Тема 8. Доказывание и доказательства в третейском процессе

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

Тема 8. Доказывание и доказательства в третейском процессе

Процесс доказывания является одним из наиболее значимых институтов судебного процесса. В различных отраслях права он имеет свойственные данной отрасли особенности и специфические приемы, что присутствуют и в третейском разбирательстве.

Судебное доказывание — это деятельность субъектов судебного процесса, направленная на установление фактических обстоятельств дела с помощью установленных процессуальными нормами доказательств в целях разрешения спора. Цель каждой из сторон — получение от суда подтверждения собственной правоты. Поэтому процесс доказывания состоит в предъявлении суду не всех имеющихся у стороны доказательств, а только тех, которые подтверждают ее позицию. Возможность глубокого юридического познания фактических обстоятельств дела в третейском суде не всегда подкреплена юридическими средствами, поскольку происходит в условиях его ограниченных возможностей в сборе, исследовании и оценке доказательств. Возможности познания истины третейским судом изначально ограничены законом и могут быть еще более сужены соглашением сторон, поэтому установление фактических обстоятельств дела и разрешение спора происходит не путем установления истины, а посредством отдания предпочтения наиболее формально подтвержденной позиции одной из сторон.

В третейском разбирательстве детальное законодательное регулирование заменено усмотрением состава третейского суда по каждому конкретному доказательственному вопросу. Разрешая возникающие пробелы в регулировании процесса доказывания, третейский суд исходит из общих принципов доказательственного права и недопустимости ущемления прав каждой из сторон третейского разбирательства в части доказывания обстоятельств по делу. Ориентиром в деятельности третейского суда служит доказательственное право гражданского процесса.

Третейский суд является завершением направления развития от следственного процесса к состязательному. Именно для следственной модели процесса характерна направленность на постижение истины по делу и активная роль суда в процессе доказывания, обеспеченная соответствующими правомочиями суда. Состязательная модель рассмотрения спора не имеет такой направленности и в большей степени приспособлена к возможностям частного судопроизводства. Активная роль третейского суда в сборе доказательств ему не свойственна в силу его частной природы, отсутствия властных полномочий по истребованию доказательств и связанности волей сторон.

Для третейского суда в предмете доказывания процессуальные факты занимают первостепенное значение. Без установления компетенции третейское разбирательство невозможно. Другой процессуальный факт, входящий в предмет доказывания в третейском разбирательстве, относится к формированию состава третейского суда, рассматривающего спор. Для третейского суда установление соответствия состава суда требованиям, предусмотренным законом, регламентом и волеизъявлением сторон, — предпосылка к возникновению полномочий третейского судьи для рассмотрения спора.

Закон практически не регулирует ни процесс доказывания, ни средства доказывания в третейском разбирательстве. Этому посвящена ст. 26 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации». Данная статья устанавливает распределение бремени доказывания в третейском суде, которое является классическим для состязательного гражданского процесса и содержит важнейший принцип доказывания в третейском разбирательстве — невмешательство третейского суда в процесс сбора доказательств. Даже при недостаточности доказательств третейский суд только вправе предложить сторонам их представить. Обязанности по полному выяснению всех обстоятельств дела у третейского суда не возникает.

Третейский суд, если устанавливает недостаточность представленных сторонами доказательств, восполняет ее путем предложения сторонам представить суду дополнительные доказательства, но не может требовать этого от сторон. Отсутствуют у него и полномочия истребования доказательств у лиц, не являющихся участниками третейского разбирательства, в силу того, что полномочия третейского суда распространяются лишь на стороны третейского разбирательства.

Являясь частным способом разрешения спора, третейский суд наделен такими же возможностями сбора доказательств, как и любое частное лицо. Процедура ходатайства сторон перед третейским судом о помощи им в истребовании доказательств у третьих лиц не обеспечена правовыми возможностями. Закон не регулирует возможность третейского суда собирать доказательства по собственной инициативе, и такие полномочия у третейского суда отсутствуют. Способствование одной стороне в доказывании ее требований или возражений по собственной инициативе приведет к нарушению принципа равноправия и состязательности третейского разбирательства. Задача постижения объективной действительности посредством выхода за пределы воли сторон в этом вопросе перед третейским судом не стоит.

Разрешение спора по существу — цель третейского разбирательства, и к ней следует стремиться даже в условиях противодействия одной из сторон сбору или исследованию доказательств. Признав, что требуемое одной из сторон доказательство входит в круг обстоятельств, подлежащих доказыванию, и влияет на разрешение дела, третейский суд может обязать другую сторону представить данное доказательство, возложив на эту сторону негативные процессуальные последствия неисполнения требований третейского суда. Суд, исходя из имеющихся в деле доказательств, может посчитать установленным обстоятельство в соответствии с заявлением стороны, которая пыталась доказать его с помощью доказательства, находящегося у другой стороны.

У третейского суда отсутствует возможность обеспечения доказательств. Отсутствие единой системы третейских судов и отсутствие нормативного регулирования порядка содействия государственных судов третейским судам в осуществлении ими своей деятельности приводят к невозможности совершения такого процессуального действия, как судебное поручение.

Третейское разбирательство использует в большей части письменные доказательства, но и устная часть процесса является его вполне органичной частью. Возможности сторон в процессе доказывания путем личного участия в заседании третейского суда закрепляет ст. 27 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации». Третейский суд обязан предоставить каждой стороне возможность защиты своих прав путем личных пояснений и возможности сформировать доказательственную базу и изложить свою позицию по спору. Третейскому суду необходимо обеспечить: во-первых, равные возможности сторон по отстаиванию своей позиции, а во-вторых, возможность использовать оба способа защиты — и личный, и с помощью предоставления документов. Для обеспечения возможности лично изложить свою позицию используется заблаговременное уведомление о месте и времени проведения судебного заседания. Дата заседания должна быть назначена таким образом, чтобы сторона или ее представитель могла успеть добраться до места судебного заседания от места своего нахождения.

Обеспечение сторонам возможности представить свою позицию и документы, обосновывающие требования или возражения, заключается в четкой коммуникации третейского суда со сторонами и доведении до них всех требований и представленных другой стороной доказательств, а также всех документов, вынесенных третейским судом. Согласно п. 2 ст. 27 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации» стороны могут прийти к соглашению о разрешении спора «по документам», т. е. без непосредственного участия сторон или их представителей. В этом случае устные слушания не проводятся, что не отменяет правила о разрешении спора в заседаниях суда.

Решение третейского суда не обладает свойством преюдициальности в силу отсутствия указания на это процессуального закона. Поэтому следует говорить не о преюдициальности обстоятельств, установленных решением третейского суда, а приравнять их к обстоятельствам, признанным сторонами, и закрепить законодательно презумпцию действительности решения третейского суда, пока оно не отменено.

Законодательство о третейском разбирательстве не содержит правила об освобождении от доказывания в третейском суде обстоятельств, установленных решениями государственных судов. Формально третейский суд не имеет оснований освободить сторону от доказывания на основании преюдиции. Принятое государственным судом решение обладает признаком общеобязательности и окончательности регулирования спорного правоотношения. Поэтому решение государственного суда распространяет свое действие на третейское разбирательство и стороны не должны вновь Доказывать уже установленные обстоятельства, но лишь в отношении лиц, которые были участниками процесса, где эти факты были установлены.

В третейском разбирательстве такое основание освобождения от доказывания, как общеизвестность факта, имеет несколько большее распространение за счет общеизвестных фактов локального характера. Зачастую споры возникают между дочерними или зависимыми структурами такой корпорации, и в этом случае нет нужды доказывать, например, кто является руководителем корпорации или каков состав Совета директоров, где располагается дирекция и т. д. Подобная ситуация складывается и с регулированием с помощью обычая делового оборота для третейских судов, имеющих отраслевую специализацию. На многих профессиональных рынках (строительный, перевозчиков, энергетический, морской, биржи) обычаи получили негласное распространение или закрепление в локальных правовых актах. Третейский суд при разрешении спора сторон-профессиональных участников отраслевого рынка осведомлен о сложившихся обычаях и учитывает их в правоприменительной практике.

Федеральный закон «О третейских судах в Российской Федерации» не содержит ни определения понятия доказательства, ни закрепления видов доказательств, не использует понятия относимых и допустимых доказательств. Под доказательствами в третейском суде понимаются сведения о фактах, способные подтвердить (опровергнуть) имеющие значение для правильного разрешения дела обстоятельства, полученные, исследованные и выраженные в установленном в третейском разбирательстве порядке.

Процесс доказывания в третейском суде отличается большей свободой судебного усмотрения, возможностью установления составом суда процессуальных правил, зависимостью формирования доказательственной базы от поведения сторон и их соглашений по процессуальным вопросам. Относимость доказательств характеризует такой признак доказательства, как его содержание. Пределы относимости доказательств к рассматриваемому спору, устанавливаемые третейским судом, могут быть существенно шире, чем круг относимых доказательств в гражданском процессе. Государственный суд при обращении к нему с ходатайством о приобщении не относимого к делу доказательства должен отказать в его приобщении, в то время как третейский суд не связан подобной нормой права и вполне может приобщить такое доказательство и дать ему соответствующую оценку.

Допустимость доказательства связана формой и порядком получения доказательства и устанавливается через запрет на использование определенных доказательств или же через указание на возможность доказывания строго определенными доказательствами. Обычно эти способы доказывания устанавливаются нормами материального права, поэтому в этой части правила о допустимости доказательств в полной мере используются в третейском разбирательстве. Отсутствие в Федеральном законе «О третейских судах в Российской Федерации» перечня средств доказывания, допускаемых в использовании в третейском разбирательстве, предоставляет сторонам и составу третейского суда самостоятельно устанавливать используемые средства доказывания, а соответственно существенно расширять границы доказательств, допустимых в третейском разбирательстве. В третейском разбирательстве воля сторон имеет такое же значение, как и нормативное регулирование. Доказательства могут быть приняты третейским судом как допустимые, если это будет установлено соглашением сторон или составом суда и не будет противоречить императивным нормам материального права в этой части.

Отсутствие регулирования в специальном законе «О третейских судах в Российской Федерации», который не относится к сфере публичного права, позволяет перейти в третейском разбирательстве к диспозитивному регулированию процесса доказывания и средств доказывания.

В третейском разбирательстве существует проблема достаточности доказательств, связанная с затруднительностью их получения судом. Возможности судебного усмотрения при оценке доказательств у третейского суда шире, чем у государственного суда. Последствия обоснования выводов третейского суда на основе недостаточных доказательств менее строгие, чем в гражданском процессе и не обязательно приводят к отмене решения.

В третейском разбирательстве наибольшее значение имеют вещественные доказательства, доказательства личные используются значительно реже. Вид спора (экономический) определяет превалирование вещественных доказательств (документов) над личными. Наличие в третейском разбирательстве локального регулирования приводит к существованию в нем особых доказательственных презумпций и использованию отдельных средств доказывания. Такое закрепление получает распространение как в соглашениях сторон, так и в регламентах третейских судов. Закрепление в регламентах судов может быть произведено в тех случаях, когда сама специфика спора заранее предполагает или использование в качестве основных каких-то определенных средств доказывания, или установление презумпции. Например, в деятельности, связанной с использованием электронных расчетов или передачей данных по каналам связи, обменом факсимильными сообщениями и т. д.

Процесс раскрытия сторонами доказательств приобретает в третейском суде ключевое значение, поскольку неразрывно связан с возможностью защиты своих прав. В силу ст. 42 и 46 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации» нарушение права стороны представить свои объяснения — основание для отмены решения третейского суда или отказа в выдаче исполнительного листа. Под раскрытием доказательств следует понимать предоставление каждой из сторон возможности знать о доказательствах, на которых основана позиция другой стороны, и возложение обязанности своевременно доводить до другой стороны собственные доказательства. Содержанием этой обязанности является необходимость для стороны третейского разбирательства направлять копии передаваемых суду документов другой стороне с таким расчетом, чтобы та могла с ними ознакомиться и успеть сформировать свою позицию с учетом этих доказательств. Раскрытие доказательств возлагается на стороны; задача третейского суда состоит в контроле, чтобы поведение одной стороны не приводило к нарушению права другой стороны на ознакомление с доказательствами и возможности защититься. Необходимость направления сторонам документов или материалов возникает у третейского суда, если одна из сторон направила в суд документы, не исполнив свою обязанность по раскрытию доказательств перед другой стороной, или документы поступили в суд, минуя стороны: ответы на запросы, экспертные заключения и др.

Существенными отличиями обладает в третейском разбирательстве статус свидетеля ввиду отсутствия уголовной ответственности за дачу заведомо ложных показаний и отказ от дачи показаний. Третейский суд не вправе обязать свидетеля явиться в суд для дачи свидетельских показаний, даже если он придет к выводу о необходимости участия в процессе свидетелей для правильного разрешения спора. Отсутствие ответственности приводит к тому, что у свидетеля отсутствуют негативные последствия за дачу ложных показаний в третейском суде. Свидетельские показания в третейском суде с точки зрения их достоверности мало чем отличаются от такого доказательства, как личные пояснения сторон в суде.

Порядок назначения и проведения экспертизы в третейском суде установлен в ст. 29 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации» и отличается диспозитивностью. При назначении экспертизы третейский суд не связан положениями Закона «О государственной судебно-экспертной деятельности в Российской Федерации». Назначение экспертизы в третейском разбирательстве не является обязательным, и она назначается по усмотрению третейского суда, если стороны не согласуют обязательность проведения экспертизы по конкретному вопросу. Если стороны придут к такому соглашению, то для третейского суда проведение такой экспертизы будет обязательным и в силу ст. 37 Федерального закона «О третейских судах в Российской Федерации» будет производиться определением суда.

Кандидатура эксперта, а также вопросы, которые должны быть поставлены перед экспертами, определяются третейским судом с учетом мнения сторон. Действующее законодательство не регулирует ответственность эксперта за дачу заведомо ложного заключения в рамках третейского разбирательства. Исключением из общего правила третейский суд имеет право потребовать от любой из сторон представления необходимых для проведения экспертизы документов, иных материалов или предметов.

Процесс доказывания и виды доказательств в третейском суде урегулированы законом крайне незначительно. Поэтому регулирование процесса доказывания и видов доказательств смещено в область частного регулирования и расширено усмотрение суда в этой сфере. Постижение истины по делу не является целью третейского разбирательства, а за необоснованное или вынесенное на основе неполного исследования доказательств решение закон не устанавливает негативных последствий.