1.4. Журналистские расследования в Советском Союзе

1.4. Журналистские расследования в Советском Союзе

С первых дней установления советской власти по инициативе B. И. Ленина Совнаркомом РСФСР были приняты два революционно-судьбоносных для журналистики декрета. Это «Декрет о печати» от 27 октября (9 ноября) 1917 года, наложивший временный (превратившийся в постоянный) запрет на оппозиционную прессу[89] и «Декрет о монополии на печатание объявлений» от 8 ноября (21 ноября) 1917 года, согласно которому размещать объявления могли только правительственные средства массовой информации.

Понятно, что при таком подходе ни о какой полемике в прессе не могло быть и речи: любая критика в адрес существующей власти расценивалась как контрреволюционное выступление, за которое специально созданные трибуналы печати имели право наложить огромный штраф или вовсе закрыть издание. А с учетом введенной госмонополиии «на рекламу», неправительственные СМИ банально остались без средств к существованию. В результате за короткий срок, с октября 1917 года по июнь 1918 года, в стране были закрыты или прекратили существование более 470 оппозиционных газет. Огромная армия талантливых, высококвалифицированных журналистов оказалась на улице.

Советское государство в ту пору еще очень молодо, но, тем не менее, его руководители прекрасно понимают и осознают силу и значение печатного слова. А посему основные функции дореволюционной газеты – «информировать» и «развлекать», в самом скором времени трансформируются в «доводить до сведения» и «разъяснять». И в то время, как на Западе, в одночасье ставшем для России «диким», делают блестящую журналистскую карьеру такие харизматические фигуры, как Эрнст Хемингуэй, Эрих Мария Ремарк и Карел Чапек, в Стране Советов формируется принципиально новый тип «акулы пера» – это идейный советский журналист. Человек, который в своей творческой работе не склонен размениваться по мелочам и способен в любом малом и незначительном разглядеть многое и концептуальное. А разглядев, сделать соответствующие (а главное – правильные) выводы.

Потребовались годы для того, чтобы воспиталась плеяда новых советских журналистов, использующих в своей работе метод журналистского расследования. Конечно, полностью подконтрольные партийному и хозяйственному аппаратам власти СМИ время от времени нет-нет да и публиковали критические корреспонденции и фельетоны. Но появлялись они, во-первых, часто с санкции вышестоящего органа (чтобы КПСС могла Западу показать, что критика и самокритика в нашей стране есть); во-вторых, по материалам и документам, которые дозволялось получить журналисту; в-третьих, расследование велось только в строго определенных журналисту пределах, а его результаты «подгонялись» под генеральную линию партии. Под таким же жестким контролем проводились и немногочисленные исторические расследования, которые ни в коем случае не могли идти вразрез с официальной версией исторических событий.

Бульварная («желтая») пресса окончательно почила в бозе вместе с угаром НЭПа и воскреснет (на радость ли? на горе ли?) еще очень не скоро. Юмор задавлен сатирой, репортаж – фельетоном, а «оперативу» уготовлена участь пасынка. Ибо основной тон в газете задают передовицы, а те чаще всего распланированы, согласованы и утверждены уже на месяц вперед. «Интриговать читателей – это значит печатать большое количество материала с крикливыми, сенсационными заголовками. В угоду и по требованию капитализма буржуазные газеты культивируют в массах простых людей нездоровый интерес к разного рода сообщениям о грабежах, убийствах, пожарах и т. п., тем самым отвлекая их от политической борьбы…» (цитата из методического пособия «Справочник журналиста»).

И все-таки даже и в то время, в самые первые годы революции, в РСФСР работали авторы, в творчестве которых можно было разглядеть отдельные элементы метода журналистского расследования. К ним, в первую очередь, можно отнести Ларису Рейснер (1895 – 1926).

Легендарная женщина-комиссар, послужившая прототипом героини пьесы Всеволода Вишневского «Оптимистическая трагедия», Рейснер была еще и талантливым журналистом. В годы Первой мировой войны Лариса вместе со своим отцом основала журнал «Рудин», который был заявлен как издание, призванное «клеймить бичом сатиры и памфлета все безобразие русской жизни, где бы оно ни находилось». Журнал просуществовал относительно недолго, но именно он стал для Ларисы первым бесценным опытом общественно-публичной деятельности. Последующие журналистские работы Рейснер отличали не только яркость и образность, но и достоверность в показе правды жизни. Для того чтобы увидеть эту «жизнь изнутри», она устраивалась на работу молочницей в немецкую лавочку, нанималась расклейщицей афиш, почтальоном. Рейснер возродила в советской журналистике так называемый метод «включенного наблюдения» – прием, которым пользовался еще Владимир Гиляровский и который впоследствии получил название «журналист меняет профессию». Незадолго до смерти, вместе с небезызвестным Карлом Радеком, Лариса побывала в Германии, где сражалась в Гамбурге на баррикадах неудавшейся социалистической революции. По результатам этой поездки ею была написана любопытнейшая книга «Гамбург на баррикадах» (1925).

Нелепая случайность оборвала жизнь Ларисы Рейснер: она умерла 9 февраля 1926 года в Москве в возрасте 30 лет от тифа, который подхватила, неосторожно выпив стакан сырого молока.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.