§ 1. Позитивная роль и опасности сравнительного правоведения

Обращение к опыту правового регулирования общественных отношений других государств, именуемое методом сравнительного правоведения, становится всё более привычным, а нередко и необходимым условием развития отдельных отраслей юридической науки. Это связано с развитием международных интеграционных процессов в экономике, культуре, политике. Информационный бум ускоряет эти процессы, выводя их на глобальный уровень.

В начальных главах нашего исследования мы обращались к общепризнанным международным пактам, по оценке Конституции РФ составляющих имманентную часть отечественной правовой системы. Здесь мы рассматриваем интересующие нас правовые институты в рамках национального права отдельных государств, развивавшихся в основном самобытно, не претендующих на глобальное значение, но представляющих интерес с точки зрения «обмена правовым опытом». Последние слова мы берём в кавычки, ибо учитываем возможность пагубного влияния стороннего правового опыта, не согласующегося с традициями и ценностями отечественной правовой культуры.

Процесс взаимного влияния правовых систем сложен, имеет глубокие исторические традиции и корни, отмечен явным выделением лидирующих семейств (римское право, романо-германская семья, общее право). В целом этот процесс можно характеризовать как поступательный: повсеместно получают признание естественные неотъемлемые права человека; исчезают из правовых систем изуверские наказания и способы расследования преступлений. Это свидетельство гуманизации и демократизации правовых систем под влиянием неких общих парадигм современной цивилизации.

Глобализацию права через сближение национальных правовых систем следует отличать от естественного процесса развития и совершенствования права отдельных государств. При этом тоже могут иметь место заимствования правовых принципов, институтов и норм (рецепция в традиционном понимании). Но это свободный эволюционный, как правило, процесс без понуждений извне. И если при этом допускаются просчеты, заимствование не лучших образцов или правовых институтов, чуждых данной системе, – это должно быть на совести своих законодателей и правоведов.

Мы уже останавливались на некоторых примерах из нашего реформируемого уголовно-процессуального законодательства. Копирование некоторых западных образцов вступило в противоречие с отечественными традициями судопроизводства и национальным менталитетом, что не повышает престиж правосудия и не способствует решению стоящих перед ним задач. Это, прежде всего, ограничение его узко прагматическими задачами, отказ от перспективных целей правосудия, связанных с его позитивным влиянием на правовое и нравственное сознание населения, снижение процессуальной активности профессионального судьи и сведение его роли до положения пассивного наблюдателя «дуэли состязающихся сторон», равных формально, но не фактически; упрощение процедуры судопроизводства до «сделки с правосудием», отказ от поисков истины. Последнее особенно болезненно для русского менталитета, ибо уход от старого постулата наших предков «правда в истине» чреват разрушением нравственного сознания. Не зря, видно, мужик ещё со времен Салтыкова-Щедрина предпочитал, чтобы его судили по совести, а не по закону.

Для юриста метод сравнительного правоведения – это поиск оптимальных правовых решений с учетом международного опыта и национальных традиций, исключающих насилие над правовым и нравственным сознанием, сберегающим духовные ценности народа.

В правовых системах современного мира принято выделять романо-германскую правовую семью, общее право англосаксонской группы (Англия, в значительной мере США и др.), религиозные и традиционные системы права (мусульманский Восток, право Индии, Китая, Японии, африканских государств и др.). Становление российской правовой и судебной систем от Петра I до Александра II проходило под явным влиянием континентального, романо-германского права.

Романо-германская правовая система, утвердившаяся в континентальной Европе с победного шествия римского права, начала свое формирование в ХIII веке. Эта система оказалась весьма жизнестойкой, способной к распространению своего влияния на другие континенты. Особенно заметным оно было в странах Восточной Европы и Евроазиатского региона. По сути, это был процесс формирования законодательства с использованием достижений юридической мысли блестящей римской цивилизации. Закон оттеснял обычай, неопределенный и необязательный.

Англия считается родоначальницей общего права, начавшего складываться в ХI веке. Для него характерно автономное развитие, без обновлений и кодификаций, без явного использования постулатов римского права. Исторический парадокс состоит в том, что римское господство, длившееся в Англии в течение четырех веков (до начала V века), не оставило серьезных следов в правовой сфере.

Ближе других правовых систем к праву Англии примыкает право США, изначально развивавшееся путем рецепирования общего права.

И все же неодинаковость жизненных укладов, политического строя (монархия и федеральная республика), а затем и особенностей языка породили определенные различия и норм и правовых понятий вроде бы родственных систем Англии и США. Появилось федеральное законодательство и законодательство штатов, возрастала роль закона в ущерб роли судебного прецедента. Появилась знаменитая Конституция США (1787 г.), создаются своды законов и кодексы, как в отдельных штатах, так и на федеральном уровне. Всего этого Англия не имела и не имеет.

Означенные правовые системы охватывают наиболее экономически развитые государства Европы и Америки. Они сохраняют некие родственные черты, обусловленные характером западной цивилизации.

Мы оставляем эти многоаспектные проблемы историкам и теоретикам права, ограничиваясь вопросами правовой защиты жертв преступлений затронутыми здесь правовыми системами, учитывая не только предмет нашего исследования, но и то обстоятельство, что возмещение вреда, причиненного преступлением, является достаточно актуальной проблемой для каждого государства, к какой бы правовой системе оно ни относилось.