Приложение № 1

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

ПРОЕКТ

Положение о государственном фонде возмещения вреда жертвам преступлений

I. Общие положения

1. Задачей Фонда является выплата компенсаций в возмещение материального и морального вреда лицам, пострадавшим от преступлений.

2. Жертвой преступления признаётся лицо, которому преступлением либо покушением на преступление причинен физический, имущественный, моральный вред или существенное ущемление его прав.

3. Жертва преступления, признанная постановлением дознавателя, следователя или суда потерпевшим (гражданским истцом) или заявившая иск в порядке гражданского судопроизводства, становится участником процесса с самостоятельными интересами и комплексом прав для их защиты, предусмотренных процессуальным законодательством.

4. Управление федеральным Государственным фондом осуществляется центральным аппаратом – Главным управлением Фонда.

Председатель фонда назначается Советом Федерации Федерального собрания РФ по представлению Председателя Правительства РФ.

Вариант: Председатель фонда назначается Правительством РФ.

При Главном управлении Фонда создаётся Ревизионная комиссия и Совет Фонда, действующие на общественных началах. Их функции, полномочия и порядок формирования определяются Положением, утверждаемым Правительством РФ.

5. Управление региональными отделениями фонда осуществляется аппаратом, порядок формирования которого и полномочия определяются правительством и законодательными органами субъектов Федерации.

II. О порядке деятельности Фонда и основаниях для выплаты Фондом компенсаций причиненного вреда жертве преступления (потерпевшему)

1. Обращаться в отделение Фонда могут граждане, которым преступным посягательством причинен физический вред в виде менее тяжких и тяжких телесных повреждений, близкие родственники лица, погибшего в результате преступления, а также, лица, жилище и имущество которых уничтожено либо повреждено в результате совершения преступления.

2. Для выплаты материальной компенсации из фонда помощи жертвам преступлений должны соблюдаться следующие условия:

а) Материальная компенсация выплачивается жертве преступления (потерпевшему) при наличии данных о совершении преступления, в случаях неустановления виновного, его смерти или неплатежеспособности, а также во всех иных случаях, когда компенсацию невозможно получить в полном объеме от правонарушителя или из других источников.

б) Ущерб должен являться прямым следствием совершенного преступления (покушения), причинившего вред здоровью, связанный с полной или частичной утратой трудоспособности.

в) Ущерб собственности может служить основанием для выплаты компенсации лишь при уничтожении либо повреждении имущества и (или) жилища пострадавшего в случае отсутствия или недостаточности страховой компенсации.

3. При определении размера компенсации в случае причинения вреда здоровью учитывается:

– продолжительность временной нетрудоспособности, – затраты на медикаменты и госпитализацию, – затраты на физическую реабилитацию (протезирование и т. д.).

Размер компенсации уменьшается на суммы, выплаченные лицу из фондов социального страхования и иных источников социального обеспечения.

4. В случае смерти жертвы преступления (потерпевшего) денежная компенсация выплачивается его близким

родственникам и лицам, находившимся на иждивении умершего (погибшего). Размер единовременной выплаты определяется принятой в обществе оценкой жизни человека.

Размер ежемесячных выплат на содержание иждивенцев и алименты определяется в соответствии с действующим законодательством.

Затраты на похороны компенсируются лицам либо организациям, их фактически понесшим, по представлении расходных документов, в разумных пределах.

5. Размер денежной компенсации морального вреда определяется в зависимости от характера причиненных потерпевшему физических и нравственных страданий. При определении размера компенсации морального вреда должны учитываться требования разумности и справедливости.

6. Выплачиваемая материальная компенсация может быть уменьшена или отменена, если выяснится, что:

а) ущерб потерпевшему причинен по его вине либо он был участником преступления, в результате которого для него наступили вредные последствия,

б) противоправными либо аморальными действиями потерпевший провоцировал совершение преступления,

в) своим поведением он усугубляет (усугубил) причиненный ущерб,

г) потерпевший несвоевременно заявил в правоохранительные органы о совершенном в отношении него преступлении и (или) препятствовал расследованию преступления.

7. В случае освобождения лица, совершившего преступление, от уголовной ответственности актом амнистии, либо прекращения уголовного дела по нереабилитирующим основаниям за потерпевшим сохраняется право на получение материальной компенсации.

8. Заявления о компенсации принимаются в срок до 120 дней со дня совершения преступления.

9. Основанием для получения компенсации является представление гражданином заверенной гербовой печатью справки органа дознания, следователя или прокурора о причинении вреда здоровью соответствующей степени тяжести, о гибели гражданина в результате преступного деяния, об уничтожении (повреждении) жилища и (или) имущества в результате совершения преступления и о возбуждении по этим фактам уголовного дела либо в отказе от возбуждения дела по нереабилитирующим основаниям (в связи с амнистией, смертью посягателя и др.). В справке также должно быть указано, не возмещен ли причиненный гражданину ущерб самим виновным лицом либо органами социального обеспечения и страхования.

10. Срок рассмотрения заявления о выплате компенсаций – две недели. По истечении этого срока заявитель получает требуемую компенсацию либо информируется об отказе с указанием причин или о том, что компенсация ему будет выплачена при поступлении средств на счет Фонда.

11. Сведения о выплате Фондом материальной компенсации направляются следователю для приобщения к материалам уголовного дела.

12. В случаях возникновения спора о связи ущерба с преступлением, а также при определении размера ущерба, подлежащего компенсации, жертва преступления (потерпевший) вправе обратиться с иском в суд в порядке гражданского судопроизводства. Ответчиком в этом случае может быть региональное отделение Фонда возмещения вреда жертвам преступлений с привлечением представителя Министерства финансов РФ в качестве соответчика.

III. Формирование средств Фонда

Источниками финансирования средств Фонда могут быть:

а) отчисления из средств, полученных при реализации имущества, конфискованного по вступившим в законную силу приговорам, определениям и постановлениям судов (судей),

б) денежные средства, взысканные в качестве штрафов, налагаемых в административном порядке, а также по вступившим в законную силу приговорам судов (судей),

в) средства от конфискованных залогов,

г) добровольные взносы, благотворительные пожертвования предприятий, учреждений и организаций, общественных объединений, граждан, а также иностранных юридических лиц и граждан, поступающие в виде денежных средств,

д) иные доходы в соответствии с действующим законодательством.

С учётом финансового состояния Фонда возможны дотации из средств Государственного Федерального бюджета и региональных бюджетов субъектов Российской Федерации.

Фонд возмещения вреда жертвам преступлений, а также органы социального обеспечения и страхования вправе возмещать понесенные расходы путем последующего иска к осужденному.

Пояснительная записка к проекту

Положения о государственном фонде возмещения вреда жертвам преступлений

Ограждение граждан от преступных посягательств, обеспечение материальной и психологической компенсации вреда, причиняемого жертвам преступлений, является одной из актуальных задач современных государства и общества. Решению этой задачи во многих странах посвящаются специальные законодательные акты, создаются государственные и общественные фонды помощи жертвам преступлений. Российское законодательство в этом отношении существенно отстает от зарубежного. Оно ориентировано в основном на оплату больничных листов, бесплатную медицинскую помощью жертвам, как и всем гражданам, назначение и выплату пенсий в случае установления инвалидности. Жертвам террористических актов выплачиваются единовременные пособия, суммы которых определяется произвольно, без учёта реальных размеров причиненного вреда.

Нельзя сказать, что проблемы жертв преступлений не входили в предмет заботы руководства страны. Так, еще в 1996 г. Постановлением Правительства Российской Федерации в целевой программе по усилению борьбы с преступностью на 1996–1997 годы было дано задание правоохранительным ведомствам, а также министерствам юстиции и экономики России разработать в 1996–1997 годах «систему мер по обеспечению защиты жертв преступлений, повышению их правового статуса в соответствии с резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН «Основные принципы отправления правосудия в отношении жертв преступлений и злоупотребления властью», расширению их прав в уголовном судопроизводстве и гарантий возмещения причиненного материального и морального ущерба». Затрагивались в какой-то мере эти вопросы и в других официальных актах. Ныне можно констатировать, что некоторое расширение процессуального статуса потерпевшего в новом УПК РФ (2002 г.) имеет место, однако ни гарантий возмещения причиненного материального и морального ущерба, ни правовой помощи потерпевшему на льготных условиях до сих пор не обеспечено.

Уголовное судопроизводство России развивалось преимущественно путём расширения гарантий прав обвиняемого. В нем не нашли отражений Рекомендации IX Конгресса ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями (Каир, 29 апреля – 8 мая 1995 г.) о необходимости переноса акцента с приоритетной защиты прав правонарушителя на приоритетную защиту жертвы правонарушения и общественных интересов. Жертва преступлений в России в подавляющем большинстве случаев не получает компенсаций причиненного ущерба ни от виновного, ни от государства в тех случаях, когда преступление остаётся нераскрытым, а также в случаях смерти либо неплатежеспособности преступника.

Надежной статистики, свидетельствующей о количестве лиц, пострадавших от преступлений, нет. Отдельные официальные источники сообщают, что это число давно перевалило за два миллиона и составило в 2008 г. 2 303 752 человека[299]. (Заметим, что рост числа официально признанных потерпевших составляет устойчивую тенденцию, о чем свидетельствует даже наша ущербная уголовная статистика. Так, в 1998 г. в правоохранительные органы поступило 3.870.645 заявлений о преступлениях. В том же году было осуждено 1.070.336 человек, при этом общее число лиц, официально признанных потерпевшими, составило 1.852.645 человек.

Эти цифры достигли максимального значения к концу 2000 г., когда было зарегистрировано 3.783.487 заявлений о преступлениях, осуждено 1.307.098 человек и признано потерпевшими 2.095.504 граждан. Затем началось сокращение этих показателей на 5-10 % в год. Это, разумеется, не было доказательством спада преступности – снижался уровень борьбы с нею).

Подлинное же количество и преступлений и жертв преступности неведомо ни правоохранительным органам государства, ни криминологической науке. Осведомлённые эксперты предлагают увеличить официальные статистические данные в 7-10 раз.

Удельный вес возмещения вреда, причиненного гражданам и юридическим лицам по делам, оконченным производством следователями Следственного комитета при прокуратуре Российской Федерации в 2008 г., составил 12,2 %[300]. За 8 лет (2000–2008 гг.) осталось нераскрытыми порядка 11,3 млн. зарегистрированных преступлений[301], вред от которых остаётся не возмещенным.

В последнее десятилетие в связи с ростом числа жертв террористических актов государственная власть, как федерального, так и регионального уровня, предпринимает меры по оказанию материальной помощи самим жертвам либо их родственникам в случае гибели жертв. И хотя размеры этой помощи имеют выраженную тенденцию роста, однако критерии определения сумм выплат остаются явно произвольными. Так, если пострадавшим от трёх терактов во Владикавказе (1999–2000 гг.) выплаты семьям погибших составляли – 10 тысяч руб., то семьи погибших в театральном центре на Дубровке (г. Москва, 23 октября 2002 г.) получали 100 тыс. руб.; за погибших в аэропорту Домодедово (конец 2010 г.) оплата составляла уже 2 млн. руб.

Эта практика «материальной реабилитации» жертв терактов и других преступных посягательств на жизнь, здоровье, имущество и доброе имя человека, находящихся под защитой государства, с неизбежностью породила вопрос: является ли материальная помощь жертвам преступления со стороны государства проявлением его социально-патерналистской функции, т. е. видом благодеяния, или это правовая обязанность власти по отношению к гражданам?

Актуализируются и вопросы о цене жизни человека, казавшиеся ранее кощунственными, и о видах и способах исчисления материального ущерба, подлежащего компенсации.

Конституционный Суд РФ занял, на наш взгляд, неприемлемую позицию по поводу правовых обязанностей государства. В Определении от 27 декабря 2005 г. КС РФ отмечает: «Организуя систему компенсаций, государство выступает не как причинитель вреда (что требовало бы полного возмещения причиненного вреда) и не как должник по деликтному обязательству, а как публичный орган, выражающий общие интересы, и как распорядитель бюджета, создаваемого и расходуемого в общих интересах»[302]. Иными словами, КС РФ не увидел оснований для рассмотрения взаимоотношений жертв преступлений и государственной власти как взаимоотношений правового порядка. Следствием этого явилось решение об отклонении требований жертв теракта на Дубровке о возмещении морального вреда государством. Толкуя ст. 17 Федерального закона «О борьбе с терроризмом» вкупе со ст. 18 закона «О противодействии терроризму», КС отметил, что положения ст. 17 по их конституционно-правовому смыслу в системе действующего нормативно-правового регулирования – не содержат неопределенности и как таковые не нарушают конституционные права заявителей.

На наш взгляд, такая позиция не соответствует ни духу Конституции РФ, ни её конкретным положениям. Так, в частности, ст. 52 Конституции устанавливает: «Права потерпевших от преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом. Государство обеспечивает потерпевшим доступ к правосудию и компенсацию причиненного ущерба». С ещё большей определенностью вопрос обязанностей государства поставлен в Российской Декларации прав и свобод человека и гражданина, принятой в 1991 году: «Права жертв преступлений и злоупотреблений властью охраняются законом. Государство обеспечивает им доступ к правосудию и скорейшую компенсацию причиненного ущерба» (статья 33).

В этих основополагающих актах отечественной правовой системы ущерб не подразделяется на физический и моральный. «Скорейшая компенсация причиненного ущерба» означает её возможность и до возбуждения уголовного дела, и до формального признания жертвы преступления потерпевшим, что вполне приемлемо в очевидных случаях. И речь идёт не о «помощи» потерпевшим, а о компенсации ущерба. Основания для правовых решений представляются очевидными и с позиции здравого смысла: гражданин и государство связаны партнёрскими отношениями – гражданин уплачивает налоги, государство содержит на них аппарат защиты подданных и поддержания правопорядка. Невыполнение любой из сторон своих обязательств должно влечь правовые последствия.

В соответствии с положениями норм международного права, поддержанными отечественными специалистами, жертвы преступлений имеют четыре вида прав: право на доступ к правосудию; право на возмещение вреда от причинителя вреда (или от третьих лиц); право на финансовую компенсацию причиненного вреда за счет государства и право на получение социальной помощи[303].

Таким образом, если исходить из того, что речь должна идти не о благотворительности, а об обязанностях государства, как это вытекает из зарубежной юридической практики и положений Конституции РФ, то взаимоотношения государственной власти и жертвы преступления должны быть переведены в правовую плоскость с определением сторон возникающих правоотношений, комплекса их прав и обязанностей, с распространением на права жертв общих условий их судебной защиты, с четким определением понятия подлежащего денежным компенсациям вреда и критериев расчета компенсаций, включая оценку жизни погибшего.

Учеными НИИ при Генеральной прокуратуре РФ ещё в 1997 г. было подготовлено Положение о Государственном фонде помощи жертвам насильственных преступлений[304]. Этот документ, направленный в надлежащие ведомства, поддержан не был, что объяснимо с позиций экономических и правовых условий 90-х годов. Представляемый нами проект не является его воспроизведением, ибо в его основании иная концепция, – концепция права, а не милости по усмотрению чиновников. Здесь уместно напомнить слова Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации В. Лукина: «Ситуация, когда люди смиренно просят государство о том, чего должны были бы требовать, – пишет он, – увы, типична для нашей страны с ее давними традициями патернализма и чинопочитания. Проблема очень серьезна: неспособность граждан отстаивать свои права развращает государство, объективно препятствует его демократизации»[305].

Итак, жертва преступления, независимо от формального признания потерпевшей в свете норм УПК РФ, должна быть признана стороной в возможном споре с государством по вопросам возмещения ущерба.

В случае гибели жертвы стороной выступают её близкие родственники. Это понятие в отечественном законодательстве является несколько размытым, требующим уточнения. Так, Семейный кодекс РФ в статье 14. об обстоятельствах, препятствующих заключению брака, к близким родственникам (родственникам по прямой восходящей и нисходящей линии) относит родителей и детей, дедушку, бабушку, внуков, полнородных и неполнородных (имеющих общих отца или мать) братьев и сестёр; усыновителей и усыновленных. Нам представляется более четким, отвечающим задаче правовой защиты жертв преступлений понятие близких родственников, содержащееся в УПК РФ, который отнёс к ним супругу, супруга, родителей, детей, усыновителей, усыновленных, родных братьев и родных сестёр, дедушку, бабушку, внуков (ст. 5 п. 4). В судебном споре о компенсации ущерба в связи с гибелью жертвы преступления может выступать любой из них при несовпадении интересов либо общий представитель. Единовременная компенсация не зависит от количества близких родственников и должна быть одной на всех. Ежемесячные выплаты иждивенцам и нетрудоспособным, находившимся на содержании жертвы, определяются и по срокам, и по размерам, соответственно действующему законодательству.

Значительные трудности возникают при определении размеров денежной компенсации как при причинении преступлением вреда здоровью, так и при материальных убытках и ущербе. В целях единообразного определения сумм, подлежащих выплате потерпевшим вследствие причинения физического вреда, было бы целесообразно поручить Минфину совместно с Министерством здравоохранения и социального развития РФ разработать и включить в законодательство «Компенсационные таблицы» о размере выплат средств в зависимости от тяжести причиненных телесных или психических повреждений, времени лечения, степени утраты трудоспособности, последующего восстановительного периода (в том числе затрат на медикаменты, усиленное питание, физиотерапию и т. д.), не ограничивая эти выплаты размером заработной платы потерпевшего.

Что касается материального ущерба, причиненного похищением, уничтожением либо повреждением имущества жертвы, то при определении размера компенсационных сумм едва ли можно ориентироваться на популистские формулировки о «полном возмещении», столь характерные для некоторых международных пактов и научных публикаций. Российское законодательство в этой связи в своё время обрело негативный опыт, если иметь в виду знаменитую ст.30 ч. III Закона «О собственности в РСФСР» от 24 декабря 1990 г. Ею предусматривалась компенсация за счет бюджета причиненного жертве преступления ущерба в случае, если преступление не будет раскрыто. Но как только попытались применять этот закон потерпевшие и судьи, оказалось, что бюджет не может выдержать таких расходов. Кроме того, что очень существенно, появились и мошеннические иски о требованиях государственных компенсаций за якобы причиненный преступлениями ущерб. Сначала Парламент, а потом и Президент вынуждены были объявить на этот закон мораторий (причем Президент, что очень любопытно, не наложил мораторий на статью 30 часть 3 Закона «О собственности», а продлил действие статьи 25 Закона «О государственном бюджете», принятого Верховным Советом. Таков изощренный способ маскировки непопулярного решения). А известное постановление Президента РФ от 30 сентября 1992 года, где дается задание ГПУ разработать срочные инструкции о порядке применения статьи 30 части 3 Закона «О собственности», так и не было выполнено, а при подготовке Гражданского кодекса о нем постарались забыть. Об этом сейчас уже никто не вспоминает.

Мы полагаем, что при решении вопросов государственной компенсации имущественный ущерб, причиненный преступлением, должен быть разделен на очевидный и неочевидный (скрытый, латентный). Очевидный ущерб – это ущерб, связанный с уничтожением либо повреждением объектов недвижимости: жилья, служебных и хозяйственных строений, офисных и производственных помещений и т. п. Он легко обнаруживается и оценивается с учетом рыночной конъюнктуры и может быть возмещен государством без обращения жертвы за судебной защитой.

Неочевидный ущерб обычно связан с кражами (тайным похищением имущества), но может сопровождать и другие преступные посягательства. Вопрос о том, было ли действительно это имущество и какова его подлинная стоимость, требует специального выяснения, что может быть с определенной степенью надежности установлено лишь с применением судебных процедур. В этом случае жертве преступления должна быть предложена исковая форма защиты интересов с перенесением на неё бремени доказывания выдвигаемых требований. То же можно сказать и о проблемах, связанных с компенсациями т. н. упущенной выгоды.

Не менее спорным был и остаётся вопрос о стоимости жизни человека, определяющей размер единовременных компенсаций ущерба в случае гибели жертвы. Федеральный закон «О противодействии терроризму», как и прежнее законодательство, не содержит ориентиров для определения сумм компенсаций, связанных с гибелью жертвы. Табуирование проблемы моральными максимами о том, что жизнь человеческая бесценна, постепенно уступает прагматическим взглядам: всему есть цена, только иногда её трудно скалькулировать. С трудом, но всё же мы приходим к пониманию, что с развитием цивилизации риски, угрожающие человеческой жизни, не снижаются, что нарастает опасность не только природных катаклизмов, но и техногенных катастроф, что преступность в её самых страшных проявлениях не оставляет надежд на радужные перспективы. Все эти вопросы обостряются с нарастанием тяжести последствий террористических актов. В США после взрыва башен-близнецов был издан Закон о компенсации вреда жертвам террористического акта 11 сентября 2001 г. и Инструкция-формуляр федерального фонда помощи жертвам 11 сентября 2001 г. Это весьма обширные документы, отразившие серьёзную работу по поиску справедливых решений для определения индивидуальных компенсаций жертвам и членам их семей. При определении размера денежных компенсаций учитывались такие характеристики личности пострадавшего, как его социальный статус, размер доходов и налоговых платежей и их отсутствие, наличие иждивенцев, возраст жертвы, согласие не обращаться за судебной защитой и пр. Были выработаны калькуляции расчетного экономического убытка и пояснения к ним[306]. Признавая позитивное значение этой практики для поиска решений о справедливой оценке жизни человека, мы не можем признать её универсального характера. Жертвы теракта 11 сентября 2001 г. отличались определенным социальным единообразием: то были в основном предприниматели и служащие банков. Но жертвами могут быть и дети, и домашние хозяйки, и пенсионеры, и безработные. Любые попытки дифференциации оценки их жизни окажутся неприемлемыми априори из-за отсутствия убедительных критериев. Конкретный опыт США, как и других стран, по определению размера компенсаций за погибшего не может иметь прецедентного международного значения уже потому, что он отражает конкретную ситуацию в конкретной стране с особенностями её экономических возможностей и национального менталитета. Это всего лишь частные случаи, которые стимулируют поиск принципиальных общих подходов к оценке жизни человека.

В трудах ряда отечественных авторов приводятся сложные формулы математических расчетов цены жизни и делается ряд общих выводов: «проблема определения стоимости человеческой жизни реально существует; она носит междисциплинарный и законодательный характер. В качестве её базовой оценки с учётом отечественного и международного опыта стоимость жизни может быть определена в 300 тыс. долларов (что составляет в рублях около 9 млн.)»[307]. Соответственно социологическим опросам различных слоев населения РФ сумма выглядит скромнее – от 4,1 млн. до 7,6 млн. рублей[308]. Разумеется, речь идет о сугубо ориентировочном значении этих оценок, которые едва ли могут стать эталонными, как по причине меняющейся экономической ситуации в стране, так и в силу отсутствия дифференцированного подхода к определению размера индивидуальных убытков. И названными нами, и другими авторами констатируется, что реализуемые ныне официальные ставки правительственных компенсаций являются заниженными и дискриминационными[309].

От государства и общества требуется создание материальных ресурсов для предупреждения и смягчения последствий разрастающейся преступности для её жертв. А ресурсы эти небезграничны, они требуют рачительного отношения и скрупулезного учёта. Формирование государственного фонда возмещения вреда жертвам преступлений отражает назревшие потребности общества. Практика его использования поможет найти приемлемое решение и тем вопросам, по которым наши рекомендации не отличаются однозначной определенностью.

Таковы общие соображения, которые нами учитывались при разработке проекта Положения о государственном фонде возмещения вреда жертвам преступлений, его организации, статусе, условиях, порядке и размерах компенсаций жертвам преступлений в случаях, когда преступление остаётся нераскрытым, преступник не установлен, погиб либо оказался неплатежеспособным.