2. «Повесть временных лет» Нестора

2. «Повесть временных лет» Нестора

Одним из наиболее ранних памятников исторической и политической мысли является русская летопись. Дошедший до нас письменный летописный свод, называемый «Повестью временных лет», датируется началом XII в. и связывается с именем монаха Киево-Печерского монастыря Нестора.

По времени «Слово о Законе и Благодати» предваряло «Повесть временных лет», и многие его идейно-политические мотивы получили в ней отражение и дальнейшее развитие.

Перед Нестором стояли две главные задачи: одна историческая — выяснение происхождения древнерусского государства («откуда есть пошла Русская земля»); другая — политико-правовая — обоснование правомерности занятия великокняжеского стола правящей династией.

Кроме того, Нестор предпринял попытку доказать историческую необходимость единства и суверенности государственной власти, а также определить роль и значение Руси среди других стран и народов, со многими из которых у русских были общие праславянские корни. Затронул Нестор и обычные для публицистики того времени политико-правовые темы: образ великого князя, форма организаций власти, вершение правосудия. Принцип наказательной политики Нестор определял как соответствие наказания преступлению: «пусть будет такое наказание, каким окажется преступление».

Так же, как и Иларион, автор «Повести» привержен советному началу в организации верховной власти. Князь всегда решал все вопросы не единолично, а созывал дружину на совет и совещался с ней, был верен слову, не нарушал клятвы, соблюдал законы и обычаи. Владимир традиционно прославлен за крещение Руси, причем факту крещения предпослан рассказ о том, как разумно, осмотрительно и дальновидно Владимир выбирал религию для своего народа и как много благ получил от этого русский народ, ибо он был осенен Благодатью и познал Истину, содержащуюся в заповедях Иисуса Христа. За эти действия Нестор назвал Владимира «новым Константином велико - го Рима».

Автор «Повести временных лет», как и Иларион, уделяет внимание необходимости просвещения, подробно описывая приглашение в качестве учителей Мефодия и Константина (Кирилла) для того, чтобы обучить русский народ «начертанию букв». Братья составили словесную азбуку, чему были рады все наши люди, получившие возможность читать книги.

Однако главной темой в труде Нестора вот уже несколько веков считается его версия происхождения государства, которую он объединяет с установлением великокняжеского династического начала. Речь у Нестора идет о заключении особого рода неписаного договора (так называемого акта призвания), объединившего все местные племена под властью приглашенных трех братьев норманнов — Рюрика, Синеуса и Трувора. Такое объяснение разрешало сразу несколько важных политико-правовых проблем. Оно утверждало законность происхождения власти (не насилием, не обманом, не захватом, а добровольным призванием) и проводило идею братства князей, восходящих к единому династическому началу, что должно было исключить возможность междоусобиц.

В современной литературе существует множество споров о высказанной этим первым историком русской государственности концепции «приглашения» варяжской династии. Согласно многим современным исследованиям, государственность возникла у славян гораздо ранее, чем это принято было считать. Нестор и сам не раз отмечает, что славяне «управлялись своими родами», имели своих князей, власть которых передавалась по наследству, а также «свои обычаи и законы своих отцов и предания, и каждый свой нрав». По всей видимости, имело место военное варяжское вторжение, преследующее цели грабежа и обложения данью, как это было и в странах Западной Европы. Но и там варяги собственных государств не образовали; они были малочисленны, и уровень их политического развития значительно уступал уровню тех стран, в которые они вторгались, но там, где норманнам удавалось закрепиться, они основали свои династии. Видимо, этот факт и нашел свою интерпретацию в «Повести временных лет».

Для генезиса русской политико-правовой мысли является характерным наличие тенденции к определению законности всех политических событий и институтов. «Приглашение-призвание» обосновывало законность властных полномочий правящей династии, норманнское происхождение которой подтверждали тексты договоров Руси с греками и Русской Правды.

Примечательно, что летописец в качестве положительного фактора отмечает именно мирную политику славян. Даже варяг Игорь, правда, уже значительно ославянившийся, начал княжить в Киеве «мир имея ко всем странам». Нестор дает обобщенное осуждение всякого правителя или его приближенных, которые стремятся в своей политике не к миру, а к войне: «зол совет тех, кто толкает на кровопролитие». Нестор даже возлагал на свою страну (правящих князей) ответственность за судьбы пленных русских и считал необходимым их выкупать и содействовать их возвращению на родину. В том же случае, если кто-либо из русских захочет служить иноземному царю, то «пусть будет исполнено их желание».

«Злодеи» (преступники), укрывавшиеся у греков или у русских, независимо от национальной принадлежности должны быть «схвачены и насильно возвращены» в свои страны.

Анализ и изложение исторического материала, основанного на конкретных фактах, придает повествованию злободневность и вводит его в круг насущных социально-политических проблем, а современная действительность получает в летописи острые политические оценки.

Призыв к объединению в интересах сохранения целостности всей русской земли доводится до читателя посредством передачи обстановки княжеских съездов, на которых пламенно звучат речи о сохранении целостности и единства русской земли как самой главной заботе в деятельности великого князя киевского. В целом «Повесть временных лет» отличается широким политическим кругозором ее автора, глубоким пониманием им государственных интересов страны и стремлением к утверждению законных форм установления и осуществления великокняжеской власти.

Впоследствии «Повесть временных лет» войдет в летописание, открывая обширные московские общерусские своды.