§ 1. Понятие доказательств, средств доказывания и отграничение их от оперативно-розыскной информации

§ 1. Понятие доказательств, средств доказывания и отграничение их от оперативно-розыскной информации

Развитие правовой теории невозможно без разработки методологии. Это относится к любой отрасли права, в том числе к уголовному процессу и оперативно-розыскному законодательству. Некоторые методологические проблемы получили достаточно полное научное освещение. Так, теория доказательств как часть науки об уголовном процессе раскрывает природу доказательств, предмет и пределы доказывания, процесс и обязанность доказывания, исследует теоретические основания и практическое значение классификации доказательств; отдельные виды доказательств; особенности доказывания в различных стадиях процесса.

Методологические проблемы, как, например, отграничение информации, полученной в ходе оперативно-розыскной и уголовно-процессуальной деятельности, разрешены значительно слабее. При этом их решение связано только с различием в правовом положении субъектов, от которых исходит оперативная и доказательственная информация. Существует принципиальная разница в правовом регулировании методов (условий и порядка) ее получения и фиксации, а, следовательно, и в правовых гарантиях, связанных с ее достоверностью, соблюдением прав и законных интересов граждан, участвующих соответственно в оперативно-розыскной и уголовно-процессуальной деятельности.

Принимая во внимание сложность разграничения содержания оперативных данных и процессуальных доказательств, исключительное значение имеет отграничение доказательственной (процессуальной) информации и информации, полученной из непроцессуальных источников. Оно возможно лишь в результате рассмотрения таких категорий уголовного процесса, как понятие доказательств, их источников и средств доказывания.

Вопросы о понятии доказательств, их источниках и видах являются весьма дискуссионными в теории уголовного процесса. Во многих работах, посвященных теории доказательств в уголовном процессе, постоянно предпринимались попытки определить или уточнить данные понятия. Интерес к этому объясняется тем, что понятие доказательств, их источников, а также порядок (форма) собирания доказательств, служащий основанием для выделения видов доказательств, — основные, центральные вопросы теории доказательств, которая, в свою очередь, связана с любым процессуальным институтом.

Исследованию понятия доказательств и научных проблем в уголовно-процессуальной науке, связанных с учением о доказательствах, посвятили свои работы Н.С. Алексеев, В.Д. Арсеньев, В.А. Банин, Д.И. Бедняков, Б.Т. Безлепкин, Р.С. Белкин, В.М. Быков, А.И. Винберг, Н.А. Громов, Г.Ф. Горский, А.А. Давлетов, B.C. Джатиев, Е.А. Доля, В.Я. Дорохов, 3.3. Зинатулин, Ц.М. Каз, Л.М. Карнеева, Н.М. Кипнис, Н.Н. Ковтун, Л.Д. Кокорев, Н.П. Кузнецов, С.В. Курылев, A.M. Ларин, И.М. Лузгин, П.А. Лупинская, В.З. Лукашевич, В.П. Малько, М.М. Михеенко, Я.О. Мотовиловкер, И.И. Мухин, С.А. Пашин, В.В. Соловьев, В.В. Степанов, М.С. Строгович, В.Г. Танасевич, А.И. Трусов, Ф.Н. Фаткуллин, С.А. Шейфер, Л.Т. Ульянова, М.А. Чельцов, А.А. Эйсман, П.А. Элькинд и др.

Перечисление авторов и их трудов можно продолжить, однако это не приведет к единому взгляду по вышеназванным проблемам, а напротив, умножит число неоднозначных мнений. Поэтому исследование вопросов, связанных с понятием доказательств, их источников и видов доказательств, нельзя признать завершенным. Есть еще немало проблем, ждущих своего разрешения.

Доказательства, с помощью которых достигаются точные знания органа дознания, следователя, прокурора и суда о существовании фактов, относят к числу материализованных явлений, перечисленных в законе, доступных непосредственному восприятию правоохранительными органами.

Идеи о доказательствах как единстве содержания и формы, выраженных в предусмотренной законом процессуальной форме, высказаны в работах Д.И. Беднякова, В.Я. Дорохова, Н.М. Кипниса, Н.П. Кузнецова, A.M. Ларина, П.А. Лупинской, С.А. Шейфера и других авторов[61]. Представляется, что такое единое понимание доказательств является наиболее правильным.

Доказательства имеют, во-первых, содержание, т. е. информацию об искомых фактах (юридических, доказательственных), обладающую свойством относимости, во-вторых, процессуальную форму, именуемую в законе средствами доказывания, и в-третьих, определенный процессуальный порядок получения и исследования доказательственной информации и самих средств доказывания. Эти три признака характеризуют правовую природу доказательств. Устранение любой стороны аспекта доказательства ликвидирует или существенным образом деформирует указанное понятие[62].

Доказательство, лишенное его познавательного содержания либо процессуальной формы, вовлеченное в процесс судебно-следственного познания с нарушением уголовно-процессуального порядка, перестает быть таковым, поэтому широкое признание в теории доказательств (в том числе среди противников включения «источников» в понятие доказательств)[63] получило представление о том, что показания, заключения, вещественные доказательства, протоколы и иные документы — это та процессуальная форма, в которой сохраняются и используются фактические данные, полученные следователем или судом. Считая такое представление правильным вследствие понимания доказательства как диалектического единства содержания и формы, нельзя не прийти к выводу о невозможности отделения «фактических данных», составляющих содержание доказательства, от «источника», т. е. его формы.

Под источником доказательств понимаются процессуальная форма, посредством которой сведения о фактах, признаваемые доказательствами, вовлекаются в сферу доказывания, и носитель тех сведений о фактах прошлого, которые интересуют следователя, прокурора и суд.

Любой источник доказательств, используемый как средство доказывания, должен быть допустимым. Это требование касается обоих элементов понятия источника, как процессуальной формы получения доказательственной информации, так и ее носителя. Если один из них не удовлетворяет определенным условиям, то источник доказательств может быть призван недопустимым.

Следует, однако, заметить, что сам термин «источник доказательств» небезупречен как с логической, так и с гносеологической точек зрения, ибо не способствует уяснению сущности доказательств по уголовному делу. Более предпочтительным, по мнению С.А. Шейфера, является известный процессуальной науке термин «виды доказательств», способный отразить различия как в способах сохранения и передачи фактических данных, так и в процессуальном положении носителя доказательственной информации[64]. С этой точкой зрения следует согласиться.

Итак, доказательство представляет собой неразрывное единство содержания (фактические данные, т. е. сведения о фактах, подлежащих установлению) и формы (показания, заключения экспертов, вещественные доказательства и документы).

Однако в последнее время наблюдается попытка переосмыслить понятие доказательства, делается акцент на его форме в ущерб содержанию. Так, по мнению С.А. Пашина, доказательствами служат процессуально оформленные сообщения, а также документы или другие предметы, которые правомерно использовать в судопроизводстве для установления фактов, учитываемых при вынесении процессуальных решений, в особенности приговоров. Как полагает С.А Пашин, все доказательства — суть материалы, под которыми понимаются сообщения, документы или другие предметы, используемые при судопроизводстве[65].

Вряд ли такое представление является более точным и полным, чем традиционное. В нем отсутствует указание на весьма существенное свойство доказательств — его относимость, т. е. связь доказательства с предметом доказывания (как известно, не любые сообщения являются доказательствами, а лишь те, которые указывают на обстоятельства, подлежащие доказыванию). Нет в нем четкого указания на способ получения доказательства («процессуально оформленными» могут быть и сообщения, полученные незаконным способом), а главное — не разграничиваются содержание и форма доказательства, присущие любому явлению (сообщения, т. е. сведения, фактические данные, стоят в одном ряду с «документами или другими предметами»).

Статья 74 УПК РФ гласит: «1. Доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном настоящим Кодексом, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.

2. В качестве доказательств допускаются:

• показания подозреваемого, обвиняемого;

• показания потерпевшего, свидетеля;

• заключение и показания эксперта;

• вещественные доказательства;

• протоколы следственных и судебных действий;

• иные документы».

Требование закона (ч. 1) об установлении доказательств в порядке, определенном УПК РФ, не решает проблемы. Из каких именно источников дознаватель, следователь, прокурор, суд или судья могут получить сведения, устанавливающие наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию по уголовному делу, закон ответа не дает. Вероятно, такими источниками являются: показания свидетеля, потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого, эксперта, заключение эксперта, вещественные доказательства, протоколы следственных и судебных действий (заседаний), иные документы

Логически оправданно и вполне целесообразно вести речь об их допустимости, как это предусмотрено в ч. 2 ст. 74 УПК РФ, и изложить ч. 1 ст. 74 в следующей редакции: «Доказательствами по уголовному делу являются любые сведения, которые устанавливаются: показаниями свидетеля, показаниями потерпевшего, показаниями подозреваемого, показаниями обвиняемого, показаниями эксперта, заключением эксперта, вещественными доказательствами, протоколами следственных и судебных действий, иными документами в порядке, определенном настоящим Кодексом».

Само по себе слово «сведения» в русском языке толкуется как некоторые результаты чувственного восприятия. Это соответствует антропогенным, т. е. исходящим от человека, доказательствам, выраженным в знаковой форме — словами, цифрами, условными знаками. Но в понятие «сведения» плохо укладываются доказательства иного рода, возникшие вне и помимо сознания человека: предметы, которые в силу особых физических свойств, состояния, признаков, меток, места нахождения могут быть использованы для установления обстоятельств уголовного дела. Похищенную у потерпевшего и найденную у обвиняемого одежду отнести к сведениям, видимо, нельзя.

Понятием, объединяющим сведения (сообщения) как продукцию сознания и признаки, свойства, особенности материальных объектов (систем), является информация Поэтому, имея в виду уголовно-процессуальные доказательства, понятия фактических данных и информации можно использовать как тождественные[66]. Однако это предложение нуждается в уточнении, ибо в юридической литературе предлагалось отказаться от терминов «сведения о фактах», «фактические данные» и сформулировать содержание судебных доказательств через научный термин «информация»[67].

В научной литературе о классификации средств доказывания можно встретить несколько суждений. Так, по мнению одних авторов, вопрос о них преимущественно сводится лишь к одному виду доказательств[68]. Другие полагают, что есть все основания утверждать, что средствами доказывания являются не только доказательства, но и процессуальные действия, производство которых приводит к получению доказательств[69]. Третьи указывают, что сам термин «средства доказывания» должен применяться для обозначения многогранного понятия. В полном своем соответствии с этимологическим смыслом[70] средствами доказывания являются как фактические данные (доказательства), используемые в ходе этой деятельности, так и формы, в которые они облечены (источники доказательств), и способы, с помощью которых такие данные становятся достоянием органов следствия, прокуратуры и суда[71].

Рассматривая первую группу «средств доказывания», можно утверждать, что ими являются доказательства, определенные в ч. 1 ст. 74 УПК РФ как любые сведения, на основе которых суд, прокурор, следователь, дознаватель в порядке, определенном настоящим Кодексом, устанавливает наличие или отсутствие обстоятельств, подлежащих доказыванию при производстве по уголовному делу, а также иных обстоятельств, имеющих значение для уголовного дела.

В качестве средств доказывания могут использоваться лишь такие доказательства, которые образуют определенную совокупность, признаваемую следователем, прокурором, судом и дознавателем достаточной, устанавливающие обстоятельства, составляющие предмет доказывания. Средства доказывания являются доказательственной основой выводов и решений. Именно законные, легитимные доказательства служат цели правосудия — достижению истины по делу, с помощью которых она устанавливается.

Итак, доказательства устанавливаются с помощью предусмотренных законом средств: показаний свидетеля, потерпевшего, подозреваемого, обвиняемого, эксперта, заключения эксперта, вещественных доказательств, протоколов следственных и судебных действий и иных документов (ч. 1 ст. 74 УПК РФ). Средства тесно связаны с фактическими данными. Средства доказывания являются источниками получения сведений о тех фактах, которые необходимо установить по делу. Это дает основание считать, что сами средства доказывания наряду с фактическими данными играют роль доказательств. Не случайно в законе к средствам доказывания применяется термин «доказательства» (вещественные доказательства).

Конечно, между фактическими данными и средствами доказывания имеются различия: фактические данные являются содержанием доказательства, а средства доказывания — его формой. Неразрывная связь формы и содержания доказательства означает, что в любом средстве доказывания должны содержаться фактические данные, и в то же время фактические данные могут быть получены только с помощью установленных законом средств доказывания. Средства доказывания, не содержащие сведения о фактах либо содержащие, но полученные не из установленных в законе источников, доказательственного значения не имеют. Это аксиома демократического правосудия, правовой государственности.

Фактические данные, выступающие в качестве доказательств, — это сведения о фактах, интересующих дознавателя, следователя, прокурора и суд. Носителями их или, иначе, источниками доказательств являются лица, которые наблюдали интересующие следствие и суд факты и поэтому располагают сведениям о них, и вещи, сохранившие следы определенного воздействия или сами являющиеся следами определенных событий. Они выступают в качестве носителей соответствующей формы передачи доказательственной информации (доказательства).

Фактические данные, или информация, образуют содержание доказательства. Наряду с этим закон определяет процессуальную форму доказательств, которую представляют показания участников процесса, заключения экспертов, вещественные доказательства, протоколы и другие документы. Процессуальную форму доказательств называют также источником доказательств, и в этом смысле можно считать, например, источником сведений об обстановке совершения преступления протокол осмотра места происшествия.

Еще в одном значении термин «источник» применен в ст. 75 УПК РФ: «К недопустимым доказательствам относятся:…2) показания потерпевшего, свидетеля, основанные на догадке, предположении, слухе, а также показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности». «Источник», как верно отмечает A.M. Ларин, означает происхождение или способ получения сообщаемых сведений (со слов другого лица, из личных наблюдений и т. п.)[72].

Источники являются лишь носителями фактических данных, которые по их относимости к обстоятельствам, образующим предмет доказывания по делу, могут стать доказательствами. Более того, сами источники доказательств должны отвечать требованиям допустимости в том смысле, что должны быть предусмотрены законом. Только законодатель может расширить или изменить указанный в ч. 2 ст. 74 УПК РФ перечень источников доказательств.

Источник доказательств есть специфический для уголовного процесса носитель доказательственной информации. Он существует и служит для сохранения информации о преступлении и лице, его совершившем, во времени и переноса информации в пространстве. Источник доказательства в целом нельзя считать доказательством, ибо им является единство фактических данных — сведения о фактах и процессуальные источники. Следовательно, источник доказательств — это один из двух составляющих доказательство элементов, его часть. Сведения, содержащиеся в источнике, являются своего рода информационным ядром и в совокупности с источником образуют доказательство, а процессуальные действия, совершаемые в условиях процессуальной формы, — информационным каналом, связывающим носитель информации с уголовным процессом. Таким образом, источники доказательств — показания, протоколы следственных и судебных, действий, заключение экспертов, вещественные доказательства, документы становятся источниками сведений о преступлении и лице, его совершившем[73].

Дознаватель, следователь, прокурор и суд получают нужные им фактические данные из источников доказательств с помощью специальных процессуальных средств, называемых средствами доказывания.

Средства доказывания — это предусмотренные законом способы получения доказательств, подтверждающих или опровергающих существование фактов, интересующих органы расследования, прокурора и суд.

К средствам доказывания относятся предусмотренные ст. 86 УПК РФ конкретные способы и приемы собирания доказательств путем извлечения информации из определенного носителя, соблюдения при этом порядка, условий и последовательности применения способов собирания сведений. К способам собирания сведений относятся: 1) производство следственных и иных процессуальных действий (осмотр, допрос, обыск, выемка, очная ставка, опознание, экспертиза и т. д.); 2) представление письменных документов и предметов подозреваемым, обвиняемым, а также потерпевшим, гражданским истцом, гражданским ответчиком и их представителями и любыми физическими и юридическими лицами; 3) получение предметов, документов и иных сведений защитником; опрос им лиц с их согласия; истребование им справок, характеристик, иных документов от органов государственной власти, местного самоуправления, общественных объединений и организаций, которые обязаны предоставлять запрашиваемые документы или их копии.

Итак, способами получения и использования доказательств являются те предусмотренные законом действия, посредством которых органы дознания, предварительного расследования, прокуратуры и суда собирают, проверяют и оценивают доказательства и их источники, а также обосновывают выводы по делу

Кроме того, органы, осуществляющие ОРД, а также иные участники уголовного процесса вправе представлять лицам, ведущим производство по делу, материальные объекты (вещи) с просьбой приобщить их к делу в качестве вещественных доказательств, письменные и иные документы, указывать следователю и суду на лиц, которые могут быть допрошены в качестве свидетелей, потерпевших, и ходатайствовать об их вызове и допросе[74].

Защитник обвиняемого, представитель потерпевшего могут запрашивать документы из учреждений и представлять их следователю и суду, использовать технические средства, видео- и звукозапись, фото- и киноаппаратуру, ходатайствовать о проверке и приобщении их к делу.

Представление доказательств является способом реализации участниками процесса своего права на участие в доказывании. Следователь и судья обязаны разрешать их ходатайства, руководствуясь требованиями норм, содержащихся в ст. 271 УПК РФ.

В соответствии с законом доказательства могут закрепляться как в письменной форме (протоколы), так и посредством фотографирования, магнитной записи, киносъемки, изготовления слепков и оттисков следов, прилагаемых к протоколам (ст. 166 УПК РФ).

Все средства доказывания могут быть подразделены по определенным признакам на отдельные относительно самостоятельные группы. Благодаря такой классификации органы расследования, прокуратуры и суда получают возможность более эффективно и целеустремленно использовать те или иные средства доказывания.

Классификация средств доказывания может быть проведена по различным основаниям (признакам), в том числе в зависимости от того, кто является носителем фактической информации (личные и предметные), их качественной характеристики (доброкачественные и недоброкачественные), степени опосредования содержащейся в доказательствах и их источниках информации об обстоятельствах дела (первоначальные и производственные). По отношению к обвинению, виновности обвиняемого (подсудимого) в совершении преступления доказательства подразделяются соответственно на обвинительные и оправдательные, а по отношению к устанавливаемым по делу фактам — на прямые и косвенные[75]. Что же касается способов получения и использования доказательств, то обычно они подразделяются на следственные и иные процессуальные. В научной литературе классификации средств доказывания уделено достаточное внимание[76].

Несмотря на принятие в 1995 г ФЗ об ОРД, единое мнение относительно самой возможности использования результатов ОРД в процессе доказывания по уголовным делам отсутствует. Так, некоторые авторы допускают возможность формирования доказательств в рамках ОРД[77].

Нельзя признать состоятельной позицию Г.М. Миньковского, полагающего, что фактические данные (сведения), полученные путем проведения оперативно-розыскных мероприятий, могут быть признаны доказательствами по уголовным делам, но лишь в том случае, если они собраны, проверены и оценены в соответствии с требованиями уголовно-процессуального законодательства[78]. Результаты ОРД не могут быть собраны по правилам уголовно-процессуального законодательства, это принципиальный и конституционно значимый момент. В уголовном процессе собираются, проверяются и оцениваются не результаты ОРД, а уголовно-процессуальные доказательства

Для правильного решения проблемы использования результатов ОРД в доказывании по уголовным делам необходимо учитывать фундаментальные положения теории доказательств — неодинаковый правовой режим получения в уголовном процессе различных видов доказательств и оперирования ими[79].

Регламентация ОРД в законе позволяет утверждать о новых тенденциях в оценке данных, полученных в ходе ОРД, связанных с тем, что ее результаты служат факторами повышения эффективности борьбы с преступностью. С этой целью законодатель предпринял попытку придать оперативно-розыскным мероприятиям уголовно-процессуальную форму, что противоречит сути и соотношению этих качественно разнородных видов деятельности. Тем не менее в ФЗ об ОРД закреплен ряд норм, позволяющих связать воедино, подчинить общей цели оперативно-розыскные мероприятия и следственные действия.

Казалось бы, законодатель довольно четко определил сферу применения результатов ОРД В соответствии со ст. 11 ФЗ об ОРД они могут «…использоваться в доказывании по уголовным делам в соответствии с положениями уголовно-процессуального законодательства, регламентирующего собирание, проверку и оценку доказательств». Анализируя данную норму, Е.А. Доля правильно исключает возможность прямого использования результатов ОРД в качестве доказательств по уголовным делам[80]. Однако наличие в норме ссылки на действующее уголовно-процессуальное законодательство допускает возможность использования результатов ОРД в доказывании при единственном условии соблюдения требований УПК РФ при их получении[81].

Критерием допустимости доказательств Н. М. Кипнис считает соблюдение требований Законов об ОРД, о милиции и др. при производстве оперативно-розыскных мероприятий[82]. Однако, если учитывать, что соответствующие нормы отсылают правоприменителя к тому же УПК РФ, нужно признать, что это суждение, по сути, аналогично предыдущему.

Таким образом, можно сделать вывод о том, что до принятия ФЗ об ОРД нормы доказательственного права не предусматривали возможность использования результатов ОРД в процессуальной деятельности должностных лиц уголовного судопроизводства. Иными словами, уголовно-процессуальный закон не был рассчитан на его использование в системе с другими законами, на тот момент еще не принятыми[83].

Несмотря на то, что в начале 1992 г., а затем в 1995 г. появились акты, регламентирующие использование результатов ОРД в ходе уголовно-процессуального доказывания, соответствующие нормы в уголовно-процессуальный закон внесены не были Следовательно, до настоящего времени законодатель так и не ответил на вопрос о том, каким образом следует применять результаты ОРД при производстве по уголовным делам[84]. Первым шагом к законодательному закреплению механизма должна стать выработанная в результате анализа гносеологических и процессуальных аспектов доказывания классификация результатов ОРД.

Оценивая познавательное значение фактов, Д. И. Бедняков утверждает, что как отражение реальности оперативно-розыскная и доказательственная информации «…по своей природе едины и возникают в процессе познания изменений, являющихся результатом взаимодействия (контакта) с окружающей средой»[85]. По нашему мнению, ценность такой информации во всех случаях определяется ее способностью устанавливать обстоятельства, перечисленные в ст 73 УПК РФ.

Результаты ОРД, связанные в силу объективных причин с образовывающимися (образовавшимися) обстоятельствами предмета доказывания и побочными фактами, правомерно использовать в уголовном процессе, но не в качестве доказательств Они не могут служить основанием для логических выводов в процессе доказывания по отдельным обстоятельствам, подлежащим доказыванию по уголовному делу или по делу в целом[86], например для выводов о виновности лица, привлеченного к уголовной ответственности, характере и размере ущерба, причиненного преступлением. Однако их правомерно использовать для оптимизации собирания и проверки доказательств. Они могут послужить и основой для формирования доказательств в уголовном процессе[87]. Мы солидарны с этим суждением.

Однако, несмотря на законодательное разрешение использования результатов ОРД в доказывании по уголовным делам лишь для подготовки и осуществления следственных и судебных действий, неверной является рекомендация Пленума Верховного Суда РФ, согласно которой результаты оперативно-розыскных мероприятий могут быть использованы в качестве доказательств только в том случае, когда проверены следственными органами в соответствии с уголовно-процессуальным законодательством[88]. Эта рекомендация не только не правильна по существу, но и противоречит закону. Создается впечатление, что авторы основывались на прежней, утратившей силу редакции ст. 10 ФЗ об ОРД.

В стадии предварительного расследования данные, полученные в результате оперативно-розыскных действий, могут эффективно использоваться при выдвижении версий для установления необходимости производства конкретных следственных действий в качестве источников фактических данных, однако следует признать, что в силу имеющихся в настоящее время пробелов в УПК РФ их невозможно использовать в процессе доказывания без предварительной интерпретации.

По-видимому, данной спецификой объясняется то, что ФЗ об ОРД установил специальную форму представления результатов оперативно-розыскных мероприятий, о которой умалчивает УПК РФ: представление результатов ОРД органу дознания, следователю или в суд осуществляется на основании постановления руководителя органа, осуществляющего ОРД, в порядке, предусмотренном межведомственными нормативными актами. Вместе с тем возникают ситуации, когда обнаруженное преступление непосредственно не передается для расследования следователю того ведомства, оперативное подразделение которого осуществляло ОРД. Например, оперативные подразделения ФСБ России могут обнаружить преступление, расследование которого отнесено к компетенции следователя военной прокуратуры, МВД России или ФСНП России. В подобной ситуации результаты ОРД правомерно представлять именно прокурору, который в пределах своей компетенции вправе самостоятельно возбудить уголовное дело или, руководствуясь правилами подследственности, направить полученные материалы компетентному органу предварительного следствия.

Поскольку содержание и форма постановления руководителя органа, осуществляющего ОРД, согласно ч. 3 ст. 11 должны регулироваться ведомственными нормативными актами, то предложение закрепить содержание и форму этого постановления в самом ФЗ об ОРД поддержки не получило. Принимая во внимание значение данного постановления для обеспечения законности и обоснованности представления результатов ОРД в уголовный процесс, а следовательно, для соблюдения прав и свобод граждан, можно предположить, что законодатель без соответствующего на то основания не учел данные обстоятельства Именно законодательная форма является «одной из наиболее эффективных гарантий адекватности действий действенности принимаемых решений обеспечения прав, свобод и законных интересов граждан»[89].

Однако в соответствии с п. 17 Инструкции о порядке представления результатов ОРД органу дознания, следователю, прокурору или в суд[90] постановление руководителя органа, осуществляющего ОРД, составляется в одном экземпляре и приобщается к материалам дела оперативного учета или соответствующего номенклатурного дела. Указанные в постановлении оперативно-служебные материалы направляются в соответствующие органы предварительного расследования, прокурору или в суд обычным сопроводительным письмом.

Из предписаний ст. 11 ФЗ об ОРД, а также из содержания вышеуказанной Инструкции усматривается, что инициатива в представлении результатов ОРД органу дознания, следователю, прокурору или суду принадлежит руководителю органа, осуществляющего эту деятельность. Следовало бы в законе отразить, что инициатива в получении таких результатов может исходить от самих органов предварительного расследования или суда. Все это будет способствовать успешной борьбе с преступностью.

Итак, данные, полученные при производстве оперативно-розыскных мероприятий, не могут стать содержанием доказательств в уголовном процессе. Содержание доказательств образуют любые сведения, полученные субъектами уголовного процесса из установленных в законе источников и в установленном законом порядке в рамках производства по возбужденному уголовному делу (ст. 74 УПК РФ). Необходимо учитывать, что на содержание данных, полученных в ходе ОРД и уголовно-процессуальной деятельности, существенным образом сказывается не только различие в правовом положении субъектов, от которых исходит оперативная и доказательственная информация, но и существенная разница в правовом регулировании методов (условий и порядка) ее получения и фиксации, а следовательно, и в правовых гарантиях, связанных с ее достоверностью (надежностью), соблюдением при этом прав и законных интересов граждан, участвующих в оперативно-розыскной и уголовно-процессуальной деятельности[91].

При расследовании уголовных дел на предварительном следствии познание осуществляется только средствами, регламентированными уголовно-процессуальным законом[92].

Перечисленные в уголовно-процессуальном законе конкретные способы извлечения информации, имеющие значение для дела, и соблюдение порядка, условий и последовательности применения этого способа в ходе процессуальных действий есть первый и основной признак для разграничения процессуальной (доказательственной) и непроцессуальной информации. Ограничивается прежде всего информация, полученная в ходе применения оперативно-розыскных мер. В результате применения последних формируются источники непроцессуальной информации, тогда как при производстве процессуальных действий — источники доказательств. Процессуальные действия включают следственные действия как основные способы получения доказательственной информации. Процессуальные действия, проводимые на стадии возбуждения уголовного дела, включают получение документов и материалов на основе ч. 2 ст. 144 УПК РФ.

Если проанализировать нормы ст. 84 и 86 УПК РФ, можно заметить, что познание обстоятельств совершенного преступления, которое осуществляется с помощью действий, указанных в ст. 84, имеет направленность от следователя к объекту (субъекту) познания. В этом случае правомочиям следователя на активный познавательный процесс соответствует обязанность других субъектов представить ему (следователю) сведения, предметы и документы, которыми они располагают. При представлении доказательств в порядке, предусмотренном ч. 2 ст. 86, процесс познания происходит по другой схеме — от субъекта, обладающего предметами и документами, имеющими значение для дела, к следователю. То есть праву этих лиц корреспондирует обязанность следователя разрешить вопрос о принятии или непринятии представленных объектов и определить их относимость к делу.

Следующий признак, позволяющий разграничить процессуальную и непроцессуальную информацию, — соответствие источника информации предъявляемым законом требованиям[93]. Требования закона, предъявляемые к доказательствам, позволяют отграничивать доказательственную и непроцессуальную информацию и, кроме того, назвать источники последней.

Источники непроцессуальной информации:

• результаты следственных действий, проведенных с нарушением уголовно-процессуальной формы;

• материалы ОРД;

• показания свидетеля, который не может указать источник своей осведомленности;

• показания защитника об обстоятельствах, которые ему стали известны в связи с выполнением обязанностей защитника;

• показания лица, не способного в силу своих психических и физических недостатков правильно воспринимать обстоятельства, имеющие значение для дела, и давать о них правильные показания;

• документы, имеющие значение для дела, но не удостоверенные юридическими лицами, должностными лицами или гражданами;

• заключение некомпетентного эксперта;

• показания священнослужителя, если сведения получены им на исповеди;

• наличие свидетельского иммунитета (ст. 51 Конституции РФ). Право свидетеля отказаться от показаний против близкого человека связанно с семейными узами и такими нравственными категориями, как совесть и милосердие.

Таким образом, разграничение между доказательственной и непроцессуальной информацией происходит по двум основным критериям: 1) соблюдение установленной процессуальной формы и 2) соответствие источника информации требованиям, предъявляемым законом.

Если информация не соответствует этим требованиям, она не может быть реализована в качестве доказательства по уголовному делу. «Такая информация не имеет доказательственного значения, однако отказываться от ее использования нецелесообразно, так как она может быть использована для раскрытия преступления», — указывает Д.И. Бедняков[94].

Надежность знаний о каком-либо факте повышается пропорционально количеству использованных источников, от результатов оценки которых в немалой степени зависит определение достоверности информации. Так, непроцессуальная информация может быть получена одновременно из нескольких источников, что повышает ее достоверность. Однако это еще не делает возможным использование ее в качестве доказательства, тем не менее такая информация может иметь большое значение для раскрытия преступления и расследования уголовного дела.

Хотя в литературе высказывается мнение, что использование подобной информации допустимо при выдвижении версий, определении тактики проведения следственных действий, путей и средств обнаружения доказательств, но недопустимо для обоснования процессуальных решений, следует заметить, что при соответствующих условиях интерпретация результатов ОРД может использоваться в доказывании после их легитимного ввода в уголовный процесс. Фактические данные, полученные в иной, не предусмотренной законом процессуальной форме, не являются доказательствами, они находятся за пределами данного понятия.

Поскольку основная роль в расследовании преступлений принадлежит уголовно-процессуальному доказыванию, то в связи с этим возникает необходимость законодательного закрепления не только понятия доказательства, но и таких несущих важную функциональную нагрузку понятий, как источники доказательств и средства доказывания[95].