§ 1. Понятие и классификация правовых систем

Право есть многоуровневое системное образование. Поэтому при его изучении понятие “система” употребляется неоднократно и в разных значениях (система права, система законодательства, система источников права и т. д.). Понятие “правовая система” занимает в этом ряду особое место. В отличие от предшествующих понятий, обращенных “внутрь” структуры права, понятие “правовая система” обращено прежде всего “вовне”, за ее пределы. В рамках общей теории права правовую систему рассматривают как одну из подсистем общества наряду с экономической, политической, религиозной и т. д. Такой угол зрения обусловливает изучение ее в “связке” и взаимодействии с “внешней” средой (т. е. с социальными факторами, определяющими ее развитие и функционирование).

Кроме того, правовая система является одновременно категорией сравнительного правоведения, где сравнение как основной метод исследования предполагает взгляд на иные, “внешние” по отношению к данной правовые системы либо их элементы.

Среди правовых категорий, характеризующих право как системное явление, категория “правовая система” отражает наиболее высокий уровень абстракции.

В отличие от “внутриправовых” системных образований, состоящих из однородных элементов (правовых норм, источников права и т. д.), правовая система включает в себя разнородные элементы. Это, в частности: 1) доктринально-философский, или идеологический (правопонимание, понятия и категории права и т. д.); 2) нормативный, т. е. совокупность действующих в обществе правовых норм; 3) институционный, т. е. юридические учреждения — правотворческие и правоприменительные, и 4) социологический, т. е. правоотношения, применение права, юридическая практика.

При взаимодействии правовой системы с “внешней средой” одни ее элементы выполняют динамическую функцию, Другие — статическую функцию. Первые из них включают Правотворчество, применение права, правоотношения и т. д., Вторые — доктрину, институты и нормы права, структурированные как по “горизонтали” (система права), так и по “вертикали” (система источников права).

Сочетание динамических и статических элементов в структуре правовой системы позволяет объяснить механизм ее взаимодействия с “внешней” средой, осуществляемого прежде всего путем обмена информацией. Так, общество (его классы, социальные группы) “сигналит” о своих потребностях, требующих правового закрепления. Отражая эти потребности, правовая система “выдает” соответствующие правовые предписания. При этом каналом воздействия на нее является общественное правосознание, которое — через правотворчество — материализуется в нормах права. Последние, в свою очередь, через правоотношения, применение, соблюдение права и т. д. воплощаются в социальных отношениях. Изменяющиеся со временем социальные отношения вновь требуют корректировки права — и процесс возобновляется. В итоге возникает своеобразный “круговорот” в области права, в рамках которого происходит постоянное превращение социального в правовое, а правового — в социальное[240].

В свете сказанного правовую систему можно определить как научную категорию, дающую многомерное отражение правовой действительности конкретного государства на ее идеологическом, нормативном, институциональном и социологическом уровнях. Такое наиболее широкое понимание правовой системы является сегодня преобладающим в юридической литературе[241].

Многоаспектность правовой системы, а также различия в методологии ее исследования обусловливают разнообразие классификаций правовой системы[242].

Наиболее обстоятельным здесь представляется подход А. X. Саидова, который предполагает глобальную типологию правовых систем, основанную на социально-экономических критериях, и внутритиповую их классификацию, построенную на юридических критериях. В философском плане правовая типология рассматривается им как единство общего (исторический тип права), особенного (правовые семьи) и единичного (конкретные национальные правовые системы, которых насчитывается около двухсот)[243]. По мнению А. X. Саидова, правовая карта мира включает семьи общего права, романо-германского права, скандинавского права, латиноамериканского права, социалистического права, а также права развивающихся стран[244].

В зарубежной литературе по данной проблеме преобладают две основные позиции. Одна из них, концепция “правового стиля” немецкого ученого К. Цвайгерта, складывается из таких факторов, как происхождение и эволюция правовой системы; своеобразие юридического мышления; специфические правовые институты; природа источников права и способы их толкования; идеологические факторы. На этой основе К. Цвайгерт выделяет следующие правовые круги: романский, германский, скандинавский, англо-американский, социалистический, право ислама, индусское право.

Отечественные авторы чаще всего следуют классификации видного французского ученого Р. Давида. В ее основе лежат два взаимосвязанных критерия — “идеологический”, включающий фактор религии, философии, социально-экономического строя, и юридико-технический. Исходя из них, Р. Давид выделяет семьи романо-германского, англосаксонского права, а также “другие виды общественного строя и права”, включающие право афро-азиатских развивающихся стран и стран Дальнего Востока. Думается, указанная классификация, а также ее истолкование отечественными авторами нуждаются сегодня в некотором уточнении. Так, если в момент выхода в русском переводе работы Р. Давида[245] социалистическое право действовало в значительной части мира, то с распадом СССР и “социалистического содружества” оно практически перестало существовать.

В тех немногих странах, где сохранились социалистические лозунги, как, например, в Китае, рыночные реформы приводят к столь глубокой трансформации “социалистического права”, что прежнее название едва ли отражает его природу. Это скорее право, переходное к иному социальному строю, где в ряду форм собственности достойное место занимает частная собственность. Поэтому вряд ли правомерно сегодня рассматривать социалистическое право как одну из основных правовых систем современности[246].

Нельзя также ставить обычное, индусское и мусульманское право в один ряд с правом современных развитых стран, т. е. рассматривать их как типологически однородные явления[247]. Во-первых, потому что это право иной исторической эпохи (т. е., по существу, иного исторического типа). А, во-вторых, по той причине, что нигде в современном мире обычное, индусское либо мусульманское право не является правом национальным. В тех регионах, где сохранилось их действие (страны Тропической Африки, Ближнего и Среднего Востока, Южной и Юго-Восточной Азии), они выступают лишь как подсистемы национального права. А “несущей конструкцией” национальных правовых систем здесь является право европейского типа. Это последнее и выступает в качестве национального, хотя последний термин здесь, как правило, следует брать в кавычки. Разнотипная структура указанных правовых систем позволяет проводить их классификацию на основе критериев как европейского, так и традиционного права.

Что касается глобальной типологии правовых систем, то, как представляется, она включает правовые системы европейского типа (буржуазные и постбуржуазные), правовые системы традиционного (т. е. добуржуазного) типа (обычное, индусское и мусульманское право), а также правовые системы афроазиатских развивающихся стран, сочетающие черты первых двух типов правовых систем.