Оперативные санкции как средство защиты гражданских прав[132] Ю. Г. Басин А. Г. Диденко
Оперативные санкции как средство защиты гражданских прав[132]
Ю. Г. Басин
А. Г. Диденко
Термин оперативные санкции был известен советской гражданско-правовой литературе с начала 1950-х гг., но лишь к 80-м гг. он приобрел значение научного понятия со своим особым содержанием.
Ориентация большинства стран СНГ на формирование рыночных отношений и создание основ собственного гражданского законодательства заставляют по-новому оценить многие прежние научные категории – насколько они соответствуют складывающимся общественным условиям. С этой точки зрения понятие оперативных санкций сохраняет свое значение, хотя изменилась его реальная наполненность. Современные учебники по гражданскому праву выделяют среди мер защиты (либо параллельно с ними) меры оперативного характера (воздействия).[133]
Проблема оперативных санкций имеет, по меньшей мере, два важных аспекта:
1) отграничение мер оперативного воздействия от иных способов борьбы с гражданскими правонарушениями;
2) оценка эффективности различных оперативных санкций.
Коренные изменения в гражданском законодательстве последних лет вызывают необходимость уяснения современной сущности и назначения оперативных санкций.
Термин оперативные санкции прочно вошел в правовую лексику, хотя некоторые авторы используют иные наименования: делегированные санкции, меры оперативного характера (воздействия). В законодательстве указываются отдельные виды мер воздействия, однородность которых по ряду признаков позволяет отнести их к одному понятию оперативных санкций.
Многозначность определения «оперативный» подчас ведет к смешению разных теоретических и практических признаков, вкладываемых в понятие санкции, таких, как:
а) повышение быстроты, динамичности действия мер ответственности, т. е. увеличение оперативности ответственности;
б) выявление содержания совершенно самостоятельных (т. е. отличных от ответственности) мер; в ряде работ содержатся различные определения оперативных санкций и исследуется эффективность некоторых из них;[134]
в) повышение результативности отмеченных в п. «б» мер, процедура применения которых упрощена и сокращена.
Существующие в науке определения строятся главным образом по моделям определений, именуемых в формальной логике неявными, т. е. путем перечисления обычных и специфических признаков данного явления (применительно к санкциям – это отсутствие, как правило, компенсационной функции, преимущественное значение в них превентивного элемента, наступление невыгодных последствий обычно лишь в конечном счете и др.). Такое определение (по признакам) понятия может использоваться в практических целях, но не позволяет провести строгую границу со смежными с ним понятиями.
Родовой категорией для различных способов воздействия на нарушителей гражданско-правовых обязательств выступает понятие меры защиты права, что подтверждается содержанием статьи 9 ГК, которая закрепляет защиту права в качестве понятия, поглощающего отдельные правоохранительные меры. Понятие оперативных санкций употребляется для обозначения одного из способов защиты права.
Рассмотрение отдельных оперативных санкций убеждает в том, что в них отсутствует какой-либо единственный определяющий признак, достаточный для классификации. Поэтому, на наш взгляд, следует прибегнуть к анализу совокупности признаков, характеризующих оперативные санкции, – это:
1) отсутствие прямой, непосредственной направленности на уменьшение имущества нарушителя, т. е. организационный характер воздействия;
2) самостоятельность применения санкций договорным контрагентом или безусловность их применения по его поручению иным субъектом;
3) применение санкций за сам факт допущенного нарушения.
Именно по этим признакам оперативные санкции отличаются от других способов (мер) защиты права.
Следует подчеркнуть, что разграничение понятий по совокупности отграничительных признаков и раскрытие содержания понятия – две связанные между собой, но разные научные задачи. В нашем случае, равно как в классификациях иных явлений и предметов, ограничительные признаки хотя и способствуют раскрытию содержания понятия оперативных санкций, однако исчерпывают его не до конца. Полнота содержания данного понятия может быть раскрыта путем привлечения иных признаков, которые не относятся к числу отграничительных и потому могут быть в той или иной мере присущи другим мерам защиты. Меры защиты прав хорошо известны. Основные из них перечислены в статье 9 ГК. Из ее содержания явствует, что защита права – это предусмотренная законом система мер, направленных на то, чтобы обеспечить неприкосновенность права, его осуществимость, восстановление в случае нарушения и (или) ликвидацию последствий нарушения.[135] К мерам защиты прав может быть отнесена любая из мер, обладающая хотя бы одним признаком из перечисленных. Поэтому всякая конкретная оперативная санкция может быть отнесена к мерам защиты прав. Но все эти меры по разным классификационным основаниям делятся на отдельные группы.
Оперативные санкции по каждому из названных выше признаков могут быть отнесены к той или иной группе, по совокупности же отличительных признаков они образуют самостоятельное правозащитное понятие. Каждый из признаков, присущих оперативным санкциям, нуждается в более полной характеристике.
По характеру воздействия среди мер защиты права можно различить имущественные взыскания, направленные на восстановление (компенсацию) имущественных потерь, вызванных нарушением права, и организационные средства воздействия на нарушителя права.
Имущественные взыскания, направленные на защиту права, принято относить к гражданско-правовой ответственности, под которой понимается обычно предусмотренное законом или договором имущественное взыскание, применяемое к субъекту гражданского правоотношения при нарушении возложенных на него обязанностей и компенсирующее имущественные потери, вызванные нарушением.[136] По этому признаку к ответственности среди мер, названных статьей 9, можно отнести возмещение убытков и взыскание неустойки.[137] Существуют и иные меры ответственности – например, удержание задатка.[138]
К организационным можно отнести средства воздействия, изменяющие или прекращающие правоотношение между нарушителем прав и лицом, потерпевшим от нарушения, – например, изменение условий и порядка исполнения обязательства. Имущественные последствия наступают здесь лишь как попутный результат, причем они обычно лишены твердой количественной определенности.
Оперативные санкции по первому из названных выше признаков относятся ко второй группе мер защиты прав, классифицируемой по характеру воздействия на нарушителя.
По виду органов, применяющих меры защиты права (принимающих решение о применении той или иной меры), последние могут быть разделены на применяемые:
а) судом;
б) иным государственным органом;
в) третейским (арбитражным) судом;
г) самостоятельно – лицом, пострадавшим от нарушения (самозащита).
Как вытекает из второго из приведенных признаков оперативных санкций, эти санкции могут относиться к самозащите.
Самостоятельность применения мер воздействия к контрагенту-нарушителю – один из наиболее существенных отграничительных признаков оперативных санкций. Он характеризует иное качественное состояние государственного принуждения, возможностью осуществления которого поддерживается реализация каждого субъективного права и исполнение всякой юридической обязанности.
В этом смысле оперативные санкции отличаются от мер ответственности отдаленностью от государственного принуждения, причем это принуждение имеет иную направленность, т. е. при реализации ответственности государственное принуждение непосредственно защищает потерпевшего кредитора, будучи обращенным против правонарушителя-должника; при реализации же оперативной санкции государственное принуждение не вмешивается в правозащитные действия кредитора и не обращено поэтому на должника, а, напротив, «подстраховывает» правомерные интересы последнего на случай неоправданной активности оперативно действующего кредитора.[139]
В научной литературе порой, на наш взгляд, необоснованно чрезмерно суживается понятие самозащиты, из-за чего происходит выведение оперативных санкций за пределы самозащиты.
Так, С. В. Сарбаш следующим образом отграничивает право удержания от самозащиты.
Для самозащиты, полагает он, характерны три признака:
1) исключительность мер и чрезвычайность ситуации;
2) противоправность действий нарушителя;
3) невозможность осуществления защиты в судебном или административном порядке.[140]
Автор сводит самозащиту, по существу, к необходимой обороне и крайней необходимости.
Такой подход еще был возможен примерно до середины 1960-х гг., когда доктрине советского гражданского права были известны только эти самозащитные меры. Но в дальнейшем наука выделила множество иных мер, применяемых участниками правоотношений самостоятельно, к которым признаки чрезвычайности ситуации и невозможности защиты в судебном порядке не применимы.[141]
Следует заметить, что в ГК РФ не дается определения самозащиты, тогда как в ГК РК (ст. 9) содержится понятие самозащиты, охватывающее непосредственные фактические или юридические действия лица, право которого нарушено.
Ряд авторов правильно отмечают, что самозащита является одним из способов, а не формой защиты прав, и это важное уточнение нашло прямое отражение в статье 14 ГК РФ.[142]
К способам защиты права относит самозащиту В. В. Витрянский,[143] М. С. Кораблева называет следующие меры самозащиты:
1) необходимая оборона и крайняя необходимость;
2) меры самозащиты по морскому праву;
3) удержание;
4) односторонний отказ от исполнения договоров поставки (либо одностороннее его изменение) и подряда, отказ от оплаты товаров, это же – через суд;
5) приобретение товаров непосредственно лицом, чье право нарушено, с отнесением на нарушителя всех необходимых и разумных расходов на их приобретение;
6) выполнение работ, услуг (исправление, устранение недостатков) непосредственно лицом, чье право нарушено, своими силами и средствами, но за счет нарушителя, либо по его поручению третьими лицами с возмещением понесенных необходимых расходов и других убытков;
7) приостановление учредителем предпринимательской деятельности учреждения сферы образования.[144]
Данная система мер самозащиты вызывает серьезные возражения. Во-первых, здесь отсутствуют конкретные классификационные основания, объединяющие все звенья системы. Одни из таких звеньев характеризуются признаком, свойственным определенным действиям (удержание, отказ от исполнения договора), другие – принадлежностью к отрасли права (морское право). Во-вторых, некоторые из действий, относимых автором к мерам самозащиты, не могут быть при несогласии нарушителя доведены до конца без обращения к судебному принуждению (выполнение работ лицом, чье право нарушено, с отнесением расходов на нарушителя).
Попытка определить основные признаки самозащиты и ее место в системе мер зашиты прав предпринята Г. А. Свердлыком и Э. Л. Страунингом в статье «Понятие и юридическая природа самозащиты гражданских прав».[145] Но авторы без достаточных, по нашему мнению, оснований ограничили состав правозащиты, включив в него только организационно-превентивные меры. Мы же полагаем, что сюда должны быть допущены все организационные меры, защищающие от уже совершенного нарушения: изменение порядка расчетов, прекращение встречного удовлетворения по взаимным обязательствам, продажа изделия, изготовленного по договору подряда, но не выкупленного заказчиком, и т. д.
Однако по одному только признаку самостоятельности применения нельзя выделить однородные по характеру меры защиты прав, потому что в таком случае в одну группу попадут и неустойка, взыскиваемая в безакцептном порядке, и невозвращение задатка покупателю, отказавшемуся от договора, и действия, совершенные в состоянии крайней необходимости, и отказ в предоставлении встречного удовлетворения за нарушение, допущенное контрагентом, и удержание. Поэтому для выделения оперативных санкций из всего состава средств самозащиты необходимо дополнительно использовать и другие признаки: отсутствие в принятой мере защиты права элементов взыскания, накладываемого на имущество нарушителя прав, и применение соответствующих мер за сам факт допущенного нарушения вне зависимости от вины[146] контрагента в нарушении.
Общим основанием гражданско-правовой ответственности (кроме исключений) является вина должника в совершенном нарушении. Рассмотрение отдельных видов оперативных санкций позволяет прийти к выводу, что для правомерности их применения вина нарушителя не имеет значения или ей придается совсем иной смысл, нежели в нормах о применении ответственности.[147] Если в последнем случае отсутствие вины, по общему правилу, свидетельствует о неправомерности реализации мер ответственности, то при применении оперативных санкций отсутствие вины нарушителя в силу прямого указания закона может лишить оперативную санкцию юридической силы, но без какого-либо осуждения действий стороны, применившей санкцию.
Сравним такие меры, как безакцептное списание штрафа за поставку забракованной продукции и отказ от оплаты продукции, поставленной с дефектами. В случае признания судом списания с должника штрафа в безакцептном порядке неосновательным в силу отсутствия вины в действиях должника такое списание считается неправомерным, и с кредитора должен быть взыскан соответствующий штраф. В случае же отказа покупателя от оплаты такой продукции и установления невиновности поставщика в дефектах последний может быть освобожден от отрицательных последствий в форме неполучения денег за продукцию, но покупатель не подвергается осуждению не только в форме имущественного воздействия, но даже в форме констатации неправомерности своих действий.
И вообще, мы полагаем, есть все основания связывать применение оперативных санкций не с виной нарушителя обязательства, а с причинной зависимостью нарушения от поведения самого кредитора: применение санкций правомерно во всех случаях, кроме тех, когда нарушение либо его последствия вызваны неправомерным действием кредитора.
Желательно, чтобы эта зависимость нашла выражение в соответствующих правилах гражданского законодательства.
По признакам отсутствие элементов имущественного взыскания и иное значение вины оперативные санкции отличаются от мер ответственности, применяемых в форме самозащиты.
Оперативная санкция является мерой юридического характера, под которой следует понимать такие действия, условия и порядок применения которых определены нормами права. В отличие от действий фактического характера, всецело вытекающих из конкретной обстановки (действия, совершенные в состоянии крайней необходимости и необходимой обороны), сходные по признаку самостоятельности применения оперативные санкции (удержание сумм комиссионером, скидка с цены за поставленный товар пониженного сорта) применяются тогда, когда есть дополнительные юридические факты (истечение установленных сроков, наличие надлежаще составленных актов). Юридический характер мер оперативного воздействия (отмечаемый и другими авторами[148]) проявляется и в том, что возможность применения той или иной оперативной санкции должна быть предусмотрена законодательством или договором.
Таким образом, юридический характер действий является последним в совокупности признаков, позволяющих вычленить оперативные санкции в составе мер защиты прав.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.