Б. Заведомо ложный донос (ст. 306 УК)

Общественная опасность рассматриваемого преступления заключается в первую очередь в том, что государственные органы, уполномоченные на возбуждение и расследование по уголовному делу, вынуждены реагировать на полученное сообщение о якобы совершенном преступлении либо о лице, его совершившем. Это вытекает из задач уголовного судопроизводства, которые требуют от компетентных органов быстрого и полного раскрытия преступления, изобличения виновных и реабилитации невиновных. Поэтому, даже если ложность сообщения о совершенном преступлении установлена в период предварительной проверки материалов и уголовное дело не возбуждалось, интересы правосудия все равно страдают, так как тратится время, материальные ресурсы для проверки ложного сообщения. При этом всегда существует угроза неосновательного возбуждения уголовного дела, привлечения к уголовной ответственности и даже осуждения невиновного.

Результаты нашего исследования уголовных дел о заведомо ложном доносе показывают, что по ложному заявлению было возбуждено 34,1 % дел. При этом к лицам, привлекаемым по заведомо ложному доносу к уголовной ответственности, применялись следующие меры процессуального принуждения: в 20,7 % лицо задерживалось или ему избиралась мера пресечения – заключение под стражу, а в 13,7 % – предъявлялось обвинение.

Основным непосредственным объектом ложного доноса являются интересы правосудия. Если же виновный не просто сообщает о факте несуществующего преступления, но и указывает конкретно на лицо, якобы его совершившее, то страдают не только интересы правосудия, но и интересы личности (честь, достоинство, свобода), что признается дополнительным непосредственным объектом данного преступления.

Так, Н. заявила в Верхнебуреинский РОВДо совершении кражи телевизора из ее квартиры гр-ном К., который был задержан. Однако в ходе расследования было установлено, что Н. добровольно передала К. телевизор для сдачи под залог. Суд Верхнебуреинского района Хабаровского края обоснованно осудил Н. по ч. 2 ст. 306 УК[306].

Объективная сторона доноса заключается в сообщении ложной информации о совершенном преступлении, которого в действительности не было, либо в указании на лицо, которое данное преступление не совершало. Эта информация может быть передана в любой форме (письменной, устной) и через любые источники, которые в соответствии со ст. 140–144 УПК РФ относятся к поводам для возбуждения уголовного дела: заявление граждан; явка с повинной; рапорт об обнаружении преступления; информация о совершенном или готовящемся преступлении из иных источников. В новом УПК РФ имеет принципиально важное значение установление источника сообщения о совершенном или готовящемся преступлении, так как, согласно ст. 141, анонимные заявления не могут служить поводом к возбуждению уголовного дела.

В юридической литературе высказано обоснованное предложение о необходимости дифференциации уголовной ответственности лица в зависимости от содержания переданного ложного сообщения. Заведомо ложное обвинение лица в реально существующем преступлении имеет повышенную общественную опасность по сравнению с ложным сообщением о вымышленном преступлении (Л. В. Лобанова, А. С. Горелик).

С учетом изложенного представляется неточным утверждение И. С. Власова и И. М. Тяжковой о том, что ложный донос означает ложное обвинение в совершении какого-либо преступления отдельным лицом[307]. Данное обстоятельство необходимо только для применения к виновному квалифицированного состава, когда ложный донос соединен с обвинением лица в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления (ч. 2 ст. 306 УК).

Донос будет иметь место уже в том случае, если виновный сообщает ложную информацию о факте совершения общественно опасного деяния, запрещенного уголовным законом, в соответствующие органы государственной власти вне зависимости от того, обвиняет ли он в совершении этого деяния какое-либо конкретное лицо или нет.

Именно на это обстоятельство справедливо указала Судебная коллегия Верховного Суда РФ. Изменяя приговор Кировского областного суда, которым О. была осуждена по ч. 5 ст. 33 и ч. 2 ст. 306 УК, а К. – по ч. 2 ст. 306 УК, Суд указал, что квалификация действий виновного по данному закону возможна лишь в том случае, если донос выражается в обвинении конкретного лица в совершении тяжкого или особо тяжкого преступления. Судом же установлено, что К. сообщил в милицию о факте кражи, не называя при этом лица, которое якобы совершило данное преступление. Действия указанных лиц в этой части были переквалифицированы на ч. 1 ст. 306 УК[308].

В то же время практика едина во мнении о том, что состав ст. 306 УК отсутствует, когда подозреваемый (обвиняемый, подсудимый) дает заведомо ложную информацию о лице, совершившем преступление, в качестве средства собственной защиты от предъявленного подозрения или обвинения. В определении по делу Незнамова указано, что заведомо ложные показания подозреваемого о совершении преступления другим лицом заведомо ложного доноса не образуют, поскольку были даны в целях уклонения от уголовной ответственности и являлись способом защиты от обвинения[309].

Состав преступления – формальный. Его принято считать оконченным с момента поступления заведомо ложной информации о совершенном преступлении или о лице, совершившем преступление, в органы, обладающие правом проводить проверку поступивших материалов и возбуждать уголовное дело.

Согласно новому уголовно-процессуальному закону к ним относятся дознаватель, орган дознания, следователь и прокурор (ст. 144 УПК РФ). Следственные подразделения имеют органы прокуратуры, органы Федеральной службы безопасности, органы внутренних дел, налоговой полиции (ст. 151 УПК РФ). Исчерпывающий перечень органов дознания дан в ст. 40 УПК РФ.