Г. Д. Гурвич – М. А. и Т. А. Осоргиным
Франция. Нантерр.
Библиотека современной международной документации.
Фонд Михаила и Татьяны Осоргиных
Т. А. Осоргиной,
Страсбург, 08.01.1939
Дорогая Татьяна Алексеевна,
Простите великодушно, что я задержал справку об американских и английских адресах. Ни одно из указанных ниже лиц масоном не является и лучше на меня не ссылаться.
1. Питирим Сорокин, профессор Гарвардского университета в Кембридже (Мэн), США.
2. Николай Тимашев, профессор Гарвардского университета в Кембридже (Мэн), США.
3. Professeur Babb, при Тимашеве.
4. Профессор Вердудинский, США.
5. Профессор Васильев, США.
6. Профессор Ростовцев.
7. Профессор Робинсон, университет Колумбия, Нью-Йорк, США.
8. Профессор Бронислав Малиновский, 6, Opidans Road, 6, London, N.W.3.
9. Профессор Карлейль, 35, Holywell, 35, Oxford.
10. Профессор Гудхарт, Universite? College, Oxford.
11. Профессор М. Гинсберг, 35, Redington Road, 35, London, N.W.3.
12. Профессор У. Ф. Йолович, 9, Ferncraft, London, N.W.3.
13. Профессор Александр Гольденвейзер, Reck College, Portland (Oregon), USA.
Кроме четырех русских, Вам нужно писать или по-французски или по-английски. Унбегаун уезжает в Соед. Штаты 24–27 января. Напишите ему, он мог бы быть полезен.
До скорого свидания на обеде в субботу. Привет сердечный Вам и Михаилу Андреевичу.
Ваш Г. Д. Гурвич
Т. А., М. А. Осоргиным,
Клермон-Ферран, 08.08.1940
Дорогие друзья, если бы Вы пока начали ехать в Клермон, мы могли бы что-нибудь для Вас подыскать подешевле, и были бы страшно рады Вашему присутствию. Вам, по-моему, в принципе, нужно «садиться на землю» где-нибудь на юге, и мы ищем для Вас агрономических возможностей в именьях. Увы, что-то их мало. Вообще же нужно думать и Вам и нам о переезде, за неимением необитаемого острова, в славянские страны или же в одну из Америк. Переписываетесь ли Вы с Югославией? Я пробовал написать. Отвечайте скорей: моя галантерейная кузина ждет с нетерпением мерок Татьяны Алексеевны[926]. Справите скромное приданое.
А вообще говоря, «Уф!» во всех отношениях. Данное мне жалование, отчасти израсходованное заранее, не идет, так как переменили систему выдачи. И живем вопросом – не последний ли день?
Крепко жму Вам руки
Ваш Г. Д. Гурвич.
Т. А., М. А. Осоргиным,
Клермон-Ферран, 14.08.1940
Дорогие друзья!
Мы рады были очень узнать, что Вы могли вступить в связь с Америкой и что у Вас есть луч надежды. Напрасно Вы отказываетесь прислать мерки Татьяны Алексеевны. Ведь наши родственники – галантерейщики, им это ничего не стоит, и доставит только удовольствие. А вам может быть полезно.
Насчет комнаты в Клермоне нужны дополнительные данные. Максимальная цена? Необходимо ли пользование кухней. Последнее очень трудно. Мы сами живем без кухни и готовим на крошечной электрической плитке. За франков 150–200 комнату достать можно. Пищи в Клермоне достаточно много, но нет масла и жиров. Мы, конечно, были бы страшно рады Вашему приезду, и пока будем осматривать комнаты.
За это время у нас разразилась катастрофа в формах, превышающих всякий пессимизм. 6 августа я (и Унбегаун) были устранены от занимаемой должности[927]. Жалование остановлено с 18-го июля. Отступные за 6 месяцев будут выплачены только после официальной отставки, которая последует только через несколько месяцев. Так, мы остались абсолютно без средств и не знаем, как прожить. Запасов никаких, только долги. У Унбегауна положение лучше, так как у него запасы.
Мои американские корреспонденты мне не отвечают. Зато с Югославией списаться легко. Письма идут всего 4 дня. Я имею ответы, но совершенно неутешительные. Грустно очень и безнадежно. В данный момент особенно тоскуем по русским друзьям.
Михаил Андреевич и Вы можете торжествовать. Наша натурализация кончилась полным крахом. Это морально и фактически. А материально ломаем себе голову, как продлить наше существование до получения отступных. Теперь окончательная отставка из-за отступных кажется райским сном.
Доллины родные где-то в Португалии, один сумасшедший дядя где-то в Америке. Но на них рассчитывать не приходится, да и денег у них нет. Придется, вероятно, жить на займы у коллег, пока они будут давать, надеясь на скорую мою окончательную отставку и отступные. Нам видите не весело, и стих «и чей-нибудь уж близок час» сейчас относится к нам. А Вы все-таки сюда приезжайте. Мы все приготовим. У Унбегаунов будут сдаваться комнаты с правом пользования кухней. Но боюсь, что они попросят дорого, и Вы не захотите у них снимать. У них только что устроилась квартира. Но достать можно комнату, только насчет кухни плохо.
Жду указаний и шлю сердечный привет. Ваш экс-профессор и старый друг, Г. Д. Гурвич
Т. А., М. А. Осоргиным,
Кербер, 22.09.1940
Дорогие друзья,
Я был по телеграфу приглашен на два года профессором в Нью-Йорк[928]. После огромных трудностей с паспортами и визами, мы, наконец, все получили и ждем на границе контроля паспортов и багажа. Долли не решается Вам писать, т. к. мы еще не уверены, будем ли мы сегодня и вообще пропущены испанцами. Наш адрес в Нью-Йорке: 66 West Twelfth Street, New York City, New School for Social Research. Мы будем ждать Ваших писем с поручениями. Можете всецело рассчитывать на нас.
Тяжело покидать землю и друзей, которых сильно любишь. Если мы уедем, будет и очень тяжело, и очень радостно. Вы наши лучшие друзья. Помните это и пишите нам, и мы будем Вам писать. Необходимо оставаться в контакте.
Обнимаю Вас обоих крепко. Душевно Вам преданный,
Г. Д. Гурвич
Т. А., М. А. Осоргиным,
Нью-Йорк, 23.03.1941
Дорогие друзья!
Я знаю, что мы бесконечно виноваты перед Вами, что все откладывали письмо Вам, хотя получили Ваше. Нам нужно было ездить за окончательной визой в Канаду, и было бесконечно много хлопот. В первое время были совершенно потеряны без языка в Нью-Йорке. Только теперь немного опомнились. Мы все время имеем от Вас известия и через замечательные статьи Михаила Андреевича в «Русском слове», которые читаем с наслаждением и со стыдом за относительное, временное благополучие, и через Рывкиных. Время все уходит на зубрежку английского и на всякие хлопоты. Вызволить книги Татьяны Алексеевны мне не удается, увы. Что нового с друзьями? Где Павел Леопольдович Леон? Мы очень о нем беспокоимся. Будем Вам теперь писать систематически. Мы постоянно думаем и говорим о Вас, и жалеем, что Вы не захотели приехать сюда.
Душевно Ваш,
Г. Д. Гурвич
Комментарий
Осоргин (Ильин) Михаил Андреевич (07.10.1878, Пермь – 27.11.1942, Шабри, Франция) – прозаик, эссеист, публицист. С 1922 г. – в эмиграции, сотрудничает в ряде изданий русской эмиграции: «Дни», «Последние новости», «Современные записки» и др., но из-за несогласия с политической ангажированностью редакций разрывает с ними отношения. Активный участник русского масонского движения во Франции. С 1925 г. – член ложи «Северная Звезда»: к концу 1920-х годов занимает в ней важную позицию, а в 1938 г. становится ее главой. По-видимому, знакомство двух мыслителей произошло благодаря масонскому общению; так, из опроса Осоргиным Гурвича в 1927 г. можно сделать вывод, что ранее они знакомы не были. Но позднее Осоргин и Гурвич становятся единомышленниками и близкими друзьями, о чем свидетельствуют приводимые здесь письма.