14.4 Коммерческая концессия в аспекте арбитражной практики

14.4

Коммерческая концессия в аспекте арбитражной практики

Несмотря на то что выше мы рассмотрели некоторые наиболее важные аспекты, связанные с договором коммерческой концессии, особое внимание следует уделить и некоторым практическим аспектам, которые были выявлены непосредственно в ходе арбитражных разбирательств.

Коммерческая концессия не может быть заключена в принудительном порядке

СУДЕБНЫЕ СПОРЫ

Индивидуальный предприниматель (далее – Истец) обратился с иском к федеральному государственному унитарному предприятию (ГУП) «Аэропорт «Иркутск» о понуждении к заключению договора коммерческой концессии на основании ст. 1035 ГК РФ.

Между Истцом (пользователем) и Ответчиком (правообладателем) был заключен договор коммерческой концессии. Срок действия данного договора был установлен на три года. По истечении срока действия указанного договора Ответчик отказался заключать с Истцом новый договор коммерческой концессии.

Истец, полагая, что Ответчик обязан заключить с ним названный договор, обратился в арбитражный суд с настоящим иском. По его мнению, обязанность Ответчика заключить с Истцом договор коммерческой концессии предусмотрена ст. 1035 ГК РФ. Ссылка на указанную норму была признана судом несостоятельной.

Суд руководствовался тем, что согласно ст. 1035 ГК РФ пользователь, надлежащим образом исполнявший свои обязанности, имеет по истечении срока договора коммерческой концессии право на заключение договора на новый срок на тех же условиях. Правообладатель вправе отказать в заключении договора коммерческой концессии на новый срок при условии, что в течение трех лет со дня истечения срока данного договора он не будет заключать с другими лицами аналогичные договоры коммерческой концессии и соглашаться на заключение аналогичных договоров коммерческой субконцессии, действие которых будет распространяться на ту же территорию, на которой действовал прекратившийся договор. В случае, если до истечения трехлетнего срока правообладатель пожелает предоставить кому-либо те же права, какие были предоставлены пользователю по прекратившемуся договору, он обязан предложить пользователю заключить новый договор либо возместить понесенные им убытки. При заключении нового договора его условия должны быть не менее благоприятны для пользователя, чем условия прекратившегося договора.

Таким образом, исходя из буквального толкования изложенной выше статьи и с учетом положений ст. 421 ГК РФ, суд не предусматривает возможности заключения договора коммерческой концессии в принудительном порядке (см.: постановление Федерального арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 16 октября 2003 г. № А19-3914/03-13-Ф02-3459/03-С2).

Незарегистрированный в Патентном ведомстве договор коммерческой концессии признан ничтожным

СУДЕБНЫЕ СПОРЫ

Открытое акционерное общество «Орловская промышленная компания» (далее – Истец) обратилась в арбитражный суд с иском к ООО «Научно-внедренческая фирма «АТП-Пахарь» (далее – Ответчик) о применении последствий недействительного (ничтожного) договора коммерческой концессии, взыскании суммы неосновательного обогащения и процентов за пользование чужими денежными средствами.

Из материалов дела следует, что между Истцом и Ответчиком заключен договор коммерческой концессии, согласно которому Ответчик предоставлял Истцу за вознаграждение право использовать в предпринимательской деятельности комплекс исключительных прав, подтвержденных рядом патентов РФ на изобретения, зарегистрированных в Государственном реестре изобретений.

Поскольку указанный договор не был зарегистрирован в Патентном ведомстве, как это требуется в соответствии с п. 2 ст. 1028 ГК РФ, судом был сделан правомерный вывод о наличии оснований для удовлетворения исковых требований (см.: постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 30 декабря 2002 г. № КГ-А40/8364-02).

Ответчик не являлся правообладателем исключительных прав на товарный знак

СУДЕБНЫЕ СПОРЫ

ООО «Холдинговая компания «Лидер» (далее – Истец) обратилось в Арбитражный суд г. Москвы с исковым заявлением к ООО «Технология питания» (далее – Ответчик) о применении последствий недействительности ничтожной сделки – договора коммерческой концессии и взыскании с ответчика суммы вознаграждения, полученного по этой сделке.

Удовлетворяя исковые требования о применении последствий недействительности сделки, суд правомерно руководствовался положениями ст. 167 ГК РФ, согласно которым недействительная сделка не влечет юридических последствий и недействительна с момента ее совершения.

Суд установил, что на момент заключения договора коммерческой концессии Ответчик не являлся правообладателем исключительных прав на товарный знак «Крошка-картошка», а потому не мог передать эти права истцу, и пришел к обоснованному заключению, что соответственно Ответчик не имел права на получение первоначального взноса согласно п. 7.1.1 вышеупомянутого договора (см.: постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 18 августа 2003 г. № КГ-А40/5358-03[107]).

Договор коммерческой концессии предполагает передачу комплекса исключительных прав, а не исключительного права на один объект интеллектуальной собственности

СУДЕБНЫЕ СПОРЫ

Компания Леверик Инвестментс Лтд. (далее – Истец) обратилась в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском к компании «Форекастл Лимитед» и закрытому акционерному обществу «Ломоносовский фарфоровый завод» о признании недействительным лицензионного договора и об обязании третьего лица (Федерального института промышленной собственности Роспатента РФ) аннулировать запись о предоставлении исключительной лицензии на право пользования товарным знаком ЗАО «ЛФЗ», предоставленной компании «Форекастл Лимитед», а также исключить из Государственного реестра товарных знаков и знаков обслуживания запись о регистрации лицензионного договора. Решением Арбитражного суда исковые требования были удовлетворены. Постановлением апелляционной инстанции решение отменено в части требования об обязании Федерального института промышленной собственности Роспатента РФ аннулировать в свидетельстве соответствующую запись и исключить эту запись из Государственного реестра товарных знаков и знаков обслуживания.

При рассмотрении спора в кассационной инстанции суд отметил несостоятельным один из доводов Истца о том, что спорный договор является договором коммерческой концессии. Было отмечено, что предметом спорного договора является не комплекс исключительных прав (что определяет особенности договора коммерческой концессии), а лишь право пользования товарным знаком (см.: постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 8 апреля 2002 г. № А56-16500/01[108]).

Из представленной копии соглашения о коммерческой концессии невозможно сделать однозначный вывод о юридической силе соответствующих договорных отношений

СУДЕБНЫЕ СПОРЫ

Арбитражное разбирательство было обусловлено требованием обязать таможню устранить допущенное нарушение прав ответчика, а именно: запретить требовать представление лицензии на вывоз за пределы России янтаря и изделий из него в качестве необходимого условия выпуска товаров, совершить необходимые действия для осуществления выпуска партии янтаря. Суд признал незаконными действия таможни, выразившиеся в отказе Истцу в выпуске партии янтаря по ГТД, и обязал таможню устранить допущенное ею нарушение прав предприятия путем совершения необходимых действий для выпуска партии янтаря по указанной ГТД.

Не вникая в суть спора, отметим, что правовому анализу подлежал и договор, на основании которого за пределы таможенной территории России был оформлен вывоз янтаря-сырца. Этим договором было соглашение о коммерческой концессии, заключенное с кипрской концессией.

Разбирательство дошло до кассационной инстанции. Однако в постановлении Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 1 декабря 2004 г. № А21-2832/04-С1[109] отмечается, что из представленной заявителем копии соглашения о коммерческой концессии невозможно сделать однозначный вывод о юридической силе соответствующих договорных отношений применительно к положениям ст. 1027 и 1028 Гражданского кодекса Российской Федерации (регистрация договора), т.е. о действительности договора коммерческой концессии.

Правообладатель по договору коммерческой концессии обязан передать пользователю правомочия на использование как минимум трех объектов, в отношении которых он обладает исключительными правами

СУДЕБНЫЕ СПОРЫ

В определенном смысле выводы суда по этому спору имеют весьма неоднозначный характер в части определения минимального количества объектов, передаваемых по договору коммерческой концессии[110]. Впрочем, это просто судебное толкование, не имеющее силы прецедента.

Однако в этом споре, предмет которого подробно рассмотрен несколько главами ранее, суд сделал вывод о том, что минимальное количество объектов, передаваемых по договору коммерческой концессии, три, а именно:

1) право на фирменное наименование и (или) коммерческое обозначение (под коммерческим обозначением понимается незарегистрированное, общеизвестное наименование, применяемое предпринимателем в своей деятельности);

2) право на охраняемую коммерческую информацию – ноу-хау (если есть);

3) одно из следующих исключительных прав (как минимум):

– права, вытекающие из патентов на изобретения;

– права, вытекающие из патентов на промышленные образцы;

– права, вытекающие из патентов на селекционные достижения;

– права, вытекающие из свидетельств на полезные модели;

– права, вытекающие из свидетельств на товарные знаки;

– права на принадлежащие правообладателю объекты авторского права, программы для ЭВМ и базы данных;

– права на принадлежащие правообладателю топологии интегральных микросхем и т.п. (см.: постановление Федерального арбитражного суда Уральского округа от 29 августа 2006 г. № Ф09-7525/06-С2 по делу № А76-51093/05[111]).

В заключение следует еще раз отметить, что наличие правовой нормы о субсидиарной ответственности правообладателя и двойная регистрация договора коммерческой концессии могут послужить существенным барьером для развития франчайзинга в России.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.