А. Воспрепятствование осуществлению правосудия и производству предварительного расследования (ст. 294 УК)

Реальная независимость судебной власти является обязательным элементом существования правового государства. Генеральная Ассамблея ООН 13 декабря 1985 г. одобрила «Основные принципы, касающиеся независимости судебных органов», согласно которым они решают переданные им дела беспристрастно, на основе фактов и в соответствии с законом, без каких-либо ограничений, неправомерного влияния, побуждения, давления, угроз или вмешательства, прямого или косвенного с чьей бы то ни было стороны и по каким бы то ни было причинам. В российском праве первый шаг к этому был сделан путем законодательного закрепления данного принципа. Однако независимость судебной власти окажется фикцией, если принцип «независимости» не будет реализован в деятельности юридических и физических лиц, содействующих суду в достижении целей и задач правосудия. В уголовном процессе речь в первую очередь идет о стороне обвинения и стороне защиты. При этом подлинная независимость может быть достигнута только при наличии целого комплекса экономических, социально-нравственных, правовых и идеологических факторов. Уголовный закон является хотя и не определяющей, но важной составляющей в системе этих гарантий.

Впервые в советском уголовном законодательстве ст. 176¹ УК РСФСР, предусматривающая уголовную ответственность за вмешательство в деятельность суда по отправлению правосудия, была принята в 1989 г. В Уголовном кодексе РФ 1996 г. содержание данной правовой нормы было существенно расширено (ст. 294 УК). Это подчеркивает то значение, которое придает государство защите самостоятельности в деятельности не только судебной власти, но и должностных лиц, содействующих суду в отправлении правосудия (прокурора, следователя, лица, производящего дознание).

Основным непосредственным объектом данного преступления следует признать отношения, охраняющие независимость и самостоятельность судебной власти при осуществлении правосудия (ч. 1 ст. 294 УК), и отношения, охраняющие независимость и самостоятельность должностных лиц (прокурора, следователя, лица, производящего дознание), при проведении расследования по уголовному делу (ч. 2 ст. 294 УК).

Факультативными непосредственными объектами этого преступления могут быть интересы личности, имущественные интересы и т. п. Нарушение иных, кроме интересов правосудия, социальных ценностей зависит от форм вмешательства в осуществление правосудия, которые избрал виновный.

С объективной стороны преступления, предусмотренные ч. 1 и 2 ст. 294 УК, состоят во «вмешательстве в какой бы то ни было форме в деятельность» соответствующих органов или лиц. Оценочный характер законодательной формулировки не вызывает сомнений. С одной стороны, такой прием позволяет охватить разнообразные формы вмешательства в судебную деятельность или деятельность по всестороннему, полному и объективному расследованию дела. С другой стороны, у оценочного определения преступного деяния имеется и негативный аспект. Отсутствие его законодательного толкования приводит к широкому разбросу мнений по поводу раскрытия его содержания, что пагубно влияет на деятельность правоохранительных органов по реализации ст. 294 УК.

Так, за период с 2002 по 2006 г. на всей территории России по ст. 294 УК было возбуждено 245 уголовных дел и привлечено к уголовной ответственности 112 человек[263]. Между тем в реальной действительности вмешательство в деятельность суда, прокурора, лиц, расследующих дело, относится к наиболее часто встречающимся деяниям в сфере правосудия.

Однако его совершение в подавляющем большинстве случаев остается латентным из-за отсутствия апробированного понимания признаков рассматриваемого состава преступления[264].

Вмешаться – значит принять участие в каком-нибудь деле с целью изменения его хода. Вмешательство предполагает «вторжение в чьи-либо дела, отношения, деятельное участие в них», а также «действия, пресекающие, останавливающие что-либо». Таковы трактовки в русском языке понятия «вмешательство». В связи с этим следует признать, что вмешательство – это всегда активные действия; путем бездействия совершить данное преступление невозможно.

Дать исчерпывающий перечень действий, которые охватывались бы данным понятием, видимо, нельзя. Следовательно, требуются четкие критерии, которые могли бы быть использованы при толковании объективной стороны данного состава преступления и отграничении преступного поведения человека в этой сфере от непреступного.

Во-первых, виновный должен совершать незаконные действия, которые, по его мнению, могут воспрепятствовать осуществлению правосудия или всестороннему, полному и объективному расследованию по уголовному делу. Поэтому всякая деятельность, разрешенная законом, даже если она связана с высказыванием своего мнения по расследуемому или рассматриваемому делу, не может считаться вмешательством. В связи с этим трудно согласиться с мнением о том, что к вмешательству могут быть отнесены: кампания в средствах массовой информации в целях повлиять на решение суда или органов расследования; сосредоточение возле здания суда или органа предварительного расследования групп людей, требующих определенного решения по делу; организация голодовки, проведение митинга или демонстрации (В. П. Малков, Н. И. Ветров).

Не запрещенное законом право влиять на принимаемое органами расследования или судом решение со стороны лиц, заинтересованных в исходе дела, или высказывание гражданами своего мнения по этому вопросу не могут рассматриваться как вмешательство в деятельность данных органов. К этому также следует отнести: написание различного рода жалоб, обращений, в том числе и в средства массовой информации; пикетирование; организацию митингов, шествий, демонстраций, если они не осуществляются с нарушением закона. Мировая практика знает подобного рода выражение общественного мнения по поводу применяемого судами решения и не запрещает его под страхом уголовного преследования.

Во-вторых, вмешательство должно осуществляться для нарушения порядка принимаемого указанными должностными лицами решения или изменения его содержания. Необоснованно ограничительным следует признать толкование вмешательства как направленного исключительно на принятие незаконного, несправедливого и необоснованного решения по делу[265].

Общественная опасность данного деяния заключается в том, что нарушаются основополагающие принципы построения государственной власти и ее неотъемлемой части – судебной власти. Страдает главным образом принцип независимости и подчинения только закону. Это, в свою очередь, подрывает доверие граждан к принимаемому правоохранительным органом и судом решению. Полагаем, что принятое судом окончательное решение по делу о гибели губернатора Алтайского края после широкомасштабных протестов в меньшей степени добавило авторитета судебной власти, а в большей показало ее уязвимость с точки зрения независимости в Российской Федерации.

Целью такого вмешательства является стремление воспрепятствовать осуществлению правосудия. Как уже отмечалось, воспрепятствовать означает создать препятствия, не допустить осуществления чего-либо. При этом вмешательство может быть в целях как смягчения ответственности, так и ее усиления.

В-третьих, степень общественной опасности вмешательства возрастает, если избранные способы препятствуют или серьезно затрудняют волеизъявление участника судопроизводства при осуществлении им своей деятельности.

С учетом сказанного уголовно наказуемыми должны быть признаны, по нашему мнению, не любые, а именно наиболее опасные формы воздействия на судью, прокурора, лиц, проводивших расследование по делу. Вмешательство может быть сопряжено с прямым воздействием на указанных должностных лиц, например путем насилия, угрозы, шантажа, подкупа, незаконного лишения свободы и т. п.

Лицо может совершить и иные действия, затрудняющие или делающие невозможным отправление правосудия или проведение всестороннего, полного и объективного расследования по делу: похищение или уничтожение материалов дела, вещественных доказательств и т. п.

Нечеткость закона, разноголосица в теории не лучшим образом сказываются на практике применения ст. 294 УК. Как вмешательство оценил действия Г. Верховный Суд РФ и согласился с квалификацией по ч. 1 ст. 294 УК. Виновный проник в помещение суда и похитил уголовное дело, по которому он привлекался к уголовной ответственности. Возражая доводам, изложенным в кассационной жалобе, суд указал, что похищение уголовного дела совершено в целях избежать своевременного и объективного рассмотрения дела судом и свидетельствует о наличии у Г. цели воспрепятствовать правосудию[266].

Вместе с тем Хабаровский краевой суд не согласился с квалификацией действий Х. по ч. 2 ст. 294 УК. Последний обвинялся в том, что во время ознакомления с материалами уголовного дела разорвал ряд протоколов следственных действий. Суд посчитал, что в этом случае вмешательства в расследование по делу не было, так как предварительное следствие было завершено, об этом был составлен соответствующий протокол, и, следовательно, действия виновного могут быть квалифицированы только по ч. 1 ст. 325 УК[267].

С такой трактовкой закона трудно согласиться. По смыслу ст. 156 УПК РФ моментом начала предварительного расследования по делу следует считать либо проведение первоначальных следственных действий, либо момент возбуждения уголовного дела. Момент окончания – утверждение прокурором обвинительного заключения или обвинительного акта и направление дела в суд (ст. 215, 222 и 226 УПК РФ).

Вмешательство в деятельность суда – это оказание воздействия на профессионального судью, арбитражного или присяжного заседателя (ч. 1 ст. 294 УК). Ни о каких «других названных в статье участниках процесса», «секретаре суда» или «секретаре судебного заседания» (Т. К. Агузаров), в процессуальном законодательстве просто не сказано. Вмешательство может быть осуществлено при рассмотрении дела мировым судьей, судом первой инстанции, апелляционной, кассационной или надзорной инстанцией. Независимо от этапа прохождения дела самостоятельность суда гарантируется уголовным законом от любого незаконного вмешательства извне.

Часть 2 ст. 294 УК формулирует уголовную ответственность за вмешательство в деятельность прокурора, следователя или лица, производящего дознание, т. е. оказание воздействия на указанных лиц при расследовании ими уголовного дела. Воздействие на должностных лиц органа дознания при проведении ими оперативно-розыскной деятельности либо на прокурора, осуществляющего надзор, не связанный с расследованием уголовного дела, не может квалифицироваться по данной статье уголовного закона.

Состав преступления, предусмотренного ч. 2 ст. 294 УК, будет в действиях виновного, который вмешивается в деятельность лица, производящего дознание по уголовному делу, по которому производство предварительного следствия необязательно (ч. 3 ст. 150, ст. 223–226 УПК РФ), а также когда вмешательство происходит в деятельность дознавателя, выполняющего неотложные следственные действия по уголовному делу, по которому производство предварительного следствия обязательно (ст. 157 УПК РФ).

Под неотложными следственными действиями понимаются действия, осуществляемые органом дознания после возбуждения уголовного дела, по которому обязательно производство предварительного следствия с целью обнаружения и фиксации следов преступления, а также доказательств, требующих незамедлительного закрепления, изъятия и исследования (п. 18 ст. 5 УПК РФ). Виды органов дознания определены ст. 40 УПК РФ.

Состав преступления – формальный. Оконченным оно признается с момента совершения описанных в уголовном законе действий вне зависимости от того, наступили или нет какие-либо неблагоприятные последствия.

Поскольку в Уголовном кодексе Российской Федерации некоторые составы преступления против правосудия сформулированы как специальные виды вмешательства в осуществление правосудия, то их совершение квалифицируется по данным составам и дополнительной квалификации по ст. 294 УК не требует, например, фальсификация доказательств (ст. 303 УК), подкуп или принуждение к даче показаний или уклонению от дачи показаний либо к неправильному переводу (ст. 309 УК).

С субъективной стороны преступления, предусмотренные ч. 1 и 2 ст. 294 УК, могут быть совершены только с прямым умыслом. Виновный осознает общественную опасность своего деяния. Он понимает, что совершаемые им действия в отношении судьи, народного или присяжного заседателя, прокурора, следователя, лица, производящего дознание, противоречат социальным нормам общества и могут оказать воздействие на принимаемое указанными лицами решение по делу. В связи с этим, если мотивация подобного поведения не имеет существенного значения для квалификации, цель является обязательным признаком состава преступления.

Целью совершения вмешательства в деятельность суда является «воспрепятствование осуществлению правосудия» (ч. 1 ст. 294 УК). Иными словами, целью вмешательства в отправление правосудия является противодействие суду в достижении тех задач, которые поставлены перед ним законом.

Так, задачей гражданского судопроизводства является правильное и быстрое рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях охраны широкого спектра социальных ценностей человека, общества и государства (ст. 2 ГПК РФ).

Задачи судопроизводства в арбитражном суде сформулированы в ст. 2 АПК РФ и предусматривают защиту нарушенных или оспариваемых прав и законных интересов предприятий, учреждений, организаций и граждан в сфере предпринимательской или иной экономической деятельности и предупреждение правонарушений в указанных сферах экономики.

Задачами производства по делам об административных правонарушениях являются своевременное, полное и объективное выяснение обстоятельств каждого дела, разрешение его в точном соответствии с законодательством (ст. 24.1 Кодекса РФ об административных правонарушениях).

Назначение уголовного судопроизводства выражается в защите прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений; защите личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод. Уголовное преследование и назначение виновным справедливого наказания в той же мере отвечают назначению уголовного судопроизводства, что и отказ от уголовного преследования невиновных, освобождение их от наказания, реабилитация каждого, кто необоснованно подвергался уголовному преследованию (ст. 6 УПК РФ).

Таким образом, целью вмешательства в отправление правосудия является противодействие суду в достижении тех задач, которые поставлены перед ним законом.

Целью вмешательства в деятельность прокурора, следователя или лица, производящего дознание, является «воспрепятствование всестороннему, полному и объективному расследованию дела» (ч. 2 ст. 294 УК). Данная задача ставится перед органами расследования в соответствии с ч. 2 ст. 21 УПК РФ, где говорится, что в каждом случае обнаружения признаков преступления прокурор, следователь, орган дознания, дознаватель принимают меры к установлению события преступления, изобличению лица или лиц, виновных в совершении преступления.

Цель, преследуемая виновным, сводится к тому, чтобы органы расследования не смогли быстро раскрыть преступление или полно его расследовать. Мотивы, которые побуждают лицо к таким действиям, могут быть самыми различными (например, личная заинтересованность, корысть, месть и т. п.

Субъект преступления – общий, т. е. любое вменяемое физическое лицо, достигшее 16-летнего возраста.

Квалифицированным данный состав преступления будет в том случае, если виновный в процессе вмешательства использует свое служебное положение. Данный квалифицирующий признак широко используется в УК РФ. Поэтому его единообразное толкование имеет важное значение для правоприменения. Как правило, в теории уголовного права и судебной практике под использованием своего служебного положения понимается деятельность лиц, специально указанных в примечаниях к ст. 201 и 285 УК, т. е. лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческих или иных организациях, и должностных лиц.

Использовать в русском языке означает «воспользоваться (пользоваться) кем– или чем-нибудь»[268]. Поэтому общественная опасность вмешательства в осуществление правосудия или в расследование по делу, несомненно, повышается, если виновный умышленно пользуется предоставленными ему возможностями служебной деятельности.

В некоторых источниках высказывается мысль о том, что квалифицированным видом этого преступления можно признать лишь вмешательство со стороны соответствующих должностных лиц вышестоящих судебных или правоохранительных органов[269] либо только должностных лиц[270]. Такое ограничительное толкование сужает рамки применения данного квалифицирующего признака. Вместе с тем само по себе высокое служебное или общественное положение лица еще не является основанием применения ч. 3 ст. 294 УК. Названный квалифицирующий признак будет применяться тогда, когда виновный, осуществляя вмешательство, осознает, что его служебное положение может способствовать более эффективному воздействию на судью, прокурора, следователя или дознавателя, и использует данный фактор. Это может быть как вышестоящий руководитель, так и директор школы, где учатся дети должностного лица, либо управляющий банком, предложивший выдать льготный кредит, и т. п. При этом такое незаконное влияние может быть оказано не только на само должностное лицо правоохранительных органов или судью, но и на близких им людей. Используется зависимость указанных лиц, связанная со служебным положением виновного.

Субъект преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 294 УК, – специальный. Им являются должностные лица, государственные служащие и служащие органов местного самоуправления, а также лица, выполняющие управленческие функции в коммерческой или иной организации.