Заключение

Заключение

Как можно было заметить из вышеизложенного, в последнее время наблюдается тенденция к формированию общих принципов международного арбитража вне зависимости от национальной принадлежности сторон.

Исходя из того, что арбитры, как правило, на практике обладают неограниченными полномочиями по определению процедуры, они заимствуют из систем общего и континентального права то лучшее, что выглядит разумным и полезным с точки зрения здравого смысла. Тенденция такова, что письменная стадия международного арбитража в основном базируется на континентальной модели (в которой каждая из сторон представляет доказательства, подтверждающие ее позицию, дискавери не проводится), в то время как устные слушания более похожи на англо-американскую процедуру (с проведением перекрестного допроса свидетелей и экспертов).[189]

При этом в ближайшее время вряд ли можно ожидать кристаллизации и универсального применения неких единых принципов международного арбитража. Причина заключается в том, что попытки унификации направлены, в первую очередь, на сглаживание наиболее ярких противоречий между традициями систем общего и континентального права. При этом достигнутый компромисс (например, Правила IBA о получении доказательств) рассматривается юристами стран континентальной Европы как носящий явно «англо-саксонский» уклон, а юристами стран общего права — наоборот.[190]

В то же время различия между общим правом и континентальным — не единственные существующие в мире. Один из известных швейцарских специалистов в области арбитража, профессор Клод Раймон сказал:

«Мое первое замечание заключается в том, что не существует так называемых «Правил гражданского процесса» в гражданском и коммерческом судопроизводстве. В странах общего права, без сомнения, существуют некоторые общие базовые принципы процедуры, которые исходят из принципов, которые ранее применялись английскими судами. В континентальной Европе не существует такого общего источника. В каждой из стран существуют различные нормы гражданского процесса, во многом сложившиеся в силу местных обычаев, юридического образования, полученного судьями и адвокатами, и, до определенной степени, под воздействием процедуры, которая применялась ранее в церковных судах, хотя такие суды были отменены в протестантских странах во время Реформации…

В результате этого вполне возможно, что существует такая же разница между взглядами и практикой французского и немецкого адвокатов, как между английским и итальянским юристами. Это же самое применимо к моей родной стране, Швейцарии, где гражданский и уголовный процесс остается в компетенции 26 суверенных государств в составе конфедерации, что приводит к существованию 26 различных кодексов гражданского и уголовного процесса, плюс Закон о Правилах Гражданского Процесса, которые применяются в Федеральном Верховном Суде. И существует такая же разница между типами гражданского процесса, которые применяются в Женеве и Цюрихе, как между теми, которые применяются в Мадриде и Стокгольме.

Эти различия каждый день встречаются в международном арбитраже, где они достаточно часто являются источником серьезных затруднений. Безусловно, данные сложности возникают в значительной степени в связи с различными принципами гражданского процессуального права, но, по моему опыту, в большей степени в связи с нераскрытыми предположениями и предубеждениями юристов, которые ранее практиковали только в местных судах, когда они в первый раз в своей жизни сталкиваются с незнакомой системой. Можно привести в качестве простого примера, что юрист из страны общего права ожидает, что истцу безусловно будет предоставлено последнее слово по окончании разбирательства, в то время как юрист из континентальной системы права считает неотъемлемым правом ответчика последним выступить перед судом»[191].

Иными словами, вряд ли можно ожидать появления в ближайшее время единого рецепта «кофе по-венски», который, подобно Биг Маку будет одинаково готовиться в разных странах мира. Можно спорить о том, хорошо это или нет, однако это вряд ли изменит суть вещей.

Чтобы избежать «сюрпризов» и разочарований при проведении международного арбитражного разбирательства, имеет смысл сделать следующие выводы практического характера.

Во-первых, на раннем этапе арбитражного разбирательства, в частности, на стадии процессуального слушания стороны должны проявлять больше инициативы при определении правил процедуры арбитражного разбирательства. Несмотря на возможно существующие острые противоречия между сторонами, установление понятных правил арбитражного разбирательства позволит им сэкономить некоторое количество времени и средств при представлении своих позиций, а также добавит предсказуемости в процесс разбирательства.

Во-вторых, состав арбитров должен уделять больше внимания процессуальным традициям сторон, поскольку не стороны должны «подстраиваться» под арбитров, а арбитры — под стороны, в силу того что арбитры оказывают сторонам услугу по разрешению возникшего между ними спора.

В-третьих, состав арбитров должен в самый ранний возможный срок проинформировать стороны о том, каким процессуальным принципам и традициями он будет следовать, чтобы каждая из сторон понимала «правила игры» и имела полную возможность представить свою позицию.

В-четвертых, каждой из сторон следует внимательно изучить процессуальные традиции не только второй стороны арбитражного разбирательства, но и арбитров, поскольку независимо от договоренностей о применимых традициях арбитры будут применять правила процесса через призму своего образования и предыдущего опыта.