4.1. Природа, содержание и пределы субъективного права на товарный знак

Право на товарный знак как субъективное гражданское право представляет собой сложное юридическое образование, имеющее собственное содержание, которое состоит из юридических возможностей (правомочий), предоставленных правообладателю. В целях четкого определения состава элементов содержания права на товарный знак обратимся к решению вопроса о содержании субъективного гражданского права в доктрине.

В отечественной цивилистике существует традиционная концепция, согласно которой субъективное гражданское право состоит из трех элементов: правомочия требования, представляющего собой возможность требовать от обязанного субъекта исполнения возложенных на него обязанностей; правомочия на собственные действия, означающего возможность самостоятельного совершения субъектом фактических и юридически значимых действий; правомочия на защиту, выступающего в качестве возможности использования или требования использования государственно-принудительных мер в случаях нарушения субъективного права.[344]

Между тем в литературе получает все большее распространение мнение о том, что право на защиту не является составной частью субъективного гражданского права, а представляет собой самостоятельное охранительное субъективное гражданское право.[345] Авторы данного подхода к определению содержания субъективного права отмечают, что «право на обращение за защитой возникает с момента нарушения субъективного гражданского права»[346] и «реализуется в рамках возникающего при этом охранительного гражданского правоотношения».[347]

Для того чтобы определить состав правомочий, входящих в содержание права на товарный знак, обратимся к анализу Закона РФ о товарных знаках. В соответствии с п. 1 ст. 4 указанного документа «правообладатель вправе использовать товарный знак и запрещать его использование другими лицами. Никто не может использовать охраняемый в РФ товарный знак без разрешения правообладателя». Следовательно, право на товарный знак носит исключительный характер, означающий, что субъект указанного права «обладает монополией на реализацию тех возможностей, которые заложены в данном субъективном праве».[348] Исключительное право на товарный знак включает в себя два правомочия: возможность совершения определенных действий правообладателем и возможность запрещать использование знака другими лицами.[349] Однако, учитывая, что запрет на использование товарного знака третьими лицами изначально установлен законодательством, второе правомочие целесообразнее трактовать как возможность обладателя права на товарный знак требовать определенного поведения от обязанных лиц, т. е. правомочие требования.

Как видно, в соответствии с Законом РФ о товарных знаках (ст. 4) право на защиту не включено в содержание субъективного права на товарный знак. Такой подход к трактовке права на товарный знак представляется более верным. Помимо приведенных доводов в пользу того, что право на защиту является самостоятельным субъективным правом, можно отметить, что субъективное право (в том числе и право на товарный знак), в отличие от права на защиту, реализуется в правоотношениях регулятивного типа. Более того, право на защиту возникает с момента нарушения содержания субъективного права.

Таким образом, Закон РФ о товарных знаках наиболее адекватно отражает содержание субъективного права на товарный знак, формулируя его в традиционной для мировой практики позитивно-негативной форме. В литературе преобладает подобное понимание сущности исключительного права на указанное обозначение.[350] Между тем некоторые авторы, давая характеристику исключительным правам, высказывают мнение о том, что в исключительном праве сейчас превалирует запретительная (негативная) функция,[351] т. е. возможность требовать от третьих лиц воздержания от действий, нарушающих исключительные права их обладателя, выдвигается ими на первый план. С указанным мнением трудно согласиться, ибо в законодательстве по промышленной собственности, ориентированном на рыночную экономику, в первую очередь сделан акцент на позитивную сторону исключительного права, т. е. возможность монопольного использования соответствующего объекта, который патентуется или регистрируется именно с этой целью. Кроме того, для любого абсолютного права вообще характерно выступление на первый план тех действий, которые совершает сам управомоченный. Полагаем, что в настоящее время негативная и позитивная функции исключительного права имеют одинаково важное значение и «корреспондируют друг другу более органично».[352]

Заметим, что по вопросу, касающемуся содержания исключительного права, ранее высказывались и иные мнения. Например, русский цивилист А. Пиленко отмечал, что «патентное право есть право запрещения; позитивная же возможность фабрикации есть не юридическое понятие, а экономическая функция правового института запрещения».[353] Как видно, содержание исключительного права патентообладателя указанный автор понимал очень ограниченно, сводя его лишь к негативной стороне. В то же время в работах Г. Ф. Шершеневича отражен современный подход к трактовке содержания исключительного права. По его мнению, «исключительное право представляет юридическую возможность совершения известного рода действий с устранением всех прочих от подражания».[354]

Однако и в настоящее время природа исключительного права до конца не определена. Так, профессор В. А. Дозорцев выдвинул новую теорию исключительных прав, согласно которой содержание любого исключительного права состоит из двух правомочий: использования и распоряжения.[355] Представляется, что подобная формулировка содержания исключительного права, в том числе права на товарный знак, является довольно узкой. Во-первых, возможности по использованию и распоряжению не составляют самостоятельных правомочий, а входят как элементы в состав правомочия на собственные действия, ибо каждая из указанных возможностей есть нечто меньшее, чем правомочие правообладателя на совершение положительных действий. Во-вторых, указанный автор выделяет в содержании исключительного права лишь его позитивную сторону. Как видно, такой подход противоречит действующему законодательству в рассматриваемой области. Считаем, что исключать негативную сторону исключительного права из его содержания нецелесообразно ввиду «особой уязвимости нематериальных объектов интеллектуальной собственности после того, как они становятся общедоступными публике».[356]

Рассмотрение вопроса о характере и содержании права на товарный знак имеет еще один аспект. Речь идет о включении личных неимущественных правомочий, отличающихся неотчуждаемостью и непередаваемостью, в состав исключительного права вообще и права на товарный знак, в частности. Заметим, что в отечественном законодательстве этот вопрос однозначно не решен. Если ст. 138 ГК РФ, в принципе, позволяет отнести личные неимущественные права к разряду исключительных, то из анализа специальных законов в сфере интеллектуальной собственности вытекает, что личные неимущественные права (право на имя, право авторства) и исключительные права в достаточной степени автономны друг от друга (ст. 15 Закона РФ «Об авторском праве и смежных правах», п. 3 ст. 7, ст. 10 Патентного закона РФ, ст. 4 Закона РФ о товарных знаках и др.).

В литературе же указанная проблема решена более четко. Большинством ученых двойственность природы исключительных прав авторов и изобретателей практически не ставится под сомнение.[357]

Однако существует и иное мнение по указанному вопросу. Например, вывод об имущественной природе исключительных прав вытекает из анализа работ Г. Ф. Шершеневича.[358] Далее, согласно точке зрения В. А. Дозорцева, личные неимущественные права, выполняя другие функции и располагаясь обособленно, занимают в гражданском праве особое место, не смешиваясь с исключительными правами, имеющими имущественный характер.[359] Конструкция исключительного права как права имущественного нашла свое отражение и в проекте раздела ГК РФ «Исключительные права» п. 1 ст. 1110, подготовленного Рабочей группой.[360] Заметим, что данная позиция более соответствует действующему законодательству в сфере интеллектуальной собственности, которое, как отмечалось, привязывает исключительное право только к использованию (распоряжению), имеющему экономическое содержание.

Таким образом, к решению указанной проблемы существует два подхода. В связи с этим возникает закономерный вопрос: должны ли личные неимущественные правомочия включаться в состав исключительного права на товарный знак?[361] Попытаемся решить указанный вопрос на основе действующего законодательства.

Как отмечалось, субинституту товарных знаков не известны такие права, как право авторства, право на имя, ибо при создании товарных знаков не требуется творчества в высоком понимании этого слова.[362] Так, одно и то же обозначение (например, словесное) может быть неоднократно зарегистрировано в качестве товарного знака, но в отношении неоднородных товаров. Вместе с тем разработка и выбор обозначения, способного различать однородные товары разных производителей, безусловно, представляет собой процесс интеллектуальной деятельности. Если же обозначения, регистрируемые в качестве товарных знаков, отвечают всем признакам объектов авторского права, то охрана интересов их разработчиков ограничивается лишь авторско-правовой сферой. «Ценность товарного знака, доходы, приносимые его применением, создаются вовсе не работой художника-дизайнера или автора слогана, словесного товарного знака. Товарный знак приобретает ценность в зависимости от того, как он продвигается на рынке, благодаря качеству выпускаемых товаров, умело организованной рекламной кампании, длительности и успехам работы фирмы-владельца на рынке и т. д.».[363]

Таким образом, право на товарный знак имеет имущественную природу.[364] В подтверждение указанного вывода следует подчеркнуть, что товарные знаки вообще не могут существовать вне товарного оборота. Складывающиеся по поводу их использования отношения приобретают товарную форму, становятся имущественными.[365] Наконец, не существует неразрывной связи товарного знака с обладателем прав на него (в отличие от права на изобретение, произведение науки, литературы, искусства и другие объекты).

Между тем нельзя не заметить, что право на товарный знак имеет связь с деловой репутацией предпринимателя. По этому поводу С. И. Раевич писал, что исключительное право на товарный знак имеет своей социально-хозяйственной функцией «закрепление определенной, подтвержденной опытом репутации предприятий и выпускаемых ими товаров и облегчение распознавания последних для потребителя».[366] Однако право на деловую репутацию является отдельным личным неимущественным правом, принадлежащим юридическому или физическому лицу. Защита деловой репутации обеспечивается в первую очередь ст. 152 ГК РФ, а также другими институтами гражданского права. Поэтому в силу тесной связи деловой репутации предпринимателя с правом на товарный знак ее защита возможна с помощью способов, закрепленных в п. 2 ст. 46 Закона РФ о товарных знаках, в частности путем публикации судебного решения в целях восстановления деловой репутации потерпевшего.

Отношения по созданию и использованию товарных знаков традиционно относят к личным неимущественным отношениям, связанным с имущественными.[367] Это объясняется тем, что объекты указанных отношений (товарные знаки) обладают нематериальной природой и представляют собой символы, выраженные в какой-либо материальной форме. Следовательно, нематериальность является универсальным критерием для всех объектов интеллектуальной собственности, определяя особенности их правовой охраны, выраженные в форме исключительного права.[368]

Резюмируя вышеизложенное, можно прийти к заключению, что исключительное право на товарный знак носит имущественный характер.[369] Как видно, такое решение вопроса соответствует второму подходу к обозначенной проблеме. Определение субъективного права на товарный знак как имущественного права имеет важное практическое значение. Так, при наследовании права на товарный знак наследнику переходят права владельца обозначения в полном объеме, в отличие от случаев наследования авторских прав, прав создателя изобретения и т. п.

Тем не менее исключать полностью неимущественные правомочия из содержания исключительного права представляется преждевременным, так как в институтах авторского, патентного права, в институте охраны нетрадиционных объектов (за исключением права на коммерческую тайну) личные права создателей творческих результатов неразрывно связаны с имущественными правомочиями, образуя единое целое. Таким образом, возможен компромиссный вариант решения вопроса о включении неимущественных правомочий в состав исключительного права. Исключительное право на результат интеллектуальной деятельности может включать личные неимущественные и имущественные правомочия, за исключением случаев, когда содержание исключительного права с учетом специфики конкретного объекта интеллектуальной собственности (в частности, товарных знаков, НМПТ) имеет чисто имущественный характер. Указанный вывод подтверждается положениями итогового проекта части четвертой ГК РФ «Интеллектуальная собственность». В соответствии с п. 1 ст. 1 данного документа интеллектуальной собственностью признаются имущественные и/или личные неимущественные права в отношении результатов интеллектуальной деятельности, средств индивидуализации участников гражданского оборота, индивидуализации продукции, выполняемых работ или услуг, а также приравненных к ним объектов.

Продолжая характеристику права на товарный знак, можно отметить, что оно является абсолютным субъективным правом. Абсолютный характер этого права состоит в том, что оно действует против любого лица, желающего использовать тождественный или сходный знак для маркировки однородных товаров. Как указывал Г. Ф. Шершеневич, «пассивными субъектами исключительных прав являются все сограждане».[370] Следовательно, в рассматриваемых правоотношениях на третьих лиц возложены обязанности пассивного типа, вытекающие из гражданско-правовых запретов. В свою очередь субъект исключительного права на товарный знак имеет возможность требовать от обязанных лиц исполнения возложенных на них обязанностей.

В современной правовой литературе высказывается мнение о том, что «понятие исключительного права включает в себя наряду с абсолютными и квазиабсолютные права, когда право на один и тот же объект принадлежит самостоятельно и независимо нескольким лицам».[371] В качестве примера квазиабсолютных, или «ослабленных абсолютных прав», автор приводит право на коллективный товарный знак. Согласно его точке зрения, «это «исключительное право» уже не может считаться абсолютным, ибо правом на использование знака, притом равным, обладают разные лица».[372] Полагаем, что специфика правового режима коллективного знака ничего не меняет в абсолютном характере права на него. Коллективный знак является объектом исключительного права объединения лиц и регистрируется на его имя. Входящие в состав объединения субъекты обладают лишь правом пользования этим знаком. При этом обладателю права на товарный знак (объединению) противостоят в качестве обязанных все третьи лица, не входящие в данное объединение. В свою очередь, правоотношения, складывающиеся между объединением и каждым лицом – пользователем коллективного знака, носят относительный характер. Таким образом, хотя некоторые аргументы B. А. Дозорцева не лишены основательности, вряд ли нужно менять основные концептуальные положения существующей охраны интеллектуальной собственности, тем более, что сам автор отмечает, что ослабленные абсолютные права «это тот же типаж, что и абсолютные права…»[373]

Продолжая характеристику природы права на товарный знак, подчеркнем, что, как верно отмечалось в литературе, «в области права на товарный знак в определенных случаях на основе абсолютного субъективного права может возникнуть относительное субъективное право…»[374] Относительное правоотношение возникает в случае реализации обладателем права на товарный знак юридической возможности по его распоряжению. Кроме того, относительное правоотношение возникает между субъектом права на товарный знак и конкретным нарушителем этого права.

В силу того, что разные лица могут независимо друг от друга создать одинаковые обозначения, основной задачей исключительного права на товарный знак является обеспечение обособления конкретного знака от других как условие коммерческого оборота. Указанная задача в первую очередь достигается с помощью правового закрепления понятия и существенных признаков товарного знака, в том числе признака государственной регистрации. Вместе с тем возникшее право на товарный знак не является безграничным, а имеет определенные пределы. Поэтому целесообразно остановиться на анализе территориальных, временных и предметных границ права на товарный знак.

Право на товарный знак подвержено территориальному ограничению. Это означает, что оно имеет силу в пределах той страны, где возникло. Следовательно, право на товарный знак, зарегистрированный в РФ, действует на всей территории РФ, что вытекает из п. 1 ст. 2 Закона РФ о товарных знаках. Если товарный знак будет зарегистрирован не только в России, но и в других странах (ст. 19 Закона РФ о товарных знаках), территориальные границы действия исключительного права на знак будут расширены.

В связи с рассмотрением территориальных пределов права на товарный знак, отметим, что в литературе высказано мнение о том, что знаки, получившие репутацию мировых, действуют без территориальных ограничений.[375] Представляется, что указанная точка зрения не вполне обоснованна. Выше уже говорилось о нецелесообразности применения термина «мировые знаки». Речь в данном случае идет о наиболее известных из общеизвестных знаков. При этом правовой режим охраны общеизвестных знаков действует лишь в странах – участницах Парижской конвенции, а также Соглашения TRIPS. Таким образом, право на общеизвестный знак также подвержено территориальному ограничению, хоть и в меньшей степени.

Больше проблем практического характера возникает в связи с особенностями действия права на товарный знак во времени (необходимость внесения изменений в регистрацию и свидетельство на знак, продления срока действия регистрации и т. д.). Кроме того, действие права на товарный знак во времени представляет и определенный теоретический интерес (например, вопросы, связанные с изменением права на товарный знак во времени в зависимости от объема и интенсивности использования обозначения в хозяйственном обороте и др.).

Временные пределы действия права на знак определены в ст. 16 Закона РФ о товарных знаках, где указано, что регистрация товарного знака действует до истечения 10 лет, считая с даты подачи заявки в федеральный орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности. Срок действия регистрации товарного знака может быть продлен по заявлению правообладателя, поданного в течение последнего года ее действия, каждый раз на 10 лет. Таким образом, в соответствии с Законом РФ о товарных знаках время действия регистрации товарного знака можно подразделить на два основных периода: первоначальный и последующие. Указанные периоды различаются как продолжительностью, так и порядком их установления.

Первоначальный период действия регистрации знака исчисляется с даты поступления заявки на регистрацию и равен 10 годам. При этом фактически право на знак возникает лишь после того, как он вносится в Государственный реестр и этот факт удостоверяется выдачей свидетельства на данное обозначение, о чем производится публикация в официальном бюллетене.[376]

Закон РФ о товарных знаках (п. 1 ст. 16) устанавливает начало срока действия регистрации с даты подачи заявки в федеральный орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности. Таким же образом начало срока действия регистрации регламентировалось и в ранее действующих нормативных актах (п. 31 Положения 1974 г., п. 19 Положения 1962 г.). Полагаем, что подобное решение вопроса, справедливо критиковавшееся специалистами, не вполне логично. Так, В. М. Сергеев отмечал, что, во-первых, в данном случае действию исключительного права на товарный знак необоснованно придается обратная сила, а, во-вторых, срок использования знака до возможного его продления искусственно сокращается на период времени между датой поступления заявки и датой регистрации знака.[377] С целью устранения указанного противоречия проект Федерального закона «О внесении изменений и дополнений в Закон РФ о товарных знаках» (п. 1 ст. 4) содержал положение о том, что «исключительное право на товарный знак осуществляется в период действия регистрации товарного знака, начиная с даты публикации в официальном бюллетене сведений о регистрации товарного знака». Однако указанные положения не были восприняты новой редакцией Закона РФ о товарных знаках, и, следовательно, вопрос о моменте возникновения права на товарный знак остается не решенным.

В литературе сделана попытка сформулировать общее правило о времени возникновения исключительного права. Например, по мнению Э. П. Гаврилова, исключительное право возникает для третьего лица (потенциального нарушителя) с момента, когда это лицо получило возможность ознакомиться с охраняемым объектом, т. е. с момента опубликования сведений о регистрации знака в официальном бюллетене.[378] Однако согласно прежней редакцией ст. 18 Закона РФ о товарных знаках с даты регистрации знака до момента опубликования сведений о регистрации мог пройти длительный промежуток времени (до 6 месяцев), в течение которого существовала возможность незаконного использования третьим лицом тождественного (сходного) обозначения. В подобных случаях, отмечал указанный автор, «владелец товарного знака может направить лицу, которое использует его знак, уведомление о наличии регистрации. После получения такого уведомления, лицо, продолжающее использовать такой знак, будет считаться нарушителем исключительного права».[379] Таким образом, получалось, что возникновение исключительного права с момента опубликования сведений о регистрации объекта не являлось общим правилом о времени возникновения исключительного права.

Полагаем, что время возникновения исключительного права на товарный знак, в принципе, можно приурочить не к факту внесения обозначения в Государственный реестр товарных знаков, а к моменту опубликования сведений о регистрации знака в официальном бюллетене, но при условии, что указанная публикация должна быть произведена практически сразу после регистрации обозначения. Заметим, что такой же подход к моменту опубликования сведений о регистрации знака сейчас закреплен в новой редакции ст. 18 Закона РФ о товарных знаках.

Вместе с тем следует учитывать, что для реализации правомочий по использованию и распоряжению знаком факт публикации сведений о его регистрации в соответствии с действующим законодательством значения не имеет. Для этого достаточно юридического факта регистрации обозначения.[380] Поэтому более логично установить в Законе РФ о товарных знаках единый момент начала действия регистрации товарного знака и возникновения права на знак (например, с даты опубликования сведений о государственной регистрации, если государственная публикация будет являться обязательной стадией процедуры регистрации обозначения).

С проблемой, касающейся действия права на товарный знак во времени, нередко сталкиваются суды, рассматривая споры о защите права на товарный знак. Показательно в этом отношении следующее судебное дело. ООО «Алтес плюс» обратилось в Арбитражный суд г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском о прекращении нарушения права на товарный знак (графическое и словесное обозначения «Алтес», защищенные свидетельствами на товарный знак № 154483 от 18.07.97; № 162424 от 31.03.98; № 162423 от 31.03.98) к ООО «Алтес». Ответчик иска не признал, ссылаясь на прекращение использования обозначения «Алтес» в нормально необходимое время. Из представленных доказательств вытекало, что ООО «Алтес» было известно о намерении истца зарегистрировать товарный знак «Алтес» на товары и услуги 6, 11, 19, 36, 37, 40, 42-го классов. В этой связи ответчиком незамедлительно были приняты меры к прекращению использования товарного знака «Алтес», в том числе путем изменения названия юридического лица. Единственное доказанное использование обозначения «Алтес» после регистрации товарного знака имелось на печати ООО «Алтес», однако и печать была сменена незамедлительно после регистрации 7 сентября 1998 г. ООО «Авекс».

Арбитражный суд в иске отказал, поскольку из действий ответчика усматривалось, что он прекратил использование обозначения в нормально необходимое время, действуя не вопреки, а в интересах истца. В решении отмечалось, что согласно п. 1 ст. 2 Закона РФ о товарных знаках, правовая охрана товарного знака в РФ предоставляется на основе его государственной регистрации. Указанное означает, что с момента регистрации товарного знака до предоставления правовой охраны законодатель предусмотрел временно?й промежуток для упорядочения взаимоотношений сторон, не прибегая к злоупотреблению правом.[381]

Анализируя вышеуказанное судебное решение, отметим, что некоторые его формулировки далеко не бесспорны. Так, остается неясным, какой период времени должен пройти с момента регистрации обозначения до момента предоставления правовой охраны товарному знаку. С учетом ранее сделанных выводов отметим, что определенный временной промежуток существует между датой регистрации обозначения в установленном порядке, датой, определяющей начало срока действия регистрации, и моментом возникновения исключительного права на товарный знак. При этом начальный период правовой охраны товарного знака законом приурочен к первичной регистрации обозначения. В свою очередь вопрос о периоде времени, необходимом для упорядочения взаимоотношений сторон в случае регистрации товарного знака, должен решаться с учетом конкретных обстоятельств. Заметим, что в приведенном примере ответчик довольно продолжительное время использовал чужой товарный знак в собственном фирменном наименовании, что могло ввести в заблуждение потребителей.

Последующие периоды действия права на товарный знак, каждый из которых равен 10 годам (п. 2 ст. 16 Закона РФ о товарных знаках), исчисляются с момента окончания предыдущего периода, т. е. либо первоначального, либо одного из последующих. Процедура продления срока регистрации регламентируется в Законе РФ о товарных знаках, а также в Правилах продления срока действия регистрации товарного знака и знака обслуживания в РФ, внесения изменений в регистрацию и свидетельство на товарный знак и знак обслуживания.[382] Таким образом, в результате возможности неоднократного продления право на товарный знак может действовать сколь угодно долго. Поэтому в литературе указанное право охарактеризовано как относительно срочное право.[383] Если же правообладатель не предпринимает шагов по продлению срока действия регистрации товарного знака, право на товарный знак погашается.

Завершая характеристику действия права на товарный знак во времени, отметим, что потребность во временных ограничениях указанного права не так значительна, как для прав на изобретения, полезные модели, промышленные образцы, селекционные достижения и т. д. Так как товарный знак используется в сфере реализации произведенной продукции и адресован потребителю, он может в течение длительного времени выполнять свои различительные функции, связывая в сознании потребителя маркированный товар с определенным производителем. Отсюда ограничения во времени направлены в основном на то, чтобы не допускать охраны неиспользуемых знаков и тем самым не упускать конкурентных возможностей других фирм путем запрета на их применение.[384]

В принципе вполне достаточно установить в законодательстве четкие основания прекращения правовой охраны товарного знака (за исключением оснований, связанных с прекращением срока действия регистрации знака). В этом случае владелец товарного знака, завоевавшего прочную репутацию, не должен будет прибегать к процедуре продления регистрации данного обозначения, которая в любом случае не лишена элементов бюрократизма. В связи с этим можно подчеркнуть преимущества возникновения права на товарный знак на основании использования данного обозначения, ибо такое право специальной временной регламентации не подвержено.

Наконец, право на товарный знак имеет свои предметные границы в виде определенного перечня товаров, которые указываются при регистрации обозначения. Следовательно, исключительное право на товарный знак предоставляется лишь в связи с определенными видами товаров, которые по существу это право ограничивают. Вместе с тем чем больше перечень товаров, для обозначения которых зарегистрирован товарный знак, тем шире объем правовой охраны товарного знака.

Предметные границы права на товарный знак закреплены в п. 2 ст. 3, п. 1 ст. 22 Закона РФ о товарных знаках. Так, в соответствии с п. 1 ст. 22 указанного документа использованием товарного знака считается применение его на товарах, для которых товарный знак зарегистрирован, и/или их упаковке. С другой стороны, нарушением исключительного права на товарный знак признается использование в гражданском обороте на территории РФ без разрешения правообладателя товарного знака или сходного с ним до степени смешения обозначения в отношении товаров, для индивидуализации которых товарный знак зарегистрирован, или однородных товаров (п. 2 ст. 4 Закона РФ о товарных знаках). Получается, что если правомочие пользования касается только собственно зарегистрированного товарного знака, то сфера правозапретительного действия шире, так как она касается не только тождественных, но и сходных до степени смешения товарных знаков.[385] Наряду с этим возникает проблема включения в сферу охраны сходных товаров, т. е. необходимость учета их однородности. Однородные товары, как правило, группируются в пределах одного и того же класса, хотя в исключительных случаях могут относиться и к разным (например, научные приборы отнесены к 9-му классу, а медицинские приборы – к 10-му классу. Поэтому оценка сходства товаров должна производиться как с применением указаний на класс товара, так и с использованием различных признаков товаров, позволяющих отнести их к однородным.[386] Учитывая вышеизложенное, можно отметить, что за счет включения в сферу охраны не только прямо охраняемых, но и им подобных (однородных) товаров, происходит расширение предметных границ права на товарный знак.

Определив, таким образом, характер, содержание и пределы действия права на товарный знак, остановимся на характеристике правомочия владельца знака на собственные действия.