Выбирайте работу, которую вы любите[175]

Выбирайте работу, которую вы любите[175]

Юрий Григорьевич Басин – человек-легенда, живая история казахстанской юридической науки. На дворе заканчивается второй год третьего тысячелетия, а он вышел из двадцатых прошлого столетия. И до сих пор Юрий Григорьевич не просто в строю, он один из самых авторитетнейших юристов, признанный и в нашей стране, и за рубежом.

Удивительные вещи происходят, когда начинаешь вспоминать прожитое. Оглядываешься назад и видишь, что кто-то без ведома как бы спрессовал твое прошлое: что-то отсеял из него, что-то сохранил, что-то в деталях, что-то пунктиром. Но главное – ради чего ты пришел на эту землю – оставил во всех подробностях.

Сам Юрий Григорьевич о себе говорит так: «Моя судьба – это шаблон. Я являюсь типовой фигурой своего поколения, поэтому мне даже неловко себя в этом смысле как-то выделять».

Он вырос в небольшом провинциальном городке Артемовске в Донбассе на Украине. Закончил украинскую школу. Кстати, его бывший ученик, ныне известный профессор А. Г. Диденко, – сам украинец по национальности, до сих пор просит своего учителя перевести ему некоторые слова украинских песен, которые он очень любит.

Рос Юрий, как многие советские ребята. Учился хорошо. В юности очень много читал, особенно классиков – Льва Толстого, Федора Михайловича Достоевского, которого до войны, кстати, почти не издавали, потому что считали реакционным писателем. Сергея Есенина Юрий открыл уже будучи учеником девятого класса. Он даже не подозревал, что есть такая поэзия. Тогда ведь печаталось все исключительно «ура-патриотическое». Стихотворения Есенина Юрий запоминал с лёта. Для него они были как глоток свежего воздуха.

Западными авторами он тоже зачитывался, любил и Дюма, и Жюль Верна, но особенно Джека Лондона, и сына своего вырастил на его произведениях.

Школьником Юрий поступил в аэроклуб, а затем закончил Ворошиловградское летное училище. Когда их выпуск уже готовился к распределению и ребята начали проходить медицинскую комиссию, у Юрия обнаружили плохое зрение. Он вернулся в школу заканчивать десятый класс. Закончил в 1941 г. 21 июня школьникам выдали аттестаты, а 22 началась война. Их сразу призвали в армию. А поскольку тогда десятиклассник считался уже образованным человеком, то их направили в военное училище. Страна нуждалась в большом количестве офицеров. Проучились они всего полгода. Юрия Григорьевича оставили там же преподавателем, поэтому на фронт он попал только в 1943 г. – в пехоту, офицеров которой после войны осталось лишь три процента.

Ю. Б. «Я не видел и не знаю всего того, что было на фронте в первые два года войны. У Юлии Друниной, моей ровесницы (была такая прекрасная поэтесса-фронтовичка), есть пронзительное стихотворение «Три процента». Но особенно я запомнил такие строки:

Я только раз бывала в рукопашном,

Раз – наяву, и сотни раз во сне,

Кто говорит, что на войне не страшно,

Тот ничего не знает о войне.

После Сталинграда все изменилось. Я попал на фронт, когда наши уже наступали. Со страшными потерями, со страшной кровью, но шли вперед и уже смеялись над немцами. Я видел, насколько наша артиллерия и авиация сильнее немецкой. Интересно, что наши бойцы в начале войны немецких солдат называли “германами” а после Сталинграда, когда ситуация кардинально изменилась, их стали уже называть “фрицами”».

Он закончил войну на ленинградском фронте, имеет несколько орденов и медалей. Потом демобилизовался. Вместе с ним вернулись с фронта и те «три процента» его бывших одноклассников, о которых писала Юлия Друнина. Ребятам надо было получать образование, жить, кормиться, и мало кто мог им помочь. Отец, мать и младший брат Юрия Григорьевича тоже служили в армии. В 1946 г. он демобилизовался. В этом же году поступил в институт. Ему приходилось одновременно и работать и учиться заочно. За три года он закончил вуз. Его сразу заметили и предложили преподавать в юридической школе. Так началась его преподавательская деятельность.