1.2 Взаимодействие органов законодательной власти с другими органами государственной власти и органами правопорядка
1.2 Взаимодействие органов законодательной власти с другими органами государственной власти и органами правопорядка
Функционирование законодательной власти невозможно в отрыве от других ветвей государственной власти. Законодательная власть в России осуществляется как на федеральном, так и на региональном уровнях. Рассматривая направления взаимодействия, сосредоточим свое внимание на федеральном уровне.
Основной вектор взаимоотношений законодательной власти направлен на исполнительную власть. Исполнительная власть, ее органы и их полномочия определяются конституцией и законодательством. Однако в отличие от законодательной власти органы исполнительной власти иерархичны и составляют «исполнительную вертикаль», предполагающую подчинение нижестоящих органов вышестоящим. Для законодательной власти не характерна такая иерархичность, законодательные органы находятся в отношениях координации и опираются на положения законодательства и, соответственно, подчинены только закону.
Весьма заметно отличаются эти ветви власти и по численности. Исполнительные органы в России насчитывают сотни тысяч человек, в то время как состав депутатского корпуса в федеральном парламенте – 620 человек (450 депутатов ГД и 170 членов СФ).
Характер отношений законодательной и исполнительной власти во многом обусловлен формой правления и государственным режимом. В парламентских формах (парламентская республика, парламентарная монархия) лидирует законодательная власть, органы которой формируют правительство, ответственное перед парламентом, роль главы государства не имеет существенного значения. В президентских республиках, абсолютных и дуалистических монархиях доминирующее положение занимает глава государства и правительство, которое он зачастую и возглавляет. Парламент не формирует правительство, не может отправить его в отставку, глава государства и министры могут быть отрешены от должности парламентом только в результате процедуры импичмента[96].
Совершенствование форм взаимодействия законодательной и исполнительной власти приводит к возникновению смешанных форм правления – президентско-парламентских (Россия, Франция) или парламентарно-президентских республик (Венгрия, Украина). Поэтому важно учитывать тенденцию к стиранию границ между классическими формами правления, расширению числа смешанных форм правления, к числу которых относится и Россия.
Между тем в общетеоретических исследованиях обращается внимание на то, что адекватность примата законодательных органов над исполнительными и судебными органами власти, составляющего содержание классического понимания парламентаризма, предопределена таким началом как народное представительство. Именно посредством него преимущественно осуществляется диалог власти и общества на дискуссионной площадке парламентских учреждений, итогом котором является принятие общеобязательных правил, выраженных в законодательных актах[97].
Конституционная модель закрепляет приоритетное положение Президента России в механизме разделения властей, хотя он и не является главой исполнительной власти, а фактически выполняет координационно-согласительные функции в системе взаимодействия органов государственной власти (ч. 2 ст. 80 Конституции РФ). Вместе с тем, в литературе имеется точка зрения о том, что Президент РФ, осуществляющий согласно ст. 11 Конституции РФ государственную власть, не может не входить в одну из трех из указанных в Конституции РФ властей, относится к исполнительной власти, частью которой является президентская власть[98].
Значительное влияние главы государства на исполнительную власть действительно формирует определенные основания для такой небесспорной научной позиции. Так, Президент РФ самостоятельно формирует Правительство РФ, и лишь Председатель Правительства РФ назначается с согласия Государственной Думы. Причем такое согласие можно признать формальным, поскольку в случае трехкратного отклонения предложенной или предложенных кандидатур Президент РФ распускает Государственную Думу и назначает новые выборы.
Весьма спорной выглядит правовая позиция Конституционного Суда РФ, который подтвердил право Президента РФ представлять одну и ту же кандидатуру председателя Правительства РФ и во второй, и в третий раз для согласования в Государственную Думу[99]. В таком случае утрачивается смысл согласования кандидатуры Председателя Правительства России с Государственной Думой, которая ставится под угрозу роспуска и тем самым понуждается к даче согласия для назначения президентской кандидатуры. Примечательно, что трое судей Конституционного Суда РФ выразили по этому делу особое мнение, что также свидетельствует о неоднозначности данного решения.
Среди других форм взаимодействия законодательной и исполнительной власти можно отметить ответственность Правительства РФ перед Государственной Думой, которая может выразить недоверие Правительству РФ или отказать в доверии (ст. 117 Конституции РФ). Относительно новой формой стала введенная поправкой к Конституции РФ в 2008 г. ежегодная отчетность Правительства РФ перед Государственной Думой[100]. Другой вопрос, как эта форма реализуется, потому в литературе справедливо критикуется некоторая ее размытость и предлагается установить конкретные критерии оценки парламентом деятельности Правительства РФ[101].
Наряду с этим отмечается активная нормотворческая деятельность Правительства РФ, число нормативных актов Правительства РФ растет с каждым годом. Некоторые нормативно-распорядительные акты Правительства становятся традиционными (например, ежегодные постановления о календарных переносах выходных дней для объединения с праздничными днями)[102].
В связи с доминированием президентской власти в системе разделения властей в целях восстановления баланса сдержек и противовесов некоторые авторы обоснованно предлагают закрепить в Конституции РФ и законодательстве определенные формы контроля федеральным парламентом деятельности Президента РФ и органов исполнительных власти (парламентские запросы и выражение недоверия членам Правительства РФ, включение в предмет парламентского расследования деятельности Президента РФ), а также расширить полномочия палат Федерального Собрания России в принятии кадровых решений (представление кандидатуры Председателя Правительства РФ Президенту РФ Государственной Думой, назначение Генерального прокурора РФ и высших судей из числа кандидатур, определяемых как Президентом РФ, так и Советом Федерации) и т. п.[103]. Такие предложения имеют под собой основания, но надо понимать, что их реализация невозможна без наличия соответствующей политической воли.
Другим направлением взаимодействия законодательной и исполнительной властей становится концепция делегированного законодательства и регламентарной власти.
Необходимость делегирования законодательных полномочий исполнительной власти возникает в разных случаях. Такая процедура может использоваться в случаях, когда парламент перегружен, а необходимо срочное правовое регулирование каких-либо отношений; когда решение вопроса не вызывает дискуссий и достаточно его подзаконного регулирования.
Делегирование полномочий правительству имеет ограничения. В зарубежных конституциях обычно устанавливается, что нельзя делегировать законодательные полномочия, относящиеся к основным правам и свободам человека и гражданина[104].
Конституционный суд России уточнил такие критерии, постановив, что нельзя делегировать те полномочия, для реализации которых Конституция РФ предусматривает принятие закона[105]. Например, федеральным законом определяется перечень сведений, составляющих государственную тайну (ч. 4 ст.29 Конституции РФ), определяется порядок выборов Президента РФ и депутатов Государственной Думы (ст. ст. 81, 96 Конституции РФ), статус столицы (ст. 70 Конституции РФ). Регулирование таких вопросов нельзя делегировать органам исполнительной власти, а упомянутая позиция Конституционного Суда РФ существенно уточняет концепцию делегированного законодательства в России.
При реализации делегированных полномочий орган исполнительной власти не вправе выходить за пределы делегации и нарушать сроки реализации таких полномочий.
Несмотря на то, что Конституция РФ не предусматривает положений о делегированном законодательстве, на практике делегирование полномочий парламентом Правительству, а иногда и Президенту РФ применяется, например, при принятии закона в его текст включается поручение Правительству РФ или Президенту РФ урегулировать те или иные вопросы.
Что касается регламентарной власти, то она, как отмечалось, означает издание исполнительной властью актов, имеющих силу законов. В отличие от делегированного законодательства для этого не требуется уполномочия со стороны парламента. Такая система используется в зарубежных странах (Франция, некоторые страны Африки). В России регламентарная власть пока не используется, хотя предпосылки к ее установлению имеются (например, право Президента РФ издавать указы по законодательным полномочиям при определенных условиях, о чем уже упоминалось).
Взаимодействуя с исполнительной властью, законодательная власть выполняет и контрольные полномочия, что находит отражение в различных формах парламентского контроля. Среди форм парламентского контроля выделяют финансовый контроль, парламентские слушания, парламентские расследования, депутатские вопросы и запросы, отчеты правительства, выражение ему недоверия или отказ в доверии, о чем подробнее речь пойдет в дальнейшем.
Не менее важным направлением деятельности органов законодательной власти является ее взаимодействие с органами судебной власти, которая непосредственно занимается обеспечением правопорядка и конституционной законности.
При характеристике судебной власти необходимо исходить из того, что судебная власть представляет собой конституционно обособленную и самостоятельную ветвь государственной власти, основным предназначением которой является разрешение правовых споров посредством деятельности судебных органов по осуществлению правосудия.
Судебная власть – одно из проявлений государственной власти, представляет способность и возможность самостоятельного и независимого воздействия на поведение людей со стороны государства, осуществляемого в особых установленных законом процедурных формах.
Предназначение судебной власти – разрешать различные правовые конфликты между участниками общественных отношений, и в демократическом обществе главная задача суда – обеспечить господство права, выраженного, прежде всего, в Конституции.
Суд рассматривает и разрешает дело в соответствии с законом, принципом справедливости, правосознанием и внутренним убеждением судей, членов судебных коллегий (присяжных, арбитражных заседателей).
Важно обратить внимание и на тот факт, что судебная власть в системе разделения властей занимает предельно обособленное положение, что связано с необходимостью обеспечения независимого и справедливого правосудия. В отличие законодательной и исполнительной ветвей власти, которые тесно связаны с политикой и поддаются политическому давлению (фракции в парламенте, политическая ответственность правительства), судебная власть находится вне политики и не может (вернее – не должна) подвергаться никакому, в том числе и политическому, давлению.
Принимая судебное решение, суд, с одной стороны, независим от законодательной власти, которая не может оказывать давление или давать указания суду. С другой – принимая решение на основе законодательных актов, изданных законодательной властью, суд ограничен основаниями, рамками и процедурой, установленным законом (уголовным, гражданским и т. д.). Поэтому в отношениях между тремя ветвями власти – законодательной, исполнительной и судебной – признается принцип приоритета законодательной власти.
Кроме того, важно учитывать, как взаимосвязаны закон и правосознание судьи, который должен правильно отыскать нужную норму закона, оценить ее и закон в целом, затем квалифицированно его применить при рассмотрении конкретного дела. Поэтому отношения законодателя и судьи вовсе не однородны, они предполагают оценку конкретных действий законодательной власти со стороны судебной. Иными словами, деятельность и воля законодателя выявляется судом при разрешении конкретного спора, в ходе которого судебная власть должна правильно уяснить, интерпретировать и применить нормативный правовой акт в конкретном деле.
Суд, действуя на основе закона, в то же время оценивает его положения и также положения подзаконных актов на их соответствие актам бульшей юридической силы. И в случае выявления такого несоответствия суд общей юрисдикции признает такие акты недействующими.
Особую роль в проверке соответствия нормативных правовых актов конституции, следовательно, и в оценке качества работы законодательной власти играют органы конституционного контроля.
На федеральном уровне такую функцию выполняет Конституционный Суд РФ, в субъектах Российской Федерации могут создаваться конституционные (уставные) суды (в настоящее время создано 17 таких судов). Если конституционный (уставный) суд признает те или иные положения закона не соответствующим федеральной Конституции или учредительному акту субъекта РФ, то соответствующие положения закона утрачивают юридическую силу и не могут применяться на практике. При этом суд общей юрисдикции при возникновении у него сомнения в конституционности закона, обязан обратиться в Конституционный Суд РФ с запросом о его конституционности[106].
Кстати, одной из причин, препятствующих непосредственному применению судами Конституции РФ явилось известное расхождение в правовых позициях Верховного Суда РФ, разъяснившего судам необходимость в каждом деле оценивать конституционность применяемого ими нормативного акта, а в случае выявления противоречия непосредственно применять Конституцию РФ и Конституционного Суда РФ, обосновавшего исключительность собственных полномочий проверять конституционность правовых актов и фактически установившего запрет судам не применять закон, ссылаясь на его неконституционность, и предписавшего судам обращаться с соответствующими запросами в Конституционный Суд РФ[107].
На практике в деятельности судов общей юрисдикции прямое применение конституционных норм происходит при разрешении конкретного дела в случаях, когда закрепленные нормой Конституции РФ положения, исходя из ее смысла, не требуют конкретизации; недостаточности правового регулирования; наличия пробелов и/или коллизий в праве; если судья придет к выводу, что норма отраслевого законодательства неконституционна[108]. Прямое применение Конституции РФ осуществляется судами не только в случаях, когда законодатель не регламентировал определенное общественное отношение, но и когда Конституционный Суд РФ признал норму неконституционной, а законодатель не восполнил пробел, который преодолевает суд, непосредственно применяя положения Конституции РФ. При этом, важное значение имеет тот факт, что бы суд не вышел за рамки своей компетенции и не стал заниматься восполнением законодательного пробела, что является прерогативой законодателя, для чего требуется высокий уровень правосознания и профессиональной подготовки судей.
Однако в апреле 2013 года Пленум Верховного Суда РФ изменил свою позицию и внес изменения в Постановление от 31.10.1995 г., исключив из него положения, где судам разъяснялось право отказаться от применения закона, который они сочтут неконституционным[109]. При этом Суд подчеркнул, что в случае неопределенности в вопросе о том, соответствует ли Конституции РФ подлежащий применению по конкретному делу закон, суд обращается в Конституционный Суд Российской Федерации с запросом о конституционности этого закона. Такой запрос может быть сделан судом любой инстанции и на любой стадии рассмотрения дела.
Исключив указанные положения и сняв основное расхождение в позициях судов, Верховный Суд России, тем не менее, не восполнил правовой пробел и не дал четкий ориентир нижестоящим судам о том, а каком порядке и при каких условиях они могут применять непосредственно Конституцию РФ[110]. Остались в науке и на практике открытыми и другие вопросы – могут ли суды оценивать конституционность подзаконных нормативных правовых актов при их применении? Может ли суд применять Конституцию РФ в отсутствие законодательного регулирования? Вправе ли суд осуществлять толкование законоположений исходя из духа и смысла Конституции РФ? Возможно, необходима разработка согласованного решения или корректировка уже принятых решений Верховного Суда РФ и Конституционного Суда РФ в поисках ответов на обозначенные вопросы.
Таким образом, законодательная и судебная ветви государственной власти во многом взаимозависимы, судебная власть дает оценку законодательной деятельности, может корректировать положения законодательства при рассмотрении конкретных дел, тем самым ориентируя законодателя на разработку и принятие необходимых правовых предписаний, в том числе в сфере правопорядка.
Между тем влияние судебной власти на законодательную власть не остается односторонним. Как отмечалось, во-первых, законодательная власть устанавливает правила поведения, по которым работает судебная власть. Во-вторых, законодательная власть участвует в формировании судейского корпуса. Так, судьи высших судов России назначаются на должность Советом Федерации по представлению Президента РФ. В-третьих, законодательная власть иногда выполняет некоторые судебные функции, например, объявление амнистии Государственной Думой (ст. 103 Конституции РФ) или отрешение Президента РФ от должности (ст. 93 Конституции РФ), за рубежом такая процедура называется импичмент, который неоднократно применялся в США к конгрессменам, судьям, президенту. И зачастую точки соприкосновения законодательной и судебной властей находятся в сфере обеспечения правопорядка.
Справедливо отмечает В. Е.Чиркин, что связи законодательной и судебной власти имеют взаимообеспечительный характер. С одной стороны, законодательная власть (парламент) принимает законы об организации и деятельности судов, устанавливает судебную систему, учреждает суды, обеспечивает финансирование судов. С другой – суд своими средствами способствует эффективному правовому регулированию, которое призвана осуществлять законодательная власть, а также реализации законов[111].
В своих решениях Конституционный Суд РФ нередко не только предлагает формулировки законодателю, но и устанавливает сроки для корректировки законодательства, что повышает точность правового регулирования, обеспечивает качество законодательства, способствует правильной реализации закона и обеспечению конституционного правопорядка.
Между тем судебная власть в современной России переживает очередной этап реформирования. По инициативе Президента РФ федеральным парламентом принят и одобрен законодателями регионов Закон РФ о поправке к Конституции РФ, предусматривающий фактически упразднение Высшего арбитражного суда РФ и его включение в расширенную структуру Верховного Суда России, который с августа 2014 года работает в обновленном составе[112].
Для таких преобразований сформирована правовая база – приняты ФКЗ «О внесении изменений в ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации» и ФКЗ «О Верховном Суде Российской Федерации», определяющий Верховный Суд РФ в качестве высшего судебного органа по гражданским делам, делам по разрешению экономических споров, уголовным, административным и иным подсудным ему делам. Верховный
Суд РФ теперь осуществляет судебный надзор за деятельностью, как судов общей юрисдикции, так и арбитражных судов, выведен из системы судов общей юрисдикции, занимая обособленное место в судебной системе РФ[113].
Такой шаг в определенной мере подрывает конституционную стабильность и вряд ли является последовательным движением в направлении сохранения стабильности и эффективности работы как судебной системы в рамках формирующегося механизма взаимодействия ветвей государственной власти в России, так и как Конституции России, а также обеспечении правопорядка органами правосудия. Остается надеяться на то, что такой точечный политический ход будет исключением из общего формирующегося правила – установления конституционной стабильности. А правила формирует опять же законодательная власть, в арсенале которой фактически находится реализация той же политической воли. Справедливо замечено, что проводимые в российском обществе преобразования нуждаются в надежном правовом обеспечении, но оно не может быть чисто волевым[114]. И действительно, Конституция РФ и законы должны эффективно работать, иначе в обществе к ним будет безразличное отношение, что повлечет правовой нигилизм, а со снижением их престижа будет падать престиж и степень доверия населения к власти, и в первую очередь законодательной.
Вместе с тем, положение законодательной власти в государственном механизме не ограничивается ее взаимодействием с исполнительной и судебной ветвями власти. Существенное влияние на законодательную власть оказывают Президент, находящийся вне системы разделения властей (Россия), так и другие государственные органы (прокуратура, избирательные комиссии, контрольно-счетные палаты, центральные банки), которые не входят ни в одну из трех ветвей государственной власти, но с которыми законодательная власть тесно сотрудничает и взаимодействует, участвуя в формировании таких органов, законодательно регулируя их правовой статус, осуществляя парламентский контроль за их деятельностью.
Особое место среди таковых занимают органы правопорядка, которые в зависимости от характера компетенции как входят в традиционную систему разделения властей, так и находятся за ее пределами.
Конституция Российской Федерации и законодательство не разделяют компетенцию государственных органов по сферам правопорядка (защита права личности, интересов государства, общества), однако в механизме обеспечения правопорядка в определенной степени участвуют все органы публичной власти, включая законодательные органы власти, целью которых является обеспечение правопорядка определенного качества посредством установления необходимых правовых предписаний и выполнения определенных парламентско-контрольных функций.
Таким образом, обеспечение правопорядка является важнейшей функцией и задачей государства, в реализации которых участвуют все органы публичной власти. Правопорядок есть цель правового регулирования, его результат, для его обеспечения издаются правовые и правоприменительные акты, формируется конституционно-правовой механизм его обеспечения органами публичной власти, в котором особое место занимают правоохранительные органы, а также участвуют общественные формирования. Вместе с тем, государство в лице его органов, прежде всего правоохранительных, являются главным субъектом обеспечения правопорядка.
Однако правоохранительные органы как специализирующиеся в отдельных сферах деятельности органы, не всегда способны эффективно обеспечить надлежащий правопорядок.
Законодательные органы и депутатский корпус посредством принятия необходимых правовых предписаний, восполняющих пробелы в законодательстве, путем активизации правоохранительных органов по конкретным делам (запросы, обращения, представления), проведения парламентско-контрольных мероприятий, в значительной степени способствуют восстановлению, укреплению и качественно эффективному обеспечению правопорядка.
При этом справедливо отмечается в литературе, что правовой статус субъектов, обеспечивающих правопорядок, необходимо рассматривать не в рамках структуры правопорядка, а в рамках сложного институционально-правового механизма обеспечения правопорядка. Под таким механизмом понимается единство правовых и организационных элементов, направленных на создание благоприятных условий для формирования, функционирования и устойчивого развития правопорядка, а также его охрану, защиту и восстановление[115]. Применительно к конституционно-правовой характеристике правопорядка, следует вести речь о конституционно-правовом механизме его обеспечения, в структуру которого входят объект (что подлежит охране), субъекты (кто обеспечивает правопорядок) и содержание (компетенция и содержание отношений по поводу обеспечения правопорядка).
Раскрывая круг субъектов обеспечения правопорядка (органов правопорядка), и не принижая роли институтов гражданского общества, участвующих в обеспечении правопорядка, представляется, что все же первостепенное место среди субъектов обеспечения правопорядка занимают органы публичной власти. Обозначенные органы можно сгруппировать на два блока: 1. Органы государственной власти. 2. Органы местного самоуправления.
В первом блоке находятся федеральные и региональные органы государственной власти как общей компетенции (Президент РФ, Федеральное Собрание РФ, Правительство РФ, главы субъектов РФ и др.) так и органы специальной компетенции, в первую очередь это правоохранительные органы (прокуратура, СК России, МВД России, ФСБ России, ФСКН России и иные ведомства).
Президент РФ как гарант Конституции РФ, прав и свобод человека и гражданина непосредственно участвует в обеспечении конституционного правопорядка посредством разрешения правовых споров между органами государственной власти (ч. 1 ст. 85 Конституции РФ); осуществления конституционного контроля в виде отмены или приостановления действия актов органов исполнительной власти (ч. 2 ст. 85, ч. 3 ст. 115 Конституции РФ); отклонения федеральных законов, в том числе, в случае, если, по мнению главы государства, они не соответствуют Конституции РФ (ч. 3 ст. 107 Конституции РФ).
Кроме того, Президент РФ возглавляет Совет Безопасности РФ, занимает ключевое место в государственном механизме, определяет основные направления внутренней и внешней политики, обеспечивает согласованное функционирование и взаимодействие органов государственной власти, включая правоохранительные структуры, в том числе в направлении обеспечении правопорядка и безопасности (ст. 80 Конституции РФ).
Помимо Совета Безопасности как конституционного органа при главе государства, консультативно-совещательными органами при Президенте РФ в сфере обеспечения правопорядка являются: Совет по вопросам совершенствования правосудия, Совет по противодействию коррупции, Совет по вопросам кадровой политики в правоохранительных органах, Комиссия предварительному рассмотрению кандидатур на должность судей федеральных судов[116]. Именно слаженная организационно-координационная работа всех государственных органов позволяет достичь намеченных целей и реализовать определенные Президентом РФ приоритеты, включая сферу обеспечения правопорядка.
Федеральное Собрание РФ как парламент принимает законодательные установления, обязательные для всех участников общественных отношений в разных сферах общественной жизни, включая обеспечение правопорядка, органы законодательной власти и депутатский корпус в разных формах реагируют на нарушение прав граждан и правопорядка, выполняя контрольные и иные мероприятия, принимают меры по обеспечению конституционной законности и восстановлению надлежащего уровня правопорядка (ст. 101–105 Конституции РФ).
Правительство России и федеральные органы исполнительной власти посредством качественной и своевременной организационно-распорядительной деятельности по исполнению законодательных положений непосредственно участвуют в системе обеспечения правопорядка (п. «е» ч. 1 ст. 114 Конституции РФ, ст. 19 ФКЗ о Правительстве РФ).
Судебные органы, объективно, независимо и компетентно разрешая правовые споры и обеспечивая судебную защиту конституционных прав граждан, непосредственно влияют на степень эффективности укрепления правопорядка и конституционной законности (глава 7 Конституции РФ, ФКЗ о судебной системе).
Правоохранительные органы занимают значимое место в деятельности по обеспечению правопорядка, их особая роль (МВД, ФСБ, ФСИН и др.) проявляется в обеспечении правопорядка и безопасности в ситуациях чрезвычайного характера (террористические акты, аварии, катастрофы, массовые беспорядки), когда прямой угрозе подвергаются жизнь, здоровье, права и свободы граждан, что влечет необходимость правоохранительным органам компетентно и своевременно принять меры по защите конституционных прав граждан и обеспечению правопорядка. Именно профессионально, качественно и согласованно выполненный комплекс мероприятий правоохранительными органами в различно складывающихся ситуациях, позволит обеспечить реализацию положений Конституции РФ, гарантирующих соответствующие права и свободы личности, обеспечение законности и правопорядка в Российской Федерации.
Особенно важна роль органов внутренних дел, которые посредством определенных форм и методов, осуществляют различные виды деятельности (административная, оперативно-розыскная, предварительное следствие, дознание) как взаимосвязанные и взаимообусловленные направления деятельности, общая цель которых сводится к обеспечению правопорядка, прав и свобод граждан[117]. Поэтому весьма значимы фундаментальные исследования государственно-правовых и организационных аспектов функционирования МВД России как субъекта правоохранительной деятельности и обеспечения правопорядка[118].
В осуществлении координационной функции правоохранительных органов по обеспечению правопорядка возрастает роль высших должностных лиц субъектов РФ. Президентом РФ издан Указ от 11 декабря 2010 года № 1535 «О дополнительных мерах по обеспечению правопорядка». Согласно данному документу главам регионов в целях совершенствования деятельности по обеспечению правопорядка предписано создать постоянно действующие координационные совещания по обеспечению правопорядка в субъектах Российской Федерации и утвердить их состав.
Основными задачами координационных совещаний являются:
а) обобщение и анализ информации о состоянии правопорядка в субъектах Российской Федерации, а также прогнозирование тенденций развития ситуации в этой области;
6} анализ эффективности деятельности территориальных органов Министерства внутренних дел Российской Федерации и территориальных органов иных федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления по обеспечению правопорядка в субъектах Российской Федерации;
в} разработка мер, направленных на обеспечение правопорядка в субъектах Российской Федерации;
г} организация взаимодействия территориальных органов федеральных органов исполнительной власти, органов исполнительной власти субъектов Российской Федерации и органов местного самоуправления, а также указанных органов с институтами гражданского общества и социально ориентированными некоммерческими организациями по вопросам обеспечения правопорядка в субъектах Российской Федерации.
Практика реализации указанного документа выявила позитивные аспекты, которые выразились в том, что координационные совещания по обеспечению правопорядка вырабатывают и принимают решения стратегического характера в сфере обеспечения правопорядка в субъектах Федерации, совершенствуют взаимодействие органов государственной власти, местного самоуправления, правоохранительных органов и повышают эффективность организационно-системных мер к решению задач в сфере борьбы с преступностью[119].
Вместе с тем, рассматриваемый документ не унифицирует и не конкретизирует состав участников координационных совещаний, тем самым предоставляет главам субъектов РФ обширные возможности по определению состава участников этих совещаний. И практика показала разнообразие подходов на местах при определении состава их участников, в некоторых регионах органам прокуратуры приходилось отстаивать позицию по решению вопроса о включении в состав таких совещаний, как руководителя территориальной прокуратуры, так и руководителей иных правоохранительных органов. Так, в Нижегородской области, по мнению правительства области, включение прокурора в состав координационного совещания не было обязательным, и только по настойчивой позиции Генеральной прокуратуры РФ указом губернатора области прокурор был введен в состав координационного совещания по обеспечению правопорядка. В Архангельской области по инициативе прокуратуры области дополнительно включены руководители следственного управления Следственного комитета РФ по Архангельской области и Ненецкому автономному округу, управления Федеральной миграционной службы по области, транспортный прокурор, военные прокуроры гарнизонов[120].
Таким образом, в субъектах РФ вопрос формирования персонального состава участников постоянно действующих координационных совещаний по обеспечению правопорядка решается неоднозначно и требует унификации в виде нормативной конкретизации состава участников таких совещаний.
Исторический опыт показывает, что практика создания подобных структур, укрепляющих взаимодействие государственных органов общей компетенции и правоохранительных органов, появилась еще в советское время. Обратившись к недавнему советскому прошлому, можно обнаружить, что помимо правоохранительных органов определенные обязанности по противодействию преступности и обеспечению правопорядка возлагались на органы государственной власти на местах с активным участием партийных органов[121].
Так, постановление ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 23 июля 1966 г. № 571 «О мерах по усилению борьбы с преступностью» прямо обязывало ЦК компартий союзных республик, крайкомы и обкомы партии, Советы министров союзных и автономных республик, исполкомы краевых и областных Советов депутатов принимать решительные меры к наведению образцового общественного порядка в населенных пунктах, систематически и глубоко анализировать положение с преступностью, улучшать руководство деятельностью органов охраны общественного порядка, прокуратуры и суда, осуществлять общественный контроль за выполнением решений об усилении борьбы с преступностью[122]. Причем эти решения получали конкретную реализацию на практике[123].
Что касается второго блока – органов местного самоуправления, то необходимость его выделения очевидна, поскольку функция охраны правопорядка закреплена в ст. 132 Конституции РФ именно за органами местного самоуправления, что свидетельствует о реализации такого полномочия не только государственными, но и местными органами публичной власти.
В.И. Фадеев справедливо обращает внимание на необходимость реализации нормы ст. 132 Конституции РФ: органы местного самоуправления самостоятельно осуществляют охрану общественного порядка, что на практике реализуются полицией[124].
Конституционное положение о том, что органы местного самоуправления осуществляют охрану общественного порядка, конкретизируется в Федеральном законе от 6 октября 2003 года № 131-ФЗ об общих принципах организации местного самоуправления, согласно которому организация охраны общественного порядка на территории муниципального района и городского округа муниципальной милицией отнесена к числу вопросов местного значения муниципального района (п. 8 ч.1 ст.15 Закона) и городского округа (п.9 ч. 1 ст. 16 Закона).
На практике функциональная деятельность органов местного самоуправления в правоохранительной сфере в настоящее время сводится к организационному обеспечению деятельности по охране правопорядка, что проявляется в том, что они:
1) принимают участие в координации деятельности правоохранительных органов;
2) создают правоохранительным органам необходимые условия для более результативной работы;
3) формируют в соответствии с законодательством муниципальные органы охраны общественного порядка;
4) принимают участие в комплексном планировании противодействия преступности;
5) формируют правоохранительные комиссии и контролируют их деятельность;
6) через общественные советы осуществляют контроль за деятельностью территориальных органов внутренних дел (ч. 7 ст. 9 и ч. 4 ст. 50 ФЗ о полиции)[125].
Законодателем и в прежнем, и действующем ФЗ об общих принципах организации местного самоуправления в РФ закреплена возможность создания муниципальной милиции, но для этого до сих пор не принимаются соответствующие законодательные акты, хотя такая идея, как и идея обеспечения рационального перераспределения функций и правомочий в сфере управления системы МВД России на федеральном, региональном и муниципальном уровнях, выдвигается не первый десяток лет[126]. Мало того, уже в середине 90-х гг. отдельные исследователи предлагали принятие федерального закона «О полиции» и создание региональных и муниципальных органов охраны правопорядка[127].
Современные исследователи, предлагая формировать муниципальную милицию на основе существующих объединений по охране общественного порядка, подчеркивают, что муниципальная милиция не может и не должна подменять собой федеральную полицию, ее основными функциями должны быть охрана общественного порядка и профилактика правонарушений на территории муниципального образования. Ее сотрудниками могут быть как муниципальные служащие, работающие на профессиональной основе, так и граждане, осуществляющие свою деятельность в муниципальной милиции на добровольной основе. Деятельность муниципальной милиции должна регламентироваться Федеральным законом «О муниципальной милиции» и законами субъектов РФ[128].
Другими авторами обоснованно указывается на необходимость дополнения ФЗ-131 об общих принципах местного самоуправления положениями, раскрывающими содержание основных полномочий органов местного самоуправления в сфере обеспечения правопорядка как вопросов местного значения, а конкретные полномочия органов местного самоуправления в сфере обеспечения правопорядка предлагается закреплять в уставах муниципальных образований в соответствии в федеральными законами и законами субъектов РФ[129].
Видится, что с возрастанием ответственности местной власти за состояние правопорядка и законности на территории муниципалитетов, представляется необходимым принятие ФЗ «О муниципальной милиции», в котором следует определить формы участия органов местного самоуправления в охране правопорядка.
Однако с учетом того, что в ФЗ от 7 февраля 2011 года «О полиции» развивается идея централизации полиции (ч. 1 ст.4 ФЗ о полиции) с переходом всей полиции на федеральное бюджетное финансирование (ч.1 ст. 47 ФЗ о полиции), что исключает двойное подчинение полиции, на современном этапе такой подход означает отказ законодателя от идеи создания муниципальной полиции[130]. Поэтому необходима корректировка закона о полиции в целях формирования возможности создания муниципальной милиции.
Резюмируя, подведем черту по вопросу взаимодействия органов законодательной власти с органами, участвующими в обеспечении правопорядка. Несмотря на то, что парламент как законодательный орган является, прежде всего, законотворческим органом и не относится к числу правоохранительных органов, тем не менее, реализуя законотворческую, представительную, организационную и контрольную функции, законодательные органы и депутатский корпус в тех или иных формах, взаимодействуют с другими органами публичной власти, включая правоохранительные структуры, обеспечивающие правопорядок.
Среди направлений взаимодействия законодательной власти с органами правопорядка можно выделить следующие:
– принятие законов и контроль за исполнением законодательства в сфере обеспечения правопорядка;
– обращение палат парламента Российской Федерации в Конституционный Суд РФ с запросами о толковании Конституции РФ, связанными с обеспечением конституционного правопорядка;
– утверждение указов Президента РФ о введении военного или чрезвычайного положения, а также решение вопроса о возможности использования Вооруженных Сил Российской Федерации за пределами ее территории;
– направление депутатских и парламентских запросов в со
ответствующие конституционные (уставные) суды о соответствии правовых актов Конституции РФ и/или конституции (уставу) субъекта РФ;
– рассмотрение обращений и прием граждан депутатами по вопросам обеспечения правопорядка и конституционных прав граждан;
– реагирование на поступившие обращения граждан в сфере обеспечения правопорядка путем направления парламентских и депутатских запросов в компетентные органы власти, обращений в суд с заявлениями о защите прав и законных интересов граждан;
– заслушивание отчетов руководителей федеральных, региональных исполнительных и правоохранительных органов о состоянии законности и правопорядка в соответствующих публично-территориальных образованиях;
– рассмотрение, назначение (согласование) кандидатур соответствующих руководителей исполнительных и правоохранительных органов, функционирующих на федеральном и региональном уровнях.
Таким образом, анализ конституционных и законодательных полномочий законодательных, исполнительных и судебных органов государственной власти показал, что законодательная власть оказывает определяющее воздействие на другие органы государственной власти, включая органы правопорядка, осуществляет не только законодательное регулирование, но и контрольно-реагирующие функции, направленные на укрепление конституционной законности и созидание в России правопорядка определенного качества.
Данный текст является ознакомительным фрагментом.