Заключение

Заключение

Главным выводом практического порядка, который вытекает из теоретических изысканий, изложенных в настоящей работе, следует, пожалуй, назвать постулат, согласно которому финансовая (и вообще – экономическая) деятельность государства как субъекта политической системы должна быть ограничена социальной сферой жизни общества, в том числе охватывать экономику лишь в той мере, в какой экономическая деятельность государства как хозяйствующего субъекта имеет социальную направленность. Тем более противопоказана государству, выступающему в целом или в лице хозяйствующих субъектов, находящихся в его собственности, предпринимательская деятельность, т. е. деятельность, направленная на извлечение прибыли. Весь опыт человечества убедительно свидетельствует, что как только товарно-денежные отношения, являющиеся основой экономики, приобретают благодаря участию в них государства и его хозяйствующих субъектов финансовый характер, эта экономика перестает нормально развиваться. Ярким подтверждением тому является практика социалистического строительства, основанная на полном огосударствлении (что означает – «офинансирование») экономики, окончившаяся, как теперь становится ясным, полным крахом. Объективная несовместимость предпринимательской деятельности с финансовой деятельностью государства породила, кстати, и те многочисленные трудности теоретического порядка, которые советская финансово-правовая наука так и не могла разрешить, хотя и предложила множество хитроумных и не лишенных внешней логики конструкций.

В частности, это касается конструкции, согласно которой государство как субъект политической системы, действующее властными методами, и государство – собственник, действующее на основе равенства с хозяйствующими контрагентами, должны быть четко разграничены и в каждом конкретном правоотношении должны выступать в одном определенном качестве (например, в бюджетном правоотношении лишь в качестве властвующего субъекта, а в отношении государственного банковского кредитования – в качестве равноправного). Расчленение функций государства как субъекта политической системы от его функций как собственника имущества (включая денежные фонды) неосуществимо ни практически, ни теоретически. И совершенно не случайно, что, казалось бы, убедительнейшая теория, сконструированная в рамках советской правовой науки, о двух лицах государства и его субъектов финансовой деятельности (например, Государственного банка СССР) в конечном счете оказалась несостоятельной. И главное здесь не в том, чтобы расчленить предпринимательскую и финансовую деятельность государства и его хозяйствующих субъектов, а в том, что ни само государство, ни его хозяйствующие субъекты, включая государственные предприятия, предпринимательской деятельностью заниматься не должны. Сказанное означает, что в собственности государства могут быть лишь такие предприятия, которые осуществляют производственно-хозяйственную деятельность социальной направленности, т. е. без цели извлечения прибыли. В равной мере из этого вытекает, что государственные хозяйствующие структуры не могут быть «дойными коровами» для получения доходов бюджета. В итоге и сама финансовая деятельность государства как деятельность, призванная обеспечить функционирование государства, должна носить социальную направленность.

Под этим же углом зрения следует рассматривать и деятельность государства как собственника, и само назначение государственной собственности – она призвана обеспечить функционирование государства как субъекта политической системы и не быть источником извлечения прибыли. Попутно отметим, что государство должно обладать полномочиями собственника в той полной мере, в какой ими обладают любые другие собственники, а государственные предприятия должны функционировать в том же правовом режиме, что и негосударственные.

Все сказанное о государстве полностью (и даже в первую очередь) относится к Республике Казахстан. В практическом плане это означает следующее.

Во-первых, необходимо максимально сократить государственный сектор экономики путем приватизации тех предприятий, чьим назначением является предпринимательская деятельность; во-вторых, необходимо ограничить сферу финансовой деятельности государства социальной областью, что означает сокращение государственных расходов по финансированию народного хозяйства.

Применительно к конкретным институтам финансовой системы Казахстана представляется целесообразным внести следующие предложения:

1) все целевые внебюджетные фонды общегосударственного назначения должны быть сосредоточены в республиканском бюджете;

2) должен быть воссоздан в своем реальном виде такой институт финансовой системы, как «Финансы государственных банков», что практически означает воссоздание системы государственных банков, однако при обязательном условии, что кредитование, осуществляемое этими банками (как, впрочем, и любые другие их операции), не должно носить характера предпринимательской деятельности, т. е. эти банки не должны носить статуса (по принятой в республике терминологии) «коммерческих» банков. Формой осуществления государственного банковского страхования должен выступать финансово-правовой договор;

3) страхование (имущественное, личное, прочих интересов), не являющееся государственным социальным страхованием, должно рассматриваться как разновидность предпринимательской деятельности (а по своей экономической сущности оно таковой и является) и быть, следовательно, вне зоны финансовой деятельности. Сказанное означает, что так называемая «Государственная коммерческая страховая компания (Казгосстрах)», как и все другие государственные страховые организации, должны быть преобразованы в негосударственные;

4) формой взаимоотношения государственных предприятий с бюджетом должны выступать не налоги (их следует рассматривать как платежи, связанные с изменением формы собственности), а обязательные платежи, размер, сроки и порядок уплаты которых устанавливает государство как собственник этих предприятий в целом, и их денежных средств, включая полученный доход, в частности;

5) в процессе осуществления своей финансовой деятельности государство обязано с должным уважением относиться к чужой (в данном случае – частной) собственности, не злоупотреблять своими односторонне-властными полномочиями и другими средствами легализованного насилия. В первую очередь это касается налогов, размеры и количество которых явно превысили все разумные пределы, что превратило их в фактор, способствующий развалу экономики. Государству не следует забывать, что его финансовые интересы по отношению к общеэкономическим носят второстепенный и подчиненный характер. Практически это означает реформирование налоговой системы в сторону значительного сокращения как общего количества налогов, так и размера их ставок. В первую очередь это касается налога на добавленную стоимость и налога на прибыль;

6) правовое регулирование денежной деятельности негосударственных хозяйствующих субъектов, где это регулирование выступает элементом финансовой деятельности государства, должно быть сведено к минимуму и осуществляться в интересах общества и самих хозяйствующих субъектов, а не – как это имеет место сейчас – в интересах самого государства, получивших гипертрофированное и самодовлеющее значение. При этом государство должно, наконец, осознать, что чем меньше оно вмешивается в экономику, чем больше свободы имеют участники товарно-денежных отношений, тем лучше и для экономики, и для самого государства. Пресловутый тезис о необходимости государственного регулирования экономики (в том числе и денежных отношений), об усилении этого регулирования, показав свою полную историческую несостоятельность, тем более неприемлем в момент рыночных преобразований;

7) денежная система республики должна быть основана на конвертируемости национальной валюты и свободе передвижения капитала (как в национальной, так и в иностранной валюте) через границу. Экономика, две трети которой сориентировано как в экспортном, так и в импортном плане на зарубежье, не может не быть открытой. Открытым должен быть и республиканский денежный рынок, особенно для иностранных инвестиций. Наблюдаемые сейчас попытки государственной монополизации внешнеэкономической деятельности, в том числе и денежного обращения, объяснимые вроде бы благой целью – необходимостью защиты внутреннего потребительского рынка и укрепления национальной валюты, в конечном счете выступают фактором, способствующим краху национальной экономики.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.