§ 15. Интерпретативная теория Рональда Дворкина

§ 15. Интерпретативная теория Рональда Дворкина

Александр Владимирович Непогодий, npgd777@gmail.com

В англоязычном мире интерпретативная теория толкования закона и права обычно ассоциируется с именем англо-американского философа Рональда Дворкина. Его концепция впервые была репрезентирована как критика позитивистской школы судебной аргументации, основными теоретиками которой являются Джон Остин (John Austin, 1790–1859) и Герберт Харт (Herbert Lionel Adolphus Hart, 1907–1992). В своей концепции Дворкин оспаривает позиции юридического позитивизма и предлагает альтернативное видение права. Интерпретативная доктрина предлагает философское объяснение того, как предшествующая институциональная практика и юридически значимые действия видоизменяют юридические права и обязанности. Основная идея, выдвинутая Рональдом Дворкиным, заключается в том, что способ, которым институциональная практика влияет на интепретацию, характеризуется определенными принципами. Данная теория включает в себя различные тезисы, учитывающие многие системообразующие факторы юридической науки, в том числе и об отмене использования правовых норм в качестве единственного источника интерпретации.

Рональд Майлс Дворкин (Ronald Myles Dworkin, 1931–2013) – американский и британский философ, теоретик права, профессор философии и права Нью-Йоркского университета, член Британской академии (Fellow of the British Academy) и Американской академии искусств и наук (American Academy of Arts and Sciences). В 2007 году он был удостоен международной премии Хольберга (The

Holberg International Memorial Award), которая является одной из престижнейших наград в области гуманитарных наук. Дворкин является автором более пятнадцати книг и нескольких десятков статей[216]. Многие его научные труды вызвали широкий общественный резонанс в США и приобрели широкую известность во всем мире. Его главные работы «О правах всерьез» («Taking Rights Seriously»)[217] и «Империя права» («Law’s Empire»)[218] переведены на все наиболее распространенные мировые языки. По данным исследования, проведенного научным журналом «The Journal of Legal Studies», Дворкин является одним из наиболее цитируемых американских ученых-правоведов XX столетия[219].

Являясь создателем концепции «права как целостности» (law as integrity), он также внес большой вклад в развитие теории интерпретации закона и права. Его модель строится на основании того, что право является «интерпретирующим»[220], Дворкин выдвигает свою, интерпретативную теорию понимания права и толкования закона. В этом аспекте нужно упомянуть о существующем в англо-американской правовой системе разделении процесса толкования закона на две отличные друг от друга стадии: интерпретации (interpretation) и толкования (construction). Под интерпретацией понимается внутренний процесс понимания и уяснения текста нормативного акта самим интерпретатором.

Здесь важно учесть то, что Дворкин понимал под термином «интерпретация» прежде всего осмысление текста и нахождение в нем смысловой составляющей[221]. Философ права делает акцент на том, что судья в процессе интерпретации производит именно осмысление нормативного акта, а не изменение его. С точки зрения Дворкина, интерпретатор нормативного акта ограничен текстом толкуемого официального документа. В этом отношении следует говорить о правильной и неправильной интерпретации. Речь идет о том, что корректное толкование нормативного акта происходит только в том случае, если интерпретатор производит процесс, учитывая текст в его целостности (integrity), рассматривая все его фрагменты.

Свою интерпретативную концепцию Дворкин основывает прежде всего на том, что судья при осуществлении судебного разбирательства и принятии того или иного решения интерпретирует свой предыдущий институциональный опыт. Для Дворкина сущность права заключается не в правовых нормах, а в том, как право интерпретировали. Рассматривая так называемые «сложные случаи» (hard cases), для решения которых не существует четких правовых норм, Дворкин говорит о необходимости учитывать моральные принципы и ценности при решении таких казусов[222]-

По его мнению, в сложных случаях принципы играют важную роль для обоснования судебных решений. Свобода действия судьи при принятии решения должна осуществляться в соответствии с общими принципами права. В этом аспекте американский философ выступает критиком юридической позитивистской теории Герберта Харта, отвергая его подход к пониманию сущности права и судейского усмотрения, согласно которой при возникновении сложных случаев судья выносит решение по собственному усмотрению, внося при этом в законодательство новые составляющие[223] Дворкин отвергает этот тезис на том основании, что существуют некоторые правовые стандарты, которые не могут быть объяснены с точки зрения социальных фактов.

Дворкин излагает точку зрения, согласно которой «обязанностью судьи остается даже в сложных случаях выявлять, в чем состоят права обеих сторон, а не изобретать задним числом новые права»[224]. Он утверждает, что решение при возникновении таких казусов можно найти на основании «принципиальных» и «стратегических соображений»[225]. В то же время философ дает сбалансированное решение спора между юридическим позитивизмом и юснатурализмом, понимая правовую систему в сочетании юридических правил и моральных принципов.

Дворкин вводит деление между нормами и принципами, говоря о значимости различия между этими правовыми явлениями[226]. Он поясняет, что это разграничение является особенно важным при рассмотрении юридических прав и обязанностей, указывая на значение последних стандартов, не являющихся по его мнению нормами. Этим Дворкин показывает, что позитивизм преувеличивает роль норм, не учитывая при этом другие правовые явления.

Он приводит некоторые основные особенности отличия норм от принципов, говоря об их разности «по характеру задаваемого ими направления»[227]. По его мнению нормы действуют по правилу «все или ничего» (all or nothing fashion)[228], из этого следует, что норму как таковую можно применить или не применить в целостности, но ее нельзя применить наполовину. Это означает, что действие одной нормы всегда устраняет действие другой.

Принципом же Дворкин называет «такой стандарт, который следует соблюдать не потому, что он способствует изменению или сохранению некоторой экономической, политической или социальной ситуации, а потому, что он выражает некоторые моральные требования, будь то требования справедливости, честности и т. д.[229]. В этом отношении принцип становится неким выражением социальной идеи. Принципы, как и нормы, являются основаниями для действий, однако они могут быть сбалансированы также и с другими принципами, могут вступать в конфликт и логическое противоречие. Принципы «могут быть более или менее весомыми или важными»[230]. Но действие одного никогда не устранят действие другого, в этом отношении они могут сочетаться и балансировать друг с другом. Правоприменитель при разрешении конфликта должен учитывать «относительный вес» каждого из принципов[231]. Именно данное правовое явление является фундаментальной основой концепции судебного толкования Дворкина.

Приводя многочисленные примеры применения принципиальных соображений в практике судей, Дворкин указывает на проблемные аспекты в системе и судебной практике англо-американской правовой доктрины. Философ утверждает положение, согласно которому судьи при интерпретации закона обязаны принять все соответствующие принципы (с учетом рассмотрения их относительного веса) и определить, какие из них являются доминирующими. Соответственно, более весомые принципы будут превалировать и составлять основу интерпретации. Также в своей концепции Дворкин проводит и различие принципов со стратегиями, под которыми он понимает такие стандарты, которые формулируются для достижения каких-либо общественных целей.

По мнению Дворкина судьи принимают решения, основываясь как на правовых нормах, так и на субъективных убеждениях, выражая индивидуальный подход к рассматриваемому делу. Для философа речь идет о таких убеждениях, которые могут быть как юридическими (правосознание, чувство справедливости и т. д.), так и моральными. Судьи для того, чтобы применять детерминированные принципы, интерпретируют всевозможную правовую и моральную информацию с целью формирования целостности, которая лучше всего оправдывает и истолковывает прошлую юридическую практику. С этой точки зрения главная идея заключается в том, что судья должен истолковать правовую норму в наиболее предпочтительной вариации (то есть так, как она есть в основе правовой системы – целостности). Поэтому основной целью права выступает обеспечение внутренней обоснованности и последовательно вытекающей из этого лучшей интерпретации политического и правового порядка при принятии судебных решений. По Дворкину, вся интерпретация должна следовать принципу «закон как целостность» (law as integrity)[232]. Дворкин также утверждает, что разделение между теорией и правоприменительной практикой является неверным, так как юридическая теория имеет значение только тогда, когда она неотделима от процессов применения права.

Наряду с вышеперечисленными тезисами философ приводит в своих работах утверждение о том, что каждый толкователь должен согласовывать свою интерпретацию с устойчивыми ценностями в обществе. В этом смысле сущность права заключается в его целостности, связанности его с какими-то общими принципами. Задача толкователя есть не выяснение правильной воли законодателя, а встраивание акта толкования, поиск ему места в структуре убеждений и ценностей, которые действуют в обществе в целом. Вдобавок, Дворкин утверждает положение, в соответствие с которым законченным право становится только после его применения судьей в конкретном случае, при котором он взвешивает определенные принципы.

«Принцип и его весомость мы обосновываем, ссылаясь на некий сплав практики и других принципов – сплав, в котором следствия, выведенные из истории законодательной и судебной деятельности, переплетены со ссылками на общественные обычаи и соглашения. Не существует лакмусовой бумажки для проверки правильности такого обоснования, здесь вступают в силу оценки, и даже здравомыслящие люди могут расходиться во мнениях», – указывает Дворкин[233]. Роль судьи в этом смысле является центральной как толкователя, так и как применителя закона. Именно он выбирает такое толкование, которое более всего согласуется с устойчивыми ценностями в той мере, в какой это позволяют институты. Решение судьи в то же время обуславливается большим количеством различных мотивов, таких как эмоции, воззрения, переживания и т. д. При этом позитивистское представление о судье как о механизме, который подводит дела под общую норму, для Дворкина видится ошибочным.

По убеждению мыслителя содержание закона устанавливает интерпретация, так как правовые нормы сами по себе являются лишь пустыми формами, в которые судья может вложить любое содержание. В этом случае происходит деятельность судьи, когда он сначала принимает решение в своем сознании, а потом уже ищет этому решению нормативные доказательства, которые с юридической точки зрения обосновывали бы приговор. Иначе говоря, судебное решение выносится в соответствии с принципами судьи. Дворкин здесь говорит о судье как о философе, который при вынесении приговора рассуждает о справедливости с морально-этической и политической точек зрения. По мнению Дворкина, право всегда содержит элементы морали. С точки зрения интерпретативной теории право неотделимо от морали, так как все правовые суждения сочетают в себе описание и предписание, а значит являются оценочными.

Из этого положения интерпретативной теории следует, что в любой ситуации, где законные права людей являются спорными, существует лишь одно, с моральной точки зрения, правильное решение всех дел. В своей концепции Дворкин совмещает мораль и право, в отличии от позитивистов, которые отвергают нравственность при принятии решений. Таким образом Дворкин утверждает свой самый противоречивый тезис о том, что интерпретация предполагает лишь «единственно правильный ответ»[234]. Здесь он выступает против идеи о том, что судьи имеют свободу усмотрения в сложных случаях. Согласно идее Дворкина, каждое дело может быть подстроено судьей (который обладает правильным моральным чутьем) под существующие этические убеждения и ценности.

Чтобы проиллюстрировать это воззрение он вводит образ «идеального судьи Геркулеса», обладающего экстраординарными способностями, которые характеризуются, прежде всего, его неограниченными познаниями в области права и осуществлении адекватного толкования, в соотвествии с которыми он является беспристрастным и может выносить правильные решения[235]. Вдобавок Геркулес обладает неограниченным временем для обдумывания и принятия оптимальных решений.

Дворкин при рассмотрении исследуемой концепции вводит также некоторые ограничения, смысл которых заключается в том, что судья должен пользоваться тремя основными, согласованными принципами в поисках правильного ответа – справедливостью, честностью и надлежащей процедурой. Если эти три принципа принимаются, то любой судья может пытаться найти правильный ответ. Задача судьи состоит в поиске единственно верного морального ответа и обосновании его с помощью нормативно-правового акта. Такое воззрение приводит Дворкина к заключению, что в праве нет пробелов. Если отсутствует какая-то норма, то возможно требовать от судьи рассмотрения права на основании его целостности, судья всегда способен вынести справедливое решение на основании принципов права.

Судья Геркулес при рассмотрении сложных дел выносит решения не на основании морали и моральных норм вообще, а «в той мере, в какой они отражены в своде законодательных и судебных материалов…»[236]. Здесь Дворкин раскрывает основную задачу судьи, который, по его мнению, должен заниматься, прежде всего, защитой личности и ее индивидуальных свобод в конкретных делах. Судьи, однако, по-разному взвешивают принципы и стратегии, в разное время делая неодинаковые приоритеты. При этом Дворкин замечает, что даже идеальный судья Геркулес может потенциально ошибиться, так как в правильности интерпретации не будет никаких доказательств. Единственно правильный ответ – не всегда единственно возможное моральное решение. Моральные убеждения не являются абсолютным критерием для вынесения судебных решений.

Дворкин использует метафору об идеальном судье для того, чтобы указать на факторы, которые должны быть рассмотрены в целях достижения справедливости, объективности и целостности. Его интерпретационный подход предоставляет широкие возможности для анализа намерения законодателей. Своей концепцией Рональд Дворкин утверждает, что «принципы» и «ценности», которые не рассматриваются юридической позитивистской теорией, играют важную роль в интерпретации закона при принятии судейских решений. Интерпретативная теория англо-американского философа представляет собой сбалансированное решение научного спора между школами юридического позитивизма и естественного права.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.