§ 39. Кодификация Юстиниана

§ 39. Кодификация Юстиниана

Все указанные опыты частных и официальных компиляций вызывались одною общей потребностью — иметь какой — либо единый сборник права, единый свод, в котором было бы суммировано как jus vetus, так и императорское законодательство, и который мог бы служить твердым основанием при отправлении правосудия. И чем дальше, тем эта потребность ощущалась все сильнее и сильнее. По отношению к императорским конституциям, благодаря кодексам Gregorianus, Hermogenianus и Theodosianus, задача судей была значительно облегчена; но конституции продолжали издаваться, многие из находившихся в кодексах оказывались отмененными, вследствие чего по истечении известного периода пересмотр кодексов и дополнение их делалось необходимым. Гораздо труднее было положение и частных лиц, и судей, когда дело касалось jus vetus. Непосредственное пользование сочинениями классических юристов затруднялось уже тем обстоятельством, что они делались в обороте все более и более редкими. С другой стороны, если даже ограничиться сочинениями пяти юристов, легализованных в lex Allegatoria, то все же разобраться во всей массе их и найти в них надлежащее решение для данного конкретного случая было работой нелегкой, особенно при общем упадке юридической образованности. Далее, мнения юристов нередко друг другу противоречили, а механический подсчет голосов, установленный законом о цитировании, представлял, конечно, известное удобство для судей, но отнюдь не убеждал в юридической верности голоса большинства. Наконец, условия жизни за 2–3 столетия успели во многом существенно измениться, и обычные решения классических юристов оказывались иногда устаревшими. Одним словом, чувствовалась общая потребность в полном и официальном пересмотре всей правовой системы, в подведении итогов всего многовекового развития.

Как было указано выше, уже император Феодосий II имел мысль сделать такой общий пересмотр как конституции, так и юридической литературы, и переработать все в единый, цельный свод. Но мысль эта осталась при нем неосуществленной. Выполнение этого плана, и притом в очень широком масштабе, составляет огромную заслугу Юстиниана и его ближайшего помощника в этом деле Трибониана.

Колоссальный труд составления Юстиниановского Свода был выполнен в несколько приемов и в сравнительно короткий срок.

Прежде всего внимание Юстиниана обратилось на собрание императорских конституций. Необходимо было привести в порядок конституции, накопившиеся за столетний промежуток после издания «Codex Theodosianus». Но Юстиниан возымел более широкую мысль — пересмотреть и прежние кодексы (Gregorianus, Hermogenianus и Theodosianus), вычеркнуть из них все устаревшее, а все действующее объединить в одном сборнике. С этой целью Юстиниан 13 февраля 528 г. назначил комиссию из 10 человек, среди которых находился и упомянутый Трибониан. Через год комиссия окончила свою работу, и 7 апреля 529 г. указом «Summa rei publicae» был обнародован «Codex Justinianus», отменивший собою три прежние.

Собрав и систематизировав leges, Юстиниан решил совершить то же самое и по отношению к jus vetus. Эта задача представляла, конечно, гораздо больше трудностей, но быстрый успех с Кодексом и наличность энергичных помощников укрепили Юстиниана в его намерении. 15 декабря 530 г. указом «Deo auctore» он дал Трибониану соответствующее поручение, предоставив ему самому выбрать себе помощников. Трибониан составил комиссию из 15 человек, между которыми были четыре профессора юриспруденции из Академий Константинопольской (Теофил и Кратин) и Беритской (Доротей и Анатолий) и 11 адвокатов. Комиссия имела пред собой очень сложную задачу: она должна была собрать сочинения не только пяти привилегированных в lex Allegatoria юристов, но и всех вообще классических юристов; из всех этих сочинений она должна была сделать извлечения, причем все устарелое должно было быть вычеркнуто и заменено новым, а всякие разногласия должны были быть устранены; наконец, весь этот материал нужно было расположить в известном систематическом порядке. Одним словом, вся огромная юридическая литература должна была быть пересмотрена и спаяна в одно систематическое целое. И с этой колоссальной задачей комиссия справилась чрезвычайно быстро: через 3 года со времени указа Трибониану, именно 16 декабря 533 г., указом «Tanta» или «???????» этот огромный свод, получивший название «Digesta» или «Pandectae», был опубликован, а с 30 декабря того же года вступил в действие.

Одновременно с работой по составлению «Дигест», под общим руководством Трибониана, профессорами Теофилом и Доротеем был составлен, главным образом для учебных целей, официальный элементарный курс гражданского права, получивший обычное для такого рода курсов название «Institutiones». 21 ноября 533 г. особым указом, адресованным к юношеству, — «cupidae legum juventuti» («юношеству, желающему изучать законы»), — «Институции» были санкционированы, причем им была придана сила, равная силе всех других частей свода.

Но пока шла работа со составлению «Дигест» и «Институций», законодательство не бездействовало: самая эта работа вызывала правительство на пересмотр целого ряда вопросов. Как было только что сказано, комиссия должна была устранять все встречавшиеся между юристами контроверзы, но некоторые из этих контроверз по докладу комиссии были разрешены самим Юстинианом, причем эти решения были объявлены в виде указов; сохранилось известие о 50 подобных указах — так называемых quinquaginta decisiones. Но и независимо от этого многие вопросы требовали пересмотра, и действительно в течение этих лет мы видим чрезвычайно оживленную законодательную деятельность: в 529 г. было издано около 80 конституций, в 530 — около 130, в 531 — около 100. Вследствие этого к тому времени, когда «Дигесты» и «Институции» были закончены, Кодекс, изданный в 529 г., оказался уже во многом устаревшим. Чтобы согласовать его с новыми частями свода, нужно было переработать его заново. Новая комиссия сделала это, и 16 ноября 534 г. указом «Cordi nobis» был опубликован, в замену прежнего, Кодекс новой редакции — «Codex repetitae praelectionis».

Этим составление Свода было закончено. Выходившие после того указы называются новеллами (novellae leges), и некоторые из них имеют весьма существенное значение, представляя полную реформу в некоторых областях права (например, в области наследования).

Юстиниан имел намерение также собирать эти новеллы по мере их накопления, но сам он этой мысли уже не осуществил. Мы имеем, однако, несколько частных сборников новелл, причем новеллы рассматриваются, как последняя заключительная часть юстиниановского законодательства.

Все указанные части юстиниановской кодификации должны были, по мысли Юстиниана, составлять одно целое, один «Corpus» права, хотя они и не были тогда соединены под одним общим названием. Лишь в средние века, когда возродилось изучение римского права (начиная с XII столетия), весь Юстиниановский Свод стал называться общим именем «Corpus Juris Civilis», под каковым названием он известен и теперь.

Рассмотрим несколько ближе каждую из составных частей этого огромного свода.

1. «Institutiones». Хотя они созданы были в качестве элементарного руководства для учебных целей, однако они не стоят ниже других частей и в смысле своей юридической силы. Главным источником их послужили «Институции» Гая (хотя были использованы также «Институции» и других авторов); они дали юстиниановским «Институциям» и свое внешнее деление на четыре книги, и свой план (personae, res, actiones); сплошь и рядом даже самый текст взят у Гая. Каждая из четырех книг делится на титулы с особым заглавием; каждый титул в современных изданиях для удобства цитирования разделен на параграфы, причем нумерация параграфов начинается не с самого начала титула, а несколько дальше; начальная же, не нумерованная, часть титула носит название principium. Поэтому цитируются «Институции» так: pr. (principium) Inst. I (книга первая) 1 (титул первый); § 1 Inst. 1, 1 и т. д. Вот, например, начало «Институций» — titulus Institutionum I. 1 de justitia et jure:

«Justitia est constans et perpetua voluntas jus suum cuique tribuens (principium). § 1. Iuris prudentia est divinarum atque humanarum rerum notitia, justi atque injusti scientia» («Титул Институций I. 1. о правосудии и праве. Правосудие есть неизменная и постоянная воля, воздающая каждому его право (principium). § 1. Наука права есть осведомленность в отношении дел божественных и человеческих, знание правого и неправого»).

2. «Digesta» или «Pandectae» представляют собрание цитат из сочинений юристов, расположенных в известном систематическом порядке. Всего цитировано 39 юристов от Квинта Муция до Гермогениана и, по исчислению самого Юстиниана, до 2000 сочинений. Являясь, таким образом, суммированием всей классической юридической литературы, «Digesta» представляют центральную часть Юстиниановского Свода, самую обширную по размерам и наиболее ценную по своему содержанию. Вся масса цитат разделена на 50 книг приблизительно по системе «Digesta» классических юристов, которые, в свою очередь, следовали системе edictum perpetuum. Каждая книга делится на большее или меньшее количество титулов с особым заглавием («De actionibus empti venditi», «Locati conducti» («Об исках купли — продажи», «найма») и т. д.); только книги 30–я, 31–я и 32–я не имеют этого деления на титулы, ибо все они посвящены одному вопросу и потому носят общее заглавие «De legatis» («О легатах», то есть завещательных отказах).

Внутри каждого титула (кроме кратких) цитаты также расположены в известном порядке: сначала идут цитаты из сочинений, комментировавших цивильное право, то есть в большинстве случаев из комментариев ad Sabinum — так называемая масса Сабина; затем следуют цитаты из сочинений ad edictum — масса эдикта, и наконец выдержки из сочинений, возникнувших на почве юридической практики (responsa и т. д.); а так как во главе сочинений этой группы стояли responsa Papiniani, то эту массу называют массой Папиниана.

Иногда в самом конце находятся еще добавочные цитаты — Appendix.

Предполагают поэтому, что комиссия при производстве своих работ разделилась на три подкомиссии, распределив между собою указанным образом просмотр сочинений. Затем сделанные каждой подкомиссией выдержки сводились воедино в общих заседаниях (это предположение высказано было впервые Ф. Блуме в Zeitschr. f. gesch. Rechtswissenschaft. Bd. 4. 1820 и с той поры стало общепринятым. Мнение Блуме было оспорено Ф. Хофманом (Die Kompilation der Digesten Justinians. 1900), который думает, что систему и главное содержание «Дигестам» дал комментарий Ульпиана, а затем другие компиляции вроде fragmеnta Vaticana. Но критика Хофмана успеха не имела (Ср.: Mommsen T. Zeitschrift der Savigny — Stiftung f?r Rechtsgeschichte. Bd. 22. 1901; J?rs P. «Digesta» в Pauly — Wissowas «Realencyclop?die…»; Bonfante P. Storia del dir. rom. Appendice II). В новейшее время аналогичную мысль высказал Г. Петерс (Die ostr?mischen Digestenkommentare und die Entstehung der Digesten. 1913), по мнению которого «Дигесты» представляют лишь переработку некоторого более раннего частного сборника. Но эта новая попытка ниспровергнуть гипотезу Блуме встретила также решительный отпор (см. рецензию О. Ленеля и Л. Миттейса в Zeitschrift der Savigny — Stiftung f?r Rechtsgeschichte. Bd. 34. 1913)).

Каждая цитата начинается с указания автора и сочинения, из которого она взята. В современных изданиях эти цитаты внутри каждого титула пронумерованы, а более длинные из них разделены на параграфы (причем и здесь начало каждой цитаты стоит вне нумерации и обозначается словом pr. = principium). Поэтому при цитировании «Дигест» надо указать книгу, титул, номер цитируемой выдержки и ее параграф — например, fr. (Fragmentum) или I. (lex) 1 § 2 Dig. 43 (книга) 6 (титул). Для образца приведем только что указанный titulus Digestorum 43. 6, озаглавленный «Ne quid in loco sacro fiat».

1. Ulpianus libro sexagensimo octavo ad edictum (цитата взята из 68–й книги комментария Ульпиана ad edictum). Ait praetor: «In loco sacro facere inve eum immittere quid veto» (principium: слова претора в эдикте). § 1. Hoc interdictum de loco sacro, non de sacrario competit (здесь начинается комментарий Ульпиана). § 2. Quod ait praetor, ne quid in loco sacro fiat, non ad hoc pertinet, quod ornamenti causa fit, sed quod deformitatis vel incommodi. § 3. Sed et cura aedium locorumque sacrorum mandata est his, qui aedes sacras curant (Ульпиан в книге 68 к эдикту: сказал претор: «Запрещаю что — либо делать или вводить в священном месте». § 1. Этот индердикт относится к священному месту, а не храму. § 2. Что сказал претор относительно того, чтобы ничего в священном месте не произошло, то не касается того что происходит ради украшения, но того, что ради порчи или вреда. § 3. Но забота и о зданиях, и о местах священных поручена тем, кто заботится о священных зданиях).

2. Hermogenianus libro tertio iuris epitomarum. in muris itemque portis et aliis sanctis locis aliquid facere, ex quo damnum aut incommodum irrogetur, non permititur (Гермогениан в третьей книге извлечений [действующего] права. В отношении стен, а равно ворот и других священных мест делать что либо, отчего может быть причинен ущерб или вред, не допускается).

3. Paulus libro quinto sententiarum. Neque muri neque portae habitari sine permissu principis propter fortuita incendia possunt (Павел в пятой книге изречений. «Ни стены, ни ворота не могут заселяться без разрешения принцепса из — за [опасности] случайных пожаров»).

Создавая «Digesta», компиляторы имели своей задачей не просто собрать цитаты из сочинений юристов и расположить их в известном порядке, как, например, мы собираем литературные материалы и выписки, а сделать из них действующий Свод Законов. Между тем в сочинениях юристов они встречали и разногласия их между собой, и много такого, что ко времени Юстиниана уже устарело. Компиляторы должны были поэтому сглаживать разногласия и заменять устаревшее новым. Для этого они прибегали нередко к различным изменениям в цитируемом тексте; эти изменения называются emblemata Triboniani или интерполяциями. Какими — либо внешними знаками интерполяции не отмечены, но всестороннее изучение «Corpus Juris Civilis» обнаружило и продолжает обнаруживать их в большом количестве: рука компиляторов деятельно прошлась по всему огромному материалу «Дигест». Иногда подобные интерполяции обнаруживаются легко из сопоставления цитат, взятых у одного и того же юриста и из одного и того же сочинения, но помещенных в двух разных местах (так называемые leges geminatae), или из сопоставления цитаты в «Digesta» с той же самой цитатой в сохранившихся до нас памятниках доюстиниановского времени (fragmenta Vaticana и т. д.). Но часто переработка компиляторов может быть обнаружена только путем сложного разбора логического, лингвистического и исторического характера. Приведем для образца самые простые виды интерполяций.

Fr. 12. 3. D. 7. 1. Ulpianus libro XVII ad Sabinum. De illo Pomponius dubitat, si fugitivus, in quo meus ususfructus est, stipuletur aliquid ex re mea vel per traditionem accipiat: an per hoc ipsum, quasi utar, retineam usumfructum (Fr. 12. 3. D. 7. 1. Ультиан в XVII книге [комментария] к Сабину. Помпоний сомневается в отношении того, что, если беглый раб, относительно которого у меня есть право узуфрукта, совершит стипуляцию в моих интересах или получит что — либо путем традиции, удерживаю ли я через это право узуфрукта, как если бы пользовался [им]?)?

Fragmenta Vaticana § 89. De illo Pomponius dubitat, si fugitivus, in quo ususfructus meus est, stipuletur aliquid vel mancipio accipiat, an per hoc ipsum, quasi utar, retineam usumfructum (Fragmenta Vaticana § 89. «В отношении того сомневается Помпоний, что если беглый раб, в отношении которого у меня есть право узуфрукта, совершит стипуляцию или получит путем манципации что — либо, то удержу ли я через это право узуфрукта, как если бы пользовался [им]?»).

Самое существенное изменение здесь заключается в том, что стоявшее в подлиннике у Ульпиана слово «mancipio» заменено в юстиниановских «Digesta» выражением «per traditionem»: ко времени Юстиниана формальная сделка передачи права собственности (mancipium, mancipatio) уже отпала, вследствие чего компиляторы заменили ее бесформальной traditio.

Fr. 49. 1. D. 24. 3. Paulus l. VII responsorum. Fundus aestimatus in dotem datus a creditore antecedente ex causa pignoris ablatus est.

Fragmenta Vaticana § 94: Fundus aestimatus in dotem datus a creditore antecedente ex causa fiduciae ablatus est (Fr. 49. 1. D. 24. 3: Павел в VII книге ответов [на запросы]. «Оцененное поместье, данное в приданое, принято лицом, ранее ставшим кредитором в качестве ручного залога». Fragmenta Vaticana § 94. «Оцененное поместье, данное в приданое, принято лицом, ранее ставшим кредитором в качестве фидуциарного залога»).

Здесь по той же причине слово «fiducia» заменено словом «pignus».

Разоблачение интерполяций и восстановление подлинного текста классических юристов имеет огромное значение для истории развития римского права; но как действующее право Юстиниана должно считаться не то, что юрист действительно говорил, а то, что ему вложено в уста юстиниановскими компиляторами (Наличность интерполяций были подмечена уже так называемой гуманистической школой XVI столетия (в особенности ее виднейшим представителем Куяцием), но систематическое изучение их развилось лишь в конце XIX столетия. Особенное значение в этой области имели труды О. Граденвитца, Ф. Айзеле, О. Ленеля и др.).

Выше было указано (§ 34), что период абсолютной монархии был в значительной степени периодом «ориентализации» римского права, причем эта ориентализация была далеко не всегда улучшением. Во многом практика римского права отступила от тех начал, которые были с таким мастерством разработаны классической юриспруденцией. Повинуясь тем же восточным, эллинистическим влияниям, подчиняясь, быть может, уже прочно установившейся практике, компиляторы, конечно, в своих интерполяциях не могли не отдать дани этим влияниям. Но при всем том уже то обстоятельство, что в основу Юстиниановского Cвода были положены сочинения классических юристов, обозначало для того времени бесспорное восстановление римского права, возвращение к его лучшим началам. Благодаря «Дигестам», классическая литература была сохранена от полной гибели, а ее результаты от безвозвратного искажения.

3) «Codex» есть собрание императорских конституций; он состоит из 12 книг, причем каждая книга, как и в других частях Свода, делится на титулы с особым заглавием. Книга 1 содержит конституции, касающиеся церковного права, источников права и officia («обязанности») различных императорских чиновников; книги 2–8 — гражданское право, книга 9 — уголовное право; книги 10–12 — положение о государственном управлении. Внутри титула расположены отдельные конституции в хронологическом порядке. Каждая конституция имеет в начале inscriptio — то есть указание имени издавшего ее императора и имени того, к кому она была адресована, а в конце subscriptio — то есть обозначение даты, когда она была издана, причем эта дата обозначается именами бывших в то время консулов. В современных изданиях конституции внутри каждого титула пронумерованы, а более длинные разделены на параграфы. Таким образом, цитируется Кодекс, например, так: с. (constitutio) или l. (lex) l. Cod. 6. 55.

Impp. (imperatores) Severus et Antoninus AA (augusti) Crispinae (имя лица, к которому была адресована конституция). Si fratri tuo legitima heres esse potes, centum dierum praefinitione non excluderis ad acquirendam hereditatem («Если можешь быть законной наследницей своему брату, предписанием в отношении 100 дней [для принятия наследства] от принятия наследства не устраняешься»). PP (proposuerunt) III non. (nonis) Nov. (Novembr.) Antonino A. II et Geta II coss. (consulibus — то есть дано в III ноны ноября в тот год, когда консулами были сам император Антонин во 2–й раз и Гета также во 2–й раз — 205 г.).

4. Наконец, четвертую часть юстиниановского законодательства составляют Новеллы. Как было указано выше, официального собрания новелл, изданных Юстинианом после «Codex repetitae praelectionis», мы не имеем, но до нас дошли некоторые частные сборники их. Древнейший сборник этого рода принадлежит константинопольскому профессору Юлиану, составлен он был около 556 г. и содержит в себе 122 новеллы Юстиниана; сборник этот обычно называется Epitome Juliani. Кроме него, уже глоссаторам было известно другое собрание из 134 новелл, изданных между 535–556 гг., собрание, которому дано было имя «Authenticum». Наконец, еще позже стало известно третье собрание, содержащее 168 новелл на греческом языке. В современных изданиях новеллы пронумерованы; каждая из них состоит из введения (praefatio), текста и заключения (epilogus); текст разделяется на главы (caput). Способ цитирования: Nov. 118, cap. 4.

Таков общий состав юстиниановского «Corpus Juris Civilis». Целиком — в одной рукописи он до нас не дошел, но мы имеем рукописи отдельных частей его.

«Institutiones» дошли до нас во множестве рукописей, не восходящих, впрочем, далее IX века. Наиболее ценной является рукопись Туринская: в ней, кроме текста юстиниановских «Институций», мы находим глоссы, то есть толкования к тексту, из которых некоторые восходят ко времени самого Юстиниана.

Для «Дигест» мы имеем прекрасную рукопись VI или начала VII века. До 1406 г. она находилась в г. Пизе, а в этом году была отнята Флоренцией, где и хранится до сих пор, почему называется «Florentina». Когда в XI столетии возобновилось изучение римского права и возник большой спрос на списки «Дигест», появилось большое количество рукописей, многие из которых дошли и до нас; все эти позднейшие списки носят название «lectio Vulgata». Источником своим они имеют Флорентину, но есть следы пользования рядом с Флорентиной и какой — то другой рукописью, нам неизвестной. В это время, однако, «Дигесты» циркулируют не как нечто единое и цельное, а в виде трех разорванных частей: Digestum vetus от начала до титула «Soluto matrimonio» (D. 24.3), Infortiatum — от tit. 24.3 до 38 книги включительно и Digestum novum от 39 книги до конца. Чем вызвано такое странное разделение, неизвестно. По рассказу Одофреда, юриста XII века, оно произошло оттого, что когда Ирнерий начал в Болонье преподавать римское право на основании «Corpus Juris Civilis», он сначала имел в руках только Digestum vetus и лишь позже получил остальные части «Дигест».

Рукописи Кодекса очень рано стали подвергаться различным сокращениям: выпускались греческие конституции, вычеркивались и многие латинские. Тогда же были вовсе заброшены три последние книги, и под именем Кодекса разумелись только первые девять книг. Когда же эти три последние книги стали снова циркулировать, то еще долго носили особое заглавие Tres libri («трикнижие»). Рукописей кодекса мы тоже имеем довольно много, так что из сопоставления их можем устранить все сокращения и выпуски и установить более или менее подлинный текст. Лучшими из рукописей признаются Веронская VIII столетия, Парижская и Дармштадтская.

Тотчас же после изобретения книгопечатания рукописи отдельных частей «Corpus» заменяются печатными изданиями, причем первые из них являются простой перепечаткой циркулировавших рукописей, так что древнейшие печатные издания состоят из 5 томов: 1 том содержит Digestum vetus, II–Infortiatum, III — Digestum novum, IV — девять первых книг Кодекса, V — три последние книги Кодекса, Новеллы и «Institutiones». Эти печатные издания воспроизводят текст с глоссами, то есть с толкованиями средневековых ученых, которые писались на полях вокруг текста. В 1525 г. появляется первое издание одного текста без глосс, а затем Грегорий Халоандер представлял издание отдельных частей Свода, с одной стороны разделив их одну от другой, а с другой стороны — соединив вместе разорванные части каждой из них: в 1529 г. он издал «Digesta» и «Institutiones», в 1530 г. «Codex», в 1531 г. — Новеллы. В 1583 г. появляется полное издание Дионисия Готофреда, где в первый раз печатно всем частям вместе дается общее заглавие — «Corpus Juris Civilis». Целый ряд последующих романистов работает над критикой и очисткой текста от всяких происшедших от долговременных переписок искажений. Лучшим из современных изданий «Corpus» является издание Моммзена, которому предшествовала кропотливая и в высшей степени тщательная работа маститого ученого; в этом издании «Институции» и Кодекс пересмотрены П. Крюгером, «Дигесты» самим Моммзеном, Новеллы — Шоллем и Кроллем.