§ 2. Социальное бытие правовых норм

Названные признаки и понятие правовой нормы характеризуют ее юридические качества как государственного установления и имеют важное значение для отличия правовых норм от других социальных норм (морали, обычаев, религиозных).

Однако содержание поведения, выраженного в правовой норме, характеризуется также признаками социального бытия нормы права.

К сожалению, эта сторона социальной характеристики правовой нормы почти не раскрывается в современной российской правовой науке. А она имеет весьма важное значение и особенно актуальна в современных условиях. С ее помощью раскрываются глубинные черты норм права, как бы скрытые за рамками от ее официального выражения в статьях закона (нормативного правового акта). В чем же состоят эти черты?

Во-первых, в истории развития права имели и имеют место сейчас неписаные формы выражения права. Такие формы воплощаются не в специальных писаных формулах нормативного содержания, а в устной традиции, хранящейся в памяти поколений. Эта форма получила название правового обычая.

Уважение к обычаю сохранялось многие века и после того, как возникло развитое писаное право. Об этом, в частности, ясно говорят Дигесты Юстиниана, многие памятники феодального права (Салическая правда, Русская правда и др.), которые, по существу, были записью сложившихся у народа обычаев.

И в современном гражданском праве признаются обычаи делового оборота в качестве форм выражения права (ст. 5 ГК РФ). А в государствах современной Азии и Африки обычное право составляет основную или значительную часть действующих норм.

Во-вторых, многие общие правила законов нуждаются в конкретизации или разъяснениях, прежде чем они находят должное воплощение в жизни. Полное и точное свое значение они получают с помощью судебной практики толкования и разъяснения законов. А именно такая практика дает наиболее правильные ориентиры для понимания и применения норм права в правовом государстве. Судебная интерпретация правовых норм гораздо предпочтительнее ведомственных инструкций органов государственного управления, зачастую ставящих бюрократические препоны на пути реализации законных прав граждан.

Наличие складывающихся или сложившихся устных обычаев, а также постепенное раскрытие содержания правовых норм судебной практикой весьма убедительно раскрывают различия между текстом статей закона и нормой как волевым установлением государства, зачастую неполно выраженным в тексте статьи, а иногда вовсе в нем не оформленным, если статья закона лишь отсылает к сложившемуся в общественном сознании обычаю.

В-третьих, названные исключения из писаного права; в свою очередь, как бы высвечивают и самую суть социального характера правовых норм.

Всякая социальная норма обретает свое действительное бытие, свою реальность, если она опирается на поддержку общества, реальных социальных сил, воля которых служит главной опорой ее воплощения в жизнь. А для этого норма должна получить поддержку населения государства, различных социальных групп, его составляющих. Поэтому и законы государства по своему социальному значению не только веления органов государства (монарха, парламента, правительства), но и выражение согласия народа либо его подчинения нормам, законодательным и иным обязательным решениям. По крайней мере такие решения должны опираться на поддержку активных социальных сил народа, достаточных для реализации государством правовых норм[216], а в современном демократическом обществе — на поддержку большинства при соблюдении интересов меньшинства.

Понимание правовых норм как результата взаимодействия различных социальных сил на конституционной основе занимает заметное место в зарубежных теориях права.

В правовой науке советского и современного переходного периодов обычно подчеркивается только волевой, властный характер правовой нормы как веления государства, охраняемого государственным принуждением[217]. Однако этим норма связывается только с волей государства и господствующего класса (или иных “правящих кругов”). Лишь в новейших изданиях получает робкое признание “значение массовидного воплощения” норм права в фактической жизнедеятельности[218]. Поддерживая эти начинания, следует прийти к выводу, что о реальном наличии и действии в обществе правовых норм нельзя судить только по записанному в законе тексту статей, пунктов или параграфов. Если предписания статьи закона не осуществляются в жизни, не воплотились в сознании и действиях людей, организаций, государственных органов, то и сама норма еще не приобрела законченного социального значения. Она, скорее, подобна призыву, зовущему к воплощению в жизнь правила поведения, провозглашенному государством в законе.

Отсюда следует, что нормы права являются общеобязательными предписаниями государства, воплощаемыми тем или иным способом (прямой угрозой принуждения или сочетанием его с удовлетворением интересов и нужд народа, демократическими или авторитарными методами руководства) в сознании и поведении большинства людей. Нормы права не только официально обязательны, но и социально обусловлены взаимодействием социальных, классовых сил для достижения нормального процесса производства, труда, быта и управления в каждом данном обществе.

Таково социальное бытие норм права в государственно организованном обществе. Для демократического государства добровольное признание правовых норм большинством должно быть обязательным условием нормального правового регулирования.