6.2. Социально-криминологическая характеристика феномена проституции

«Разве мы не видели, что в современном мире моногамия и проституция хотя и составляют противоположности, но противоположности неразделимые, полюсы одного и того же общественного порядка? Может ли исчезнуть проституция, не увлекая за собой в пропасть и моногамию?»

Ф. Энгельс

Определить феномен проституции достаточно сложно, и сами определения, даваемые различными исследователями данного социального явления, зависят от взглядов и убеждений авторов, т. е. носят преимущественно субъективный характер. Так, К. Маркс определял проституцию как одну из форм эксплуатации рабочего класса, так как именно такое определение наиболее соответствовало рассмотрению истории как классовой борьбы. По мнению И. Гюйо, любая женщина, для которой финансовые отношения имеют более существенное значение, чем отношения половые, должна быть признана проституткой.[635]

Этимология слова “prostitum” означает «постыдная торговля своим телом».[636] Еще древнеримские юристы пытались дать определение проституции. Так, Ульпиан в Дигестах Юстиниана писал: «…публичным непотребством как ремеслом занимается не только та, которая проституируется в доме терпимости, но и та, которая бесстыдно продает себя – как это обыкновенно бывает – в увеселительном кабачке или в другом месте. Но под словом “публично” мы разумеем “всем и каждому, то есть без выбора” – следовательно, не такую женщину, которая отдалась, нарушив супружескую верность, или благодаря насилию, а такую, которая живет наподобие девки из публичного дома».[637] Христианская теология рассматривала проституцию как форму разврата, хотя однозначного отношения к ней как патристика, так и схоластика не выработали. Если в иудаизме разврат, блуд и проституция карались избиением камнями, то в христианстве вопрос Христа, кто должен первым кинуть камень, как известно, остался без ответа. А. Флекснер определил проститутку как «женщину, которая часто или иногда вступает с мужчинами в более или менее несерьезные отношения и получает за это деньги или иного рода компенсацию».[638] Словарь С. И. Ожегова, Н. Ю. Шведовой определяет проституцию как «продажу женщинами своего тела с целью добыть средства к существованию, а также с целью личного обогащения».[639] Следует отметить, что данные определения проституции представляют различные социологические подходы и не носят правового характера, кроме того, являются асимметричными в гендерном отношении, подразумевая, что проституцией занимаются только лица женского пола. Использование терминов «постыдная торговля», «несерьезные отношения» и т. д. переносит проблему из социально-правовой плоскости в область этическую, которая имеет релятивистский характер.

Рассматривая проституцию, можно выделить три аспекта, которые, на наш взгляд, в наибольшей степени отражают ее социальную сущность и не несут этической нагрузки.

Во-первых, рассмотрение проституции как возмездного промискуитета в обществах экономического типа, так как большинство определений основано на критерии платной, возмездной формы оказания сексуальных услуг. В связи с этим традиционным считается, что проститутки являются жертвами экономических факторов: материальной нужды, нищеты и обездоленности.[640] Экономические факторы и материальное благосостояние как один из главных факторов заинтересованности и вовлеченности лиц в занятие проституцией выделяют и другие авторы.[641] Проституция в современном значении этого слова представляет собой феномен сексуального поведения «обществ политической экономии» (Ж. Бодрийяр). Несмотря на то, что она бесконечно порицается моралистами, даже если из нее убрать экономическую мотивацию, она не исчезнет. С. Лем отмечал положительную сторону проституции, которая, в первую очередь, относилась к ритуальным ее формам, «она обеспечивает исполнимость вожделения людям, лишенным любого иного шанса из-за психофизиологических изъянов. Тогда оказание полового “оброка” увечным, возможно, было бы прекрасной моральной задачей для идейных добровольцев и доброволок».[642] Ритуальная проституция стирала понятия социального статуса и ролей и выступала соматической формой трансцендентного познания.

Противостоял ли социальный институт ритуальной, «храмовой» проституции институту семьи на исторической арене. Его рассмотрение нужно проводить крайне осторожно, так как любая реконструкция чревата субъективной интерпретацией, далекой от реальной исторической функции. Храмовая проституция – это сексуальное поведение, которое не имеет связи с поведением репродуктивным. Она осуществлялась профессионалами в соответствии с определенно установленной процедурой, выступая, таким образом, институциональной формой поведения. Понятие приватности сексуального поведения на данном этапе человеческой культуры является нерелевантным. Сексуальность выступает как ритуальный и, соответственно, сакральный акт. Ее отнесение к области приватного сопровождается одновременно профанацией (десакрализацией), и в постиндустриальную эпоху происходит ее виртуализация (дереализация) с лозунгами типа “sex is fun”. В большинстве древних цивилизаций существуют культурно-ритуализированные кодексы половых отношений, сравнимые с современными руководствами по технической эксплуатации автомобиля. Наиболее известным из них является индийский кодекс «Камасутра». Такая ритуальность обеспечивает деперсонализацию сексуального партнера, эмоциональную отчужденность от него. В России проблема проституции остро стала возникать именно при переходе к рыночным отношениям.

Во-вторых, сексуальное поведение относится к интимной области человеческой деятельности, т. е. носит частный характер, проституция как социальное явление отражает перенос сексуального поведения в сферу публичных отношений. При этом следует оговориться относительно феномена храмовой проституции, которая относилась к явлениям сакрального, священного ряда, в противоположность профанному. Жертвенность в форме проституции в древнем мире, по свидетельству большинства историков, не носила экономического характера, плата имела символический характер и шла на нужды храма.

В-третьих, в психологическом плане проституция характеризуется психической и эмоциональной отчужденностью, или деперсонализацией (обезличиванием), безразличием к сексуальному партнеру, трансформацией его из эмоционального субъекта в сексуальный объект. К. Палья в связи с этим отмечает: «Превращение людей в сексуальные объекты – одна из характерных особенностей нашего вида. Оно никогда не прекратится, поскольку связано с художественным импульсом и может быть ему тождественно. Сексуальный объект – ритуальная форма, навязанная природе. Это тотем нашего причудливого воображения».[643]

Только сочетание отмеченных трех особенностей образует социальный феномен, называемый проституцией.

По данным социологического опроса Центра социального прогнозирования, опубликованного Ф. Э. Шереги, 5,7 % опрошенных лиц женского пола в возрасте 12–22 лет занимаются проституцией, среди юношей этот показатель равен 1,8 %.[644] Доля представителей различных возрастных групп, занимающихся проституцией, в том числе профессионально, отражена на рисунке 39.

Рис. 39. Возрастное распределение лиц, занимающихся проституцией (по данным Ф. Шереги, 2004)

Отношение к проституции в нашей стране, как, впрочем, и во многих других странах мира, носит явно противоречивый характер, дискуссии в обществе по данному вопросу постоянно сопряжены с эмоциональными реакциями, которые подогреваются СМИ, и поэтому рациональные точки зрения по данному вопросу – чрезвычайно редкое явление. Двойственность отражается и в правовом отношении, она декриминализирована, но не легализована, так как в отечественном УК занятие проституцией не влечет уголовной ответственности, но в то же время является административным правонарушением в соответствии со ст. 6.11 КоАП РФ.

Довольно точно отношение к проституции сформулировал в 1929 г. в своей книге «Брак и мораль» британский философ Б. Рассел, удостоенный в 1950 г. Нобелевской премии: «Мораль половых отношений – если отбросить все предрассудки – по существу, состоит в глубоком уважении человеческого достоинства партнеров и в отказе от использования его или ее в качестве средства для удовлетворения половой потребности, не обращая при этом внимания на то, желает ли другой (другая) совершить половой акт. Вот почему проституция противоречит главному принципу морали…»[645]

Исторически можно говорить о трех видах отношения к феномену проституции: полный запрет (прогибиционизм), регламентация (разрешение занятия проституцией при определенных условиях, таких как постановка на учет, регистрация, медицинский контроль) и абсолютизм, или полное отсутствие каких либо запретов или контроля. Оптимальным, как правило, выступает срединный путь, или регламентация, т. е. какие-то социальные ограничения, вводимые на деятельность, связанную с проституцией. Путь абсолютизма является крайностью, и, как справедливо отмечает Я. И. Гилинский, «запрет и репрессии вообще малоэффективны в попытках искоренить то, что имеет социальные причины, пока последние существуют. Но если в борьбе с некоторыми видами социальной патологии, например с преступностью, запрет и наказание вынужденно необходимы (пока общество не нашло альтернативных мер защиты), то по отношению к проституции, гомосексуализму, потреблению алкогольных напитков и иным “преступлениям без жертв” запрет и репрессии скорее наносят вред, нежели приносят пользу».[646]

Детерминация, причины проституции крайне многообразны и вряд ли могут быть сведены к одному-единственному фактору. Во времена социальных кризисов, «аномии» общества количество проституток всегда возрастает в любом обществе, отражая степень нравственного упадка, «происходит снятие нравственных и психологических пут».[647] Однако, кроме этих объективных социальных причин, следует говорить и об индивидуальных обстоятельствах, которые «отражаются в личности, в ее психологии, мироощущении, отношении к самой себе и окружающему миру, к своему месту в нем».[648] В соответствии с этим можно говорить об огромном количестве субъективных причин и факторов проституции, для выяснения которых нужен комплексный, междисциплинарный подход не только криминологов, но и психологов, социологов, социальных работников, психиатров и, соответственно, интегрированные меры, направленные не только и не столько на борьбу с проституцией, сколько на ее социальный контроль и противодействие и борьбу с целым рядом криминальных и социально негативных явлений. По литературным данным, на поведение, предопределяющее риск проституции, большое влияние оказывают детские психотравмы на сексуальной почве: так, в Сан-Франциско 57 %,[649] а в Москве 39 % проституток стали жертвами полового насилия в детском и юношеском возрасте.[650]

Социальными факторами проституции выступают, прежде всего: неопределенность в социальном статусно-ролевом отношении, несоответствие реального и желаемого социального статуса, низкая ролевая позиция, связанная с неквалифицированными или низкоквалифицированными видами трудовой деятельности, низким образовательным уровнем, выраженная личностная дезадаптация, часто сопровождаемая социальной отчужденностью на фоне высокого уровня притязаний, односторонней озабоченности в повышении социального статуса только путем материального благосостояния. Отдельные проявления сексуального поведения, основанные на какой-либо выгоде или «коммерческом сексе», этолог Д. Моррис отмечает даже в поведении приматов: «…самки обезьян предлагали себя самцам, сидящим в клетке, чтобы заполучить кусочки пищи, разбросанные на полу».[651] Однако с таким мнением можно не согласиться, так как описанное поведение укладывается в сексуальное поведение в рамках доминирования самца и подчинения самки, т. е. выступает как статусно-ролевое, а не коммерческое.

Не отрицая значимость социально-экономических факторов в генезе проституции, нельзя в то же время опираться на них как на основные и приоритетные, так как необходим комплексный исследовательский подход к рассматриваемой проблеме. Наряду с социальными предпосылками особую значимость имеют психологические особенности личности, которые определяют повышенную зависимость личности от внешних факторов и субъективных переживаний этих факторов.[652] Беспорядочные половые сношения, сопровождающиеся безразличием и деперсонализацией сексуального партнера, ведут к психологическому отчуждению на бессознательном уровне своей телесности как личностной ценности, десоматизации, чем объясняется отсутствие у проституток страха перед венерическими заболеваниями, физическим насилием и издевательствами.[653] Характеризуя отмеченный феномен, Ю. М. Антонян пишет: «Десоматизация не связана с психическими расстройствами в какой-либо форме, при ней человек, скорее всего, не теряет ощущения психических процессов либо измененности некоторых из них. Более того, отчуждение своего тела не ощущается и не охватывается сознанием и не может быть отнесено к расстройствам самосознания. Однако при отделении своего тела от личности оно начинает “восприниматься умом” и часто без надлежащего эмоционального сопровождения».[654]

Несмотря на тот факт, что эпонимически проституция является «древнейшей профессией», ее правовое определение носит довольно расплывчатый характер. Согласно ст. 1 международной Конвенции о борьбе с торговлей людьми и эксплуатацией проституции третьими лицами от 21 марта 1950 г., проституцией является удовлетворение похоти одного лица другим за плату. М. А. Селезцев определяет проституцию как удовлетворение похоти одного лица другим лицом за плату путем непосредственного и прямого контакта партнеров независимо от их половой принадлежности.[655] И предлагает различать три формы ее проявления: акт проституции, занятие проституцией и эксплуатация проституции. Эксплуатация, в свою очередь, подразделяется на: а) сводничество, склонение или совращение другого лица в целях проституции; б) содержание и организация притонов для занятия проституцией. Однако с таким подразделением трудно согласиться по ряду причин. Невозможно определить акт проституции, так как сам термин «проституция» подразумевает длящийся во времени процесс, т. е. занятие, даже если оно носит эпизодический, ситуационный, «время от времени» характер, «она предполагает не единичные половые контакты с партнерами, а неконкретизированное по продолжительности и масштабу занятие».[656] Эксплуатация в приведенных формах носит криминальный характер, в то время как проституция – административный проступок, тем самым теряется общее правовое основание для классификации. Авторы комментария к УК определяют проституцию как «предоставление человеком за вознаграждение своего тела другому лицу для пользования им в целях удовлетворения половых потребностей».[657]

Как выраженное антиобщественное явление проституция должна рассматриваться в нескольких плоскостях: вовлечение в нее малолетних и несовершеннолетних, распространение заболеваний, передающихся половым путем (ЗППП), в том числе ВИЧ-инфекции, распространение наркомании и пьянства, ее связь и эксплуатация организованной преступностью, направленность на подрыв общественной морали и нравственности, поддержание и распространение сексуальной девиантности. Поэтому, рассматривая проституцию как междисциплинарную проблему, нельзя недооценивать ее социальной опасности. По справедливому мнению И. В. Шмарова, проституцию следует рассматривать в качестве связующего звена и катализатора в цепи различных проявлений социальной патологии.[658]

Отношение общества к проституции является составным показателем его нравственного и идеологического состояния. В связи с этим представляют интерес данные социологического опроса, проведенного В. Е. Христенко, об изменении отношения к проституции, произошедшем в нашей стране в период с 1980 по 1996 г. (см. рис. 40).[659]

Рис. 40. Динамика отношения к проституции в российском обществе по данным социологических опросов

Одними из первых криминологов, занимавшихся подробно анализом проституции и непосредственно связывавших ее с женской преступностью, были Ч. Ломброзо и Г. Ферреро. Пытаясь найти характерные типологические особенности проститутки, они относили их к общим врожденным качествам, таким как: отвращение к труду, склонность к легкой жизни и безделью, равнодушие к родственным связям, сентиментальность и чувствительность по пустякам. Ч. Ломброзо и Г. Ферреро выделяли следующие виды проституции:

– традиционная продажа женщинами своего тела на улицах или в публичных домах;

– гражданская проституция, при отсутствии в обществе института брака и общности жен;

– гостеприимная проституция – традиция предлагать своих жен гостям;

– религиозная проституция;

– политическая – использование проституток для влияния на политических деятелей;

– проституция эстетическая – содержание любовниц представителями власти.[660]

За прошедшие полтора века и значительной смены нравов в области сексуальной жизни данная классификация представляет исторический интерес для криминологии. Современная систематика, представленная в работе С. М. Иншакова, имеет следующий вид:[661]

По субъектам:

– проституция женская;

– проституция мужская;

– проституция детская.

По характеру полового поведения:

– проституция без сексуальных извращений;

– проституция с сексуальными извращениями.

По мотивам занятия проституцией:

– проституция за материальное вознаграждение;

– проституция по принуждению (в результате шантажа или как одна из форм рабства);

– проституция как условие получения работы или продвижения по службе;

– проституция как форма взятки за те или иные услуги;

– проституция в целях фабрикации компрометирующих материалов и шантажа;

– проституция в политических целях и целях разведки.

На наш взгляд, предложенная систематика по мотивам носит слишком сложный характер и может быть сформулирована как: 1) добровольная; 2) принудительная (с дифференцировкой способов принуждения, насилия, угроз, шантажа, приведение в беспомощное состояние и т. д. от «сексуального рабства» до различного зависимого положения). Кроме того, классификацию можно расширить за счет степени вовлеченности в занятие проституцией: профессиональное, систематическое и случайное, эпизодическое.

В исследованиях Г. Б. Дерягина отмечено, что проституция и злоупотребление алкоголем, токсическими веществами и наркотическими средствами являются виктимизационным фоном, выражающим присутствие саморазрушительных тенденций в личности. Проституирующие лица обладают наиболее высоким уровнем виктимности в отношении целого спектра преступлений, которые, в свою очередь, характеризуются крайне высокой латентностью.[662]