§ 1. Либеральствующие российские чиновники поддерживают порочную политику по Крыму и Севастополю

§ 1. Либеральствующие российские чиновники поддерживают порочную политику по Крыму и Севастополю

Подписание Договора о Дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Российской Федерацией и Украиной 31 мая 1997 года в Киеве двумя президентами — Л. Кучмой и Б. Ельциным не изменило неблагоприятную динамику развития российско-украинских отношений. А по ряду вопросов, и прежде всего по Крыму и Севастополю, ситуация стала меняться в худшую сторону. Украина умело использовала классический прием в дипломатии: чтобы добиться уступок от России в ходе подготовки Договора, а после его подписания — ускорения ратификации — надо «дожимать» Россию вплоть до угроз вступить в НАТО.

9 июля 1997 года Президент Украины Л. Кучма в Мадриде подписал Хартию об особом партнерстве между Украиной и Организацией Североатлантического договора. С 25 по 31 августа 1997 года в северо-западной части Черного моря, на западном побережье Крыма и в воздушном пространстве над ними проводились учения «Си-Бриз-97» военно-морских сил Украины и Соединенных Штатов Америки. В конце 1997 года прошли переговоры делегации гидрографических служб береговой охраны США с соответствующими службами Украины о совместном проведении гидрографических работ в ряде районов акватории Черного моря, прилегающих к местам дислокации Черноморского флота Российской Федерации.

В соответствии со ст. 39 Договор подлежал ратификации Верховным Советом Украины и Государственной Думой Федерального Собрания Российской Федерации. Украина ратифицировала Договор 14 января 1998 года в Киеве. Ратификацию Договора Верховный Совет Украины сопроводил Обращением к Федеральному Собранию Российской Федерации, где обозначил круг дополнительных претензий Украины к России и удовлетворение которых, полагали депутаты Верховного Совета Украины, «устранит препятствия для полноценного сотрудничества в духе дружбы, партнерства, взаимного уважения и равноправия». В Обращении выдвигались следующие требования к России, которые в тексте подписанного Договора отсутствовали, а именно:

относительно «ускорения процесса делимитации и демаркации государственной границы между Украиной и Российской Федерацией»;

относительно «возврата валютных средств украинских юридических и физических лиц, которые остались на счетах Внешэкономбанка бывшего СССР»;

о создании «условия для национально-культурного развития украинского национального меньшинства на территории Российской Федерации», в частности, об обеспечении «возможности получения образования на родном языке, широкого доступа к украинским источникам массовой информации»;

о решении «проблем, связанных с возвращением и обустройством депортированных народов»;

относительно «возвращения культурных ценностей»;

об обязательстве России обеспечить «пенсиями граждан Украины, которые работали на Крайнем Севере России».

Удовлетворение этих односторонних требований не ухудшает, по мнению украинских депутатов, условий Договора, и без того невыгодных для России, а «устраняет препятствия» для полноценного сотрудничества двух стран в духе дружбы и равноправия.

Верховный Совет Украины в соответствии со статьей 85 (часть 5) Конституции Украины уполномочен определять основы внутренней и внешней политики государства, и в силу пункта 1 статьи 7 Закона Украины «О международных договорах Украины» законы о ратификации международных договоров Украины подписываются Председателем Верховного Совета Украины. Поэтому указанное Обращение, «устранив асимметрию», закрепило одностороннее заявление Украины по ряду юридически значимых позиций.

При этом осталось неясным, желал ли этим односторонним заявлением Верховный Совет Украины исключить или изменить действие положений Договора в их применении к России. С учетом этого было бы юридически ошибочно оставлять без внимания указанное одностороннее заявление, в отношении которого впоследствии можно утверждать, что оно сделано при принятии Договора, то есть при выражении согласия на обязательность Договора; что посредством этого заявления Верховный Совет Украины желает исключить или изменить юридическое действие положений Договора в их применении к России до исполнения ею требований Верховного Совета Украины, перечисленных в заявлении.

Не рискую оценивать уровень квалификации экспертов Верховной Рады Украины во избежание обвинений во вмешательстве во внутренние дела Украины.

4 ноября 1998 года, в разгар дефолта, экономического и социального кризиса в России накануне уже намеченной ратификации Договора Россией, Президент Украины Л. Кучма издал Указ «О Государственной программе сотрудничества Украины с Организацией Североатлантического договора (НАТО) на период до 2001 года».

Шокированные российские мидовские чиновники не стали поднимать шума — промолчали. Как бы не «спровоцировать» скандал, не «спугнуть» раскованную, размашистую, агрессивную дипломатическую игру украинских политиков. В России ведь тяжелый кризис — не до Крыма и Севастополя. Понимаем. Проявим, так сказать, мудрость. Уступим еще раз.

В ноябре 1997 года Президент Российской Федерации Б. Ельцин внес в Государственную Думу России Договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Российской Федерацией и Украиной на ратификацию.

Депутаты Государственной Думы — члены Комитета по делам Содружества Независимых Государств и связям с соотечественниками еще на стадии подготовки нового политического Договора между Российской Федерацией и Украиной в 1995-1997 годах выступили с рядом законодательных инициатив, относящихся к правовому разрешению проблем, связанных со статусом граждан России и российских соотечественников, русского языка, Крыма, города-героя Севастополя — главной базы Черноморского флота России, Черноморского флота России.

По инициативе Комитета по делам СНГ и связям с соотечественниками Государственной Думы Российской Федерации были приняты «Обращение Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации к депутатам Верховного Совета Украины и Верховного Совета Крыма» от 25 мая 1994 года и Заявление Государственной Думы о политико-правовой ситуации в Автономной Республике Крым от 24 ноября 1994 года.

7 июля 1995 года из-за отсутствия должного внимания к крымской проблеме со стороны федеральных органов исполнительной власти Государственная Дума обратилась в Конституционный Суд Российской Федерации с запросом «О соответствии Конституции Российской Федерации Указа Президиума Верховного Совета РСФСР от 29 октября 1948 года д. № 761/2 «О выделении города Севастополя в самостоятельный административно-хозяйственный центр» и Постановления Верховного Совета Российской Федерации от 9 июля 1993 года № 5359-1 «О статусе города Севастополя».

В запросе говорилось, что Государственная Дума считает, что данные Указы не противоречат статьям 4, 8 (часть 1), 12, 16 (часть 2) Конституции Российской Федерации. Обосновывался вывод о том, что государственный суверенитет Российской Федерации над Севастополем в соответствии с нормами международного и конституционного права никому и никогда не передавался.

Государственная Дума просила Конституционный Суд проверить Указ Президиума Верховного Совета РСФСР от 29 октября 1948 года д. № 761/2 «О выделении города Севастополя в самостоятельный административно-хозяйственный центр», Постановление Верховного Совета Российской Федерации от 9 июля 1993 года № 5359-1 «О статусе города Севастополя» на соответствие статьям 4, 8 (часть 1), 12,16 (часть 2) Конституции Российской Федерации, а также подтвердить конституционность этих Указов.

В рассмотрении запроса было отказано под смехотворным предлогом — в Конституции 1993 года отсутствует название города Севастополя. Иного и нельзя было ожидать от Конституционного Суда, где главенствующую роль играли тогда либеральные демократы.