2. Неустойка

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

2. Неустойка

Неустойка (штраф, пени) – определенная законом или договором денежная сумма, которую должник обязан уплатить кредитору в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательства, в частности в случае просрочки исполнения. По требованию об уплате неустойки кредитор не обязан доказывать причинение ему убытков (п. 1 ст. 330).

Привлекательность неустойки, ее широкое применение в целях обеспечения договорных обязательств объясняются прежде всего тем, что она представляет собой удобное средство упрощенной компенсации потерь кредитора, вызванных неисполнением или ненадлежащим исполнением должником своих обязательств. В этом смысле неустойке присущи следующие черты: предопределенность размера ответственности за нарушение обязательства, о котором стороны знают уже на момент заключения договора; возможность взыскания неустойки за сам факт нарушения обязательства, когда отсутствует необходимость представления доказательств, подтверждающих причинение убытков и их размер; возможность для сторон по своему усмотрению формулировать условие договора о неустойке (за исключением законной неустойки), в том числе в части ее размера, соотношения с убытками, порядка исчисления, тем самым приспосабливая ее к конкретным взаимоотношениям сторон и усиливая ее целенаправленное воздействие.

Порядок исчисления денежной суммы, составляющей неустойку, может быть различным: в виде процентов от суммы договора или его неисполненной части; в кратном отношении к сумме неисполненного или ненадлежаще исполненного обязательства; в твердой сумме, выраженной в денежных единицах.

В законодательстве традиционно (и ГК не составляет исключения) в качестве разновидностей неустойки применяются штрафы и пени. Если в отношении штрафов трудно выделить какие-либо особенные черты, то специфические признаки неустойки в виде пени очевидны. Они заключаются в том, что пеня устанавливается на случай просрочки исполнения обязательства, т.е. она призвана обеспечить лишь своевременное представление исполнения обязательства; пеня, как правило, определяется в процентах по отношению к сумме обязательства, не исполненного в установленный срок; пеня представляет собой длящуюся неустойку, которая взыскивается за каждый последующий период (например, за каждый день) просрочки неисполненного в срок обязательства.

В законодательстве и судебной практике обычно различают т.н. договорную и законную неустойку. Договорная неустойка устанавливается по соглашению сторон, и, естественно, ее размер, порядок исчисления, условия применения и т.п. определяются исключительно по их усмотрению. ГК лишь устанавливает требования к форме такого соглашения сторон о неустойке (ст. 331 ГК). Кстати сказать, требования эти более жесткие по сравнению с обычно предъявляемыми требованиями к форме сделок: соглашение о неустойке должно быть совершено в письменной форме независимо от формы основного обязательства, которое может возникнуть и из устной сделки. В противном случае несоблюдение письменной формы влечет недействительность соглашения о неустойке.

Что касается законной неустойки, то она подлежит применению независимо от того, предусмотрена ли обязанность ее уплаты соглашением сторон (ст. 332 ГК). Правда, судьба и сфера применения законной неустойки во многом зависят от того, в какой правовой норме она содержится. Если неустойка предусмотрена императивной нормой, она подлежит безусловному применению. В случаях, когда положение о неустойке содержится в диспозитивной норме, она применяется лишь постольку, поскольку стороны своим соглашением не предусмотрели иной размер неустойки.

Примером законной неустойки, содержащейся в диспозитивной норме, может служить активно применявшаяся до введения в действие второй части ГК (до 1 марта 1996 г.) неустойка, предусмотренная абзацем первым пункта 8 Постановления Президиума Верховного Совета Российской Федерации и Правительства Российской Федерации от 25 мая 1992 г. №2837-1 «О неотложных мерах по улучшению расчетов в народном хозяйстве и повышению ответственности предприятий за их финансовое состояние»[670]. Указанная неустойка в виде пени в размере 0,5 процента в день от просроченного платежа за поставленные товары применялась в тех случаях, когда в заключенном сторонами договоре поставки или купли-продажи продукции (товаров) для предпринимательской деятельности не содержался иной конкретный размер ответственности за такое нарушение.

Правила поставки газа потребителям Российской Федерации, утвержденные Постановлением Правительства РФ от 30 декабря 1994 г.[671], предусматривают, что за недопоставку газа виновная сторона уплачивает штраф в размере 10% стоимости подачи газа, который не был поставлен в течение месяца, а за необоснованное безакцептное списание средств со счета виновная сторона, кроме возврата списанной суммы, уплачивает штраф в размере двойной учетной ставки Центрального банка РФ за каждый день использования денежных средств. При нарушении обусловленных договором параметров качества либо давления газа со стороны, поставляющей газ, взыскивается в пользу стороны, которая его принимает, штраф в размере 10% стоимости подачи газа за каждые сутки, в течение которых было допущено нарушение (кроме случаев принудительного понижения давления при ограничении газопотребления). Потребитель, просрочивший оплату за поставленный газ, уплачивает пени в размере двойной учетной ставки Центрального банка РФ за каждый день просрочки. И наконец, при неполном использовании потребителем договорного объема газа за месяц без предварительного взаимного согласования с поставщиком потребитель возмещает поставщику до 10% стоимости недопоставленного газа.

КонсультантПлюс: примечание.

Постановление Правительства РФ от 30.12.1994 №1445 «Об утверждении Правил поставки газа потребителям Российской Федерации» утратило силу в связи с изданием Постановления Правительства РФ от 05.02.1998 №162 «Об утверждении Правил поставки газа в Российской Федерации».

В случае нарушения сроков оказания услуг телеграфной связи по выбору потребителя уплачивается штраф в размере 3% стоимости услуги, по телеграммам – за каждый час просрочки, а по другим услугам – за каждый день просрочки с тем, однако, что сумма взысканной неустойки не должна превышать стоимости услуги. Неустойка в размере 3% за каждые сутки задержки взимается и за нарушение хозяйствующим субъектом сроков исполнения услуг местной телефонной сети.

Основные положения порядка заключения и исполнения государственных контрактов (договоров подряда) на строительство объектов для федеральных государственных нужд в Российской Федерации[672] предусмотрели, что заказчикам предоставляется право при необеспечении установленных контрактом сроков ввода в действие предприятий, зданий, сооружений, пусковых комплексов и очередей, а также отдельных объектов по вине подрядчика взыскивать штраф в размере одной тысячной части договорной стоимости за каждый день просрочки до фактического завершения строительства.

В Законе «О Государственном материальном резерве»[673] предусмотрено 12 видов неустойки, взыскиваемой за нарушения обязательств поставщиками, ответственными хранителями, получателями и подрядчиками.

Законная неустойка в необходимых случаях, по мере инфляции, увеличивается в размере. Так, Постановлением Правительства РФ от 12 февраля 1994 г.[674] были повышены различные виды штрафов, предусмотренные транспортными уставами (в зависимости от вида нарушений и для разных видов транспорта – соответственно в 9,7; 41,1 и 13,8 раза по сравнению с ранее установленными). В Законе «О Государственном материальном резерве» предусмотрено, что размер неустойки определяется по ценам на материальные ресурсы на момент оплаты.

Одновременно вносятся и некоторые другие изменения в ранее принятые, но сохраняющие свою силу акты в случаях, когда предусмотренная в них законная неустойка связана с нарушением обязательств, не имеющих отношения к коммерческим интересам сторон. Так, в транспортное законодательство была внесена в свое время норма о неустойке на случай «нерационального использования перевозочных средств». Имеется в виду штраф, взимаемый с отправителя «за недогруз вагонов и контейнеров до технической нормы или полной грузоподъемности». Соответствующее положение Устава железных дорог теперь признано недействующим[675].

КонсультантПлюс: примечание.

Постановление Правительства РФ от 20.02.1995 №157 «Об отмене материальной ответственности за весовой и объемный недогрузы вагонов и контейнеров при перевозках грузов по железным дорогам» утратило силу в связи с изданием Постановления Правительства РФ от 10.07.1998 №733 «О признании утратившими силу некоторых решений Правительства Российской Федерации в связи с Федеральным законом „Транспортный устав железных дорог Российской Федерации“.

В отношении законной неустойки в ГК предусмотрено правило, согласно которому ее размер может быть изменен соглашением сторон лишь в сторону увеличения, если это не запрещено законом (п. 2 ст. 332). Примером такого запрета могут служить нормы, содержащиеся в транспортных уставах и кодексах, не допускающих изменения установленных мер ответственности (см., например, ст. 143 УЖД, ст. 126 УАТ и др.).

Правом уменьшения размера неустойки наделен только суд, который может воспользоваться этим правом в тех случаях, когда подлежащая уплате неустойка явно несоразмерна последствиям нарушения обязательства (ст. 333 ГК). Данное положение корреспондирует нормам, имеющимся в процессуальном законодательстве. Например, при принятии решения по спору арбитражный суд вправе уменьшить в исключительных случаях размер неустойки (штрафа, пени), подлежащей взысканию по иску организации или гражданина – предпринимателя со стороны, нарушившей обязательство.

Несмотря на кажущуюся простоту, применение неустойки за нарушение договорных обязательств сопряжено с немалыми трудностями. Это в полной мере относится и к законной, и к договорной неустойке. Иллюстрацией к сказанному могут служить многочисленные разъяснения Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, основанные на обобщении и анализе материалов дел, рассмотренных арбитражными судами, по вопросам применения неустоек за наиболее типичные нарушения в сфере предпринимательства[676].

Наряду с тем что в современном правовом регулировании такого способа обеспечения исполнения обязательств, как неустойка, сохранилось много традиционного и общего, в том числе и с дореволюционным российским законодательством, нельзя не заметить и некоторые отличия, которые являются результатом эволюции данной правовой категории.

Начнем с одной технической подробности, касающейся определения понятия неустойки. По свидетельству Анненкова, в юридической литературе дореволюционного периода велись дискуссии по поводу понятия неустойки. Ряд цивилистов (Пестржецкий, Буцковский, Мандро, Кавелин, Гольмстен, Боровиковский) определяли неустойку как штраф или пеню в размере известной денежной суммы, которую одна сторона обязана уплатить другой в случае ее неисправности в исполнении обязательства[677]. Аналогичный вывод, относящийся к понятию «неустойка», мы находим и у Шершеневича: «Под неустойкой, как средством обеспечения, понимается присоединенное к главному обязательству дополнительное условие о платеже должником известной суммы на случай неисправности в исполнении»[678].

В то же время другие правоведы, и в частности Мейер, хотя также определяли неустойку как пеню, налагаемую на контрагента в случае неисправности его в исполнении обязательства, которая состоит обыкновенно в платеже известной суммы денег, но считали, что неустойка может заключаться также в передаче должником кредитору определенного имущества либо в совершении для последнего какого-либо действия[679]. Любопытно, что близким к подобному определению был и подход российских правоприменительных органов, в том числе Сената, который понимал неустойку в качестве условия об ответственности, заключающегося в доставлении одной стороной другой имущественного удовлетворения, т.е. не одной только денежной суммы, но и другого имущества или действия, имеющих известную ценность[680].

В проекте Гражданского Уложения Российской Империи, внесенном в 1913 г. на рассмотрение Государственной Думы, неустойка определялась как «денежная сумма, которую одна из договаривающихся сторон обязывается уплатить другой в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения принятого на себя обязательства» (ст. 1601). Однако здесь же мы находим другую статью (ст. 1608), согласно которой правила соответствующих статей (включая ст. 1601) имеют применение и в том случае, когда задаток, отступное или неустойка условлены по договору не в денежной сумме[681]. В материалах Редакционной Комиссии, подготовившей проект Гражданского Уложения, по этому поводу сказано, что хотя в основных нормах (ст. 1601–1607) о предмете задатка, отступного и неустойки говорится только о деньгах в целях удобства изложения, а также потому, что в большинстве случаев они действительно состоят в деньгах, но так как задаток, отступное и неустойка могут заключаться во всякого рода вещах и действиях, причем отношения, возникающие из соглашений этого рода, ничем, по существу, не отличаются от отношений денежного характера, то и признается необходимость распространить на них соответствующие правила[682]. Таким образом, в тот период и законодательством и доктриной неустойкой, наряду с подлежащей уплате должником, нарушившим обязательство, кредитору определенной денежной суммой, признавалась также обязанность передать определенное имущество или совершить определенное действие.

Другое обстоятельство, заслуживающее нашего внимания, заключается в отношении дореволюционного законодательства к законной неустойке. По свидетельству Анненкова, неустойка определялась законом (за исключением отдельных специальных правил) лишь в двух случаях: во-первых, за неисправность в платеже по заемным обязательствам между частными лицами: не заплативший по заемному обязательству в срок подвергался взысканию неустойки по 3 процента с незаплаченного капитала; во-вторых, за неисправность в исполнении по обязательствам с казной: с неисправного казенного поставщика или подрядчика взыскивалась неустойка в размере полпроцента в месяц с суммы стоимости просроченных поставкой товаров, припасов или работ[683].

Развитие института гражданско-правовой ответственности в советский период шло по пути наращивания количества законных неустоек за различные нарушения договорных обязательств. Кульминационной точкой этой тенденции, по видимому, явились 70–80-е гг., когда исследователи насчитывали в законодательстве свыше трех тысяч санкций за нарушения обязательств в сфере хозяйственной деятельности[684]. Число законных неустоек превысило все мыслимые разумные пределы.

Необходимо отметить, что тенденция наращивания числа законных неустоек в тот период имела место на фоне крайне слабого применения другой традиционной формы имущественной ответственности – возмещения убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением договорных обязательств: споры об убытках, как отмечал, к примеру, Б.И. Пугинский, в тот период составляли всего 1,7 процента от общего числа дел, разрешаемых органами арбитража[685].

В целях исправления указанной тенденции, которая привела к известной деформации практики применения мер имущественной ответственности, действующий Гражданский кодекс определил, что законные неустойки могут устанавливаться лишь федеральными законами (ст. 332). Однако принятые до введения в действие части первой ГК указы Президента Российской Федерации и постановления Правительства, установившие неустойку за различные нарушения договорных обязательств, в силу ст. 4 Федерального закона «О введении в действие части первой Гражданского кодекса Российской Федерации» сохраняют силу до принятия соответствующих федеральных законов. Да и законодатель, как было показано на примере Закона «О государственном материальном резерве», нередко «грешит» использованием законных неустоек, видя в них панацею от всех бед и средство для упорядочения экономических отношений. Видимо, эта иллюзия будет преобладать в отечественном законодательстве еще некоторое время.

Как уже отмечалось, неустойка одновременно признается и способом обеспечения обязательств, и одной из форм гражданско-правовой ответственности. Исходя из этого, некоторые дореволюционные российские цивилисты выводили и определенные практические последствия, связанные с применением неустойки. Так, Шершеневич утверждал: «…неустойка имеет двоякое значение, являясь не только средством обеспечения обязательства, но и способом определить размер вознаграждения за отступление от обязательства. Неустойка имеет в виду или 1) побудить должника к исполнению под страхом невыгодных последствий (штраф за неисправность), или 2) установить заранее размер причиненного неисполнением ущерба, особенно когда доказывание величины его представляется затруднительным (возмещение ущерба)… Согласно двойственному своему назначению, неустойка имеет двоякого рода последствия: 1) или усложняется обязательственное отношение в том смысле, что, не освобождая должника от главной обязанности, налагает на него еще новую тягость; 2) или же изменяет прежнее обязательственное отношение, превращая его в новое, альтернативное, в силу которого должник может или исполнить условное действие, или заплатить известную сумму денег»[686].

С мнением Шершеневича не соглашался Анненков, который писал: «Найти, однако же, в нашем законе какие-либо указания на то, чтобы наш закон присваивал неустойке это последнее значение, в нем нельзя, вследствие чего и указание Шершеневича на двоякое значение неустойки у нас представляется совершенно не соответствующим определению ее значения нашим законом, почему также указание и на двоякие последствия ее уплаты представляется также не имеющим никакой опоры в нашем законе, и вследствие чего должно быть оставлено в стороне»[687].

Действующий сегодня Гражданский кодекс, определяя последствия применения неустойки (ст. 396), также не оставляет места для квалификации неустойки в качестве альтернативного обязательства. Кроме того, на наш взгляд, неустойка в интерпретации Шершеневича выглядит своеобразным предварительным соглашением об отступном, служащим основанием прекращения обязательства.

Вопросы, связанные с применением неустойки за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства и последствиями такого применения, для самого обязательства будут нами рассмотрены более подробно при анализе неустойки в качестве одной из форм гражданско-правовой ответственности.

Скажем только, что точка зрения Шершеневича, пожалуй, находит подтверждение во французском гражданском законодательстве. Согласно ст. 1229 Французского гражданского кодекса (ФГК), неустойка «является возмещением за убытки, которые кредитор терпит вследствие неисполнения главного обязательства», а ст. 1152 ФГК говорит, что «если соглашение устанавливает, что не выполнившее его лицо уплачивает определенную сумму в качестве убытков, то другой стороне не может быть присуждено ни большей, ни меньшей суммы». Следовательно, даже в том случае, если реальные убытки, причиненные нарушением обязательств, превышают сумму неустойки, кредитор тем не менее лишен возможности требовать уплаты большей суммы. Правда, французский судья, рассматривающий спор о взыскании неустойки за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства, вправе изменить сумму неустойки, если, по его мнению, она слишком высока или слишком мала.

Законодательству большинства стран континентальной Европы свойственен подход к неустойке как способу компенсации убытков, причиненных нарушением обязательств, как бы заменяющим взыскание самих убытков, поэтому кредитор, взыскивающий неустойку, сохраняет за собой право требования исполнения обязательства в натуре в том случае, если неустойка была установлена сторонами на случай просрочки исполнения обязательства (например, ч. 2 ст. 1229 ФГК, параграф 341 ГГУ и др.).

Значительным своеобразием отличаются положения о неустойке, существующие в англо-американском праве. Там выделяются два понятия: заранее исчисленные убытки (liquidated damages) и штраф (penalty). Как известно, англо-американское право исходит из того, что средства гражданско-правовой защиты носят компенсационный характер и не могут служить наказанию нарушителя. Поэтому нарушение договора влечет за собой лишь взыскание заранее исчисленных убытков (liquidated damages). Более того, предусмотренные соглашением сторон условия о неустойках, имеющих характер штрафа, признаются ничтожными. К примеру, в соответствии со ст. 2-718 ЕТК США убытки, подлежащие возмещению в случае нарушения договора любой из сторон, могут быть определены в соглашении, однако лишь в размере, который можно считать разумным в связи с предполагаемым или действительным ущербом, причиненным нарушением договора, трудностями доказывания ущерба и неудобствами или невозможностью получения адекватной защиты прав иным способом. Условие, определяющее неразумно высокий размер заранее исчисленных убытков, признается юридически ничтожным как штрафное условие.

В связи с этим нельзя не согласиться с мнением Р.Л. Нарышкиной, которая утверждает, что неустойка в англо-американском праве не выполняет тех обеспечительных функций, которые ей присущи в континентальном праве, поскольку во всех случаях на истце остается бремя доказывания обоснованности суммы, определенной в договоре[688].

В современном российском гражданском праве отсутствуют какие-либо законодательные ограничения размера договорной неустойки. Практика же свидетельствует, что фантазия сторон при формулировании условий договоров о неустойке не знает границ. Нередко в текстах договоров можно встретить условия о неустойке в размере 5–10 процентов от суммы договора либо от стоимости товаров (работ, услуг), в отношении которых просрочено исполнение. Конечно же, суды, рассматривая споры о взыскании подобных неустоек, не могут удовлетворять исковые требования в заявленных размерах, превышающих любые максимально возможные убытки в связи с соответствующим нарушением договорных обязательств.

Этим объясняется чрезвычайно широкое применение в судебной практике положений ст. 333 ГК, предоставляющих право суду уменьшить размер взыскиваемой неустойки с учетом ее соразмерности последствиям допущенного нарушения обязательства. Более того, анализ материалов дел, разрешенных в порядке надзора Президиумом Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации, свидетельствует, что установленное ст. 333 ГК право суда трактуется ныне как обязанность судов, рассматривающих споры о взыскании неустоек, размер которых превышает некие средние величины. Такую позицию можно объяснить стремлением обеспечить принятие арбитражными судами не только законных, но и справедливых решений. Однако нельзя не заметить, что подобная практика не отвечает требованиям диспозитивности (с точки зрения материального права) и противоречит принципам состязательности сторон (с точки зрения процессуального законодательства).

Более предпочтительным и, добавим, полностью соответствующим законодательству было бы оценивать требования кредитора о взыскании неустойки в части, превышающей возможные убытки в связи с допущенным должником нарушением договорного обязательства, как злоупотребление правом, что и служило бы законным основанием к отклонению исковых требований в соответствующей части.