в) Земские соборы

в) Земские соборы

В случаях жизни государства наиболее важных, с половины XVI до половины XVII в., деятельность боярской думы дополнялась Земскими соборами, имевшими то же значение при верховной власти (временно), как и Боярская дума (постоянно). Впрочем, в первой половине XVII в. и соборная деятельность является постоянной.

Возникновение Земских соборов. Земские соборы стоят в связи с вечем как по идее (в смысле участия народа во власти), так и на деле (соборы в XVI и XVII вв. нередко заменяются вечем царствующим города Москвы), но не состоят с ним в связи исторической последовательности; по составу своему, веча и соборы – два явления противоположные (см. выше с. 72–81). В исторической последовательности соборы Московского государства (подобно сеймам Литовско-русского) стоят в тесном соотношении с боярской думой в ее распространенном составе. До установления единодержавия великим князьям не приходилось созывать для совета подданных; в случае общих предприятий съезжались и совещались князья (например, перед общим походом против Мамая 1388 г.); в первое время по установлении единодержавия местное население было представляемо («естественно») теми же князьями, уже служилыми, но жившими в своих уделах, а также наместниками областей и епископами: «Князь великий в 1471 разосла по всю братью свою и по епископы земли своеа, и по князи и по бояре свои»… т. е. созвал их для обсуждения вопроса о войне с Новгородом. При окончательном торжестве единодержавия, когда служилые князья уже толпились в Москве, созывать было некого, кроме лиц духовных. Духовные соборы не только дали форму и имя для будущих земских соборов, но до некоторой степени заменяли собой эти последние. В то время, как в Литовско-русском государстве собрания князей и панов, включив в себя простых дворян, незаметно перешли в сеймы (в первой половине XVI в.), в Московском государстве такие собрания признаны не вполне отвечающими цели; и само население и верховная власть в XVI в. пришли к мысли о необходимости присоединить к боярской думе представителей всего населения; тогда явился проект неизвестного лица созвать «вселенский совет от всех градов и от уездов»; представители должны заседать постоянно при царе, сменяясь погодно; цель созыва: «да ведомо будет царю самому про все всегда» и чтобы «скрепити от греха власти и воеводы, и приказные люди и приближенных своих от поминка (взяточничества), от посула и от всякие неправды». Автор проекта отнюдь не устраняет, однако, Боярской думы («Беседа Валаамских чудотворцев», см. ст. проф. Павлова в «Прав, собесед.», 1863. № 1). И в эпоху земских соборов заседания распространенной думы иногда смешиваются (иностранцами) с земскими соборами как по названию, так и по сущности дела: так, Флетчер описывает под именем земского собора заседание распространенной думы (за что и подвергается незаслуженным упрекам от наших историков).

История Земских соборов. Первая эпоха (соборы XVI в.). Иоанн IV, приняв титул царя и венчавшись на царство, решился устроить государство, расшатанное боярскими смутами в его малолетство. Это совпадение начала царской власти (высшей эпохи самодержавия) с началом земских соборов не есть факт случайный; но он отнюдь не означает, что и наши земские соборы (подобно западноевропейским парламентам) возникли вследствие борьбы сословий, что видно из того, что в 1550 г. царь созвал «людей избранных всякого чина и состояния», в том числе и высшего. Он произнес им на площади речь с Лобного места, прося народ забыть неправды бояр и обещаясь впредь «сам» быть судьей и обороной. Вероятно, это было только актом открытия собора, который потом занимался обсуждением внутренних дел государства (вслед затем, в 1550–1552 гг., последовал ряд больших реформ и законодательных актов). Во всяком случае собрание на площади показывает на тесную связь первых соборов с вечевой формой.

В 1566 г. во время войны с польским королем Сигизмундом-Августом, когда начались неудачи, предстояло решить вопрос о том, принять ли (невыгодные) условия мира, предложенные Польшей. Царь созвал собор из духовенства (32 человека), боярской думы (29 человек), дворян (196 человек), помещиков Торопецких и Луцких (9 человек), как жителей пограничной спорной полосы, дьяков и приказных (33 человека), московских гостей и купцов (53 человека); к ним присоединены смольняне (22 человека), опять как знатоки местности, служившей театром и предметом борьбы между Москвой и Литвой[67]. Собор, очевидно, неполный: в нем участвовали только лица, бывшие в Москве. Все статьи Собора единогласно высказались против уступок Польше и следовательно за продолжение войны. – В 1584 г. созван был собор избирательный для решения вопроса о преемстве после Грозного, так как многие хотели отстранить Феодора, который и сам не очень желал царствовать; впрочем, быть может, этот собор был созван раньше, с другой целью, именно по вопросу об уничтожении привилегий (тархан); он состоял из духовенства, бояр и дворян «от всех градов Московского государства». В 1598 г. (с 17 февраля) заседал собор, избравший Бориса Годунова на царство и состоящий из 417 человек (по счету проф. Ключевского, 512): духовенства (83), боярской думы (42), стольников (45), дьяков (10), дворян и др. служилых (201; из них выборных городов 35), тяглых людей (36 – все из города Москвы). Собору предшествовала попытка решить вопрос с помощью московского веча. – В 1605 г. при избрании Феодора Борисовича собор заменен вечем; собор того же года, осудивший Шуйского, и собор 1606 г., избравший этого же Шуйского в цари, не были земскими соборами, а заседаниями думы бояр, с участием (в решении) граждан города Москвы. Собрание 1610 г., низвергнувшее царя Шуйского, было не земский собор, а вече провинциальных служилых людей, скопившихся в Москве, с насильственным участием патриарха и бояр.

Вторая эпоха (соборы XVII в.). 1-я сессия. При окончании смут временное правительство пригласило в ноябре 1612 г. выборных от всех частей государства (даже Сибири), «крепких и разумных, поскольку пригоже»; они съехались в начале 1613 г.; 7 февраля после долгих прений, состоялось избрание Михаила Феодоровича Романова, который хотя 2 мая въехал в Москву, а 11-го коронован, но собор не был распущен (существуют известия, см. выше свидетельство Котошихина, что Михаил Феодорович дал «запись», подобную записи Шуйского); собор продолжал заседать и участвовать во всех важнейших государственных актах 1613, 1614 и может быть 1615 г. Собор этот по всей справедливости может быть назван «великим» по полноте его, важности совершенных деяний и долговременности заседаний; в нем участвовали и представители «уездных людей», т. е. крестьян; всех городов, представленных выборными, было 39 (по крайней мере судя по подписям на избирательной грамоте царя, где содержится 255 подписей, но многие подписались и за других). – 2-я сессия. В 1616 г. созван новый собор (призыв дан в конце 1615 г.), который также заседал несколько лет (1616, 1617 и 1618 гг.), занимаясь как внутренними делами (сбором денег в государственную казну, местничеством), так и внешними (о мерах защиты Москвы от нашествия Владислава – в заседании 9 сентября 1618 г.); в нем, кроме бояр, дворян и духовенства участвовали выборные от посадских людей «всех городов». – 3-я сессия. В 1619 г. находим новый собор, участвовавший в избрании патриархом Филарета Никитича и сделавший весьма важное распоряжение о новой описи государства, о прикреплении посадских людей; он же создал учреждение для разбора жалоб на «сильных людей» и, наконец, решил произвести выборы для новой соборной сессии. – 4-я сессия. На этот собор велено выбрать в уездах из духовенства 1 или 2-х, из дворян и из детей боярских и из посадских людей по 2 человека; собор созван был к 1 октября, а затем открытие его отсрочено до б декабря. В 1620 г. этот собор занимался делами текущего законодательства (об утайке поместий, о справке их за женихами вдов и девиц: см. Ук. кн. пом. прик. III, 8 и 12), а в 1621 г. решил важный вопрос внешней политики о заключении союза с шведами, турками и татарами против Польши и распорядился о разборе служилых людей; в исполнение этих решений были посланы от собора грамоты в провинции для всенародного оповещения. – 5-я сессия. 1622–1632 гг. составляют пробел в соборной деятельности (а может быть в наших сведениях о соборах). В 1632 г., по смерти короля Сигизмунда III, Московское правительство начало войну с Польшей; в то же время мы находим и земский собор в Москве (неизвестно, когда созванный, но, по всей вероятности, еще до войны и решивший войну); он заседал и в 1633 и 1634 гг.; главными его актами было вотирование экстраординарных налогов на войну («пятой деньги»), вследствие усиленных просьб правительства о том. – 6-я сессия. 17 декабря 1636 г. были посланы в города грамоты о призыве дворян и детей боярских по 6 человек от уезда «для государева и земского дела» (впоследствии на этом соборе участвовали также и «гости и торговые всякие жилецкие люди»); в декабре 1637 г. собор решил вопрос о защите от крымского хана (который намеревался напасть на Московское государство по поводу взятия казаками Азова) и назначил средства для этой войны. Быть может, к этому же собору относится мнение духовенства о мщении крымцам за оскорбление московских послов. Крымский хан, однако, не напал и войны не было. Зато турки решились отнять у казаков взятый ими Азов; хотя войско их не успело отнять этого города, но донцы видели впереди невозможность удержаться собственными силами и обратились к Московскому правительству. – Тогда созвана 7-я сессия 1642 г. (которая, впрочем, быть может, заседала и раньше, так как при приближении турецкого посла к Москве некогда было созывать выборных); на соборе не участвовали выборные от провинциальных посадов; всех членов собора насчитывают 195. Ему предложено было:

1) принять ли Азов от казаков и, следовательно, воевать ли с турками?

2) где взять для этого ратных людей и денег? Все чины собора высказались за войну; но все в то же время заявили о крайнем истощении государства; правительство не захотело эксплуатировать общего патриотизма и поступило по смыслу (хотя скрытому, но истинному) соборного решения, т. е. отказалось от войны. При этом чины собора, каждый по своей части, представили вниманию царя множество внутренних неурядиц и средств исправления их.

Соборы при царе Алексее Михайловиче. По смерти царя Михаила в 1645 г. созван собор для избрания преемника ему (по два человека от города дворян и посадских людей); по свидетельству Олеария, Михаил умер 12-го июля, а 13-го уже бояре и народ приветствовали царем его сына; если так, то новый собор созывать было некогда; но, по свидетельству Котошихина, по смерти Михаила «мало времени минувши… на царство обрали сына его», что вероятнее. – В 1646–1647 гг. должен был заседать другой земский собор (если только не продолжался тот же избирательный – 1645), который решил привести законы государства в общий кодекс и дополнить их. В исполнение этого летом 1648 г. царь и дума решили созвать московских служилых чинов по 2 человека, а также из городовых дворян и детей боярских от большого уезда – по два, от малых городов и от Новгородских пятин – по 1, из гостей и привилегированных сотен – по 2, из черных сотен и из посадов по 1, – для обсуждения проекта Уложения, составленного особой комиссией. На подлиннике Уложения подписалось 315 человек, но некоторые члены (по крайней мере – 25) не подписались на нем; выборные представляли собою 119 городов. Выборные были созваны к 1 сентября; но некоторые явились раньше и вошли в состав комиссии, вырабатывавшей проект Уложения. Общие заседания начались с 3 октября и продолжались в 1649 г. (вероятно) до весны. Собор рассмотрел и утвердил проект Уложения, дополнил его новыми узаконениями (преимущественно касавшимися прав духовенства и быта посадских людей); поэтому кодекс 1649 г. правильно носит наименование Соборного Уложения. – В 1650 г. состоялся (собор) об усмирении бунта в Пскове. – В 1651 г. созваны были в городах (известно о 44 городах) выборные дворян (по 2) и посадских (по 2 же) к сборному воскресенью по вопросу об отношениях к Польше при восстании Богдана Хмельницкого; заседания начались с 19 февраля. Решения его (кроме мнения духовенства) неизвестны. – По тому же вопросу заседал собор 1653 г., из деятельности которого сохранилось только торжественное решение о принятии Малороссии, состоявшееся 1 октября, но он, несомненно, заседал и раньше («в прошлом 161 году говорено на соборех», т. е. до 1 сентября 1653 г.).

Упадок и прекращение созыва Земских соборов. После 1653 г. царь Алексей до своей смерти 1676 г. не созывал соборов (комиссия экспертов 1660 г. торговых людей города Москвы о причинах дороговизны в городе Москве не есть собор, как равно и другие подобные комиссии 1667, 1672 и 1676 гг.). Причины ослабления соборной деятельности в половине XVII в. заключаются в том, что издание Уложения надолго успокоило новые законодательные запросы, и в том, что с 1654 г. начался ряд беспрерывных войн за Малороссию с Польшей и Швецией. При царе Феодоре Алексеевиче в 1681–1682 гг. созван был полный и весьма важный собор, разделенный на две палаты: служилых и тяглых людей (с участием крестьян), по вопросам о полной реорганизации этих двух классов. Результатом деятельности собора было уничтожение местничества (12 января 1682 г.); может быть, тот же собор был призван к избранию преемника Феодору. Это был последний собор (верховный суд над Софьей 1697 г. есть суд, а не собор).

Причина прекращения созыва соборов заключается в реформаторском направлении деятельности правительства, в которой оно не надеялось найти сочувствия и поддержки населения.

Состав и заседания Земского собора. Земские соборы суть учреждения представительные, этим состав их отличается от состава древнего веча; поэтому вечевые собрания города Москвы (1598, 1605, 1606, 1610 и 1682 гг.) не могут быть названы «фиктивными соборами». Но Земский собор есть не только представительное собрание. Подобно тому, как вече, будучи народным элементом власти, в то же время заключало в себе и князя и думу, – Земский собор не есть элемент власти противоположный власти царской и Боярской думы; он есть орган власти общеземский, включающий в себя и царя и думу; эти три части собора – существенные и органические, отсутствие одной из них делает собор не неполным, а невозможным. Что касается до участия царя, то избирательные соборы не составляют в этом отношении исключения: власть царская представляется в этом случае лицом, заменяющим государя (патриархом или думой – в качестве временного правительства). На прочих соборах царь обыкновенно присутствует (1618, 1621, 1653 гг.) или заменяет себя лицом уполномоченным (1682 г.). – Боярская дума есть составная часть собора – столь же необходимая: в 1613 г. выборные, съехавшись в Москву, не приступили к заседаниям, пока не соберутся бояре, рассеявшиеся из Москвы. Но Боярская дума на соборе отличается от обыкновенной постоянной думы; на соборе она является (в возможно полном составе), так сказать, верхней палатой собора, и представляет собой не интересы какого-либо класса (бояр); мнения ее уравновешиваются с мнениями всех прочих статей собора (собор 1648–1649 гг.; решение собора 1682 г. внесено потом на обсуждение думы). То же нужно сказать и о Соборе духовенства, который представляет на земских соборах не интересы духовенства (как сословия), а интересы церкви в государстве и общегосударственные. Третья составная часть собора, или Земский собор в тесном смысле, состоит из представителей. Представительство может быть свободным и естественным (без выбора): представителями стрельцов были их головы и сотники, представителями черных сотен и слобод – их старосты и соцкие. За этими исключениями, все остальные представители были свободные (выборные)[68]. На соборе были представляемы классы и местности государства (сословий в Московском государстве не существовало). Классное начало преобладало в высших чинах государства: так, высылаемы были особые представители стольников, стряпчих, жильцов, дьяков. В остальном составе преобладает территориальное начало. Что касается до классов, представляемых на земских соборах, то это были разные разряды служилых и тяглых людей (кроме упомянутых: стрельцы, дворяне московские, дворяне и дети боярские городовые, казаки, мурзы татарские, гости и торговые люди, члены черных сотен и посадов, крестьяне). По двум основным классам (служилому и тяглому) собор разделялся только в 1682 г., что означало уже наступление сословного строя в будущей империи. О выборе представителей духовенства упоминается только на соборе 1618 г. Не на всех соборах были представлены все эти классы. Постоянно созываемы были (кроме высших классов) дворяне и дети боярские. Посадские люди провинций нередко не созываются: их заменяют торговые и черные люди города Москвы (1598, 1642 и др. гг.).

О призыве крестьян известно только относительно двух соборов: 1613 и 1682 гг.; но так как городское тяглое население не вполне отделилось еще от сельского («Земская изба» была общим органом управления тяглецов уезда), то выборные посадские представляли и уездных людей. Непризвание того или другого класса не делает собора неполным. – Что касается территориального начала, то государство заботилось, чтобы на соборах были представлены, по возможности, все части государства; при медленности высылки депутатов из какой-либо провинции посылались подтвердительные грамоты; только самые отдаленные страны (Сибирь; но в 1613 г. призвана и Сибирь) исключались из призыва. С XVII в. участвуют и Донские казачьи общины. Судя по дошедшим до нас памятникам, в 1613 г. было представлено 39 уездов (смутное время помешало многим явиться на собор), в 1648 г. – 119 уездов. Неприбытие депутатов из одного или нескольких уездов не делает собор неполным. Вообще термин «неполный собор» не должен быть употребляем в истории организации земских соборов. Собор может быть только более или менее полным, но если собравшиеся чины в достаточной мере представляют мысль и волю земли, то он – собор законный; если же это сборище незаконное по составу и созыву (1610 г.), то – вовсе не Земский собор.

Право созыва Земских соборов принадлежит царю или той власти, которая заменяла его во время междуцарствия – патриарху и Боярской думе (соборы 1598, 1645 гг.), или временному правительству (1616 г.). Впрочем, и при царе инициатива созыва нового собора могла исходить от Боярской думы и предшествующего земского собора (1620, 1648 гг.). – Сроки созыва не были определены: до и после Михаила Феодоровича соборы созываемы были для решения возникающих вопросов; при Михаиле Феодоровиче (1613–1622 гг.) соборы заседали постоянно, время от времени обновляясь лишь новыми выборами.

Способ созыва для провинций был таков: от власти призывающей посылаемы были грамоты на имя местных воевод; в них указывалось обыкновенно число вызываемых, срок прибытия их в Москву и (редко) цель созыва. Грамота должна быть прочитана в главной местной церкви в присутствии избирателей.

Избирательными округами были тогдашние уезды, весьма неравные по пространству и населенности; в избирательном отношении они делились на большие и малые; от первых требовалось большее число выборных, чем от вторых; в Новгородской земле избирательным округом ее была каждая пятина.

Избирателями (как во всех других случаях) были, конечно, главы семейств, домохозяева.

Для избираемых не полагается имущественного ценза (иногда прямо предписывалось выбирать «лучших, средних и молодчих людей» – на соборе 1642 г., или «из лучших и средних» – на соборе 1616 г., а эти разряды различались по имущественной состоятельности). Нравственный ценз обозначается в призывных грамотах терминами: «крепких, разумных, добрых, постоятельных», знающих народные нужды и тесноты и умеющих рассказать о них, – людей, которым «государевы и земские дела за обычай».

Число выборных большей частью обозначалось в призывных грамотах, но иногда говорилось в них «сколько пригоже», предполагалось желание правительства, что, чем больше будет выслано, тем лучше. Высшие служилые чины (стольники, жильцы и пр.) участвовали на соборах в большом числе, почти поголовно (собор 1598 г.), но потом и от них требовалось выслать по 2 человека от разряда (1648 г.); по стольку же требовалось от дворян городовых каждого уезда; от духовенства по 1 или по 2; от гостей и привилегированных сотен от 2 до 5; от посадских людей большей частью по 1 от посада (за исключением 1619 г., когда велено выслать по 2; от больших посадов и всегда требовалось по 2). Этими цифрами обозначается не maximum, a minimum требуемых; классы и округи могли высылать и больше этого числа (в 1648 г. Мценск вместо 2 выслал 5, Рязань – 8). Но обыкновенно города высылали менее требуемого числа. – Общее число всех членов собора колебалось: 195–450 человек (см. выше).

Способ выбора. Хотя правительство требовало, чтобы выборы были произведены самим населением, но воеводы, непременно обязанные выслать требуемое число, иногда распоряжались сами, особенно при малочисленности групп избирателей (некоторые получали за то выговоры, другие нет). За избирателями-дворянами воеводы посылали пушкарей и другую прислугу в уезды и нередко с трудом собирали их. Избрание производилось дворянами в съезжей избе, тяглыми – в земской (судя по аналогии других выборов). Хотя каждый класс естественно избирал из своей среды, но при малом числе избирателей можно было послать служилого вместо тяглого (собор 1651 г.), лишь бы было выполнено требуемое число, т. е. уезд был представлен надлежащим образом. Избиратели составляли письменный акт избрания и давали выборным инструкции – наказы (так было предписано в 1612 г.) – и снабжали их содержанием («запасом»). Впрочем, дворяне получали и жалованье от казны. – Выборные должны были явиться в Москве в особую комиссию (из думных дворян и дьяков) для поверки их полномочий.

Заседания собора состояли: 1) из акта открытия собора (после торжественного богослужения в Успенском соборе, как на соборе 1653 г. и из первого общего собрания чинов во дворце, где прочитывалась речь или самим царем, или от его имени думным дьяком. Сюда собирались иногда не все депутаты, а избранные из их среды (1642 г.). В речи излагались поводы созыва собора и ставились вопросы для обсуждения (1642 г.); в ней же иногда содержался отчет о действиях правительства, совершенных по решениям прошлого собора (1634 г.). Письменные экземпляры речи раздаются потом каждой статье собора.

2) Вторая часть соборных заседаний состоит из обсуждения предложенных вопросов, для чего собор делится на свои составные части: обыкновенно и чаще всего по разрядам служилых и тяглых людей, а именно: на боярскую думу, собор духовенства, собрание стольников, московских дворян, стрельцов; собрание городовых дворян, самое многочисленное, подразделялось для удобств обсуждения «на статьи» (4 на соборе 1642 г.), собрание гостей и депутатов торговых людей, черных сотен, слобод и посадов (всего 11 статей на соборе 1642 г.). – Иногда собор делится по своим органическим частям на две палаты: боярскую думу и собрание представителей (1648–1649 гг.); иногда – на две же палаты по двум главным классам: служилому и тяглому (1682 г.). Каждая статья рассуждает отдельно и подает свое (письменное) мнение, как скоро обсуждение закончено. Каждый член собора мог подать отдельное мнение.

3) Свод мнений и постановка решения делается во втором общем собрании; источники не указывают его, но оно необходимо предполагается в соборах избирательных (не только по главному вопросу – избранию, но и по текущим делам, как на соборе 1613 г.) и всех тех, где требовалась подпись решений соборами (например, подпись Уложения 1649 г.). Впрочем, нет сомнения, что в соборах неизбирательных вывод решения принадлежит царю с боярской думой (собор 1642, 1682 гг.).

Продолжительность соборных сессий не может быть определена потому, что соборы созываемы были-то по одному известному вопросу (1566, 1598, 1642, 1645, 1650, 1651, 1653, 1682 гг.), то для постоянного обсуждения текущих вопросов законодательства и политики (1613, 1616, 1620, 1632 гг.); последние заседали приблизительно около 3-х лет каждый.

Права и значение Земских соборов. Права земских соборов, подобно правам власти царя и боярской думы, не были установлены и определены законом (грамота при избрании Владислава не получила силы закона, а запись царя Михаила Феодоровича нам неизвестна); права соборов постепенно укреплялись обычаем: уже при Федоре Иоанновиче бояре отвечали послам польско-литовским: «Это дело (заключение вечного мира) великое; государю нашему надобно советоваться о том со всею землею: сперва с митрополитом и со всем освященным собором, а потом с боярами и со всеми думными людьми, со всеми воеводами и со всею землею» (Соловьев. «Ист. Рос.». VII, 274); хотя поляки выражали недоверие к такому новому для Москвы обычаю, но они вскоре убедились в действительности его, когда самому Владиславу пришлось утверждать законодательную власть соборов, и когда его собственное избрание оказалось несостоявшимся потому, что он (подобно Шуйскому) не был избран всей землей. При осаде Смоленска Сигизмундом, русские послы не хотели дать приказ о сдаче города «без совета со св. патриархом, боярами и со всеми людьми».

По мере укрепления существования соборов обычаем, и их государственная роль из фактической становилась правомерною, из более или менее пассивной – активной, укрепляясь волей самих государей. – По отношению прав соборов к правам власти царя и думы нельзя именовать соборы ни совещательными, ни законодательными учреждениями: собор есть учреждение нераздельное с двумя первыми властями; решения его или принадлежали только ему с думой боярской (соборы избирательные и собор 1613 г. в безгосударное время), или слагались из мнений собора и думы и воли царя (все эти власти входят в состав собора: см. выше). Впрочем, по различным вопросам государственной жизни права собора были неодинаковы, а именно:

1) По вопросу об избрании нового государя, хотя право решения принадлежит совместно думе и собору, но главное значение в нем принадлежит собору, так что избрание одной думой считается незаконным (избрание Шуйского и Владислава); Борис Годунов не довольствовался избранием в думе и на московском вече; при избрании Шуйского народ заявил, что «следует разослать во все города Московского государства грамоты, чтобы из всех городов съезжались в Москву выборные люди для царского обирания». По свержении Шуйского были разосланы грамоты в города о высылке депутатов для избрания государя (но собор не состоялся). В самом конце периода (1682 г.), когда патриарх предложил думе вопрос, кому из двух царевичей (Иоанну или Петру) быть царем, то члены думы отвечали: это должно быть решено людьми всех чинов Московского государства. Соборы избирательные были следующие: 1584, 1598, 1613 и 1645 гг.

2) По делам внешней политики. Выше приведены слова бояр польским послам при Феодоре Иоанновиче и ответ русских послов полякам, свидетельствующий о том, что, по мнению думы и населения, важнейшие внешние дела должны решаться по совещанию с думой и собором. Вопросы о войне и мире разрешались соборами 1566, 1613, 1618 1632, 1637, 1642, 1651 и 1653 гг. Из них наиболее активное значение в данном вопросе обнаружилось на соборе 1637 г., решение которого было опубликовано в такой форме: «Мы, вел. гос., приговорили на соборе с патриархом и с властьми, и с бояры и со всякими чинми людми… против недруга нашего крымского царя стоять со всеми ратными людьми» (значение собора 1642 г. указано выше).

3) По вопросу о наложении новых податей, тесно связанному с предыдущим, обнаруживается наиболее активное значение соборов. На соборе 1634 г. государь, прося назначить новый экстраординарный налог (5-ю деньгу), говорил так: «И вам бы властям и всему освященному собору, боярам и всем служилым и приказным людем, видя таких злых врагов (Польши) злоеумышление на Московское государство… на жалованье ратным людем дать денег. А гостям бы и всяким тяглым людем дати с животов и с промыслов своих пятую деньгу, чтоб вашим вспоможеньем истинная наша непорочная и православная христианская вера и св. Божия церкви от таких врагов Божиих в целости были… А то ваше нынешнее прямое даяние приятно будет самому Содетелю Богу. А государь… то ваше вспоможенье учинит памятно и николи не забытно и вперед учнет жаловати своим государским жалованием во всяких мерах». Вопросы о налогах решаемы были соборами 1613–1615, 1616–1619, 1632, 1634, 1642 гг. – Земские соборы в безгосударное время и в первую половину царствования Михаила Феодоровича принимали постоянное участие во многих прочих частях внутреннего управления; некоторые же создаваемы были именно для установления внутреннего порядка (собор 1650 г.).

4) В деле законодательства собору принадлежит такое же значение, как и боярской думе, т. е. закон (предложенный собору) является результатом совокупной воли царя и собора; такой закон носит техническое наименование «соборного уложения»: «в государеве указе и в уложенье с собору 128 г. написано» (о поместьях: Ук. кн. пом. прик. III, 12). Отдельные узаконения издаваемы были соборами времен Михаила Феодоровича много раз (собор 1613, 1619, 1620 гг.); но главнейшая законодательная роль принадлежит собору 1648–1649 гг., созванному царем и думой для того, «чтобы царственное и земское дело (издание общего кодекса) со всеми выборными людьми утвердити и на мере поставить, чтобы те все великие дела по-нынешнему его государеву указу и соборному уложению впредь были ничем нерушимы» (Предисл. к Улож. ц. Ал. Мих.). Уложение 1649 г. было отчасти составлено и все в целом рассмотрено и утверждено земским собором.

5) Важнейшее значение соборов заключается, однако, не в исчисленных частных видах правительственной и законодательной деятельности, а в непосредственном сближении через них царской власти с народом: через них царь имел полную возможность узнать нужды и желания народа (иногда вызываемы были выборные именно для того, чтобы «рассказать про неправды и разорения»; см. выше о созыве собора 1620 г.); с другой стороны, подданные имели верное средство ознакомить с ними власть. Право петиций принадлежало в Московском государстве и отдельным лицам и классам, но только петиции соборные могли иметь значение непререкаемого голоса всей земли. Не имея нужды и возможности разделять свое благо от блага подданных, государи только и нуждались в том, чтобы не впасть в заблуждение в распознавании этого блага. В дальнейших последствиях право соборных петиций является правом законодательной инициативы (представления проектов закона) и правом контроля над деятельностью правительственных органов. Выше было сказано, что реформы Грозного могут быть приписаны заявлениям собора 1550 г., что мысль об издании общего закона (Уложения) вызвана просьбой земского собора. Соборы постоянно пользовались своим правом заявления даже и тогда, когда вопрос, предложенный для решения, по-видимому, не вызывал их; именно в этом отношении собор 1642 г. должен быть признан одним из важнейших: на нем (рассуждая о войне с Турцией) дворяне в резких выражениях указывают на беззаконную деятельность и обогащение дьяков, требуют уравнения податей и повинностей с имуществ бояр и духовенства, требуют контроля над расходованием государственных сумм. Другие ссылаются на то, что они «разорены пуще турских и крымских басурманов московскою волокитою и от неправд и неправедных судов». Гости указывают на невыносимую тягость податей, на вред для государства от торговых привилегий иноземцам и на то, что «торговые люди обнищали и оскудали до конца от твоих государевых воевод» (задержания и насильства в проездах), и напоминают, что «при прежних государях в городах ведали (выборные) губные старосты, а посадские люди судились сами промеж себя, а воевод в городах не было». – Подобные заявления вели к изданию узаконений и распоряжений, которые, хотя даны без соборов, но по справедливости должны быть приписаны все соборной деятельности. Царь издавал, например, такие распоряжения: «Ведомо нам учинилось, что в городах воеводы и приказные люди… всяким людем чинят насильства и убытки, и продажи великие и посулы и кормы емлют многие»; царь приказывает земским людям не давать взяток воеводам, не продавать им ничего, кроме съестного, не давать им даровой прислуги, не пахать на них пашни и пр. (А. А. Э. Ill, 111).

Вообще земские соборы Московского государства указывают на тот же древний характер русского государственного права, который в 1-м периоде обозначается термином «одиначества» всех форм власти.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.