Сделки с «самим собой» и интересы третьих лиц

Сделки с «самим собой» и интересы третьих лиц

По внешней правовой форме юридическое лицо является равноправным с учредителем и формально не зависимым от него, не подчиненным ему участником гражданского оборота. Между ними возможны договорные отношения с юридическим равенством сторон. При нарушении договорных обязанностей учредитель может быть привлечен к ответственности созданным им же юридическим лицом. Может… Но не привлекается, ибо, в отличие от подлинных договоров, участники которых имеют отдельные, не совпадающие интересы, даже при общности целей, договоры учредителя с им же созданным юридическим лицом выражают один интерес – учредителя.

Сходную форму отрыва подлинного интереса от внешней правовой формы выражения мы нередко встречаем в сделках, заключаемых между юридическими лицами: учредительными и дочерними (зависимыми), дочерними, образованными одним учредителем, между собой. По своей подлинной сущности это сделки одного субъекта с самим собою же. Здесь нередки учредительские кредиты, различные льготы при продаже друг другу производимой продукции либо при оказании друг другу взаимных услуг. В той мере, в какой подобные взаимные сделки не затрагивают интересов третьих лиц, условия сделок, порядок их исполнения, последствия неисполнения и иные взаимные обстоятельства могут, конечно, определяться свободно и без какого-либо постороннего вмешательства при обязательном соблюдении сторонами всех императивных требований закона, относящихся к таким сделкам.

Но оценки сделок учредителей с образованными ими дочерними юридическими лицами либо между дочерними юридическими лицами одного учредителя существенно изменяются, если рассматриваемые взаимные сделки задевают публичные интересы и вообще интересы третьих лиц.

Со сделками такого рода мы постоянно встречаемся в практике, особенно связанной с реализацией иностранных инвестиций. Так, после приватизации угольных разрезов купившая их фирма «Дельта», зарегистрированная в России, образовала в Павлодарской области ТОО «Квинта» (названия условные). Весь добываемый уголь «Квинта» продавала «Дельте» по заниженным ценам, что значительно уменьшало доходы продавца и, значит, – сумму подлежащего уплате подоходного налога. Налоговые органы потребовали уплаты налога с исчислением суммы дохода по обычным ценам на уголь.

В другом случае Главное управление комитета налоговой полиции по Восточно-Казахстанской области совместно с налоговым комитетом ВКО, проверив деятельность АОЗТ «Финконкорд», установили, что АОЗТ было учреждено фирмой «Финконкорд Лимитед», зарегистрированной в оффшорной зоне Гибралтар. Эта дочерняя фирма АОЗТ «Финконкорд» реализовывала по заведомо убыточным ценам танталовые слитки своему учредителю. Аналогичная продукция на мировом рынке продавалась по цене 174 доллара за килограмм, а цена реализации своему учредителю составляла 75–77 долларов за килограмм. В итоге задерживалась выплата зарплаты и создавались иные социально-финансовые затруднения для завода, и расчетные потери прибыли, подлежавшей налогообложению, составили более 9 миллионов долларов. Государственными органами были предприняты надлежащие меры по принудительному взысканию задолженности и привлечению виновных лиц к персональной ответственности.[77]

Очень сходны приемы, к которым прибегают зависящие друг от друга фирмы, имеющие общий интерес, добиваясь его удовлетворения за счет третьих лиц. При рассмотрении, например, Международным арбитражным судом при Международной торговой палате спора между казахстанской фирмой-поставщиком металла («Альфа») и английской фирмой-покупателем («Бета») действующие совместно фирмы «Бета» и «Гамма» договорились, что предоплату за фирму «Бета» произведет «Гамма» (названия условные). В итоге поставка металла была сорвана. И в споре о возмещении убытков «Бета» требовала включить в их состав повышенную сумму пени за пользование кредитом, выплаченным в качестве предоплаты. Эта сумма была установлена договором между «Бетой» и «Гаммой» спустя девять месяцев после нарушения договора поставщиком. Претензия «Беты», которая явно выражала их общий с «Гаммой» интерес, не нашла арбитражной поддержки.

Сходная ситуация возникает при реальной возможности управлять юридическим лицом (дочернее, зависимое, аффилиированное).

Так, крупное восточно-казахстанское предприятие, уже преобразованное в акционерное общество (акции еще сохраняются за государством), продало значительное количество оборудования фирме А, принадлежащей Е. Тауну (здесь и далее – наименования условные). Это оборудование было перепродано фирмой А фирме В, также принадлежащей Е. Тауну. Фирма В продала затем оборудование в Швейцарию. Последующая проверка установила, что оборудование было продано по цене металлолома. При выяснении претензий, заявленных предприятием, фирма А ссылалась на то, что она перепродала оборудование по той же цене, по которой его купила. Фирма же В вообще отвергла претензию со ссылкой на то, что ничего у предприятия не покупала.

Все подобные и многие другие сходные по своей направленности действия хорошо известны практике. Не менее известны и возможные средства борьбы с такого рода негативными последствиями равенства, открывающего дорогу «законному» удовлетворению своих интересов за счет других лиц.

Заметным, например, барьером на пути навязывания своей воли другим, формально равноправным участникам рынка служит антимонопольное и конкурентно-защитное законодательство. Но названные средства и в нормотворческой и в правоприменительной казахстанской практике применяются далеко не всегда.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.