Глава 5 Христианско-нравственные основы предупреждения преступности и иного правонарушающего поведения

Глава 5 Христианско-нравственные основы предупреждения преступности и иного правонарушающего поведения

1. Грех как угроза безопасности человека

В православном понимании противостояние преступности осуществляется посредством воздействия личности на самого себя, исправления каждого человека, независимо от того, причастен ли он к преступлению в уголовно-правовом понимании. Никакие внешние меры воздействия на лицо, склонное к совершению преступления, сами по себе не смогут его изменить, только изменение своего внутреннего состояния может привести к изменению состояния другого человека. «Если каждая человеческая личность – ипостась, созданная по образцу абсолютных Божественных ипостасей, способная вместить в себе полноту всечеловеческого бытия, а таков глубокий смысл второй заповеди, то и бороться со злом, космическим злом, каждый будет, начиная с самого себя» [498] . В этом замечании видного богослова заключается важный криминологический аспект. Действующие основополагающие криминологические концепции – предупреждение, профилактика, противодействие преступности, контроль над ее состоянием и борьба с ней – предусматривают внешнее воздействие на преступность.

В этой связи, прежде чем непосредственно обратиться к вопросам предупреждения преступления и преступности (в понимании их с точки зрения библейских канонов), попытаемся определить сущность основного объекта преступности – греха. Уместно отметить, что в рамках современной отечественной девиантологии в настоящее время сформировались в качестве научных течений антропосоциальное богословие (основанное на сакральной модели) и секулярная антропосоциология, поэтому такая постановка проблемы представляется вполне корректной и допустимой.

Грех есть преступление (нарушение) заповеди Божией, «есть беззаконие» (1 Ин. 3, 4). Грех вошел в мир через первых людей, согрешивших в раю (Быт. 2–3). Любой грех имеет два проявления: злоупотребление свободой и презрение к Закону Божию. Любой человек, христианин, несет в себе склонность к греху, унаследованную от прародителей, но ему верой в Господа даны благодатные силы бороться с грехом и побеждать его. Большинство людей не знают истинной цели своего предназначения, живут в духовной слепоте и следуют путем греха, ведущим их к вечной погибели (Мф. 7, 13).

Христианство рассматривает несколько источников грехопадения. Во-первых, это врожденная наклонность к греху, похоть как самый глубокий источник искушения (Иак. 1, 14). Во-вторых, это многообразные соблазны греховного мира. Следующим источником грехопадения является сатана, который наводит на душу омрачение. Одной из причин греха является пренебрежительное отношение родителей к воспитанию детей. Отдельной причиной (источником) греха являются вредные привычки – зависимости человека (злоупотребление спиртными напитками и иными психоактивными веществами и др.). Для нераскаявшихся грешников в вечной жизни уготовлена вечная мука. «…Неправедные Царства Божия не наследуют… ни блудники, ни прелюбодеи, ни впадающие в нечистоту и непотребство, ни идолослужители, ни малакии, ни мужеложники, ни воры, ни лихоимцы, ни хищники, ни завистники, ни убийцы, ни еретики, ни пьяницы, ни злоречивые и ненавистники – Царства Божия не наследуют» (1 Кор. 6, 9-10).

Виды (классификация) греха. Грех есть нарушение заповеди, требующей либо запрещающей то или иное деяние, совершаемое умышленно либо по неосторожности. Различают грехи отпущения и грехи нарушения заповеди. В Писании закреплен следующий принцип поведения каждого христианина: «Уклоняйся от зла и делай добро» (Пс. 33, 15), т. е. одно необходимо делать, а другого, наоборот, не делать. Нарушение заповеди (действие) считается более тяжким проступком, нежели ее неисполнение (бездействие). Грехи отпущения – это, прежде всего, уклонение от исполнения своих обязанностей (родительских, пастырских, начальника и т. д.). Гораздо более разнообразны нарушения заповедей (включая «не убий», «не укради» и др.). Также в святоотеческой литературе различают грехи неведения и неосмотрительности, вольные и невольные.

Кроме индивидуальной греховности в библейской девиантологии рассматривается и общественный грех, или, по В. А. Бачинину, «греховность социальной системы». В данном случае рассматривается греховность определенных ситуаций и поведения социальных групп (даже государств), которые выступают концентрированным выражением совокупности личных грехов. По степени влияния на духовную жизнь христиан различают также грехи смертные и не смертные.

Смертный грех, наиболее тяжкий, отнимает у человека его нравственную жизнь, изменяет морально-этический аспект его мотивационной сферы, его человеческой деятельности. В православном исповедании насчитывается семь основных смертных грехов (или антропологических изъянов, присущих человеческой природе): чревоугодие, блуд, корыстолюбие, злопамятство, леность (уныние), тщеславие и гордость. К другим смертным грехам христианство относит объявление несправедливой войны, беспечное пребывание во грехе, хула на Господа Бога, убийство (как умышленное причинение смерти человеку), содомский блуд, обида нищих, вдов и сирот, непочитание родителей, неблагодарность к благодетелям и др. Смертные грехи очищаются таинством покаяния.

Другие грехи (не смертные) не изменяют содержания деятельности человека и связаны, как правило, с неосмотрительностью. Грех проявляется как греховная страсть, которая может привести к грешному делу.

Отдельные исследователи Ветхого Завета указывают, что в нем содержание греха раскрывается при помощи восьми древнееврейских понятий с разными смысловыми оттенками: 1) «чата» – непопадание в цель, отклонение от цели, от требования Божественной воли; 2) «ра» – разрушение в природе, теле, духе; 3) «паша» – мятеж, бунт, возмущение; 4) «авон» – виновность в допущенной несправедливости; 5) «шагаг» – заблуждение, ошибка; 6) «ашам» – вина перед Богом; 7) «раша» – нечестивость как противоположность праведности; 8) «таах» – обман.

В Новом Завете смысл греха нам раскрывают 12 греческих понятий; 1) «какос» – нравственный порок; 2) «понерос» – нравственное зло, исходящее от злых духов, бесов; 3) «асебес» – нечестивость как результат отхода от Бога; 4) «енохас» – виновность, заслуживающая суда или даже смерти; 5) «хамартиа» – отклонение, промах мимо истинной цели, попадание в другую, нежеланную цель; 6) «адикиа» – неправда, неправедность, несправедливость; 7) «аномос» – беззаконие, вседозволенность; 8) «парабатес» – нарушитель юридических законов, преступник; 9) «агнозин» – невежество, следствием которого является поклонение ложным богам; 10) «плано» – обман, ложь; 11) «пароаптома» – нравственное падение, преступление; 12) «ипокрисис» – ложное учение, идея, преступление [499] .

Таким образом, очевидно, что в рассмотренном виде феномен греха представляет собой сложное многоосевое (в том числе теологическое, этическое, девиантологическое, семантическое, аксиологическое и проч.) явление.

Категории библейской девиантологии (прежде всего грех, греховность) обладают рядом других свойств (признаков), к важнейшим из которых можно отнести: универсальный характер (общее ценностно-нормативное сходство с цивилизационными ценностями), экуменичность (видение греховной проблематики, во многом общее с канонами иных монотеистических конфессий), апокалиптичность (свидетельство трагической, греховной сути земной части человеческого бытия).

Грех (греховность) в любом проявлении представляет собой угрозу безопасности человека. На данном признаке греховности необходимо остановиться более детально. Есть основания полагать, что именно это «свойство» греха может рассматриваться в определенном смысле интегративным как в системе «библейских координат», так и в светских учениях о социальных отклонениях – в девиантологии и криминологии. Для верующих христиан и неверующих граждан, наверное, не требует дополнительных аргументов утверждение, что категория безопасности характеризует, пронизывает все аспекты и признаки бытия. Поэтому совершенно объяснимо и естественно наличие в библейских канонах как самого этого понятия, так и онтологических характеристик безопасности с позиции Божественного Откровения [500] .

«Безопасность» на уровне термина, понятия и его производные («безопасно», «безопасный») неоднократно встречаются в книгах Ветхого и Нового Заветов (Втор. 33., 12, 28–29; З Цар. 4, 25; Пс. 4, 9; Притч. 11, 14; Лев. 25, 18–19; Мф. 27, 6466; Деян. 5, 23; 1 Фес. 5, 3 и др.).

Христианское понимание безопасности выражается, прежде всего, в следующих постулатах:

безопасность вне Бога для человека невозможна, более того, наименее защищен он тогда, когда его жизнь протекает без Бога; наибольшую защищенность (безопасность) человек может получить лишь тогда, когда он будет жить в Боге;

безопасность человека не имеет «степеней защиты»: или она есть, или ее нет, так как нельзя выбрать промежуточного состояния между добром и злом;

в определении приоритетов безопасности человека (компоненты «дух, «душа, «тело») определенное первенство отдается заботе о безопасности души;

обретение абсолютной безопасности (спасение) возможно только в том случае, когда субъект сможет не на словах, а на деле изменить самого себя, «ветхозаветно» победить свои пороки;

обеспечение безопасности (спасение) окружающих достигается, прежде всего, посредством обретения личной безопасности, т. е. собственного спасения, когда человек, побеждая свои пороки, становится личностью;

требование коллективной безопасности также сформулировано на «божественном» уровне и относится, прежде всего, к единоверцам, однако может вполне рассматриваться и в качестве универсального, интернационального: «Если же придет к вам Тимофей, смотрите, чтобы он был у вас безопасен; ибо он делает дело Господне, как и я» (1 Кор. 16, 10);

безопасность человека и общества связана с условием исполнения Божественной воли, в противном случае их ожидает кара (наказание);

основные средства достижения безопасности в общем виде представлены в Писании (умение своевременно распознать врага, сатану и удержаться от посылаемых им искушений, обеспечение единства единоверцев – «духа общения», вера в Бога и соблюдение установленных им правил) (1 Кор. 7, 5; 2 Кор. 11, 14–15). В Библии также систематизированы источники угроз безопасности человека, которые разделены на три группы в зависимости от природы источника угроз: исходящие от окружающей природной среды, от человеческого фактора и комбинированные: «…много раз был в путешествиях, в опасностях на реках, в опасностях от разбойников, в опасностях от единоплеменников, в опасностях от язычников, в опасностях в городе, в опасностях в пустыне, в опасностях на море, в опасностях между лжебратиями…» (2 Кор. 11, 26). Перечисленные в Писании источники угроз в научном и практическом плане подробно рассматриваются современными авторами – специалистами в области безопасности;

ответственность за безопасность общества возлагается Богом на его руководителей; в связи с этим особые, повышенные требования предъявляются Священным Писанием к начальникам (руководителям), представителям власти всех уровней и, прежде всего, к руководителям государства.

Современное понятие безопасности на законодательном уровне определяется как состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз (ст. 1 Закона РФ «О безопасности»). Под безопасностью человека понимается его социальная защищенность, обеспечивающая сохранность самого человека и его отдельных социально важных функций в соответствии с наибольшими возможностями общества [501] .

Таким образом, библейская парадигма безопасности человека может служить добротной основой для научного совершенствования парадигмы безопасности человека в рамках современных социально-правовых доктрин безопасности личности, общества и государства. В российских условиях она в своей основе нашла закрепление в действующем законодательстве о безопасности и получила развитие в концепции безопасности человека, не только сформулированной и детализированной на доктринальном уровне, но апробированной и внедренной в социальной практике А. А. Тер-Акоповым и представителями его научной школы в 1998–2011 гг., а также в рамках смежных исследований [502] .