4.1. Психические нарушения улиц, совершивших сексуальное насилие

Многие исследователи указывали на значительную роль нарушений психической сферы в механизмах изнасилований. В. П. Сербский (1900, 1912) выделял дегенеративную психопатию, одним из видов которой, по его мнению, являлись приступообразные и постоянные половые извращения. V. Student (1983), описывая психопатических личностей, совершающих агрессивные преступления, указывал на свойственную сексуальным преступникам агрессивность в сочетании с эмоциональной холодностью вплоть до анетичности, наряду с повышенной ранимостью в сексуальной сфере. Он предложил свою классификацию, основанную на способе сексуальных отношений, в которой отмечено постепенное усложнение форм взаимодействия – от переписки и телефонных звонков до некросадизма. J. Zverina (1987) на основании данных литературы и собственных клинических наблюдений, приходит к выводу о том, что от 50 до 90 % лиц, совершающих агрессивные сексуальные деяния, являются психопатическими личностями. Отмечается, что среди насильников обычно выявляются бо?льшие показатели психопатии (Harry В., Pierson Т., Kuznetsov А., 1993); они менее эмпатичны и более схожи с другими группами преступников, чем лица, совершившие сексуальное насилие в отношении детей (см. напр., Quinsey, Rice, Harris, 1995; Serin, Malcolm, Khanna, Barbaree, 1994).

Однако психиатры и клинические психологи были подвержены резкой критике за патологизацию насильников. При этом подчеркивалось, что большинство преступников не страдает психическими расстройствами, которые могли бы уменьшить уголовную ответственность (Herman, 1990; Scully, Marolla, 1985), и никакое конкретное расстройство личности не связано с сексуальным правонарушением (Hillbrand, Foster, Hirt, 1990).

Критикуется также такая диагностическая рубрика МКБ-10, как антисоциальное расстройство личности, поскольку создается впечатление, что данный диагноз в значительной степени коррелирует с криминальностью (Widiger, Corbitt, 1993).

Неоднократно подчеркивалась и роль органического поражения головного мозга в возникновении агрессивного сексуального поведения. J. Zverina, J. Pondelickova (1984) обнаружили среди обследованных ими «сексуальных агрессоров» 35,9 % лиц с признаками энцефалопатии. По данным А. В. Арутюняна (1984), лица, у которых обнаруживаются сексуальные перверзии на фоне органического поражения головного мозга, совершают изнасилования в 29,4 % случаев.

Как отмечают отечественные исследователи, 56,4 % лиц, совершивших изнасилования, обнаруживают признаки психических аномалий (Антонян Ю. М., Позднякова С. П., 1991). Структура психических аномалий (из признанных вменяемыми), по данным этих авторов, представляется следующей: органические поражения ЦНС – 56,1 %; психопатии – 27,9, олигофрении – 8,9, алкоголизм – 6, эпилепсия – 1,1, наркомании – 0,1; акцентуированные личности – 11,9 %. Велика роль психических аномалий и в рецидивности изнасилований – 32,2 % (среди здоровых – 15,7), из них у 25,3 % количество жертв колеблется от 2 до 5 (Антонян Ю. М., Позднякова С. П., 1991).

Б. Л. Гульман (1994) также проанализировал структуру психопатий среди лиц, совершивших изнасилования: группа возбудимых составляла 57 %, истероидных – 14; неустойчивых – 11, а также зависимость рецидивности от типа психопатий: у возбудимых – 74 %; неустойчивых – 9, шизоидных – 7; истероидных – 8 %. Групповые изнасилования составляют 33 % от общего числа и чаще отмечаются у психопатов возбудимого круга – 45 %; неустойчивого – 18 %; истероидного – 14 %.

Т. И. Зоренко (1994) обнаружила, что из 118 лиц с агрессивным сексуальным поведением 68,66 % совершили изнасилования, из них у 26,27 % диагностировано органическое поражение ЦНС, 8,48 % страдали психопатиями, а 3,39 % – олигофренией.

Некоторые авторы высказывают мнение о том, что отрицание сексуального девиантного поведения у сексуальных преступников связано с механизмами защиты и чаще отмечается у лиц с расстройствами личности и тревогой (Haywood Т., Grossman L., Hardy D., 1993).

По мнению Prentky и Knight (1991), сексуальная агрессия состоит из инструментального и экспрессивного компонентов: первый направлен только на преодоление сопротивления жертвы для завершения сексуального контакта, второй – на унижение жертвы. При преобладании инструментальной агрессии можно выделить правонарушения с сексуальной (парафильной) мотивацией и те, которые совершаются лицами с выраженными антисоциальными чертами личности, такими как импульсивность и низкая эмоциональная реактивность. При преобладании экспрессивной агрессии выделяются садистические нападения, при которых повреждения наносятся с целью получения сексуального удовлетворения, и насильственные действия, направленные на унижение жертвы несексуальной мотивации (Prentky, Knight, 1991). Однако уровень использования физического насилия или характер повреждений не могут прямо указывать на характер агрессии (Pollard, 1994; Rosenberg, Knight, Prentky, Lee, 1988). Кроме того, насильственное поведение обычно отражает одновременно экспрессивные и инструментальные намерения (Berkowitz L., 1993).

Слабая успешность использования в практике предложенных классификаций, а также потребности криминалистов в создании такой типологии, которая помогала бы в идентификации и розыске преступников, прогнозировании последующих правонарушений, вели ко все большему усложнению типологии с акцентом уже на особенностях поведения правонарушителя. Так, D. Grubin (1992) при анализе насильственных сексуальных действий использует следующие критерии: характер преступления — совершено в группе или в одиночку, серийное или единичное, с убийством или без; тип жертвы — пожилая или молодая; тип преступника — подросток или взрослый, сексуальные преступления в прошлом, степень сексуального влечения, наличие или отсутствие сексуальных девиаций. По данным автора, кластерный анализ показал различия групп по пяти факторам: использование различных предметов при насилии; социальная адаптация; асоциальное поведение; импульсивность преступления; наличие сексуальной агрессии по отношению к партнерам.