§ 1. Соотношение средств защиты исковых интересов потерпевшего в уголовном и гражданском судопроизводстве

We use cookies. Read the Privacy and Cookie Policy

В предшествующей главе мы затронули общие проблемы, связанные с предъявлением гражданского иска в уголовном судопроизводстве в качестве одной из прерогатив потерпевшего и средства защиты его имущественных интересов. Однако возникает необходимость рассмотрения общих проблем исковой формы защиты интересов жертв преступлений с учетом возможностей, предоставляемых различными процессуальными отраслями видов судопроизводства – уголовного и гражданского.

Для жертв преступлений, независимо от факта признания их потерпевшими, основным, а чаще всего и единственным способом возмещения ущерба является исковая форма, гарантированная Конституцией РФ как право судебной защиты. В случаях, когда ущерб, обусловленный совершенным преступлением, и виновный установлен, право на его возмещение реализуется путем предъявления гражданского иска в уголовном деле либо в общеисковом порядке гражданского судопроизводства. Лицо, понесшее в результате преступления вред, становится гражданским истцом в уголовном деле не автоматически, а лишь после подачи искового заявления и признания его таковым соответствующим решением. Время подачи гражданского иска в уголовном процессе определяется самим лицом, пострадавшим от преступления. Никто, однако, не лишает права потерпевшего по уголовному делу заявить свои требования в гражданском, а не в уголовном процессе на общих основаниях в соответствии ст. 22 ГПК. Здесь проявляются диспозитивные начала в реализации процессуальных прав, хотя в целом в уголовно-процессуальном праве действует начало публичности, социально-правовое значение которого заключается в том, что интересы государства обязывают принимать меры по охране прав и свобод человека и гражданина.

Альтернативой предъявления гражданского иска в уголовном процессе, как видим, является право отказаться от предъявления иска в уголовном деле и воспользоваться защитой своих интересов средствами гражданского процесса. Такой способ защиты имущественных интересов жертвы преступления может быть вынужденным в случаях, когда отказано в возбуждении уголовного дела по нереабилитирующим основаниям либо при невыполнении обвиняемым принятых на себя обязательств по возмещению ущерба в ходе производства по уголовному делу. Возможен и случай непредъявления потерпевшим гражданского иска в уголовном деле по причинам субъективного характера либо длительной волокиты расследования и рассмотрения дела. В соответствии с правилами гражданского судопроизводства «заинтересованное лицо вправе в порядке, установленном законодательством о гражданском судопроизводстве, обратиться в суд за защитой нарушенных либо оспариваемых прав, свобод или законных интересов» (из ст. 3 ГПК РФ). При обращении в суд с иском в порядке гражданского судопроизводства потерпевшему приходится доказывать факт причинения вреда ответчиком. Если же обращение с иском имеет место после рассмотрения уголовного дела, истец (потерпевший) имеет возможность сослаться на обстоятельства, уже установленные приговором как бесспорные, что прямо предусмотрено ст. 61 ГПК РФ: «Обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным постановлением по ранее рассмотренному делу, обязательны для суда. Указанные обстоятельства не доказываются вновь и не подлежат оспариванию при рассмотрении другого дела, в котором участвуют те же лица. …Вступивший в законную силу приговор суда по уголовному делу обязателен для суда, рассматривающего дело о гражданско-правовых последствиях действий лица, в отношении которого вынесен приговор суда, по вопросам, имели ли место эти действия и совершены ли они данным лицом».

Истцы по искам о возмещении имущественного и (или) морального вреда, причиненного преступлением, при обращении в суды общей юрисдикции, а также к мировым судьям освобождаются от уплаты государственной пошлины.

Рассмотрение гражданского иска в уголовном деле имеет для потерпевшего существенные преимущества перед рассмотрением его в гражданском процессе. Касается это, прежде всего, условий доказывания правовых оснований и обоснования размера исковых требований. В условиях гражданского судопроизводства доказательства представляются сторонами (истцом и ответчиком) и другими лицами, участвующими в деле. При этом каждая сторона должна доказать те обстоятельства, на которые она ссылается как на основания своих требований и возражений (статья 56 ч.1 ГПК РФ). Таким образом, истец (в нашем случае – жертва неправомерных действий), заявивший исковые притязания, вытекающие из причинения вреда (Глава 59 ГК РФ), принимает на себя бремя доказывания всех юридически значимых обстоятельств. В некоторых случаях, но далеко не всегда, ему может прийти на помощь прокурор. В частности, прокурор может обратиться в суд с иском в защиту прав, свобод и законных интересов гражданина в случае, если гражданин по состоянию здоровья, возрасту, недееспособности и другим уважительным причинам не может сам обратиться в суд. Кроме того, прокурор вправе вступить в процесс и давать заключение по делам о возмещении вреда, причиненного жизни или здоровью (ст. 45 ГПК РФ). Однако в этом последнем случае он не обязан собирать доказательства и обосновывать исковые требования.

Деятельность гражданского истца в уголовном процессе существенно облегчается, ибо доказывание обвинения, определяющего связь причиненного ущерба с действиями виновного, составляет обязанность обвинителя (прокурора), с истца снимается бремя поиска ответчика, сокращаются сроки разрешения исковых претензий. Крайне облегчает положение гражданского истца и то, что в предмет доказывания по уголовному делу входит установление характера и размера вреда, причиненного преступлением (ст. 73, ч.1, п. 4 УПК РФ). Эти данные являются уголовно релевантными, могут влиять на квалификацию действий обвиняемого и меру наказания. Доказывание их возложено на обвинителя. Всё это должен знать будущий истец (потерпевший), и было бы целесообразно предусмотреть в законе обязанность должностных лиц органов расследования и суда не только разъяснять пострадавшему его право на предъявление гражданского иска в уголовном процессе, но и последствия непредъявления гражданского иска, а также отказа от иска.

Гражданский иск в уголовном процессе – это комплексный уголовно-процессуальный правовой институт, который представляет собой совокупность норм, регулирующих общественные отношения по поводу имущественных последствий преступления в сфере уголовного судопроизводства, и включает в себя, в силу единства материальных гражданско-правовых отношений в уголовном и гражданских процессах, элементы гражданско-процессуального метода регулирования. Вместе с тем – это заявленное при производстве по уголовному делу требование гражданина или юридического лица о возмещении имущественного и морального вреда, причиненного преступлением, к обвиняемому или лицам, несущим материальную ответственность за действия обвиняемого.

Лицо, виновное в моральном или материальном ущербе, несет юридическую ответственность. Считается, что юридическая ответственность является формой государственного принуждения. Так, С.С. Алексеев определяет ответственность как государственное принуждение, выраженное в праве, и выступает как внешнее воздействие на поведение, основанное на организованной силе государства и наличии у него «вещественных» орудий власти и направленное на внешне безусловное (непреклонное) утверждение государственной воли[185].

Как полагают другие авторы, юридическая ответственность – это государственное принуждение к исполнению требований права, содержащее осуждение деяний правонарушителя государством и обществом[186].

Юридическая ответственность – государственное принуждение к исполнению требований права, правоотношение, каждая из сторон которого обязана отвечать за свои поступки перед другой стороной, государством и обществом. В этом определении фактически объединены две концепции понимания юридической ответственности: как принуждения и как правоотношения[187]. Отсюда вывод: потерпевший – это физическое либо юридическое лицо, которому преступлением причинен тот или иной вред, обладающее процессуальным правом использования правовой формы государственного принуждения для восстановления нарушенных прав.

В УК РФ в качестве результата посягательства, наряду с категорией «вред», употребляются такие понятия, как «ущерб», «нарушения прав законных интересов» и разного рода нежелательные «последствия».

Кроме того, следуя смыслу ч. 1 ст. 42 УПК РФ, речь в ней ведется о потерпевшем, которому вред реально причинен. Однако уголовное законодательство берет под защиту не только лицо, в отношении которого было совершено оконченное преступление, но и лицо, в отношении которого было совершено покушение, поскольку в данном случае причинение вреда не исключается. То есть уголовно-правовое понятие потерпевшего предусматривает реальное и потенциальное причинение вреда[188].

Гражданский иск может предъявляться как потерпевшим, так и иным лицом (физическим или юридическим), понесшим имущественный вред от преступления, а равно другими лицами, действующими в их интересах (законные представители, управомоченные государственные органы и др.). Закон также предоставил право предъявления и поддержания гражданского иска прокурору в интересах государства или в интересах отдельных граждан, в частности, – несовершеннолетних, а также лиц, признанных в установленном порядке недееспособными, – которые не могут сами защищать свои права и законные интересы (ч. 3 ст.44 УПК РФ).

Что касается исков о возмещении вреда, причиненного в результате гибели кормильца, причиненного повреждением здоровья, возмещении причиненного материального ущерба, если определение ущерба требует заключений специалистов, экспертов и т. д., такие иски, как правило, в уголовном судопроизводстве не рассматриваются.

Действующее законодательство не требует обязательного рассмотрения иска, вытекающего из уголовного дела, совместно с последним. Он может быть рассмотрен в порядке гражданского судопроизводства и до рассмотрения уголовного дела. Лицо, признанное потерпевшим, при таких обстоятельствах не вправе вновь заявлять иск в уголовном процессе. Отказ в иске в порядке гражданского судопроизводства лишает истца права вторично предъявлять тот же иск по уголовному делу.

Гражданский иск как средство защиты права и законных интересов потерпевшего недостаточно эффективен в силу многих причин, в том числе и по причине низкой раскрываемости преступлений, и в силу недостаточной платежеспособности виновного, и в силу трудностей исполнения приговора в части имущественных взысканий. Данная проблема обсуждалась на 5 Конгрессе ООН по предупреждению преступности и обращению с правонарушителями (Женева, 1-12, сентября 1975 г.), который в своих рекомендациях отметил: «…символическое возмещение вреда вряд ли сможет хотя бы частично компенсировать боль и страдания, перенесенные потерпевшими и их семьями».

Если преступление осталось нераскрытым, преступники не найдены и не наказаны, иск о возмещении вреда предъявлять некому. Практически невозможно получить возмещение ущерба и во многих случаях, когда преступники установлены и осуждены. Даже в тех условиях, когда преступник отбывает срок лишения свободы, нет никаких гарантий того, что нанесенный им ущерб будет возмещен. На протяжении последних десяти лет около половины осужденных не работают в местах лишения свободы из-за отсутствия таковой. Если же осужденный работает, то заработанные им деньги распределяются не в интересах потерпевшего. Согласно ст. 107 УИК РФ из заработка осужденного вначале удерживает налоги государство, затем удерживаются алименты на детей осужденного, следом идет покрытие государству его расходов по содержанию осужденного (стоимость питания, одежды, обуви и т. д.). Кроме того, осужденному закон гарантирует зачисление на лицевой счет 25 % его заработка, в колониях-поселениях – 50 %. В итоге на возмещение ущерба жертвам преступления практически ничего не остается. Представляется, что такой подход к возмещению вреда потерпевшему не отвечает ни конституционному принципу защиты потерпевших, ни задачам уголовного судопроизводства, указанным в ст. 6 УПК РФ. Виновное лицо должно нести материальное взыскание прежде всего в пользу потерпевшего, а не в пользу государства в виде штрафов. Работа правоохранительных органов и суда уже оплачена из бюджета государства, который формируется, в частности, и из налогов, выплачиваемых потерпевшими.

Материальная ответственность – наиболее эффективная мера наказания и должна появиться в уголовном законодательстве как форма ответственности за преступление перед потерпевшим, наряду с иными мерами наказания виновного, которые для его исправления и предупреждения совершения новых преступлений применяет государство. В этой связи весьма уместным является не раз высказанное в литературе предложение о возвращении в число наказаний Уголовного кодекса РФ обязанность осужденного загладить причиненный вред (ст. ст. 21 и 32 УК РСФСР, действовавшим до конца 1996 г.).

Проблемы, относящиеся к определению надлежащего истца, размера вреда и лиц, ответственных за его возмещение, представляются достаточно сложными, требующими детального рассмотрения.

При рассмотрении правового положения гражданского истца обращают на себя внимание различия формулировок ч. 1 ст. 44 УПК РФ и ч. 1 ст. 54 УПК РСФСР относительно круга лиц, имеющих право на предъявление иска. УПК РФ применительно к гражданам вводит более полную формулировку, т. к. по УПК РСФСР лица без гражданства формально не имели права на предъявление иска в уголовном процессе, хотя при практическом применении закона никто не сомневался в том, что такое право у них существует. В отношении же юридических лиц новый закон использует более компактную формулировку, обобщающую их организационно-правовой статус и учитывающую положения главы 4 ГК РФ «Юридические лица». Круг лиц, имеющих право быть гражданскими истцами, более рационально, точно и компактно, чем прежде, изложен в ч. 1 ст. 44 УПК РФ.

Касаясь проблемы возмещения морального вреда, необходимо отметить, что формулировка закона (ч. 1 ст. 44 УПК РФ) неудачна. При буквальном понимании получается, что правом на предъявление требования о возмещении морального вреда обладают лишь лица, признанные гражданскими истцами, т. е. уже заявившие требования о компенсации имущественного вреда. Стало быть, если преступлением причинён только моральный вред, то участие гражданского истца в деле может быть поставлено под сомнение. Однако целый ряд преступных деяний причиняет не столько материальный, сколько моральный или только моральный вред.

В бланке постановления о признании гражданским истцом (приложение 115 к ст. 476 УПК РФ) отсутствует упоминание о компенсации морального вреда. Нелогичность подобной ситуации совершенно очевидна, а чтобы неудачная формулировка закона и пробелы бланка постановления о признании гражданским истцом не создавали практических последствий, их следовало бы изменить, приведя в соответствие с ч. 1 статьи 44 УПК РФ (в ред. Федерального закона от 05.06.2007 N 87-ФЗ): «Гражданским истцом является физическое или юридическое лицо, предъявившее требование о возмещении имущественного вреда, при наличии оснований полагать, что данный вред причинен ему непосредственно преступлением. Решение о признании гражданским истцом оформляется определением суда или постановлением судьи, следователя, дознавателя. Гражданский истец может предъявить гражданский иск и для имущественной компенсации морального вреда».

Упоминание о требовании компенсировать моральный вред, причиненный преступлением, должно содержаться и во вводной части постановления о признании гражданским истцом.

Автор соглашается с высказанной в литературе критической оценкой ст. 74 УПК РФ, которая не предусматривает возможности использования показаний гражданского истца и ответчика в качестве доказательств по уголовному делу.

В числе субъектов, которые могут нести гражданско-правовую ответственность по гражданским искам о компенсации вреда, могут быть физические и юридические лица, ответственность может быть как индивидуальной, так и коллективной (ст. 1068–1079 ГК РФ):

Действующее гражданское законодательство выделяет особые случаи возможных взысканий за вред: компенсации за моральный вред независимо от вины причинителя вреда (ст. 1100 ГК РФ) и взыскание компенсации за вред не с причинителя вреда, а с лиц, несущих по закону материальную ответственность за его действия (ответственность за причинение вреда несовершеннолетними, лицами, признанными недееспособными и ограниченно дееспособными и др. (ст. 1073–1079 ГК РФ).

Особыми случаями является ответственность:

а) лечебного или иного учреждения, обязанного осуществлять надзор за малолетним, либо лиц, осуществляющих такой надзор на основании договора, если малолетний причинил вред в то время, когда находился под вышеуказанным надзором (п. 3 ст. 1073 ГК РФ);

б) лечебного или другого учреждения, в котором находился несовершеннолетний в возрасте до 18 лет, нуждающийся в опеке или попечении, и которое в силу закона является опекуном или попечителем такого несовершеннолетнего, причинившего вред (п. 2 ст. 1073, п. 2 ст. 1074 ГК РФ);

в) юридического лица или гражданина – в случае причинения вреда его работником при исполнении трудовых (служебных, должностных) обязанностей (ст. 1068 ГК РФ).

Исследуя процессуальное положение гражданского ответчика, необходимо остановиться на следующих проблемах.

По общему правилу вред, причинённый личности или имуществу гражданина, а также вред, причинённый имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объёме лицом, причинившим вред (п.1 ст. 1064 ГК РФ). Однако абзац 2 п. 1 ст. 1064 ГК РФ предусматривает возложение законом обязанности возмещения вреда и на лицо, не являющееся причинителем вреда, что нами было отмечено выше. Это положение закона не всегда учитывается на практике, что приводит к судебным ошибкам, примеры которых и рассматриваются автором.

В соответствии со ст. 54 УПК РФ в качестве гражданского ответчика привлекается тот, кто несёт ответственность за вред, причинённый преступлением. Научная дискуссия по этому вопросу привела к обоснованию мнения, что действующий уголовно-процессуальный закон даёт основания полагать, что не только обвиняемый, но даже и подозреваемый вполне может быть привлечен в качестве гражданского ответчика по уголовному делу. Такой вывод, который мы разделяем, вытекает из того, что закон предоставляет право привлекать физическое или юридическое лицо в качестве гражданского ответчика дознавателю. Между тем дознание производится по уголовным делам, указанным в ч.3 ст. 150 УПК РФ, возбуждаемым в отношении конкретных лиц (ч. 2 ст. 223 УПК РФ). Такие лица имеют статус подозреваемого (п. 1 ч. 1 ст. 46 УПК РФ), а обвиняемый при данной форме расследования преступлений появляется только после вынесения в отношении него обвинительного акта (п. 2 ч. 1 ст. 47 УПК РФ).

УПК РФ, считая подозреваемым и лицо, в отношении которого возбуждено уголовное дело по основаниям и в порядке, установленным главой 20 УПК РФ (п. 1 ч. 1 ст. 46 УПК РФ), не определяет периода времени, в течение которого это лицо может иметь статус подозреваемого.

Федеральным законом от 27 апреля 2004 года «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» статья 100 УПК РФ дополнена частью второй, которая устанавливает, что обвинение в совершении хотя бы одного из преступлений, предусмотренных статьями 205, 205-1, 206, 208, 209, 277, 278, 279, 281 и 360 УК РФ, должно быть предъявлено подозреваемому, в отношении которого избрана мера пресечения, не позднее 30 суток с момента применения меры пресечения, а если подозреваемый был задержан, а затем заключён под стражу– в тот же срок с момента задержания.

Таким образом, в развитии российского уголовно-процессуального законодательства в последние годы обнаруживается своеобразная тенденция к увеличению срока нахождения лица в статусе подозреваемого, либо даже к неустановлению такого срока. Было бы ошибкой не учитывать это обстоятельство и игнорировать применительно к гражданскому иску в уголовном деле. К тому же для обеспечения исполнения приговора в части гражданского иска закон допускает наложение ареста на имущество подозреваемого, обвиняемого или лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия (ч. 1 ст. 115 УПК РФ), т. е. гражданских ответчиков.

Лицо становится гражданским ответчиком после принятия соответствующего процессуального решения, бланк которого для стадии предварительного расследования содержится в приложении 116 к ст. 476 УПК РФ. Недостаток этого бланка, точно так же как бланка постановления о признании гражданским истцом, видится в том, что он не содержит перечня процессуальных прав гражданского ответчика. Этот недостаток вполне устраним путём дополнения указанного приложения перечнем процессуальных прав гражданского ответчика.

Делая общий вывод о процессуальном положении гражданского истца и ответчика, можно прийти к заключению, что некоторые положения уголовно-процессуального закона ущемляют в одинаковых правах то гражданского истца, то гражданского ответчика. Есть все основания полагать, что гражданский истец и гражданский ответчик, исходя из принципа состязательности сторон, должны быть равны в своих правах, а текст закона в этой части должен быть унифицирован и не содержать противоречий и разночтений.

Если гражданский иск не был заявлен в ходе предварительного расследования, то он может быть предъявлен в стадии назначения судебного заседания. Закон обязывает судью выяснить по поступившему в суд уголовному делу, приняты ли меры по обеспечению возмещения вреда, причинённого преступлением (п.5 ст. 228 УПК РФ). Это, естественно, предполагает и право суда признать то или иное лицо гражданским истцом по делу. Кроме того, в этой стадии уголовного судопроизводства судья по ходатайству потерпевшего, гражданского истца или их представителей либо прокурора вправе вынести постановление о принятии мер по обеспечению возмещения вреда, причинённого преступлением. Исполнение такого постановления возлагается на судебных приставов-исполнителей (ст. 230 УПК РФ).

Закон допускает предъявление гражданского иска и после назначения судебного заседания на стадии судебного разбирательства, но только до окончания судебного следствия в суде первой инстанции (ч.2 ст.44 УПК РФ).

В последнее время в сфере полемики оказались не только привычные для многих процессуалистов проблемы, но и уголовно-процессуальные институты, которые в течение многих лет казались незыблемыми. Именно такая ситуация сложилась с весьма неоднозначной, современной практикой рассмотрения гражданских исков в уголовном процессе и разноречивыми попытками ее объяснения.

На страницах юридических изданий стали появляться высказывания, авторы которых выступают за ликвидацию этого института. Аргументы авторов, возражающих против института гражданского иска в уголовном процессе, сводятся в основном к тому, что:

– производство по гражданскому иску не соответствует природе, сущности уголовного процесса, направленного на реализацию уголовной ответственности или освобождение от нее в установленных законом случаях;

– такое производство, как и любое другое рассмотрение гражданско-правового спора, должно основываться на презумпции виновности, при которой каждая из сторон обязана доказывать те обстоятельства, на которые ссылается, в то время как уголовное судопроизводство базируется на презумпции невиновности обвиняемого и органы уголовного судопроизводства не вправе перелагать на него обязанность доказывания;

– процедура рассмотрения гражданского иска вместе с уголовным делом требует более полной правовой регламентации (что затруднительно с точки зрения законодательной техники) либо вынуждает суд использовать по аналогии нормы гражданского процессуального права (что недопустимо или по крайней мере нежелательно).

В подтверждение данной позиции ее сторонниками приводятся многочисленные статистические данные о рассмотрении гражданских исков в уголовных делах, характеризующиеся невысоким процентом рассмотренных исков и большим количеством исков, переданных для рассмотрения в порядке гражданского судопроизводства, и т. д.

На наш взгляд, гражданский иск в уголовном процессе приемлем не только с учетом традиционной практики и оснований, изложенных нами выше (в частности, в силу совпадения элементов предмета доказывания), но и потому, что деяние подозреваемого, обвиняемого, подсудимого или гражданского ответчика противоречит нормам как уголовного, так и гражданского права, является основанием как уголовно-правовой, так и гражданско-правовой ответственности. Одно только единство этих оснований свидетельствует о допустимости рассмотрения гражданского иска в уголовном процессе.

Значительные сложности возникают с определением источников средств для компенсации ущерба жертвам преступления в случаях, когда их невозможно взыскать с виновного. Частично эта проблема может быть решена при условии ратификации Европейской Конвенции по возмещению ущерба жертвам насильственных преступлений (Страсбург, 24 ноября 1983 г.). Необходим отдельный федеральный закон, объединяющий ратификацию конвенции, методики расчета вреда и механизмы применения конвенции. Так, по правилам Европейской Конвенции возмещение ущерба осуществляется государством, если преступник не может быть подвергнут уголовному преследованию, например, не установлен. Государство берет на себя возмещение вреда и в случае, если в отношении виновного применено освобождение от наказания в связи с актами амнистии или помилования, тяжелой болезнью и т. п. В России же возмещение ущерба, причиненного преступлением, производится, как правило, только при наличии приговора суда, что при низком уровне раскрываемости преступлений и высокой её латентности лишает потерпевших возможности возмещения вреда, поскольку виновные в их совершении лица не установлены.

В современной России удовлетворение судом исковых требований жертвы преступления, независимо от того, произошло это в рамках гражданского или уголовного судопроизводства, вовсе не означает, что истец реально получит присужденные компенсации. Известно, что до 40 % судебных решений не исполняется или исполняется в результате длительной волокиты. Это касается и решений по искам потерпевших. В связи с этим в праве появилось понятие разумных сроков, касающихся и отправления правосудия, и исполнения решений судов.

Пунктом 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод закреплено право каждого в случае спора о его гражданских правах и обязанностях или при предъявлении ему любого уголовного обвинения на справедливое и публичное разбирательство дела в разумный срок независимым и беспристрастным судом, созданным на основании закона.

Право на судебную защиту, включающее право на исполнение судебного акта, гарантировано статьей 46 Конституции РФ. 4 мая 2010 г. вступили в силу Федеральный закон от 30 апреля 2010 г. N 68-ФЗ «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок» и Федеральный закон от 30 апреля 2010 г. N 69-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с принятием Федерального закона «О компенсации за нарушение права на судопроизводство в разумный срок или права на исполнение судебного акта в разумный срок».

Есть основание надеяться, что этими возможностями воспользуются и лица, пострадавшие от преступных посягательств. При рассмотрении дел о присуждении компенсации за нарушение права на исполнение судебного акта в разумный срок следует принимать во внимание, что в соответствии с Федеральным законом от 8 мая 2010 г. N 83-ФЗ «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием правового положения государственных (муниципальных) учреждений» с 1 января 2011 г. вводится новое регулирование в части порядка исполнения судебных актов, предусматривающих обращение взыскания на средства бюджета. В этих случаях применяются положения, установленные главой 24.1 БК РФ.