного Тренка это нисколько не тревожило, и он вдохновенно наслаждался жизнью и любовью Амалии за спиной у ее царственного брата. Далеко не каждый решился бы на это.

А в 1744 году началась война с Австрией. Военные действия были в самом разгаре. Тренк проявил себя доблестным бойцом и был одним из лучших боевых офицеров. Его ждало блестящее будущее, если бы не враги, которых он успел нажить великое множество за время своего восхождения по служебной лестнице. Они терпеливо ждали, когда наступит подходящий случай, чтобы отомстить своему обидчику и за это восхождение, и за нанесенные им оскорбления. И такой случай вскоре подвернулся. Неудивительно, что королю стало известно о романе своего любимчика с принцессой. Однако монарх ничем не выдал гнева, затаив злобу и решив отложить наказание своего фаворита до более подходящего времени. Тайна его связи с Амалией была раскрыта, а Тренк ничего не подозревал. Но даже если бы он и узнал о разоблачении, то вряд ли его это очень озаботило бы. Он твердо верил в то, что благосклонное отношение к нему монарха ничем не изменить.

В Австрии в то время существовал особый отряд, солдаты которого назывались пандурами и славились своей жестокостью. На стороне противников Пруссии в то время воевал и двоюродный брат Тренка Франц, свирепый вербовщик и предводитель пандуров. Братья были в хороших отношениях, но служили разным государям.

После внезапного набега пандуров на отряд Тренка, в результате которого были захвачены боевые кони и денщик, король распорядился выделить Фридриху пару лошадей из своей конюшни. Но денщик с лошадьми вскоре появился в прусском лагере в сопровождении австрийского солдата с запиской, адресованной императору. Текст записки гласил: «Тренк-австриец не воюет со своим двоюродным братом, Тренком-пруссаком. Он очень рад, что ему удалось спасти из рук своих гусар двух коней, которых они увели у его брата, и возвращает их ему». В ответ на это король неодобрительно сказал: «Коли вам ваш брат возвратил коней, значит, мои вам не нужны». Узнав о реакции короля, Фридрих посчитал это досадным недоразумением, думая, что ее вызвало его дружеское отношение к неприятелю.

Он и не подозревал, что интриги против него плелись задолго до этого случая. Еще до начала войны Тренк написал письмо брату Францу, послушавшись совета своего начальника, который и подал ему эту идею. Письмо было отправлено, ответ долго не приходил, но в один прекрасный день Тренк все же получил его. Война в то время шла полным ходом – самое неподходящее время переписываться с братом из неприятельской армии, зато удобное, чтобы выдавать военные секреты. А это значило, что можно без особых усилий оговорить Тренка. Именно так все и было сделано: стали утверждать, что Тренк якобы вел постоянную переписку с неприятелем. На деле же оба письма не содержали каких-либо военных тайн. Тем не менее разгневанный король отдал приказ арестовать Тренка. Бедняга был заключен в крепость Глаац рядом с Богемией.

В заключении у Тренка были довольно хорошие условия. Он жил в общей офицерской комнате, ему дозволялось совершать прогулки вокруг крепости. Определенная степень свободы у него все же была. Однако Тренк написал довольно резкое письмо королю, требуя, чтобы его предали военному суду за измену. Время шло, а ответа все не было. Уже закончилась война с австрийцами, на месте Тренка давно был другой человек. Прошло пять месяцев. Казалось бы, надежды на свободу у него уже нет: про него все забыли. Оставалось одно, последнее, на что еще можно было надеяться, а именно побег.

И он решился. Будучи веселым и общительным, Тренк быстро нашел себе друзей и сообщников. Не испытывая нужды в деньгах, он всегда щедро делился ими с собратьями по несчастью, поэтому быстро нашел себе помощников, едва заговорив о побеге. Вместе с ним решили бежать еще двое, однако в четвертом участнике он жестоко обманулся, в результате чего о готовящемся побеге стало известно начальству. Естественно, все задуманное сорвалось. Один из заговорщиков, правда, сумел сбежать, другой оправдал себя с помощью подкупа деньгами Тренка. А сам Тренк подвергся теперь уже более строгому наказанию. Четвертый же участник заговора, предавший их, впоследствии был встречен Тренком в Варшаве и убит на дуэли.

Готовясь к побегу, Фридрих ничего не знал о том, что в за ключении должен был провести не более года. Его мать просила короля о помиловании сына, и тот обещал высполнить ее просьбу по истечении этого времени. Но после попытки за ключенного бежать король и слышать не желал о помиловании. А Тренк, несмотря на сорвавшийся побег, решил во что бы то ни стало добиться своего, то есть вырваться из ненавистной крепости.

С этого времени начинается череда его бесчисленных попыток бежать, одна изощреннее другой, но все безрезультатные, хотя неисправимый искатель свободы и приключений не оставлял мысли о побеге и надеялся на удачу. Это длилось целых одиннадцать лет.

Классический вариант – перепиливание решеток. Это было первой попыткой Тренка обрести свободу. Раздобыв перочинный нож, зазубренный, как пила, он стал перетирать железные прутья решетки. Понемногу прутья поддавались благодаря неустанному труду заключенного. Когда у него сломался нож, он достал подпилок и продолжал свое дело. Работать надо было очень осторожно, чтобы не услышал часовой, но в конце концов эта работа была закончена. Затем он разрезал свою кожаную сумку на длинные полосы и скрепил их между собой, для увеличения длины добавив еще несколько полос из простыни.

Настала ночь побега. Погода как нельзя лучше способствовала этому: шел ливень. Казалось бы, все благоприятствует удачному исходу задуманного. Тренк спустился по веревке и хотел было побежать в направлении города, но провалился в огромную яму, куда стекали городские нечистоты. Сначала беглец пытался выбраться из нее, но все его отчаянные попытки ни к чему не приводили – он проваливался все глубже и глубже и, поняв, что самому ему выбраться все равно не удастся, начал звать на помощь. Его услышали и, конечно же, доложили коменданту тюрьмы.

К несчастью для Тренка, это был некий генерал Фуке, у которого имелись веские причины недолюбливать его семью: когда-то на дуэли его ранил отец Фридриха. Да и брат Франц, командир пандуров, тоже чем-то умудрился досадить генералу. И вот в руки Фуке попал Фридрих, который к тому же пытался бежать из заключения. Как тут было не отыграться на бедном Фридрихе злопамятному генералу?

По его приказу Тренка продержали до полудня в яме с нечистотами, чтобы его позор мог видеть каждый. А потом ему целый день не давали помыться и только к вечеру прислали двух солдат с водой.

Потерпев неудачу и в этот раз, Фридрих все равно не терял надежды сбежать. А скоро ему представился случай еще раз испытать судьбу. За ним тщательно следили, и однажды к нему зашел майор Доо вместе со своим адъютантом. Начав разговаривать с арестантом, Доо стал упрекать его за то, что он постоянно пытается сбежать, вызывая этим еще больший гнев короля и, значит, делая себе только хуже. Это взбесило Тренка, не чувствовавшего за собой никакой вины. Офицер постарался его успокоить, но было уже поздно.

Тренк накинулся на Доо, выхватил шпагу и бросился бежать вниз по лестнице. Часовой пытался преградить ему путь, но Тренка было уже не остановить. Сильным ударом он отбросил часового в сторону, а все те, кто вставал у него на пути, невольно расступались перед ним: с такой яростью и ожесточением он махал шпагой.

Удача окрылила Фридриха и дала надежду на успех. Подбежав к краю крепостной стены, он, не задумываясь, спрыгнул вниз с огромной высоты. Каким-то чудом оставшись целым и невредимым, со шпагой в руках Тренк добежал до следующей стены, перепрыгнул через нее, но там наткнулся на охранника, который тут же кинулся на него с оружием. Храбрый беглец и тут не растерялся. Он ранил часового, удачно избежав удара штыком. Следующим препятствием был двухметровый частокол, окружавший крепость. Когда Тренк перелезал через него, его нога застряла между бревнами. Тщетно старался он вытащить ее. Подоспел часовой и схватил Тренка, следом подбежали солдаты, и, несмотря на отчаянные попытки Тренка отбиться, его сопротивление было сломлено.

И снова тюрьма, снова неволя и самый строжайший надзор, который, впрочем, был излишним, так как вряд ли Тренк смог бы убежать куда-то с вывихнутой ногой. В течение некоторого времени ему требовалось серьезное лечение. Тем не менее в комнате заключенного постоянно находились унтер-офицер и двое солдат, снаружи за его окном неотрывно наблюдал часовой. Болезнь и надзор могли убить всякую надежду на какую-либо возможность побега. Однако Тренк постепенно выздоравливал, и у него появлялись различные идеи, как осуществить свою мечту.

Новый замысел оказался почти идеальным: участники заговора не знали друг друга и, следовательно, не могли выдать Фридриха. Как же он этого добился? С помощью своего красноречия, помогавшего ему и впоследствии, а также с помощью денег, которых еще хватало для нового подкупа. Постепенно разговорив солдат, которые дежурили в его комнате, он уговорил их встать на свою сторону. На кого-то подействовал его талант убеждения, на кого-то – деньги. Так или иначе, но в скором времени Тренк имел целых тридцать союзников. В конце концов было решено действовать одновременно. План состоял в том, чтобы выступить неожиданно, освободить всех заключенных в крепости и затем всем вместе бежать за границу.

Но этот блестяще подготовленный план сорвался из-за австрийского дезертира. Узнав о предстоящем бунте от унтер-офицера Николаи, который был выбран Тренком главой заговорщиков, австриец доложил обо всем коменданту.

Последним был отдан приказ немедленно арестовать Николаи, но тот не растерялся, мгновенно бросившись в казарму с криком: «К оружию, ребята! Нас выдали!» Все было приготовлено заранее: и порох, и оружие. Оставалось только действовать. Сначала мятежникам нужно было освободить Тренка, но они не смогли справиться с железной дверью его каземата. Тут надо отдать честь Тренку, не желавшему, чтобы из-за него остальные мятежники тоже не сумели выбраться на свободу. Он настоял на том, чтобы они оставили его и спасались сами. Те так и сделали. Мятежники благополучно добрались до границы и перешли ее вблизи городка Браунау. А Тренку пришлось опять томиться в неволе и строить новые планы побега.

Придумать новый план и осуществить его Фридриху помог некий Бах, тоже дежуривший в его комнате. Неисправимый задира и дуэлянт, он как-то раз похвастался перед Тренком, что накануне ему в драке удалось ранить поручика Шелля. На что Тренк, будучи и сам превосходным фехтовальщиком, невозмутимо ответил: «Будь я на свободе, вы бы со мной не так легко сладили». Вспыльчивый Бах не мог не принять вызов. За неимением другого оружия они принялись бороться железными полосами, найденными в камере. Когда Тренк с первого выпада хорошенько ударил Баха, самолюбие последнего было задето. Желая проверить, каков же Тренк в борьбе с настоящим оружием, он молча вышел и вернулся с двумя боевыми шашками. «Вот теперь посмотрим-ка, каков ты мастер, хвастунишка!»– произнес Бах.

Из благоразумия Тренк пытался было успокоить офицера, но никакие уговоры не помогли. К тому же Бах атаковал первым. Что еще оставалось делать Фридриху, кроме как защищаться? В конце концов он сильно распорол Баху руку. Противник, покоренный умением Тренка владеть оружием, подошел к своему противнику и сказал: «Ты мой владыка, друг Тренк, ты будешь на воле, я сам это устрою, это так же верно, как то, что мое имя Бах!»

Этот непредсказуемый поединок не только окончился полной победой Тренка, но еще и подарил ему надежду на то, что он наконец-то окажется на свободе. Как и обещал, Бах разработал план побега. Затем привел поручика Шелля, того самого, с которым у него до этого была дуэль. Сам он сбегать не собирался, считая низостью совершать подобный поступок во время исполнения служебного долга.

Фридрих и Шелль сошлись на том, что сначала им нужно достать денег, и Бах взялся эту проблему решить, съездив в соседний городок к родственникам Тренка за достаточной суммой.

Охранять Тренка Шелль должен был 24 декабря. Окончательно обговорив все детали, было решено бежать в следующее дежурство Шелля – 28 декабря. И снова о готовящемся Тренком побеге было рассказано коменданту крепости. Это сделал один из заключенных, содержавшийся в том же коридоре, что и Тренк. Поручика Шелля должны были арестовать – это узнал один из офицеров на обеде у коменданта. Взволнованный Шелль тут же понессся к Тренку с новостью, что бежать надо, не медля ни секунды.

В панике покидая камеру, Тренк даже забыл взять деньги. А их уже поджидали майор с адъютантом. Убегая, Шелль спрыгнул с крепостной стены.

Неудачно приземлившись, он вывихнул ногу. Из благородства он предложил Тренку спасаться и бежать одному, прекрасно понимая, что сам не сможет сделать это из-за поврежденной ноги и будет для Фридриха только обузой. Но Фридрих не бросил его, а продолжил путь, взвалив товарища на плечи.

Впрочем, шансов на спасение и так было немного. Раздавшийся пушечный выстрел известил местное население о бегстве арестантов. После короткого совещания беглецы решили бежать не в Богемию, как предполагалось ранее и куда обычно бежали заключенные, а в Силезию, находившуюся в противоположной стороне.

Однако это решение чуть было не лишило их долгожданной свободы. Через полдня пути они услышали бой крепостных часов и пришли в ужас. Не зная дороги и идя куда глаза глядят, они попросту вернулись на старое место, как это часто и бывает с теми, кто заблудился. Но назад пути не было: беглецы выбились из сил, их обуревали голод и жажда. Впереди находилась какая-то деревушка, к ней они и направились.

Но появляться в таком виде перед местными жителями было опасно, и Шелль с Тренком решили пойти на хитрость. Тренку порезали палец и обмазали его кровью, после чего он стал выглядеть как раненый. Шелль же изображал офицера, так как еще был одет в свою форму. Он связал Фридриха и повел в деревню, издавая крики о помощи. А когда появились два крестьянина, Шелль приказал дать ему телегу с запряженной в нее самой лучшей лошадью. «Потому как, – сказал он,– этот мерзавец убил мою лошадь, и, падая, я вывихнул ногу, но мне удалось справиться с ним, и я его арестовал. Телега мне нужна, чтобы отвезти его в город и повесить, пока он еще не околел». Тренку ничего не стоило изобразить из себя почти умирающего. Для большей достоверности Он громко стонал и валился с ног. Крестьянам стало жалко офицера, они снабдили его хлебом и молоком.

Казалось, хитрость удалась на славу и можно было отправляться в дальнейший путь. Но один из стариков, внимательно присмотревшись к Шеллю, узнал в нем одного из тех беглецов, приметы которых были разосланы по всем окрестным деревням. Воспользовавшись возникшей суматохой, Тренк, стараясь быть незамеченным, отошел к конюшне, чтобы завладеть лошадьми. К счастью для беглецов, добрый старик не выдал их, а рассказал, как добраться до границы с наименьшей опасностью быть пойманными и как миновать все вооруженные пикеты, выставленные на дорогах. И пока Шелль внимательно слушал его объяснения, Тренк выводил из конюшни лошадей. И скоро они уже во весь опор мчались в сторону городка Браунау.

На подступах к границе беглецы столкнулись с поручиком Церботом, который был послан за ними в погоню. Однако тот был одним из приятелей Фридриха и предупредил последнего, где их поджидает опасность: «Скачите налево, справа наши гусары!»

Благополучно миновав последнюю опасность, бывшие за ключенные оказались на свободе, в Богемии. Казалось бы, все завершилось как нельзя лучше для Тренка, но судьба готовила ему еще множество испытаний в будущем.

Из Браунау он написал письмо матери, прекрасно понимая, что на чужбине без гроша в кармане и без друзей ему долго не протянуть. И ждать бы Тренку спокойно ответа, если бы не злопамятный король Фридрих, который не мог не отреагировать на побег дерзкого арестанта. Он выслал своих агентов, которые должны были во что бы то ни стало поймать Тренка и доставить в Пруссию. Возможно даже, что монарх хотел покончить со своим бывшим любимчиком, так как на последнего неоднократно совершались покушения.

После нескольких месяцев скитаний Тренк добрался до польского города Эльбинга, где получил деньги от матери. Затем он отправился в Вену, надеясь обрести спокойную жизнь. Но там его ждала другая опасность. Тот самый Франц, предводитель пандуров, решил избавиться от своего брата Фридриха. Причиной этому были споры, возникшие из-за раздела имущества. Тренку пришлось разбираться с двумя головорезами из шайки брата. И, как всегда в подобных стычках, его спасли талант фехтовальщика и необыкновенная удача.

Вскоре Тренк уехал в Голландию, чтобы поселиться в одной из отдаленных провинций, но, увы, ввиду некоторых обстоятельств сделать это ему не удалось. Далее Тренк отправился в Россию. Поступив на службу в драгунский полк, он с легкостью мог сделать карьеру и здесь, но натура авантюриста взяла свое, в результате чего возникли новые интриги, которые привели к тому, что Тренку пришлось оставить Петербург.

Следующим его пристанищем была Вена, где внезапно умер брат Франц, после смерти которого осталось его немалое состояние. И хотя Тренк вел одновременно чуть ли не 60 судебных тяжб, досталось ему из этого наследства всего 60 тысяч флоринов.

Вслед за этим Тренк получил известие о смерти матери, которая жила в Данциге, исконно прусском городе. Следовательно, появление там грозило Тренку большой опасностью. Однако отнесшись к этому с пренебрежением, он счел своим долгом приехать на похороны матери, где и был схвачен и заключен в Магдебургские казематы.

Крошечная камера – три метра в длину и два в ширину – стала местом его заключения. Единственное окошко было только вверху, и, кроме части крыши, из него ничего не было видно. Между камерой и коридором имелись кованая дверь и тройная решетка. Двухметровой толщины стены и двойной ряд частокола лишали малейшей надежды на побег.

Рацион арестанта состоял из хлеба и воды. К тому же хлеб был почти несъедобным, и Тренк даже не мог съедать его полностью, как бы ни был голоден.

Прошел год, и Фридрих уже не надеялся спастись. В отчаянии бросался он к тюремщикам, но на все свои мольбы о помощи слышал один и тот же ответ: «Таков приказ короля».

Следует заметить, что камера Тренка отпиралась раз в неделю: ее чистили и проводили тщательнейший осмотр. Не видя иного выхода, Тренк решил узнать хотя бы план тюрьмы. Пустив в ход все свое умение располагать к себе людей, он сумел договориться с несколькими часовыми, которые и рассказали ему то, что он хотел. Более того, оказалось, что дверь соседней камеры не заперта, так как в ней никого нет. Следовательно, если удастся попасть в ту камеру, то можно выбраться в коридор, а если повезет, то и на свободу. Отчаявшийся было Фридрих воспрянул духом и начал действовать. Прежде всего нужно было найти орудие для выламывания кирпичей. В качестве такового Тренк решил использовать железные скобы, при помощи которых к полу крепились шкаф для посуды и печка. Чтобы у коменданта и плац-майора, осматривавших его камеру, не возникло никаких подозрений, после работы он прилаживал скобы на место, а вынутые кирпичи отмечал номерами, укладывая их в стену в том же порядке. И через полгода двухметровая стена была разобрана. За это время у Тренка значительно улучшились отношения с охранниками, и они всячески способствовали продвижению его работы, принося то нож с деревянной ручкой, то кусок железа.

Фридриху даже посчастливилось обрести сообщника. Старый служака Гефгардт решил бежать со службы и помог Тренку разработать план побега. Он же подробно рассказал ему о расположении тюремного здания, а также втянул в заговор некую Эсфирь Гейман, родственник которой тоже находился в тюрьме. Подкупив двух охранников, она беспрепятственно могла разговаривать с Тренком во время их дежурства.

Уже была назначена точная дата побега, и все прошло бы гладко, если бы не болтливость Гейман. Она рассказала обо всем одному из своих друзей, а тот незамедлительно доложил начальству тюрьмы. Как и следовало ожидать, досталось всем участникам заговора. Даже сестре Тренка, которая всего лишь приготовила деньги для брата. С нее было взято обязательство, что она оплатит устройство новой камеры для Тренка. Для осмотра камеры лично приезжал король Фридрих, который остался доволен увиденным.

Планы побега были расстроены, но Тренк этого не знал. Каково же было удивление арестанта, когда за несколько часов до решающего действия в его камеру вошли незнакомые люди и, к ужасу Тренка, потащили его прочь, сковав руки, ноги и завязав глаза. Когда повязку с глаз сняли, он увидел, что его ноги прикованы к железному кольцу, которое было приделано к стене. Цепи были настолько тяжелыми, что Тренк мог сделать не более двух-трех шагов от кольца. На его талию был надет толстый железный обруч с цепью, на конце которой имелась железная палка. К ней и приковали руки заключенного.

Новая камера Тренка отличалась от предыдущей тем, что выглядела еще более мрачно. Свет в нее почти не проникал. Стены были сырые, а с потолка капала вода. В полукруглое окно были вставлены три ряда решеток. От коридора камеру отделяла двойная дубовая дверь, за которой следовала еще одна маленькая комнатка.

При таком положении дел недолго было и отчаяться окончательно, но Тренк никогда и ни в каких условиях не переставал быть оптимистом. Едва придя в себя, он стал обдумывать, каковы шансы на успех в этом новом местечке и, обследовав помещение, решил, что раз двери деревянные, то, значит, в них вырезались отверстия для замков. Но прежде всего нужно было избавиться от кандалов, сковывавших руки и ноги. Рванув руку, пытаясь вытащить ее из кольца, Тренк чуть не закричал от невыносимой боли. Но стремление выбраться из страшной камеры словно удесятерило его силы.

Собрав всю свою волю и почти искалечив руку, он все-таки протащил ее через кольцо кандалов, а затем, сбив заклепку при помощи кирпича с другого кольца, освободил и левую руку. Следующими были обруч и другие цепи. И вот наконец полностью освободившийся Тренк уже стоял около двери. Оказалось, что она была всего три сантиметра в ширину, как определил узник, наугад вырезав в ней дырку. Не беспокоило его и то, что таких дверей было целых четыре. Он считал, что с этим можно справиться примерно за день, а затем сразу же бежать.

Очередная проверка заключенных состоялась 4 июля, после чего Тренк принялся за работу: сбросив цепи и схватив нож, начал вырезать замки у дверей. На первую дверь ушел час, на ту, что вела в комнатку, чуть больше. К заходу солнца им уже была открыта третья дверь. Воодушевленный успехом, Тренк продолжал работу, но, когда оставалась последняя дверь, та, что вела в коридор, в результате неосторожного движения сломался нож и, как назло, клинок выпал наружу. Теперь надежд на спасение не оставалось. И Тренк не выдержал: решив, что нет больше смысла бороться, оставшимся обломком лезвия он вскрыл себе вены на руках и ногах и стал дожидаться смерти. Внезапно до его сознания дошло, что кто-то настойчиво зовет его по имени: «Барон Тренк, барон Тренк!» Это был верный Гефгардт, каким-то чудом проникший незамеченным в камеру.

«Я вам доставлю все, что нужно, все инструменты. Не унывайте, положитесь на меня, я выручу вас…» – доносилось до Тренка. И последний мгновенно передумал умирать, едва перед ним забрезжил этот лучик надежды в лице старого Гефгардта. Он перевязал раны, но было уже поздно, так как около дверей стояли недоумевающие охранники.

Их глазам предстал Тренк с кирпичом в одной руке и сломанным ножом в другой. Он стоял на пороге своей камеры и кричал страшным голосом: «Вон, вон отсюда! Уходите и передайте коменданту, что я не намерен больше жить здесь! Пусть пришлет солдат и пусть они убьют меня! Я никого не впущу сюда! Убью всех, кто попытается войти ко мне!»

Его вид привел солдат в замешательство, и они послали за комендантом. Тренк понадеялся было, что ему будет хоть какое-то послабление, но комендант приказал схватить его. Однако гренадеры не выполнили приказа, не посмев приблизиться к человеку, столь воинственно настроенному и готовому на все. Тогда одному из офицеров пришлось вступить в переговоры.

В конце концов Тренк успокоился и позволил войти к себе в камеру, сделать перевязку. Поначалу в цепи его не заковывали, дали время прийти в себя, а спустя несколько дней он снова был в кандалах. Двери в камере заменили теперь уже на обитые железом.

Измученный Тренк тем временем набирался сил и уже подумывал о новом побеге. Впоследствии он еще два раза пытался бежать, но уже через подкоп. Гефгардт приносил ему все, что было необходимо для этого.

Своим последним подземным ходом он долго не мог воспользоваться, так как слишком часто менялся состав гарнизона крепости, и очень много времени уходило на установление хороших отношений с новыми людьми. Но вот все последние приготовления были закончены, и осталось только воспользоваться плодами своих трудов. Однако Тренку этого показалось мало. Он решил показать себя благородным человеком перед королем, чтобы тот испытал чувство преклонения перед величием духа арестанта и помиловал его. И гордый заключенный заявил, что в присутствии коменданта крепости и всего гарнизона обязывается войти в свою камеру в любое время и в любой час, где он будет закрыт на все замки, и спустя некоторое время узника можно будет увидеть на гребне крепостной стены. Это послужит доказательством того, что, имея возможность сбежать, он не воспользовался ею. И об этом он просил сообщить королю, чтобы тот его помиловал.

Встревоженное этим заявлением Тренка, начальство тюрьмы вступило с ним в переговоры. Прежде чем устраивать это почти театрализованное действие, комендант попросил рассказать, как же Фридрих собирается это устроить, и лично обещал свое покровительство в этом случае. Поколебавшись, Тренк все же решился показать подкоп, выдал инструменты, которыми пользовался, и все объяснил.

Надо отдать должное коменданту: он сдержал свое слово, доложив королю о произошедшем и прося помиловать арестанта со столь благородной душой. Узнав об этом, король Фридрих был поражен. Такой поступок подействовал даже на него. Быть может, он уже был не против простить Тренка, бывшего когда-то его любимчиком, что, впрочем, не помешало ему отложить помилование на целый год.

В 1763 году, когда Фридриху Тренку исполнилось 37 лет, он вышел на свободу. Побывав в Австрии, а затем исколесив чуть ли не всю Европу, он вернулся в свое родовое поместье Цвербах. Там Тренк занялся хозяйством, а чтобы поправить свое материальное положение, задумал издавать записки о своей жизни, благо было что описывать. Его книги имели огромный успех у читателей, он снова стал богатым, как в старые добрые времена. Но, как и тогда, его погубила излишняя самоуверенность.

В 1787 году, вернувшись в Австрию, Тренк стал писать произведения на политические темы. Но его творения не понравились в Вене, и автор был выслан. В Париже в то время полным ходом шла революция. Обстоятельства сложились не в его пользу: Тренк был объявлен прусским шпионом и казнен на гильотине 25 июля 1794 года. Так закончилась жизнь авантюриста и вечного беглеца.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.