§ 1. Научные теории соотношения международного и внутригосударственного права

Вопросы соотношения и взаимодействия международного и внутригосударственного права имеют существенное значение для практики межгосударственных отношений, правотворческой и правоприменительной деятельности государств на национальном уровне. Ответы на них объясняют, в чем суть международного права, каковы его особенности, возможно ли его функционирование без внутригосударственного права или между ними имеются точки соприкосновения. Различные точки зрения по данным вопросам получили воплощение в двух научных направлениях, сформировавшихся во второй половине XIX в.[108], – монизме и дуализме.

Монистическая теория рассматривает международное право как высший единый правопорядок, оно не имеет ограничений по предмету регулирования и действия. В таком понимании международное право является источником внутригосударственного права или верховным правом страны. Иначе говоря, монистическая теория исходит из признания примата международного права и допускает регулирование им внутригосударственных отношений. Основоположники данной теории – монисты – не придавали значения способам приведения в действие норм международного права во внутригосударственной правовой системе. Монисты – Г. Кельзен и его последователи – все право изображали в виде универсального правопорядка, в котором существует единая иерархия правовых норм, а высшей ступенью является международный правопорядок[109]. Монист Л. Оппенгейм писал, что «международное и внутригосударственное право, не имеющие между собой существенных различий, должны рассматриваться как проявления единой концепции права»[110].

Более поздняя теория умеренного (расчлененного) монизма, видным представителем которой является А. Фердросс, тоже исходит из единства международного и внутригосударственного права, их взаимосвязанности в единой правовой системе на основе конституции международно-правового сообщества, но при этом признает, что на практике различаются способы внутригосударственного осуществления международно-правовых предписаний и что их выбор предоставлен на усмотрение государств[111].

Дуалистическая теория рассматривает международное и внутригосударственное право как две различные системы права и два правопорядка. Наибольшую известность это учение получило в книге немецкого юриста Г. Трипеля «Международное и внутригосударственное право» (1899 г.).

В дуалистической теории международное и внутригосударственное право представлены как две самостоятельные системы, два круга, которые соприкасаются, но не пересекаются. В рамках этой теории можно выделить радикальный и реальный дуализм.

Представители радикального дуализма различали международное и внутригосударственное право по формальным признакам, но уделяли мало внимания взаимодействию двух правовых систем. Во время зарождения радикального дуализма почти полностью отсутствовали конституционное регулирование соотношения международного и внутригосударственного права, судебная практика, правотворчество на международном и национальном уровне. В настоящее время большинство нормативно-правовых актов государств соотносится с международным правом. В связи с этим особо подчеркнем, что речь должна идти о соотношении международного и внутригосударственного права и о взаимодействии их правовых систем. Это так называемый реальный дуализм, который отражает действительные связи правовых систем. Здесь видна диалектическая связь правовых систем или, по выражению С.В. Черниченко, «диалектический дуализм»[112].

Теория реального дуализма признана в науке международного права и получила закрепление и распространение в правовых системах государств. Это видно на примере российской доктрины и правовой системы Российской Федерации. Большинство ученых придерживается основных положений реального дуализма, особенно после принятия Конституции РФ 1993 г. и развития на ее основе законодательных актов. В этом плане выделяется ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, где устанавливается, что «общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы. Если международным договором Российской Федерации установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора»[113]. Такая конституционная норма была закреплена впервые. Аналогичные нормы о применении правил международного договора закреплены в Законе о международных договорах РФ (ч. 2 ст. 5), в абз. 2 п. 2 ст. 7 Гражданского кодекса РФ.

Конституция РФ закрепляет и трансформирует (переводит во внутренний правопорядок) многие нормы международного права: о правах человека, государственном суверенитете, территории и границах, ратификации и денонсации международных договоров, дипломатических отношениях, праве граждан обращаться в межгосударственные органы, выдаче лиц и передаче осужденных. Как часть российской правовой системы нормы международного права могут применяться российскими судами. При этом следует особо подчеркнуть, что трансформированные в российскую правовую систему нормы международного права не становятся нормами внутреннего права, что должно учитываться в процессе их применения.

Заметим, что для трансформации международного договора необходимо принять решение о согласии на его обязательность для государства. В п. 8 Постановления Пленума Верховного Суда РФ «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» сказано: «Правила действующего международного договора в Российской Федерации, согласие на обязательность которого было принято в форме федерального закона, имеют приоритет в применении в отношении законов Российской Федерации».

Как следствие п. 4 ст. 15 Конституции РФ, в законодательстве можно встретить отсылки к международным договорам. Так, типовыми положениями для российских нормативно-правовых актов являются закрепленные в Конституции РФ формулировки: «установленных федеральным законом или международным договором Российской Федерации», «на основе федерального закона или международного договора Российской Федерации». Их можно встретить в большинстве законов Российской Федерации.

Таким образом, российская правовая доктрина исходит из самостоятельности систем международного и национального права, а в аспекте их соотношения признает приоритет норм международного права во внутригосударственной правовой системе, что находит подтверждение на конституционном уровне.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.