СТАТЬЯ 295 УПК РФ: СОДЕРЖАНИЕ И ПОРЯДОК СУДЕБНЫХ ПРЕНИЙ

СТАТЬЯ 295 УПК РФ: СОДЕРЖАНИЕ И ПОРЯДОК СУДЕБНЫХ ПРЕНИЙ

После окончания судебного следствия суд переходит к выслушиванию судебных прений. Судебные прения состоят из речей обвинителей, а также гражданского истца, гражданского ответчика или их представителей, защитников и подсудимого, если защитник в судебном заседании не участвует.

По делам о преступлениях, предусмотренных Статьями 115, 116, 129 частью первой и 130 Уголовного кодекса Российской Федерации, в судебных прениях участвуют также потерпевший и его представители. В случае объединения в одном производстве встречных обвинений по таким делам порядок очередности выступлений в судебных прениях определяется судом.

(в ред. Федерального Закона от 21.12.96 № 160-ФЗ)

Последовательность выступлений государственного и общественного обвинителей, а также последовательность выступлений защитника и общественного защитника устанавливается судом по их предложению.

Участники судебных прений не вправе ссылаться на доказательства, не бывшие предметом рассмотрения на судебном следствии. В случае необходимости предъявления новых доказательств они могут ходатайствовать о возобновлении судебного следствия.

Суд не может ограничивать продолжительность судебных прений определенным временем, но председательствующий вправе останавливать участвующих в прениях лиц, если они касаются обстоятельств, не имеющих отношения к рассматриваемому делу.

(в ред. Указа Президиума Верховного Совета РСФСР от 08.08.83 — Ведомости Верховного Совета РСФСР, 1983, № 32, ст. 1153)

Понятие «прения» в судебном заседании имеет самое непосредственное отношение к глаголу «преть» — сопревшие в попытках переубедить судью обвинение и защита сталкиваются в потных баталиях, а упревшие подсудимые и зрители на все это смотрят. Судья, в свою очередь, уныло преет в непропускающей воздух мантии и мечтает о кружке холодного пива. Из вышеперечисленного следует, что наиболее лаконичный участник процесса пользуется наивысшим благорасположением судьи.

* * *

До начала прений гражданину следует подать ходатайство о предоставлении ему времени для подготовки своей речи. Сделать это необходимо по многим причинам, основные из них следующие: получить время на обдумывание своих ходов и доказательств, а также дать возможность судье отдохнуть и проанализировать все, что было рассмотрено в процессе судебного следствия. Нецелесообразно отказываться от возможности подумать, ибо неудачное выступление в прениях обернется мыслями о своей горькой судьбе уже за колючей проволокой.

Обвинение строит свою речь, основываясь на следующем круге вопросов, которые могут быть подвергнуты анализу:

1. Общественная опасность преступления: до статочно условная категория, имеющая цель — продемонстрировать судье и зрителям «заботу» об винителя о спокойствии общества.

2. Фактические обстоятельства происшедшего: с этим сложнее, основываться на субъективных воплях потерпевшего — значит рисковать попасть в идиотское положение, когда станет ясно, что «терпила» врет. Поэтому данный пункт у обвинения является кратким, как описание осеннего пейзажа.

3. Наступившие последствия (моральный, физический и имущественный вред): тут уж обвинение не жалеет красок, и примитивный «фингал под глазом» в речи обвинителя разрастается до невообразимых размеров, заслоняя собой все существо дела.

4. Юридическая оценка преступления: при правовой «грамотности» и «знании Законов» сотрудниками Правоохранительный Системы все сводится к бездумному зачитыванию статей УК РФ и поглядыванию с умным видом на судью.

5. Обстоятельства, смягчающие или отягчающие ответственность: о смягчении можно забыть (если только потерпевший не сделал что-либо из ряда вон выходящее в адрес обвинителя, к примеру, публично дал пинка на лестнице).

Отягчающие же обстоятельства расписываются столь красочно, что у зрителей создается впечатление, будто обвинитель не только сам присутствовал при совершении деяния, но еще и активно консультировал подсудимого непосредственно перед совершением преступления. Леденящие кровь подробности идут вперемежку с воздеванием рук к небу, отчего обвинитель становится похожим на давно и сильно пьющего провинциального актера, выступающего с декламацией отрывка из романа Стивена Кинга со сцены сельского клуба.

6. Личности подсудимого и потерпевшего: «терпила», естественно, — ангел во плоти, а вот подсудимый явно заслуживает как минимум (!) мучительную смерть от поноса и запора одновременно. Эпитеты, характеризующие личность подсудимого, отличаются большим разнообразием, словно прокурор всю ночь перед речью выписывал из толкового словаря самые гадостные выражения.

7. Причины и условия совершения преступления: обвинитель берет на себя роль тонкого психолога, что вкупе с полной безграмотностью в этой области делает описываемую часть выступления самой невнятной.

8. Требование о признании виновности подсудимого: произносится в императивно-заискивающей форме, совершенно несвойственной нормальной человеческой речи.

9. Судьба гражданского иска: обычно печальна, ибо обвинитель, полностью поглощенный филологическими изысканиями, напрочь об иске забывает и спохватывается только в конце своего выступления, путано пытаясь объяснить, что «иск надо принять».

10. Иные вопросы, вытекающие из дела: всплы вают по прихоти самого обвинителя, логика тут бессильна, все зависит от того, насколько устал служитель Фемиды, произнося все вышеперечис ленное.

Из этих десяти пунктов следует достаточно важный вывод: речь обвинения на 90 процентов состоит из общих фраз и обличительных высказываний в адрес подсудимого. Соответственно речь самого подсудимого должна основываться на обращении к предельно конкретным фактам, а именно:

А. Действительные основания для подозрения и обвинения в совершении некоего преступления: потребовать изначальную (!) мотивировку постановлений и действий следователя на первом этапе предварительного расследования.

Б. Достоверность представленных доказательств: их соответствие не только фактическим обстоятельствам дела, но и нормам уголовно-процессуального законодательства.

В. Противоречия в словах потерпевшего и свидетелей: с конкретным указанием сущности противоречий и страниц уголовного дела, где находятся необходимые протоколы.

Г. Предвзятость выводов следствия, основанная на неправильном толковании или намеренной неправильной интерпретации слов обвиняемого гражданина.

Д. При возможности — демонстрация наличия с потерпевшим гражданско-правовых или иных неучтенных при судебном слушании отношений, что позволяет переквалифицировать дело из уголовного в гражданское.

* * *

Потерпевшему, если он хочет добиться успеха, следует также быть чрезвычайно аккуратным в формулировках своей речи, не допускать личностных оценок, не уповать на сообразительность обвинителя (а тем паче — на своего возможного представителя) и обращаться исключительно к конкретным и подтвержденным обстоятельствам дела.

Нужно помнить, что признательные показания, полученные на предварительном следствии, не стоят ровным счетом ничего — подсудимый может в любой момент судебного разбирательства от своего признания отказаться. Закон допускает для обвиняемого любое изменение своих показаний, а вот для потерпевшего даже самое незначительное отступление от своих первоначальных слов является правовым «харакири».

В судебном заседании нет более ничтожного персонажа, чем пойманный на мелком вранье потерпевший.

* * *

К вопросу о представителях: наиболее желательным вариантом для любой стороны процесса есть полный отказ от представления интересов кем бы то ни было. Лучше самого гражданина его интересы никто не представит.