3. Патриархальные и патерналистские концепции

Согласно различным патриархальным (от патриарх родоначальник) и патерналистским (от патер — отец) воззрениям, общество и государство возникают из семьи, а общественная и государственная власть — из власти отца семейства.

Уже в древних мифических и религиозных сказаниях власть в той или иной родовой общине и племени возводится к власти прародителей, праотцов: род, племя, народ при этом уподобляются большой семье, а носитель власти — отцу семейства. С возникновением государства подобные патриархальные и патерналистские представления повсеместно у разных народов переносятся на носителя государственной власти как отца и покровителя всех подданных, как “отца-основателя” этого народа и государства и т.д.

Так, Конфуций (VI—V вв. до н.э.), в духе древнекитайских традиции трактуя императора как “сына Неба” и исполнителя воли Неба, вместе с тем уподоблял власть императора власти главы семейства, а государство — большой семье. “Сын Неба здесь, таким образом, предстает как отец Поднебесной.

Управление государством, по Конфуцию, должно строиться как управление семьей — на основе норм добродетели заботы старших о младших, сыновней преданности и почтительности младших по отношению к старшим. Для установления в государстве таких семейных взаимоотношений между властью (“старшими” во главе с императором-отцом) и подданными (“младшими”), учил Конфуций, необходимо утвердить хороший порядок в семье.

В развернутом виде патриархальная теория происхождения государства представлена в произведениях ярого английского роялиста Р. Филмера (XVII в.). Кстати говоря, сходные взгляды развивал до него английский король Яков I в ряде своих сочинений. Уподобляя власть короля власти отца семейства над детьми, Яков I считал, что контроль за королем, восстание против него, его изгнание или убийство столь же’ противоестественны и чудовищны, как и соответствующие действия детей против своего отца. При этом он (в духе распространенных теологических воззрений о происхождении власти) утверждал, что короли получают власть от Бога.

Апология абсолютной монархии содержится и в патриархальной теории Филмера. Свою теорию он обосновывает ссылками на положения Библии о божественном сотворении Адама, на библейскую заповедь “почитай отца своего” и т.д. Отсюда он делает выводы о том, что первочеловек Адам как родоначальник человечества был первым отцом и первым монархом, а исходной формой правления, установленной Богом и основанной на божественном праве, является монархия. Все последующие монархи, согласно Филмеру, — это наследники Адама, преемники его отцовской и одновременно монаршей власти, этих позиций он расценивал всякое выступление против абсолютной власти монарха как греховное нарушение божественного порядка властвования и божественно установленной формы отцовской власти в государстве.

Патриархально-патерналистские воззрения имели широкое распространение у всех народов. Глубокие корни они пустили и в русской политической истории, традиционным компонентом которой стала вера широких слоев населения в “царя- батюшку” и во всякое начальство как в “отца родного . Эти настроения на протяжении веков насильственно внедрялись в сознание народа правящей деспотической властью (от “помазанника божьего” Ивана Грозного до “отца народов” Сталина). Поэтому неудивительно, что и сегодня монархисты справа и сталинисты слева, — каждый по-своему переживая Эдипов комплекс постдеспотической безотцовщины, откровенно и настойчиво отвергают либерально-демократический конституционный строй современной России.

Патриархально-патерналистские представления о государственной власти по своей сути и происхождению носят архаический характер. В условиях достаточно развитой цивилизации и политико-правовой жизни подобные представления, как правило, используются в консервативно-реакционных целях — для обоснования и оправдания различных форм деспотической и тиранической власти.

В теоретическом плане основной недостаток патриархально-патерналистских воззрений состоит в отрицании специфики государства и государственной власти, их качественного отличия от семьи и отцовской власти.

Одним из первых критиков подобных воззрений был Аристотель (384—322 гг. до н.э.), который в своем труде “Политика” писал: “Неправильно говорят те, которые полагают, будто понятия “государственный муж”, “царь”, “домохозяин , “господин” суть понятия тождественные. Ведь они считают, что эти понятия различаются в количественном, а не в качественном отношении... Будто нет никакого различия между большой семьей и небольшим государством... Это, однако, далеко от истины”[317].

Аристотель различает три вида (формы) человеческого общения — семью, селение и государство (полисное общение), которые возникли естественным путем, т.е. возникли в соответствии с природой человека, а не сверхъестественным (божественным) образом. Семья, согласно Аристотелю, включает в себя отношения мужа и жены, отца и детей, господина и раба. Селение — это колония семей (их множество). А государство — наиболее развитая, завершенная и высшая по своим целям форма общения, достигшая самодовлеющего существования ради благой жизни. “Все общения, — поясняет Аристотель, стремятся к тому или иному благу, причем больше других и к высшему из всех благ стремится то общение, которое является наиболее важным из всех и обнимает собой все остальные общения. Это общение и называется государством или общением политическим”[318].

Поскольку цель государства (полиса) — наивысшая и оно представляет более высокую ступень в развитии природы человека, чем семья, Аристотель говорит о первичности (в теологическом смысле) государства по сравнению с семьей. “Первичным по природе, — пишет он, — является государство по сравнению с семьей и каждым из нас; ведь необходимо, чтобы целое предшествовало части”[319].

Во всех этих своих суждениях Аристотель исходит из того, что человек по природе своей есть существо политическое»[320]. И эта политическая (государственная) природа человека в наиболее развитом и завершенном виде (т.е. в виде осуществленной цели) представлена в полисной форме общения свободных и равных граждан.

Го, что в последующей истории стали называть государством в различных его проявлениях и значениях, для Аристотеля существовало лишь в виде эллинского полиса. Варвары (все неэллины) не доросли еще до свободы: “варвар и раб по природе своей понятия тождественные”[321]. Это означает, что варвары еще не успели развить свою политическую природу и у них еще нет полиса (т.е. государства в современном словоупотреблении), нет политической (государственной) власти - “власти над свободными и равными"[322]. Имевшаяся же тогда у варваров деспотия — это, по Аристотелю, дополитическая (догосударственная) форма отношений между господином (властвующим правителем) и рабами (подвластными).

В Новое время патриархально-патерналистские представления с позиций идей о суверенитете государства критиковали Ж. Боден, Г. Гроций, Гегель и другие мыслители.