5.3.3. Исследования расщепления голосов в смешанных системах

Общим для параллельных систем (описанных в подразделе 3.7.1) и двухголосых связанных смешанных систем (описанных в подразделе 3.7.2) является двойное голосование: один голос подается за кандидата (партийного или непартийного) в одномандатном избирательном округе, другой – за партийный список в многомандатном (возможно, в едином) избирательном округе. Это позволяет избирателю голосовать одновременно за список одной партии и за кандидата от другой партии (или непартийного кандидата). Такое поведение избирателей получило название «расщепление» голосов (splitting, шплиттинг)[689].

Исследования расщепления голосов на выборах в германский бундестаг были начаты еще в 1980?е годы[690]. Однако в этих публикациях речь шла лишь о трех ведущих партиях. На российских выборах расщепление голосов было затронуто в работе М. В. Григорьевой, однако оно касалось лишь инкумбентов[691]. В нашей работе была предпринята попытка исследовать расщепление голосов более комплексно. Оно касалось нескольких стран (Германия, Россия, Украина), большого числа партий и выборов разных лет. Помимо общенациональных выборов исследовались и выборы регионального уровня[692].

Метод исследования основан на сравнении результатов, полученных списками и кандидатами от одной партии на одних и тех же выборах в одном и том же одномандатном избирательном округе. Результаты выражаются в проценте голосов от числа действительных бюллетеней либо от числа избирателей, принявших участие в голосовании. Это зависит от того, в каком виде проценты голосов официально представляются в той или иной стране. Выборочная проверка показала, что на общую картину и выводы указанное различие не влияет. На любых выборах анализировалась информация по партиям, от которых баллотировалось не менее трех кандидатов.

Главный показатель, использованный в предшествующих работах[693], — индекс разрыва голосов (vote gap), ИРГ. Он вычисляется как разность между результатом кандидата и результатом партийного списка (для простоты далее будем называть его результатом партии). Этот индекс имеет положительные значения, если результат кандидата выше результата партии в этом же одномандатном округе, и отрицательные – если ниже. Индекс этот первоначально вычисляется отдельно для каждого одномандатного округа. Мы используем средние значения данного индекса – среднее арифметическое по всем одномандатным округам, в которых баллотировались кандидаты от соответствующей партии (ИРГ_ср).

Еще один показатель, использованный ранее[694], – доля одномандатных округов, в которых результат кандидата выше результата партии. Мы назвали его индексом превосходства кандидатов (ИПК).

Анализ показал, что распределение значений ИРГ по одномандатным округам для разных партий различается. В одних случаях оно достаточно равномерное. В иных случаях мы видим отдельных популярных кандидатов, результаты которых значительно превосходят результат партии, в то время как у большинства других кандидатов разрыв невелик или даже отрицателен. Для того чтобы различать эти случаи, мы использовали еще один показатель – асимметрию, который вычисляется как стандартная функция по формуле:

n/[(n– 1)(n– 2)]*?[(x_i – x_ср)/s]³, где n – число округов, в которых баллотировались кандидаты партии, x_i – значение ИРГ в i-м округе, x_ср – ИРГ_ср, s – стандартное отклонение распределения значений ИРГ.

Вычисляются также коэффициент корреляции между результатами кандидатов и партии в разрезе одномандатных округов, а также показатель, отражающий влияние кандидатов, баллотирующихся от партии, на результат этой партии в соответствующих одномандатных округах. Этот показатель, названный нами индексом влияния кандидатов (ИВК), вычислялся как отношение среднего результата партии в округах, где баллотировались ее кандидаты, к среднему результату партии в округах, где у нее не было своих кандидатов[695].

Для выборов в германский бундестаг наиболее интересна динамика индексов четырех основных партий – Социал-демократической партии Германии (СДПГ), Христианско-демократического союза (ХДС), Христианско-социального союза (ХСС) и Свободной демократической партии (СвДП). Мы вычисляли индексы начиная с выборов в бундестаг 1961 года, когда сложилась система, при которой в бундестаге были представлены только эти четыре партии, причем ни одна из них не получала абсолютного большинства голосов и мандатов (система действовала до 1983 года, когда в бундестаг прорвались зеленые). Результаты кандидатов и партий считались в процентах от числа действительных бюллетеней.

Динамика изменений ИРГ_ср и ИПК на выборах в бундестаг приведена в таблице 5.22. Как уже было показано ранее, СДПГ, ХДС и ХСС неизменно имели положительное значение ИРГ_ср, а СвДП – отрицательное. Это связано в основном со «стратегическим» голосованием части электората СвДП: понимая, что у кандидатов этой партии в одномандатных округах практически нет шансов победить (то есть опередить кандидатов ведущих партий – СДПГ и ХДС или ХСС), они голосовали за кандидатов этих ведущих партий[696].

Таблица 5.22. Динамика изменений индексов разрыва голосов и превосходства кандидатов основных партий на выборах в бундестаг

Аналогично, ИПК у СДПГ, ХДС и ХСС обычно превышал 80 % (лишь у ХСС он изредка опускался до 50 %), достигая иногда 100 %, а у СвДП этот показатель лишь дважды достигал 12 %, а в остальные годы был ниже 10 %, вплоть до 0 % в 1980-е годы. Динамика показателей ИРГ_ср и ИПК весьма неровная, тем не менее видна тенденция к их повышению у СДПГ, ХДС и ХСС и к снижению у СвДП.

Уже было отмечено[697], что избиратели СвДП предпочитали голосовать за кандидатов той партии, с которой СвДП планировала вступить в коалицию. В связи с этим интересно сравнить показатели ИРГ_ср у СДПГ и ХДС в разные годы. До 1969 года СвДП вступала в коалицию с ХДС/ХСС, и в 1961 и 1965 годах ИРГ_ср у СДПГ ниже, чем у ХДС. В 1969–1980 годах после выборов формировалась коалиция СДПГ и СвДП, и в 1969, 1972 и 1976 годах ИРГ_ср у СДПГ выше, чем у ХДС, а в 1980 году они примерно равны. С 1982 года СвДП вновь становится партнером ХДС/ХСС, и с 1983 года ИРГ_ср у СДПГ вновь ниже, чем у ХДС (за исключением 2002 и 2013 годов).

Асимметрия распределения значений ИРГ у этих четырех партий в большинстве случаев была по модулю менее 0,5. У СДПГ она превышала по модулю единицу только в 1961 и 1965 годах, у ХДС – только в 1961, 1969, 1972 и 1980 годах, у ХСС – только в 1965, 1987 и 2009 годах, у СвДП – только в 1969 году.

Корреляция между результатами кандидатов и партии у СДПГ, ХДС и ХСС была неизменно высокой: у СДПГ от 0,927 до 0,999, у ХДС от 0,937 до 0,998, у ХСС от 0,896 до 0,997. У СвДП в 1961 году коэффициент корреляции составил 0,985, но затем он стал снижаться и в период 1994–2013 годов составлял от 0,495 до 0,743.

Показатель ИВК у этих четырех партий отсутствует, поскольку они практически всегда выставляли своих кандидатов по всем округам, где был список партии (СДПГ и СвДП – по всем округам, ХДС – по всем округам, кроме баварских, ХСС – по всем баварским округам).

Из других партий наибольший интерес представляют зеленые, проходящие в бундестаг с 1983 года, левые (ранее – Партия демократического социализма, ПДС), представленные в большинстве созывов бундестага после объединения Германии, Национально-демократическая партия (НДП), получавшая на отдельных выборах до 4,3 % голосов, Пиратская партия, получившая в 2009 и 2013 годах около 2 % голосов, и «Альтернатива для Германии» (АдГ), недотянувшая в 2013 году до 5-процентного барьера всего 0,3 %.

Как показал наш анализ, у НДП в 1965 и 1969 годах (на пике ее популярности) кандидаты выступали явно хуже партии, в 1972 году стало немного ровнее, а с 1976 года неизменно результаты кандидатов лучше результата партии.

У зеленых только на первых для партии выборах 1980 года и провальных для нее выборах 1990 года кандидаты выступали явно лучше партии, а на всех выборах, где партия преодолевала 5-процентный барьер, лучше были результаты партии. В 2000-е годы, после того как зеленые образовали правительственную коалицию с СДПГ, эффект усилился; очевидно, значительная часть электората зеленых, как и электората СвДП, в одномандатных округах стала применять «стратегическое» голосование.

У ПДС и левых значения ИРГ_ср ни разу не превысили по модулю 1 % – электорат голосует в основном одинаково по персональному и по партийному бюллетеням (партия идеологизированная и в коалиции не вступает). Тем не менее в 2005 году, после объединения ПДС с левыми социал-демократами, положительные значения ИРГ_ср сменились отрицательными, а также снизились значения ИПК.

У Пиратской партии в 2009 году и «Альтернативы для Германии» в 2013 году кандидаты выступили хуже партии. В 2013 году кандидаты Пиратской партии уже стали выступать лучше самой партии. Вероятно, здесь играет роль эффект «новичка»: партия успевает завоевать в ходе кампании относительную популярность, а кандидаты от нее отстают.

Высокие значения асимметрии характерны для ПДС и левых, позиции которых в восточных землях значительно сильнее, чем в западных. Также у ПДС оказались высокие значения ИВК, поскольку эта партия выдвигала кандидатов преимущественно в восточных землях. После объединения с левыми социал-демократами значения этого показателя существенно снизились. У зеленых асимметрия заметно выросла на выборах 2005 года и продолжает расти.

Что касается партий-аутсайдеров, то для них характерны положительные значения ИРГ_ср и высокие (часто 100 %) значения ИПК. Так, на выборах 2013 года из 11 партий, получивших 0,3 % и менее и выдвинувших более двух одномандатников, 100-процентные значения ИПК имели шесть, остальные пять – от 67 до 98 %.

Поскольку в 1990 году произошло объединение Германии, интересно было сравнить, насколько различалось поведение избирателей в 10 западных и 5 восточных землях (Берлин мы не включали ни в западную, ни в восточную часть). Оказалось, что у ХДС и СвДП модуль значения ИРГ_ср на западе всегда был больше, чем на востоке. У СДПГ, левых и зеленых ситуация менее однозначная. У СДПГ в 1998 году значение ИРГ_ср на западе оказалось меньше, чем на востоке, а на следующих выборах этот показатель на востоке резко снизился до отрицательного значения. У ПДС, напротив, в 2002 году значение ИРГ_ср на востоке оказалось положительным и довольно высоким. Учитывая, что в 2002 году ПДС не преодолела 5-процентный барьер, эти цифры свидетельствуют, скорее всего, о «стратегическом» голосовании сторонников ПДС на востоке за список СДПГ. У зеленых только в 1994 году значение ИРГ_ср на востоке было положительным[698].

Данные об итогах голосования на выборах в Государственную Думу 1995, 1999 и 2003 годов взяты из официальных сборников электоральной статистики, издаваемых ЦИК России[699]. Результаты кандидатов и партий считались в процентах от числа избирателей, принявших участие в голосовании.

В таблице 5.23 приведены значения показателей ИРГ_ср, ИПК и асимметрии на выборах в Государственную Думу 1995 года для всех партий и блоков, выдвигавших не менее трех одномандатников.

Таблица 5.23. Показатели расщепления голосов избирательных объединений и блоков на выборах в Государственную Думу 1995 года

Сокращения: ДВР – ОД – избирательный блок «Демократический выбор России – Объединенные демократы», КТР – СС – избирательный блок «Коммунисты – Трудовая Россия – За Советский Союз», ПГВЛ – избирательный блок «Памфилова – Гуров – Владимир Лысенко», ПРЕС – Партия российского единства и согласия, ПСТ – Партия самоуправления трудящихся, РОД – Российское общенародное движение, СРЖКХ – Союз работников жилищно-коммунального хозяйства, ФДД – Федерально-демократическое движение, ХДС – ХР – «Христианско-демократический союз – Христиане России».

По показателям ИРГ_ср и ИПК все избирательные объединения и блоки можно разделить на пять категорий. К первой категории мы отнесли ЛДПР, у которой результаты партии явно лучше результатов кандидатов (ИРГ_ср –4,79 %, ИПК 5 %). Ко второй категории относятся КПРФ и «Держава», у которых результаты партии также лучше результатов кандидатов, но не столь резко, как у ЛДПР (ИРГ_ср –1,99 % и –0,49 %, ИПК 34 % и 40 %). Третья категория – партии, результаты которых близки к результатам кандидатов или у которых значения ИРГ_ср и ИПК имеют противоположный характер (положительные значения ИРГ_ср и ИПК менее 50 %). В эту категорию попадают «Яблоко», Конгресс русских общин и Партия самоуправления трудящихся. К четвертой категории относятся избирательные объединения и блоки, у которых результаты немного хуже результатов кандидатов, – движение «Наш дом – Россия» и избирательный блок «Коммунисты – Трудовая Россия – За Советский Союз» (ИРГ_ср 2,53 % и 1,38 %, ИПК 61 % и 59 %).

Большая часть избирательных объединений и блоков относится к пятой категории: результаты партии явно хуже результатов кандидатов. Среди них – ряд объединений и блоков, получивших средние результаты («Женщины России», блок «Демократический выбор России – Объединенные демократы», Аграрная партия России), и все партии-аутсайдеры. Отметим, что у 18 из них значение ИПК равно 100 %, то есть все их кандидаты получили лучший результат, чем партия в соответствующем одномандатном округе.

Высокая степень асимметрии обычно означает, что небольшое число кандидатов (чаще всего один) получили высокие результаты, в то время как основная часть кандидатов довольствовалась результатами, близкими к низким результатам партии. Так, у Блока Ивана Рыбкина А. Н. Чилингаров получил 59,9 %, сам И. П. Рыбкин – 29,1 %, В. А. Брынцалов – 26,6 %, в то время как средний результат кандидатов – 6,6 %. Лидер Партии российского единства и согласия С. М. Шахрай получил 28,8 % при среднем результате кандидатов этой партии 4,0 %.

Похожая ситуация была и на выборах 1999 года (см. таблицу 5.24). Самое низкое значение ИПК (9 %) – у Блока Жириновского. Здесь следует сделать оговорку: в связи с тем, что список ЛДПР получил отказ в регистрации, по единому округу в выборах участвовал Блок Жириновского, в то время как в одномандатных округах баллотировались кандидаты от ЛДПР. Мы тем не менее рассматривали их как представителей одной партии.

Таблица 5.24. Показатели расщепления голосов избирательных объединений и блоков на выборах в Государственную Думу 1999 года

Сокращения: БГАНАСФ – Блок генерала Андрея Николаева, академика Святослава Федорова, КРО и ДЮБ – избирательный блок «Конгресс русских общин и Движение Юрия Болдырева», КТР – СС – избирательный блок «Коммунисты, трудящиеся России – за Советский Союз».

К избирательным объединениям и блокам первой категории (результаты партии явно лучше результатов кандидатов) следует отнести также блок «Медведь» с рекордно низким значением ИРГ_ср (–9,48 %) и КПРФ, у которой значения ИРГ_ср и ИПК снизились по сравнению с 1995 годом и составили соответственно –3,34 % и 21 %.

Единственный список, у которого результаты в среднем близки к результатам кандидатов, – список избирательного блока Союз правых сил (ИРГ_ср –0,23 %, ИПК 45 %).

В группу избирательных объединений и блоков, у которых результаты заметно хуже результатов кандидатов, следует отнести «Яблоко», Партию пенсионеров, а также избирательные блоки «Отечество – Вся Россия» и «Коммунисты, трудящиеся России – за Советский Союз» (ИРГ_ср от 2,5 до 3,5 %, ИПК от 55 до 71 %).

К последней группе (результаты партии намного хуже результатов кандидатов) относятся «Женщины России», «Наш дом – Россия» и все аутсайдеры. Значения ИПК в этой группе 83 % и выше, причем у семи избирательных объединений и блоков оно равно 100 %.

Высокая степень асимметрии у некоторых объединений и блоков также свидетельствует об успешном выступлении единичных кандидатов. Так, кандидат от движения «Духовное наследие» В. П. Воротников получил 28,7 %, в то время как в среднем кандидаты от этого движения довольствовались 1,9 %.

На выборах 2003 года у ЛДПР по-прежнему результаты партии явно лучше результатов кандидатов: значение ИРГ_ср достигло –8,09 %, а значение ИПК снизилось до 1 % (см. таблицу 5.25). В эту же группу попадает Концептуальная партия «Единение», которая получила неожиданно высокий для никому не известной партии результат (1,2 %) за счет того, что ее путали с «Единой Россией» (тем более что ей достался первый номер в бюллетене).

Таблица 5.25. Показатели расщепления голосов партий и блоков на выборах в Государственную Думу 2003 года

Сокращения: ВР – ЕС – избирательный блок «Великая Россия – Евразийский Союз», НК – АР – избирательный блок «Новый курс – Автомобильная Россия», ПВР – РПЖ – избирательный блок «Партия возрождения России – Российская партия жизни», РПП и ПСС – избирательный блок «Российская партия пенсионеров и Партия социальной справедливости».

«Единую Россию», КПРФ, «Родину», «Яблоко», Аграрную партию России, а также избирательный блок «Российская партия пенсионеров и Партия социальной справедливости» можно отнести ко второй группе. У них значение ИПК меньше 50 % (от 37 до 49 %), значение ИРГ_ср у «Единой России» отрицательное и небольшое –0,80 %, а у остальных положительное (от 0,85 до 3,16 %).

Третью группу составляют Союз правых сил и избирательный блок «Партия возрождения России – Российская партия жизни», у которых результаты заметно хуже результатов кандидатов (ИРГ_ср 3,08 % и 3,72 %, ИПК 66 % и 72 %).

И, как обычно, у аутсайдеров результаты партии намного хуже результатов кандидатов (у пяти значение ИПК равно 100 %).

По результатам трех думских кампаний можно сделать вывод, что низкие значения показателей ИРГ_ср и ИПК характерны для лидерских и идеологических партий – избиратели охотнее голосуют за список такой партии, поддерживая соответствующую идею или лидера, чем за кандидатов от нее, которые часто малоизвестны. Партии, которые менее идеологизированы и включают нескольких известных политиков, занимают промежуточное положение. Партии-аутсайдеры имеют высокие значения указанных индексов независимо от своего характера – в этом отношении Россия схожа с Германией.

Показатели корреляции и ИВК наиболее интересны для партий, выдвигавших большое число (более 45) одномандатников. В таблице 5.26 приведены данные показатели для таких партий по всем трем кампаниям.

Таблица 5.26. Индекс влияния кандидатов и показатель корреляции на выборах в Государственную Думу 1995, 1999 и 2003 годов

Сокращения: БГАНАСФ – Блок генерала Андрея Николаева, академика Святослава Федорова, ДВР – ОД – избирательный блок «Демократический выбор России – Объединенные демократы», КРО и ДЮБ – избирательный блок «Конгресс русских общин и Движение Юрия Болдырева», КТР – СС – избирательный блок «Коммунисты – Трудовая Россия – За Советский Союз», ПВР – РПЖ – избирательный блок «Партия возрождения России – Российская партия жизни».

Как видно из таблицы, корреляция между результатами партии и кандидатов почти во всех случаях значимая (для 45 точек и 5-процентного уровня критическое значение коэффициента корреляции равно 0,294), но все же невысокая – в основном ниже, чем в Германии. Незначимой можно считать лишь корреляцию для Народной партии РФ и блока «Великая Россия – Евразийский Союз».

Значения ИВК в большинстве случаев выше единицы, то есть средние результаты партии выше в тех округах, где у партии были кандидаты-одномандатники. Исключение – «Наш дом – Россия» в 1995 году. В целом видно, что значения ИВК невысокие у партий с привлекательным брендом – идеологических, лидерских, а также «партий власти» (КПРФ, ЛДПР, «Наш дом – Россия», «Единая Россия», «Коммунисты – Трудовая Россия – За Советский Союз») и более высокие у партий и блоков с аморфной идеологией, но включавших ряд сильных кандидатов (Аграрная партия России, Блок Ивана Рыбкина, «Конгресс русских общин и Движение Юрия Болдырева», Народная партия РФ, «Великая Россия – Евразийский Союз»).

Мы также вычислили отдельно все пять показателей для совокупности краев и областей (157 одномандатных округов) – данная совокупность электорально более однородна, чем Российская Федерация в целом. Результаты для партий, выдвигавших большое число кандидатов, отличаются мало. Наиболее существенные отличия касаются: для выборов 1995 года – движения «Наш дом – Россия» (по сравнению с Россией в целом асимметрия выросла с 0,80 до 2,12) и КПРФ (асимметрия изменилась с –0,58 на 0,02), для выборов 1999 года – блока «Отечество – Вся Россия» (корреляция снизилась с 0,672 до 0,320), Блока Жириновского (асимметрия снизилась с 2,26 до 0,50) и Блока генерала Андрея Николаева, академика Святослава Федорова (корреляция снизилась с 0,369 до 0,117), для выборов 2003 года – блока «Великая Россия – Евразийский Союз» (асимметрия выросла с 1,30 до 3,09, а корреляция с 0,054 до 0,698).

В отношении выборов в законодательные органы субъектов РФ мы решили ограничиться регионами, где выборы по смешанной системе с использованием одномандатных округов успели за период 2003–2014 годов пройти трижды. Таких регионов всего 16, однако три из них, где «Единая Россия» имела аномально высокие результаты (республики Мордовия, Татарстан и Тыва), мы исключили из рассмотрения.

Таким образом, проанализированы 39 кампаний в 13 регионах – республики Алтай, Марий Эл и Хакасия, Алтайский, Забайкальский и Хабаровский края, Архангельская, Брянская, Владимирская, Волгоградская, Иркутская, Ульяновская и Ярославская области. Данная выборка охватывает республики, края и области, регионы, относящиеся к 6 из 8 федеральных округов (кроме Уральского и Северо-Кавказского). Анализируемые кампании проходили практически ежегодно (кроме 2007 и 2012 годов).

Из всех политических партий в большинстве указанных кампаний участвовали в выборах по пропорциональной системе и одновременно имели не менее трех кандидатов в одномандатных округах только четыре нынешние парламентские партии – «Единая Россия» (все 39 кампаний), КПРФ (37, не учитывается ее участие в составе избирательных блоков), ЛДПР (37) и «Справедливая Россия» (24; хотя формально эта партия до 2006 года существовала под именем «Родина», мы учитывали только ее участие в выборах под новым именем). Другие партии участвовали в значительно меньшем числе кампаний: «Патриоты России» в 9; «Яблоко» в 8; Российская экологическая партия «Зеленые», воссозданная в 2012 году, в 7; «Родина», существовавшая в 2004–2006 годах, в 6, а «Родина», созданная в 2012 году, в 9; Аграрная партия России, существовавшая в 2003–2008 годах, в 10; остальные партии – еще меньше. Результаты кандидатов и партий считались в процентах от числа действительных бюллетеней.

Оказалось, что есть регионы, где во всех трех кампаниях значение ИРГ_ср у «Единой России» было отрицательным (Республика Алтай, Хабаровский край, Брянская область). Также есть один регион (Республика Марий Эл), где во всех трех кампаниях значение этого индекса положительное. В большинстве же регионов знак данного показателя менялся.

При этом в первом цикле (2003–2006 годы) положительных и отрицательных значений было примерно поровну (7 положительных и 6 отрицательных), во втором цикле (2008–2010 годы), когда поддержка «Единой России» была максимальной, преобладали отрицательные значения (11 из 13), а в третьем цикле (2011–2014 годы) больше положительных значений (8 из 13), причем большая часть отрицательных значений (4 из 5) получена в 2014 году, когда поддержка «Единой России» вновь выросла.

Стоит также обратить внимание на значения ИВК. Этот показатель нельзя было определить в нескольких кампаниях, где «Единая Россия» выдвигала кандидатов во всех одномандатных округах. Там же, где значение ИВК можно было подсчитать, оно оказалось невысоким (максимум 1,41) и в 10 случаях из 26 меньше единицы; иными словами, наличие кандидата в округе мало способствовало или совсем не способствовало успеху партии. Невысокой в большинстве случаев была и корреляция результатов партии с результатами кандидатов (в 15 случаях из 39 меньше 0,5).

У КПРФ также есть регионы, где во всех трех кампаниях значение ИРГ_ср было отрицательным (Республика Алтай, Иркутская область) и где оно трижды было положительным (Хабаровский край, Волгоградская и Ярославская области). В большинстве же регионов этот показатель менял знак. Что касается динамики, то она более монотонна, чем у «Единой России»: в первом цикле преобладали отрицательные значения (8 из 11), во втором положительных и отрицательных значений было примерно поровну (6 и 7), а в третьем преобладали положительные значения (10 из 13).

Значение ИВК у КПРФ, как и у «Единой России», обычно было невысоким (максимум 1,85) и в 8 случаях из 36 оказывалось меньше единицы. В то же время значения коэффициента корреляции отличались большим разнообразием: в одних случаях они оказывались довольно высокими (близкими к 1), в 13 случаях из 37 менее 0,5, а в двух случаях – даже отрицательными.

Гораздо более единообразны показатели расщепления голосов (ИРГ_ср и ИПК) у ЛДПР. Значения ИРГ_ср в большинстве случаев отрицательные (исключений 6 из 37), а значения ИПК – не более 50 % (исключение всего одно), при этом ни разу одновременно не было положительного значение ИРГ_ср и значения ИПК выше 50 %. Это совпадает с приведенными выше данными по выборам в Государственную Думу – как на федеральных, так и на региональных выборах ЛДПР выступает лучше, чем ее кандидаты.

Значение ИВК у ЛДПР, как и у «Единой России» и КПРФ, чаще всего было невысоким (максимум 1,80) и в 7 случаях из 36 оказывалось меньше единицы. Значения коэффициента корреляции в одних случаях оказывались довольно высокими (близкими к 1), в 15 случаях из 37 менее 0,5, а в двух случаях – даже отрицательными.

У «Справедливой России» ситуация в отношении расщепления голосов противоположная: во всех 24 кампаниях значения ИРГ_ср положительные, а значения ИПК лишь в двух случаях были ниже 50 % (45 и 48 %). Иными словами, кандидаты от «Справедливой России» выступали на региональных выборах лучше, чем сама партия.

Значение ИВК у «Справедливой России» лишь в четырех кампаниях из 23 было ниже единицы, а максимальное достигло 2,26. Коэффициент корреляции только в 6 кампаниях из 24 был ниже 0,5. Таким образом, у этой партии наличие одномандатников помогало успеху партии.

Что касается других партий, то у Аграрной партии России, «Патриотов России» и РЭП «Зеленые» все значения ИРГ_ср положительные. У партии «Яблоко» лишь в одном случае (относящемся к 2003 году) из восьми оно отрицательное. У «старой» партии «Родина» (2004–2006 годы) значение ИРГ_ср отрицательное в трех случаях из шести, а у партии «Родина», созданной в 2012 году, только в одном случае из девяти.

По ИВК рекорд (5,51) принадлежит партии «Демократический выбор» на выборах в Ярославскую областную Думу 2013 года; немного ниже (5,33) был этот показатель у партии «Родина» на выборах в Законодательное Собрание Иркутской области 2013 года[700].

По Украине мы анализировали выборы в Верховную Раду 2012 и 2014 годов. Сравнение этих выборов интересно тем, что они проходили в одной и той же институциональной среде (основные параметры избирательной системы не изменялись), но в совершенно разных политических условиях и с сильно измененным набором партий[701]. Результаты кандидатов и партий считались в процентах от числа действительных бюллетеней.

В кампании 2012 года в пяти одномандатных округах результаты мажоритарных выборов были отменены. С другой стороны, в кампании 2014 года не проводились выборы в Крыму, Севастополе и во многих одномандатных округах Донецкой и Луганской областей, а в остальных одномандатных округах этих областей была крайне низкая явка. В связи с этим для корректности сравнения двух кампаний мы по выборам 2012 года вычисляли показатели как для полного набора из 225 одномандатных округов, так и для сокращенного набора – исключены все округа, входящие в Автономную Республику Крым, Донецкую и Луганскую области, Севастополь, а также пять округов, где результаты выборов одномандатников были отменены (176 округов).

Показатели расщепления голосов для этой совокупности представлены в таблице 5.27. Сразу отметим, что они в основном не сильно отличаются от показателей, вычисленных для всех 225 округов. Наиболее существенные различия у Русского блока, который выдвигал половину кандидатов в исключенных округах. Из других различий стоит отметить Партию регионов, у которой по всей совокупности значение ИРГ_ср составило 0,50 %, а по сокращенной – 1,51 %.

Таблица 5.27. Показатели расщепления голосов партий и блоков на выборах в Верховную Раду 2012 года (без Крыма, Севастополя, Донецкой и Луганской областей, а также пяти одномандатных округов, где результаты выборов были отменены)

Как видно из таблицы, картина в целом похожа на российскую. В группу, где результаты партии явно лучше результатов кандидатов, попадают Коммунистическая партия Украины, УДАР и «Батьковщина» (то есть идеологические и лидерские). К группе с близкими результатами партии и кандидатов можно отнести Партию регионов, Радикальную партию Олега Ляшко, партии «Украина – вперед!» и «Наша Украина». У партия «Свобода» и у всех партий, получивших менее 1 %, результаты кандидатов явно лучше результатов партии. Высокая асимметрия у партии «Украина – вперед!», где один из кандидатов получил 21,2 % при среднем результате кандидатов 2,1 %, и у Радикальной партии Олега Ляшко, лидер которой получил 55,8 % при среднем результате кандидатов 4,1 %.

Для выборов в Верховную Раду 2014 года (181 одномандатный округ, без Донецкой и Луганской областей) показатели расщепления голосов показаны в таблице 5.28. В первую очередь обращают на себя внимание показатели двух лидировавших партий. Если у Блока Петра Порошенко результаты кандидатов явно лучше результатов партии, то у Народного фронта – наоборот. По-видимому, значительная часть избирателей голосовала за список Народного фронта и кандидатов Блока Петра Порошенко.

Таблица 5.28. Показатели расщепления голосов партий и блоков на выборах в Верховную Раду 2014 года (без Донецкой и Луганской областей)

В группу партий, у которых результаты явно лучше результатов кандидатов, попадают также Оппозиционный блок, Радикальная партия Олега Ляшко, Коммунистическая партия Украины и «Сильная Украина». А у «Самопомощи», «Батьковщины», «Свободы», «Гражданской позиции», «Заступа» и всех партий, получивших менее 2 %, результаты кандидатов лучше. Самая высокая асимметрия у «Правого сектора», лидер которого получил 30,3 % при среднем результате кандидатов 5,3 %.

Показатели корреляции и ИВК по обеим кампаниям приведены в таблице 5.29 для партий, выдвигавших большое число (более 45) одномандатников. Корреляция между результатами кандидатов и партий не слишком высокая, особенно для выборов 2014 года. Любопытно, что значения ИВК для большинства партий не очень высокие, то есть наличие в округе кандидата мало помогало успеху партии. А у Оппозиционного блока ИВК ниже единицы, то есть может показаться, будто его кандидаты оказались настолько непопулярны (средний их результат 3 %), что мешали партии привлекать голоса в поддержку ее списка. На самом деле здесь все сложнее, что станет ясно из дальнейшего анализа.

Таблица 5.29. Индекс влияния кандидатов и показатель корреляции на выборах в Верховную Раду 2012 и 2014 годов

Поскольку Украина электорально очень неоднородна, мы вычислили те же показатели для отдельных электорально-географических кластеров. В первый кластер, «Крым и Донбасс», входят Крым, Севастополь, Донецкая и Луганская области, для него есть данные только по выборам 2012 года. Второй кластер, «Юг и Восток», – Днепропетровская, Запорожская, Николаевская, Одесская, Харьковская и Херсонская области. Третий кластер, «Буфер», – Кировоградская, Полтавская, Сумская и Черниговская области. Четвертый кластер, «Запад», – Винницкая, Волынская, Житомирская, Закарпатская, Киевская, Ровенская, Хмельницкая, Черкасская, Черновицкая области и Киев. Пятый кластер, «Галиция», – Ивано-Франковская, Львовская и Тернопольская области.

В 2012 году наибольшие географические различия в исследуемых нами показателях зафиксированы для двух основных партий – «Батьковщины» и Партии регионов. В 2014 году – также для «Батьковщины» и Оппозиционного блока (который можно рассматривать как политического преемника Партии регионов).

В 2012 году кандидаты от «Батьковщины» были успешнее партии не только в южных и восточных регионах, где у партии были низкие результаты, но и в Галиции. А в регионах центра и большей части запада, напротив, результаты партии оказались выше. В 2014 году, когда поддержка партии заметно снизилась, она опережала своих кандидатов только в «буферном» кластере. Стоит также отметить отсутствие в 2014 году корреляции между результатами партии и ее кандидатов в западных регионах.

У Партии регионов в 2012 году картина, по сути, противоположная. Кандидаты выступили успешнее партии в большинстве регионов юга, востока и центра, где у партии были хорошие, но не самые высокие результаты. Напротив, партия имела лучшие результаты, чем ее кандидаты, в неблагоприятных для нее западных регионах, а также в тех регионах, где ее поддержка была особенно высока. Отметим также, что в Галиции у нее ИВК ниже единицы, то есть наличие кандидата в округе не повышало результат партии.

У Оппозиционного блока в 2014 году результаты кандидатов были выше результатов партии только в Галиции. Выше мы уже отмечали, что в целом по стране ИВК партии был ниже единицы. Оказалось, что такое значение ИВК получается только в кластере «Юг и Восток», где у партии был наибольший успех. Этот странный факт потребовал дополнительного анализа. Выяснилось, что из шести областей этого кластера ИВК меньше единицы у Оппозиционного блока в трех – Днепропетровской, Одесской и Харьковской. Именно в этих областях наиболее успешны были самовыдвиженцы – бывшие депутаты от Партии регионов. Поэтому кандидаты от Оппозиционного блока были вынуждены конкурировать со своими бывшими однопартийцами, и это, по-видимому, снижало результат партии – она в округах, где у нее были кандидаты, не воспринималась как главная оппозиционная сила[702].

Далее мы попытались оценить уровень расщепления голосов в избирательной кампании в целом. Для этого мы использовали два показателя. Первый показатель – общий индекс расщепления голосов (ОИРГ), который позволяет оценить общую долю избирателей, голосовавших за список одной партии и за кандидатов от другой партии или непартийных кандидатов. Этот показатель считался следующим образом. В каждом одномандатном округе сравнивались доли голосов за список партии и кандидата от этой партии и выбиралось меньшее из двух чисел. Выбранные числа суммировались, и получалась общая доля нерасщепленных голосов в округе. Затем полученные доли нерасщепленных голосов по всем округам усреднялись, и среднее значение вычиталось из 100 %.

Полученные таким образом значения ОИРГ, по-видимому, оказываются заниженными, так как не учитывают «перекрестное расщепление», когда одни избиратели голосуют за партию А и кандидата от партии Б, а другие, наоборот, – за партию Б и кандидата от партии А. Однако мы полагаем, что уровень такого «перекрестного расщепления» невысок.

ОИРГ учитывает как избирателей, расщепивших свои голоса вынужденно, поскольку в округе не баллотировался кандидат от выбранной ими партии, так и тех, кто имел возможность проголосовать за кандидата и список одной и той же партии, но по каким-то причинам поступил иначе. Для оценки доли этой второй категории избирателей мы использовали индекс специфического расщепления голосов (ИСРГ). Он вычислялся следующим образом. В каждом одномандатном округе отдельно суммировались положительные и отрицательные значения ИРГ всех партий, у которых в этом округе был и список, и одномандатник. Затем сравнивались модули полученных сумм и из двух чисел выбиралось наибольшее. Полученные значения по всем округам усреднялись.

В таблице 5.30 приведены значения ОИРГ и ИСРГ для всех выборов в германский бундестаг начиная с 1983 года, выборов в Государственную Думу 1995, 1999 и 2003 годов, выборов в Верховную Раду 2012 и 2014 годов, а также выборов законодательных органов шести российских регионов в период 2003–2014 годов.

Таблица 5.30. Показатели расщепления голосов для различных избирательных кампаний

Как видно из таблицы, в Германии оба индекса существенно ниже, чем в России и на Украине. При этом в каждой кампании ОИРГ и ИСРГ имели близкие значения. Это связано с отмеченным выше фактом – основные партии выдвигают кандидатов по всем или почти всем одномандатным округам. В 2005 и 2009 годах индексы заметно выросли, что, вероятно, связано с ростом «стратегического» голосования. В 2013 году они снизились: по-видимому, введение «выравнивающих» мандатов снизило уровень «стратегического» голосования (см. подраздел 3.7.2).

В России на выборах в Государственную Думу значение ИСРГ было довольно высоким, а значение ОИРГ – чрезвычайно высоким. Как показывает анализ, разрыв между этими индексами связан в первую очередь со значительной долей успешно выступавших непартийных кандидатов. Так, в 1999 году доля таких кандидатов (а также их доля среди избранных депутатов) была выше, чем в 1995 и 2003 годах[703], и это отразилось на повышении значения ОИРГ.

На региональных выборах во всех рассматриваемых субъектах РФ значение ОИРГ в первом цикле (2003–2006 годы) было выше, чем в последующих. При этом в третьем цикле значения ОИРГ и ИСРГ стали близкими (исключение – Республика Алтай). И это также связано со снижением доли непартийных кандидатов, в первую очередь с тем, что большая часть провластных кандидатов, ранее предпочитавших самовыдвижение, стала баллотироваться от «Единой России». Увеличение в 2013–2014 годах числа участвующих в выборах партий мало повлияло на значение ОИРГ, а значения ИСРГ в третьем цикле в большинстве рассматриваемых регионов выросли по сравнению со вторым циклом (исключением стала лишь Ульяновская область). В отношении этих индексов региональная специфика не просматривается, лишь в Хабаровском крае их значение несколько ниже, чем в других регионах.

Что касается Украины, то значения ИСРГ в двух кампаниях оказались примерно одинаковы, а значение ОИРГ в 2014 году существенно выросло по сравнению с 2012 годом. Это связано с тем, что значительная часть депутатов, избранных в 2012 году от Партии регионов, в 2014 году баллотировались как самовыдвиженцы.

В целом анализ показал существенные различия между ситуацией в Германии, с одной стороны, и в России и на Украине, с другой. В Германии различия между основными партиями по уровню ИРГ_ср и ИПК зависят в основном от уровня их поддержки избирателями. У двух наиболее сильных партий (ХДС/ХСС и СДПГ) результаты кандидатов лучше результатов партий, а у двух партий с меньшей поддержкой (СвДП и зеленые), напротив, результаты кандидатов ниже. Особняком стоят левые, не вступающие на федеральном уровне в коалиции, у которых различия между результатами партии и кандидатов незначительны. Таким образом, в Германии расщепление голосов связано главным образом со «стратегическим» поведением избирателей.

В России к первой группе (результаты партии лучше результатов кандидатов) относятся в основном лидерские и идеологические партии. Во вторую группу (результаты кандидатов лучше результатов партии) из партий, имеющих заметную поддержку избирателей, попадают партии менее идеологизированные, представляющие скорее избирательные союзы разных представителей элиты. Типичным примером такой партии является «Справедливая Россия», несмотря на заявляемую ею левую идеологию. Ранее подобными партиями были «Женщины России», Аграрная партия Россия, Блок Ивана Рыбкина, Народная партия РФ.

Аналогичные тенденции, но менее ярко выраженные, мы видим на Украине. Очевидно, в России и на Украине избиратели в меньшей степени, чем в Германии, привержены определенным партиям, тем более что в обеих странах устойчивая партийная система еще не сформировалась. Все же немалая часть российских и украинских избирателей склонна голосовать одинаково по партийному и кандидатскому бюллетеням – об этом свидетельствуют в том числе относительно высокие значения коэффициента корреляции. Однако также немалая часть, выбирая кандидатов, ориентируется не на их партийную принадлежность, а на их личные качества, агитационные материалы и т. п.

Общим для трех стран оказались показатели партий-аутсайдеров. Для всех них характерны лучшие результаты у кандидатов, чем у партийных списков. Более того, для многих из них оказалось характерно стопроцентное доминирование результатов кандидатов. Это относится в том числе и к сильно идеологизированным партиям, таким как Национал-демократическая партия (с 1972 года, когда ее поддержка упала ниже 2 %), Марксистско-ленинская партия Германии, «Сталинский блок – за СССР», Блок левых сил Украины, Национально-демократическая партия Украины или Конгресс украинских националистов. Объяснение этому феномену может быть в том, что в подавляющем большинстве случаев число кандидатов-одномандатников меньше числа участвующих в выборах партийных списков. Голосование же за списки партий-аутсайдеров и за их кандидатов в основном случайное.

Наличие в округе партийного кандидата чаще всего повышало результат партии в этом округе, о чем свидетельствуют значения ИВК больше единицы. Случаи, когда этот показатель был ниже единицы, довольно редки. Правда, для некоторых партий высокие значения ИВК можно интерпретировать иначе: партия выдвигала кандидатов в основном в тех округах, где у нее наибольшая поддержка. Однако в большей части случаев такое объяснение не срабатывает.