4.1. Социальное значение вины в гражданских правоотношениях

Понятие вины можно отнести к одному из базовых как в теории и практике юриспруденции, так и в теории и практике социальных отношений. Вина и ответственность настолько взаимосвязаны, что сложно представить одно без другого.

В юриспруденции особенно важную роль играет вина в уголовном праве, что связано, в числе прочего, с конституционным принципом презумпции невиновности. Данный принцип играет важную роль для структурирования всей системы общественных отношений, так как лишает обвиняемого необходимости доказывать свою невиновность, способствует повышению справедливости судебного разбирательства и применения мер юридической ответственности. В то же время, в течение длительного времени существования человеческого общества этот принцип не был известен и не применялся.

В гражданских правоотношениях вине придается несколько меньшее значение, чем в уголовно-правовых. Более того, здесь вместо принципа презумпции невиновности порой применяется обратный ему – принцип презумпции вины лица, которое не исполнило договорные обязательства. Пункт 2 ст. 1064 Гражданского кодекса РФ закрепляет презумпцию виновности причинителя вреда: лицо, причинившее вред, освобождается от возмещения вреда, если докажет, что вред причинен не по его вине.

К специфическим особенностям гражданско-правовой ответственности относится возможность наступления ее при отсутствии вины привлекаемого к ответственности лица[203]. В то же время, в подавляющем большинстве случаев именно вина представляет собой необходимое условие для наступления гражданско-правовой ответственности, и даже наличие презумпции виновности не снижает актуальности данного аспекта.

Понятие вины в праве представляет собой собирательное понятие, которое отличается общим характером и включает в себя единые признаки, присущие всем ее формам и видам.

В действующем Гражданском кодексе РФ, в отличие от прежних источников гражданского права, установлено определение вины. В этом определении нашел отражение объективный подход, что некоторыми авторами расценивается как начало кардинальных изменений в направлении исследований вины в гражданском праве, «ранее сориентированных на усиленно насаждаемые в цивилистике уголовно-правовые подходы к пониманию вины»[204]. Однако во многих научных публикациях по гражданскому праву продолжает доминировать понимание вины как психического отношения правонарушителя к своему противоправному поведению и его последствиям.

Такое понимание вины сформировалось в цивилистической науке под влиянием исследований в сфере уголовного права[205].

В уголовном праве юридическая ответственность представлена как личная ответственность физических лиц, поэтому в центре внимания находятся вопросы психического отношения преступников к совершенному преступлению и его последствиям. В уголовно-правовой литературе разработано и применяется представление о вине как об особом психическом явлении, то есть психическом отношении лица, совершившего общественно опасное деяние, преследуемое уголовным законом[206].

Аналогичная позиция представлена и в ряде работ по гражданскому праву. Например, М.А. Степанов пишет: «Традиционно виной физического лица считается психическое отношение лица к совершенному им противоправному деянию и его последствиям на момент совершения деяния или непосредственно ему предшествующий»[207]. По мнению Н.Д. Егорова, вина «представляет собой такое психическое отношение лица к своему противоправному поведению, в котором проявляется пренебрежение к интересам общества или отдельных лиц»[208].

Сторонники «психологического» понимания вины видят ее сущность именно в сфере психического отношения. При этом подходы к рассмотрению вины у психологов и юристов неодинаковы. Ученые-правоведы при описании вины ссылаются на необходимость наличия психологических познаний для точного определения ее содержания. Но психологами не применяется данное понятие, ими оно считается юридическим.

В гражданском праве виновное психическое отношение глубоко не исследуется. Характеристика его ограничивается, как правило, указанием на наличие такового при вине, без детального анализа. Конечно, это не означает, что психологические аспекты вины не совсем исследованы в гражданско-правовой литературе, но все же акцент делался в основном на волевом компоненте вины. В частности, существенный вклад в разработку понятия воли при вине внес В. А. Ойгензихт[209].

Вина представляет собой один из видов психического отношения лица к окружающей действительности. Оно как особое психологическое явление обладает следующими сущностными признаками:

1) Наличие сознательного отношения субъекта, в рамках которого адекватно отражается окружающая действительность и ее явления.

2) Наличие осознанного отношения субъекта.

Обладая сознанием, как общим свойством всех проявлений психики человека, субъект способен адекватно относиться к окружающей действительности. Понятие осознания более узко и предполагает понимание значения каких-либо определенных действий. Осознанность выступает общей характеристикой, которая присуща вине и ее формам. Исключение составляет неосторожность, при которой результат противоправного деяния субъектом не осознается. При неосторожности речь идет только об абстрактном предвидении возможных неблагоприятных последствий. Но неосторожность не была бы формой вины, если бы в ней не отражалось психическое отношение, проявляемое субъектом только к своему противоправному деянию, но не к его результату;

3) Выражение определенных эмоций, чувств правонарушителя, которые, как правило, имеют негативную окраску.

Виновный правонарушитель при совершении противоправного деяния своим поведением обычно выражает отрицательное отношение или пренебрежение к установленным в обществе обязательным правилам поведения. В связи с этим, многие исследователи вины выделяют такой ее признак, как отрицательное отношение правонарушителя к интересам общества, полагая, что он позволяет отграничить вину от других форм субъективного отношения к поведению и его результату. Этот дополнительный признак вины был впервые обозначен О. С. Иоффе[210].

Виновное психическое отношение характеризуется сочетанием интеллектуальных и волевых моментов, и такое сочетание является определяющим при установлении форм вины, при разграничении умысла и неосторожности. Для понимания сущности самой вины конкретный вариант подобного сочетания значения не имеет. Важно именно наличие психического отношения к противоправному деянию и его результату, в котором отражается пренебрежение или безразличие к интересам общества.

4) Негативное отношение правонарушителя к интересам государства и общества проявляется в выборе им противоправного варианта поведения. Многие правоведы расценивают выбор такого поведения как дефект (порок) воли правонарушителя и именно в этом видят суть вины. В частности, Г.К. Матвеев полагал, что правонарушением может считаться лишь такое противоправное действие лица, которое является результатом его порочной воли. Т.И. Илларионова также полагала, что психическое отношение при вине проявляется в отношении к избираемому варианту поведения и его последствиям и свидетельствует об определенном пороке воли[211].

Но не только воля правонарушителя определяет его вину. Очевидно, что воля является следствием отрицательного отношения к интересам общества. Вина представляет собой сложное явление, основанное на взаимосвязи всех психических процессов, в том числе и волевых. Негативное отношение вызвано эмоциями и чувствами, которые влияют на волю, определяют принятие решения, которое противоречит общественным интересам.

Существует точка зрения, что осознанный выбор противоправного варианта поведения нельзя рассматривать как порок воли. Если у субъекта имелась объективная возможность выбирать, какое действие совершить в определенной ситуации, то дефект воли отсутствует. При этом из имеющихся вариантов правомерного и противоправного поведения правонарушитель сознательно и осознанно выбирает второй, и тем самым идет против интересов общества.

Механизмы правомерного и противоправного поступков по форме состоят из одних и тех же психологических элементов, но наполненных разным социальным, правовым и идеологическим содержанием. В обоих случаях в механизмах поведения отражается социальная среда, в которой проявляется личность человека. Конечно, поведение правонарушителя можно расценивать как неадекватное, если учитывать, что с позиции большинства членов общества он действует вопреки закону, который, напротив, выражает тот или иной общественный интерес. Но такое поведение вполне соответствует субъективному значению, которое субъект придает данному событию в условиях особенностей социальной ориентации, взглядов, интересов виновного и т. д.

5) Отношение общества к правонарушению и совершившему его субъекту, в котором выражается оценка неправомерного поведения сознательного индивида с точки зрения реально существующих в конкретный исторический период и одобряемых большинством членов общества пра-вил[212].

Идея «объективистской» или «поведенческой» концепции вины состоит в том, что вина должна определяться через объективные, а не субъективные признаки. По мнению сторонников данной концепции, к которым в частности, относятся Б.И. Путинский, М.И. Брагинский, В.В. Витрянский, Е.А. Суханов и некоторые другие, вина представляет собой непринятие мер по предотвращению неблагоприятных последствий своего поведения[213]. Данная научная концепция позволяет уйти от уголовно-правового понимания вины, которое в гражданско-правовых отношениях не всегда соответствует реальности, например, в случаях с виной юридического лица, о чем более подробно будет сказано ниже.

С другой стороны, при игнорировании элементов психического отношения правонарушителя к своему противоправному поведению и его результату возникает опасность возврата к принципу объективного вменения. Применение данной концепции стирает грань между противоправным поведением субъекта и виной. В конечном итоге, это может привести к ситуации, когда вместо вины условием гражданско-правовой ответственности станет только противоправное поведение.

Конечно, вина неразрывно противоправностью поведения субъекта. Но такая связь не может расцениваться как отождествление. Противоправное деяние и его последствия представляют собой выраженный вовне объективный результат психического отношения субъекта, если только речь идет о физическом лице.

Сторонники «объективистской» теории вины считают, что в определении понятия вины в ст. 401 Гражданского кодекса РФ заложен именно объективный подход. При этом они ссылаются на абзац второй п. 1 указанной статьи, где невиновность лица характеризуется как принятие всех мер, которые требовались от него по характеру обязательства и условиям оборота.

Противники данной позиции отмечают, что так называемый объективный критерий содержит и субъективные элементы. В частности, внимательность и заботливость являются психологическими категориями, которые свидетельствуют об определенной степени активности психических процессов человека. О.В. Дмитриева полагает, что внимательность и заботливость являются показателями определенной степени интеллектуальной и волевой активности[214]. Кроме того, по мнению некоторых авторов, в абзаце втором п. 1 ст. 401 ГК РФ речь все же не о вине, а о невиновности, точнее, о признании субъекта невиновным, и это не позволяет считать данное положение характеристикой самой невиновности. Признание невиновным, по мнению В. А. Хохлова, представляет собой лишь итоговый результат определенного исследовательского процесса[215].

Определение понятия вины дано в абзаце первом п. 1 ст. 401 ГК РФ через ее формы (умысел и неосторожность), которые являются субъективными психологическими категориями. Умысел и неосторожность различаются по степени соотношения интеллектуального и волевого моментов психического отношения субъекта. Поэтому утверждение о том, что законодатель при создании ГК РФ отказался от понимания вины как психического отношения, представляется излишне категоричным и не находит полного подтверждения при анализе п. 1 ст. 401 ГК РФ.

По мнению А. Коньшиной, в гражданском праве имеет значение не вина как условие ответственности, а доказываемое правонарушителем отсутствие вины как основание его освобождения от ответственности[216], что вытекает из принципа презумпции виновности, принятого в гражданском праве в противоположность праву уголовному, где действует презумпция невиновности. По мнению цитируемого автора, это лишний раз свидетельствует, что к вине в гражданском праве нельзя подходить с тех же позиций, что и в праве уголовном.

Как показывает проведенный О. В. Дмитриевой анализ, с позиции «объективистской» концепции вины ст. 401 ГК РФ является общей нормой о вине как об условии гражданско-правовой ответственности, независимо от ее вида. Определение понятия вины, предусмотренное данной статьей, распространяется как на договорную, так и на деликтную ответственность. В то же время, это не соответствует реальному положению вещей. Статья 401 расположена в главе 25 «Ответственность за нарушение обязательств» ГК РФ, в нормах которой речь идет об ответственности за нарушение уже существующего обязательства. Деликтное обязательство возникает только в момент причинения вреда, а до этого момента его не существует. Причинением вреда нарушаются, как правило, абсолютные правоотношения, обязательствами не являющиеся. Поэтому применение ст. 401 ГК РФ к случаям деликтной ответственности нельзя считать правомерным. Условия ответственности за причинение вреда указаны в другой норме – ст. 1064 ГК РФ, правда, в ней не дается определение понятия вины как условия деликтной ответственности, но нет и отсылки к п. 1 ст. 401 ГК РФ. В литературе высказано мнение, что, поскольку в законодательстве отсутствует определение понятия вины причинителя вреда, при привлечении его к ответственности нужно применять по аналогии п. 1 ст. 401 ГК РФ[217].

Т.В. Шепель не разделяет изложенную выше позицию, и полагает, что договорная и деликтная ответственность существенно отличаются друг от друга. Различия наблюдаются в субъектном составе, условиях ответственности, в том числе ответственности без вины, основаниях освобождения от ответственности и уменьшения ее размера. Более целесообразным, по мнению указанного автора, представляется закрепление в ГК РФ общей нормы о гражданско-правовой ответственности и ее условиях, в том числе и о вине[218].

Изложенное позволяет сделать следующие выводы.

Во-первых, вина в праве традиционно рассматривается как сознательное и осознанное психическое отношение правонарушителя к своему противоправному поведению и его результату, проявляющееся в пренебрежении или безразличии к интересам государства и общества и, соответственно, в выборе противоправного, антисоциального варианта поведения. Составляющей вины можно считать и отношение общества к правонарушителю и его поведению, но в юриспруденции приоритет при характеристике вины отдается первому названному признаку.

Во-вторых, в ГК РФ отсутствует институт, посвященный общим положениям о гражданско-правовой ответственности, в том числе основаниям и условиям ее возникновения, а также освобождения от ответственности. Необходимость разработки и введения такого института очевидна, это поможет внести необходимую ясность в целый ряд дискуссионных вопросов.

Одна из норм указанного института должна предусматривать общее основание и условия гражданско-правовой ответственности. Предположительно она должна состоять из трех пунктов: первый должен быть посвящен основанию и условиям ответственности за вину, второй – основанию и условиям ответственности без вины. В третьем пункте могут быть предусмотрены общие основания освобождения от гражданско-правовой ответственности, а также оговорены особые правила освобождения от договорной и деликтной ответственности[219].

Анализ социальных и юридических аспектов вины как условия гражданско-правовой ответственности также предполагает акцентирование внимания на возможности наступления такой ответственности при отсутствии вины.

По мнению М.П. Авдеенковой, ответственность без вины является исключением из общего принципа наступления ответственности только за виновные действия, вытекающего из принципа презумпции невиновности, закрепленного Конституцией Российской Федерации в статье 49. В силу этого такое исключение должно быть прямо названо в законе[220].

Конституционный Суд Российской Федерации в Постановлении от 25 января 2001 г. сформулировал следующее основополагающее положение: «Наличие вины – общий и общепризнанный принцип юридической ответственности во всех отраслях права, и всякое исключение из него должно быть выражено прямо и недвусмысленно, т. е. закреплено непосредственно»[221].

Верховный Суд Российской Федерации высказался аналогичным образом, указав, что «какая-либо ответственность может возникать при наличии вины лица, не исполнившего обязанность, либо исполнившего ее ненадлежащим образом (отступления от этого правила допускаются лишь в случаях, специально установленных законом)»[222].

Ни один вид юридической ответственности, за исключением гражданско-правовой, не предполагает наступления ответственности без вины. По мнению Е.А. Суханова, наличие в гражданском праве ответственности без вины обусловлено «особенностями регулируемых гражданским правом отношений, в большинстве случаев имеющих товарно-денежный характер, и обусловленным этим главенством компенсаторно-восстановительной функции гражданско-правовой ответственности. Ведь для компенсации убытков, понесенных участниками имущественного оборота, субъективное отношение их причинителя к своему поведению, как правило, не имеет существенного значения»[223].

Ответственность без вины в гражданском праве установлена абз. 1 п. 1 ст. 401 Гражданского кодекса РФ: «Лицо, не исполнившее обязательства либо исполнившее его ненадлежащим образом, несет ответственность при наличии вины (умысла или неосторожности), кроме случаев, когда законом или договором предусмотрены иные основания ответственности».

П. 2 данной статьи устанавливает, что отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство.

Безвиновная ответственность в гражданском праве подчиняется следующим правилам:

1) По общему правилу ответственность за причинение вреда наступает при наличии вины (Определение Верховного Суда РФ от 23.05.2014 № 8-КГ14-2 установило, что по смыслу п. 2 ст. 1064 ГК РФ ответственность за причинение вреда наступает за виновное его причинение, если законом не предусмотрено возмещение вреда при отсутствии вины причинителя)[224].

2) Компенсация за нарушение исключительного права подлежит взысканию с нарушителя, если он не докажет отсутствия своей вины (Информационное письмо Президиума ВАС РФ от 13.12.2007 № 122).

3) Вред, причиненный окружающей среде, подлежит возмещению при наличии вины причинителя вреда, если его деятельность не связана с повышенной опасностью для окружающей среды[225].

4) Общие основания ответственности за причинение вреда устанавливают презумпцию вины его причинителя[226].

5) По общему правилу бремя доказывания отсутствия вины возлагается на причинителя вреда[227].

6) Отсутствие вины доказывается лицом, привлекаемым к субсидиарной ответственности[228].

Как отмечает А.В. Забелин, ответственность, «не зависящая от вины правонарушителя, возможна как в договорных, так и во внедоговорных отношениях. Она известна и зарубежным правопорядкам, и международному коммерческому обороту. Такая ответственность охватывает ситуации случайного причинения вреда или убытков»[229]. М.Н. Годовалова предлагает признать презюмирование вины принципом гражданского права[230].

Наличие в гражданском праве ответственности без вины может в некоторых случаях повлечь возможность привлечения к ответственности третьих лиц, например, в случае причинения вреда несовершеннолетним. В других видах юридической ответственности такая ситуаций невозможна. По справедливому замечанию М.П. Авдеенковой, «переложение негативных последствий на третье лицо снижает эффективность достижений некоторых целей юридической ответственности (в частности, цели частной превенции), однако в данном случае законодатель руководствовался также интересами потерпевшего, связанными с получением наиболее полного возмещения причиненного вреда»[231].

Представляет интерес позиция, в соответствии с которой, исходя из конституционного принципа презумпции невиновности и особенностей юридической ответственности в разных отраслях права, предлагается случаи наступления гражданско-правовой ответственности без вины не относить к ответственности, рассматривая их как компенсацию. В этом случае вина в гражданском праве, как и в других отраслях права, будет являться непременным условием ответственности, и получит полное воплощение конституционный принцип – презумпция невиновности.

Таким образом, необходимость возмещения вреда, причиненного субъекту гражданско-правовых отношений, определила особенности гражданско-правовой ответственности, в том числе, и предусматриваемые этим видом ответственности санкции. К их числу относят неустойку, возмещение морального вреда, взыскание процентов за пользование чужими денежными средствами и т. д[232]. Гражданско-правовые санкции, за некоторыми исключениями, имеют имущественный характер. Из этого следует, что восстановление нарушенного права участника гражданско-правовых отношений представляется законодателю, выражающему публичные интересы, наиболее важной функцией гражданско-правовой ответственности.

Именно этим определяется и специфика вины в правоотношениях гражданско-правовой ответственности.