§ 3. Современная наука российского уголовного права

Последнее десятилетие XX и начало XXI века представляют особый период в развитии отечественной уголовно-правовой науки. Революционные преобразования начала 90-х годов коренным образом изменили общественно-экономический строй и социально-политический облик российского общества, создали новую ситуацию в общественных науках, в том числе юриспруденции. Одной из первых и основных задач, вставших перед учеными-криминалистами в этот период, стала задача разработки нового уголовного законодательства, основанного на отказе от старой идеологии и признании новой – приоритета общечеловеческих ценностей относительно всех других, в том числе классовых и национальных, решительного поворота к проблемам уголовно-правовой охраны прав и свобод человека как основополагающей идее уголовного законодательства, соответствию уголовно-правовых запретов условиям перехода к рыночной экономике, учете новых количественных и качественных характеристик преступности, достижений уголовно-правовой науки и других отраслей гуманитарных и точных наук, мирового законодательного опыта борьбы с преступностью.[1028]

Первый проект нового Уголовного кодекса России был разработан в 1991–1992 гг. рабочей группой, созданной при Министерстве юстиции РФ.[1029] Проект УК основывался на следующих концептуальных положениях: 1) всеобъемлющая реализация принципов законности, справедливости, равенства граждан перед законом, вины, личной ответственности, гуманизма и демократизма; 2) установление приоритетности правоохраняемых ценностей (признание жизни и прав человека как высшей ценности, признание общечеловеческих ценностей в соответствии с принципами и нормами международного права); 3) неуклонное следование двум ведущим направлениям уголовной политики – строгая ответственность за тяжкие преступления и рецидив преступлений, с одной стороны, и либерализация ответственности и наказания за нетяжкие преступления и в отношении случайных преступников, с другой; 4) интенсификация уголовно-правовых мер борьбы с преступностью; 5) повышение профилактической функции уголовного закона. В данном проекте была впервые выделена самостоятельная глава об уголовной ответственности за преступления против мира и безопасности человечества. Принципиально новыми подходами отличались глава о хозяйственных преступлениях, где была сделана попытка отразить кардинальные перемены, происходившие в условиях перехода к рыночной экономике, следствием чего являлось появление проекте УК статей об ответственности за лжепредпринимательство, получение кредита путем обмана, нарушение порядка выпуска (эмиссии) ценных бумаг, ложное и злостное банкротство, нарушение антимонопольного законодательства, незаконное использование товарного знака, коммерческий подкуп, разглашение коммерческой тайны, промышленный шпионаж и др. Глава о должностных преступлениях основывалась на новом понимании должностных преступлений как совершаемых только публичными служащими. В проект были включены самостоятельные главы об экологических и транспортных преступлениях. Впервые была применена разработанная проф. С. В. Бородиным оригинальная методика унификации уголовно-правовых санкций с применением ЭВМ, что позволило преодолеть произвольный, умозрительный подход к определению санкций.[1030]

Проект Уголовного кодекса, разработанный Министерством юстиции, был в октябре 1992 г. внесен Президентом РФ в Верховный Совет РФ для доработки и рассмотрения. Однако в силу обострившихся противоречий между Верховным Советом и Президентом и других причин, главным образом субъективного характера, данный проект не был рассмотрен Верховным Советом, который к тому времени уже создал свою рабочую группу по подготовке проекта Уголовного кодекса.[1031] В опубликованной Концепции уголовного законодательства Российской Федерации разработчики проекта сформулировали следующие задачи: 1) привести российское уголовное законодательство в соответствие с современной иерархией социальных ценностей, принятых в демократическим правовом государстве, каким объявила себя Россия; 2) привести российское уголовное законодательство в соответствие с криминологической реальностью; 3) обеспечить строгую дифференциацию уголовной ответственности, то есть предусмотреть строгие меры наказания за тяжкие и особо тяжкие преступления и иные меры для лиц, совершивших менее опасные преступления или проявивших раскаяние после совершения преступления, устранивших причиняемый вред, оказавших помощь в разоблачении других участников преступления; 4) привести российское уголовное законодательство в соответствие с общепринятыми международными нормами; 5) исключить декларативность и идеологические штампы, характерные для прежнего уголовного законодательства.[1032]

Этот проект, доработанный в Государственно-правовом управлении Президента РФ и Министерстве юстиции РФ, был в окончательном виде представлен юридической общественности осенью 1994 г., а затем вынесен на рассмотрение Государственной Думы. Особые дискуссии вызывали предложения, связанные с отказом от материального определения понятия преступления, введением уголовной ответственности для юридических лиц, исключением административной преюдиции как криминалообразующего признака, исключением исправительных работ из системы наказаний, введением еще одной разновидности неосторожной вины – преступного невежества и ряд других. Наряду с этим проектом, несколько депутатов Государственной Думы в порядке законодательной инициативы представили другой проект УК, в основе которого лежал проект Министерства юстиции 1991–1992 гг. Поскольку все же большинство концептуальных идей обоих проектов совпадало, было принято компромиссное решение о создании на их основе единого согласованного проекта Уголовного кодекса, учитывающего лучшие решения, содержащиеся в каждом из этих проектов.

В кратчайшие сроки такой согласованный проект был подготовлен.[1033] В отличие от проекта 1994 г., в нем было восстановлено материальное определение преступления как общественно опасного деяния, сохранены возрастная граница уголовной ответственности, начиная с шестнадцатилетнего возраста, исправительные работы как вид наказания, а с другой стороны – исключены глава об уголовной ответственности юридических лиц, преступное невежество как новый вид неосторожной вины и т. д.

В течение 1995 г. Государственная Дума приняла Уголовный кодекс в трех чтениях, а затем преодолела конституционным большинством вето Совета Федерации, однако Президент РФ не подписал данный закон, ссылаясь, в частности, на то, что в нем не предусмотрена ответственность за некоторые общественно опасные деяния. После работы согласительной комиссии Государственная Дума 24 мая 1996 г. вновь одобрила УК. Получив поддержку в Совете Федерации, Уголовный кодекс, наконец, был подписан Президентом.[1034]

Параллельно с подготовкой проектов Уголовного кодекса РФ шла разработка проекта Модельного уголовного кодекса для государств – участников Содружества Независимых Государств. В состав рабочей группы по подготовке этого документа входили представители Азербайджанской Республики, Республики Армения, Республики Беларусь, Республики Казахстан, Кыргызской Республики, Республики Молдовы, Российской Федерации, Республики Таджикистан, Республики Узбекистан и Украины.[1035] 17 февраля 1996 г. Межпарламентская Ассамблея государств – участников СНГ одобрила проект Модельного уголовного кодекса в качестве рекомендательного нормативного акта, который может послужить образцом для создания национальных уголовных кодексов и основой для гармонизации уголовного законодательства государств, входящих в Содружество.

Модельный уголовный кодекс содержит целый ряд оригинальных решений. В частности, кодекс рекомендовал отказаться от понятия повторности (неоднократности) как вида множественности преступлений и квалифицирующего обстоятельства, предложив во всех случаях совершения нескольких преступлений усматривать их совокупность, ввел понятие публичного служащего как субъекта преступлений против интересов службы и др.[1036]

Новое законодательство вызвало необходимость его научного комментирования и разъяснения в целях практического применения. За несколько лет вышло множество научно-практических комментариев, подготовленных различными авторскими коллективами, а также учебников общей и особенной частей уголовного права, в том числе и авторских. Однако эти учебники мало чем отличались друг от друга, что, в известной мере, определялось жесткими рамками программы учебного курса уголовного права, которой должны были следовать учебники. На этом фоне заметно выделяется авторский Курс лекций профессора А. В. Наумова по Общей части российского уголовного права, вышедший двумя изданиями 1996 г. и в 1999 г. В 2004 г. А. В. Наумов опубликовал Курс лекций по Общей и Особенной частям уголовного права в двух томах. Следует упомянуть также подготовленный коллективом кафедры уголовного права Московского государственного университета Курс уголовного права в пяти томах (М., 2002 г.) и изданный во Владивостоке восьмитомный Курс лекций по российскому уголовному праву, подготовленный авторским коллективом, включающим ученых из различных научных центров страны (1999–2004 гг., научный редактор профессор A. И. Коробеев).

Оживлению научной жизни в стране способствовало и появление новых общероссийских юридических журналов. К традиционным изданиям («Государство и право», «Правоведение», «Российская юстиция», «Законность») добавились такие журналы, как: «Журнал российского права», «Российских юридический журнал», «Юридический мир», «Юрист», «Следователь», «Уголовное право», «Закон и право» и др. В 2007 г. издательство юридического факультета СПбГУ выпустило первый номер «Российского ежегодника уголовного права». В 2005 г профессор В. Б. Малинин приступил к изданию «Энциклопедии уголовного права» в тридцати пяти томах. В вышедших к настоящему времени первых семи томах «Энциклопедии» в качестве авторов участвовали как известные специалисты в области уголовного права, так и молодые перспективные ученые.

Глубокой научной разработке на современном уровне подверглись проблемы уголовной ответственности и механизма уголовно-правового регулирования (И. Э. Звечаровский, И. Я. Козаченко, Н. М. Кропачев, Н. А. Лопашенко, В. В. Мальцев, B. С. Прохоров, А. И. Тарбагаев, А. В. Усе, А. А. Чистяков), принципы уголовного права (В. В. Мальцев, В. Д. Филимонов), уголовного закона, его действия во времени и пространстве (А. И. Бойцов, В. Ф. Щепельков, А. Е. Якубов), конкуренции и коллизии уголовных законов (А. С. Горелик, Л. В. Иногамова-Хегай, Б. В. Яцеленко, З. А. Незнамова), дифференциации уголовной ответственности (Л. Л. Кругликов, Т. А. Лесниевски-Костарева), объекта и объективной стороны преступления, включая проблему причинной связи в уголовном праве (А. А. Бойко, В. Б. Малинин, Г. П. Новоселов, А. А. Тер-Акопов), субъективного вменения и мотивов преступлений (В. В. Лунеев, А. И. Рарог, С. В. Скляров, В. А. Якушин), соучастия и стадий совершения преступления (А. П. Козлов), построения уголовно-правовых санкций и назначения наказания (Е. В. Благов, B. К. Дуюнов, А. П. Козлов) соотношения уголовного права с другими отраслями права (Н. И. Пикуров, А. Д. Прошляков), теории квалификации преступлений (В. Н. Кудрявцев, Н. Ф. Кузнецова, Л. Д. Гаухман), криминологической обоснованности уголовного закона (С. Ф. Милюков), обстоятельства, исключающие преступность деяния (В. В. Орехов, С. В. Пархоменко) и др.

Из разделов Особенной части внимание ученых привлекали, в первую очередь, проблемы квалификациии ответственности за преступления в сфере экономической деятельности (Б. В. Волженкин, Л. Д. Гаухман, И. А. Клепицкий, И. И. Кучеров, Н. А. Лопашенко, C. В. Максимов, М. В.Талан, В. И. Тюнин,Т. Д. Устинова, И. В. Шишко, П. С. Яни), против личности (С. В. Бородин, А. Н. Красиков, Т. В. Кондрашова, А. Н. Попов, Э. Ф. Побегайло), против собственности (А. И. Бойцов, А. Г. Безверхов, В. В. Векленко, М. С. Кочои), служебные преступления (Б. В. Волженкин, В. И. Динека, Н. А Егорова), против общественной безопасности и здоровья населения (В. С. Комиссаров, Л. И. Романова и др.), экологические преступления (О. Л. Дубовик, Э. Н. Жевлаков). Значительно оживилась научная деятельность в области международного уголовного праваи сравнительного правоведения (А. В. Наумов, А. И. Бойко, О. Н. Ведерникова, А. Э. Жалинский, Л. В. Иногамова-Хегай, А. А. Малиновский, А. Г. Кибальник). Изданы переводы уголовных кодексов Голландии, Испании, Франции, ФРГ, Швейцарии, Австрии, Австралии, Канады, Аргентины, Бельгии, Дании, Турции, Израиля, КНР, Японии и ряда других стран.[1037]

Однако в 90-е годы XX века развитие уголовно-правовой науки в России шло преимущественно по экстенсивному пути. Освободившись от идеологических пут и отказавшись, во всяком случае номинально, от марксистской методологии в исследовании уголовно-правовых проблем, российские криминалисты не смогли еще должным образом разработать методологические подходы в уголовно-правовых исследованиях, что является одной из актуальнейших задач современной науки.[1038] Практически не проводятся исследования социальной обусловленности и эффективности современных уголовно-правовых институтов.

Представляется, что и ныне, как в конце XIX – начале XX в., вновь возникла необходимость обсудить вопрос о предмете науки уголовного права и применяемых этой наукой методах исследования.

Как уже было сказано в самом начале работы, предметом науки уголовного права является само уголовное право. Будучи наукой юридической, общественной, уголовно-правовая наука изучает право не просто как совокупность норм и уголовно-правовых понятий, а как явление социальной жизни, в его становлении, развитии, реальное функционирование действующего права как социального института, перспективы его развития, то есть, иначе говоря, прошлое, настоящее и будущее уголовного права.[1039]

Таким образом, в предмет науки уголовного права входят: 1) история уголовного права; 2) действующее уголовное право; 3) уголовная политика; 4) международное уголовное право и уголовное право зарубежных государств. Сумма знаний, полученных (накопленных) по этим предметам, характеризует современное состояние уголовно-правовой науки.

Историческое изучение уголовного права включает в себя исследование проблем становления, реформирования, совершенствования уголовного законодательства, а также историю развития уголовно-правовой мысли, научных школ, теоретических представлений о преступлении и наказании, роли уголовного права в жизни общества. Ретроспективный взгляд необходим для лучшего уяснения настоящего.

Изучение действующего уголовного права предполагает, прежде всего, исследование уголовного законодательства, так называемой догмы права, различных уголовно-правовых понятий, институтов, юридических конструкций, признаков составов преступлений. Это доктринальное толкование уголовного закона, результатом которого является научная разработка как некоторых общих вопросов права (например, учение о составе преступления, уголовно-правовые теории вины, соучастия и т. п.), так и создание теоретических основ (правил) квалификации преступлений, уяснение юридических признаков соответствующих преступлений, критериев их разграничения. Научная разработка догмы уголовного права крайне необходима для его правильного применения. Особенно возрастает значимость подобных исследований после принятия новых уголовных законов.[1040]

Научный анализ догмы уголовного права необходим и для выяснения пробелов и противоречий в законодательстве, для выработки предложений законодателю по их устранению в ходе последующего реформирования уголовного закона. Как писал Н. Д. Сергеевский, цель юридического исследования, «во-первых, дать руководство судебной практике для подведения частных, в жизни встречающихся случаев под общее положение, выраженное в законе, во-вторых, дать руководство законодателю для правильного построения закона, в-третьих, посредством изучения истории положительного уголовного права дать ключ к уразумению и оценке действующего права в его целом и частностях».[1041]

К сожалению, опыт разработки и принятия Федерального закона от 8 декабря 2003 г. № 162-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации», которым были существенно затронуты большинство норм действующего Уголовного кодекса, свидетельствует об игнорировании законодателем мнения науки. Законопроект готовился достаточно кулуарно, однако после направления законопроекта в Государственную Думу и рассмотрения его в первом чтении в апреле 2003 г. он стал известен юридической общественности и получил неоднозначную оценку[1042] В принципе одобряя генеральную линию на гуманизацию законодательства, исследователи выражали категорическое несогласие со многими, достаточно принципиальными положениями законопроекта. К сожалению, законодатель абсолютно не принял во внимание эти замечания, что привело как к грубым ошибкам редакционно-технического характера, потребовавшим принятия еще одного закона по устранению этих ошибок,[1043] так и к формулированию в законе ряда положений, которые были отрицательно оценены многими представителями уголовно-правовой науки.[1044]

Однако изучение действующего права не может быть сведено только к исследованию его догмы. Право должно изучаться в его «жизни», функционировании, в выполнении им своих охранительной и регулятивной функций. Механизм уголовно-правового регулирования исследуется наукой уголовного права как в своей теоретической модели, так и в реальном действии. «Жизнь» уголовного права – это реальные уголовно-правовые отношения, это реальные преступления и реальные меры уголовно-правового воздействия, применяемые к лицам их совершивших. Все это также входит предмет уголовно-правовой науки, различными методами изучающей эффективность уголовно-правовых норм. Большое значение в связи с этим имеет изучение судебной практики: практики квалификации преступлений, назначения наказания, освобождения от уголовной ответственности и наказания.

Подобного рода исследования – предпосылка для научного обоснования уголовной политики, что также является предметом уголовно-правовой науки. Понятие уголовной политики не получило пока еще однозначной трактовки в научной литературе.[1045] Можно согласиться с Н. А. Беляевым, что содержание уголовной политики составляют: «а) определение генеральной линии (главной цели) борьбы с преступностью на современном этапе развития общества; б) выявление основных принципов, которыми должны руководствоваться законодательные, правоохранительные органы и общественность при организации борьбы с преступностью; в) определение основных направлений в области борьбы с преступностью с применением уголовно-правовых средств воздействия на нее; г) направление деятельности законодательных органов по выражению и закреплению уголовной политики в нормах действующего уголовного, уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного права (критерии криминализации и декриминализации деяния, принципы и общие положения, разработка Общей и Особенной частей уголовного законодательства, уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного законодательства); д) определение направления деятельности правоохранительных органов в процессе практического применения норм уголовного, уголовно-процессуального и уголовно-исполнительного права на основе их строгого применения с учетом имеющихся условий социальной жизни общества».[1046]

Конечно, уголовная политика является предметом изучения различных юридических и других социальных наук, но уголовное право занимает в этом комплексе ведущее место. Особо важным являются исследование наукой принципов уголовно-правового регулирования, критериев и оснований криминализации и декриминализации деяний, новых видов и системы наказаний и разработка на этой основе предложений по совершенствованию уголовного законодательства.[1047]

В условиях, когда преступность все больше приобретает международный, транснациональный характер, особое значение имеет объединение усилий государств в борьбе с преступностью. Помимо чисто организационных решений, это ведет к выработке понятия международных преступлений, принятию целого ряда международных конвенций, содержащих уголовно-правовые, уголовно-процессуальные и иные положения применительно к потребностям мирового сообщества в борьбе с отдельными видами преступлений (терроризм, наемничество, коррупция, отмывание «грязных» денег, захват заложников, незаконный оборот наркотиков и психотропных веществ, торговля людьми и т. д.). Немалую роль в разработке и изучении норм международного уголовного права играют ученые-криминалисты.[1048]

Более того, следует иметь в виду, что согласно ч. 4 ст. 15 Конституции РФ общепризнанные принципы и нормы международного права и международные договоры Российской Федерации являются составной частью ее правовой системы, а Уголовный кодекс РФ основывается на Конституции РФ и общепризнанных принципах и нормах международного права (ч. 2 ст. 1 УК РФ). Исходя из этого, представляется, что соответствующие положения уголовно-правового характера, зафиксированные в международно-правовых документах, ратифицированных Российской Федерацией, должны изучаться не сами по себе, не как международное уголовное право, а непосредственно в ходе изучения курса российского уголовного права.

Наконец, в сферу российской уголовно-правовой науки входит и изучение уголовного права зарубежных государств. Редкое и не всегда квалифицированное обращение советских исследователей к изучению зарубежного уголовного права (главным образом, США и государств Западной Европы) преследовало основную цель – показать «классовую, реакционную сущность буржуазного уголовного права». Современные отечественные криминалисты признают значительные достижения зарубежной уголовно-правовой науки и считают необходимым знать и использовать опыт зарубежного законодательства. Конечно, речь не идет о буквальном заимствовании, поскольку каждая страна имеет свои особенности (экономические, политические, социально-психологические), в том числе и правовые традиции. Именно на таких позициях стояли классики российской уголовно-правовой мысли. «…Научное исследование, – утверждал Н. Д. Сергеевский, – не может ограничиваться положительным правом одного какого-либо народа (правом отечественным). В качестве необходимого материала должны быть привлекаемы определения права других государств… Вся задача, при пользовании чужеземным материалом, заключается в том, чтобы не дать ему того значения, которого он не имеет, – он должен служить средством для ознакомления с опытом других народов и запасом готовых знаний, но не предметом слепого подражания».[1049] Примерно так же рассуждал М. П. Чубинский: «Применяя сравнительный метод, мы можем сказать, насколько та или иная норма нашего права лучше или хуже иностранной нормы, но даже при этом мы должны принимать в соображение социальные условия, потребности и особенности нашего и иноземного строя; иначе та норма, которую на основании сравнения мы рекомендуем, как лучшую, может оказаться неприменимой».[1050]

Многообъемность и многоаспектность предмета уголовно-правовой науки предопределяют множественность методов научного исследования данного предмета.

Под методом науки понимается способ получения научного результата, путь познания предмета, исследованием которого занимается соответствующая наука. Несмотря на отсутствие абсолютного единообразия в понимании методов, используемых российской уголовно-правовой наукой, можно назвать как безусловно применяемые следующие методы: философский, догматический, социологический, историко-правовой, сравнительно-правовой.[1051]

В качестве философской основы (метода) в своих исследованиях российские ученые продолжают использовать метод диалектического материализма, который, в частности, требует рассматривать уголовное право с его основными понятиями как явление общественной жизни, ею порождаемое (а не как результат чистого разума), органически связанное с конкретными условиями действительности, в его движении и развитии. Законы и категории материалистической диалектики необходимы и в познании конкретных уголовно-правовых проблем, таких как ответственность и вина, причинная связь в уголовном праве и др.

Необходимым методом для познания самого уголовно-правового материала является догматический (собственно юридический, формально-логический) метод. С помощью этого метода, применяя различные приемы толкования (грамматическое, систематическое), исследователь уясняет смысл уголовного закона. Данный метод служит основой для разработки юридических понятий, уголовно-правовых институтов, установления признаков составов преступлений и критериев отграничения их друг от друга. «Особое место, – пишет А. В. Наумов про догматический метод, – он занимает, например, в научном комментировании уголовного закона, что оказывает серьезное воздействие на судебную и прокурорско-следственную практику применения уголовно-правовых норм».[1052]

Современное уголовно-правовое исследование не может обходиться без применения социологического метода, с помощью которого как раз и исследуется «жизнь» уголовного права, раскрывается взаимосвязь права с общественными отношениями, выполнение уголовным правом своих функций (эффективность норм уголовного права). Социологические исследования в уголовном праве (социология уголовного закона, социология преступления и наказания) дают богатейший материал исследователю для предложений о реформировании законодательства, определения направлений развития уголовной политики. Профессор В. В. Орехов, много сделавший в разработке проблематики социологии уголовного права, определяет ее как «учение о формировании уголовно-правовых норм и институтов уголовного права в соответствии с реальными интересами и потребностями общества»[1053] и следующим образом детализирует предмет социологических исследований в уголовном праве: «а) социальная обусловленность и эффективность уголовного законодательства в целом, б) отдельных уголовно-правовых институтов (необходимая оборона, соучастие и др.), в) отдельных норм Общей и Особенной частей уголовных кодексов, г) уголовного наказания в целом, д) отдельных видов наказаний».[1054]

При этом социологические исследования в уголовном праве нельзя смешивать с криминологией как самостоятельной наукой о преступности, ее причинах и личности преступника. Нет никаких сомнений в различии предметов этих научных дисциплин: если криминология «нацелена на осмысление преступности в ее социальном аспекте», рассматривает преступность «как некий общественный процесс, сопутствующий человеческой истории»,[1055] то уголовно-правовая наука, как уже подчеркивалось, изучает само уголовное право и его роль в борьбе с преступностью, используя при этом и социологический метод. К числу частных социологических методов, применяемых в уголовно-правовых исследованиях, можно назвать: статистический метод, метод опроса (анкетирование и интервьюирование), метод экспертных оценок, метод контрольной группы и др.

Историко-правовой (исторический) метод предполагает исследование норм и институтов уголовного права в развитии. С его помощью можно уяснить, чем было вызвано в свое время появление того или иного законодательного решения, какова была его эффективность, что определило соответствующие изменения позиции законодателя, в чем они конкретно выразились и т. д. Подобный исторический анализ, безусловно, способствует лучшему пониманию и уяснению действующего законодательства. «Историческая оценка всякого нового закона является одним из первых приемов критического анализа права», – утверждал Н. С. Таганцев.[1056]

Наконец, широкое распространение в исследованиях современных российских криминалистов закономерно получил метод сравнительно-правовой (компаративистский, метод сравнительного правоведения).[1057] Признавая за правом (в том числе уголовным) общечеловеческую ценность, нельзя не учитывать, анализируя и оценивая право своей страны, подходы и решения к аналогичным проблемам, имеющиеся в зарубежном законодательстве, научные концепции зарубежных ученых. Еще раз обратимся к Н. С. Таганцеву «Конечно, – писал этот выдающийся ученый, – при подобной оценке на первом плане должно стоять национальное значение правовых положений: не для удивления или восхваления со стороны чужеземцев создаются законы, а для удовлетворения потребностей страны. Но и полное отчуждение от права других народов, от их исторического правового опыта, от вековой работы человечества было бы пагубно для национального развития права. Во всяком праве, а, следовательно, и в нашем, рядом с моментом национальности существует и момент всеобщности; не может какой-либо обладающий зачатками дальнейшего развития жизни народ противоположить себя человечеству, такое отчуждение от живущего есть признак вымирания жизни».[1058] Эти слова, написанные сто лет тому назад, звучат сейчас удивительно актуально.

В мае 2006 г. в Москве состоялся Первый всероссийский конгресс по уголовному праву «Конституционные основы уголовного права», в котором приняли участие около 250 представителей более чем 50 вузов, академий, научно-исследовательских институтов правоприменительных органов России, Украины, Латвии, Белоруссии, Казахстана, Таджикистана, Болгарии, Кыргызстана, Армении, Китая и Германии.[1059] В резолюции, принятой Конгрессом, в частности, отмечалась, что за последние годы из практики законопроектной работы и криминализации общественно опасных деяний исчезли научные основы. Изменения в УК РФ вносятся без изучения социальных, социально-психологических и криминологических оснований таких изменений и их возможных последствий. Не проводится научная экспертиза законопроектов, что не могло не отразиться на их качестве.[1060]

Выступивший на пленарном заседании Конгресса академик B. Н. Кудрявцев дал резко критическую оценку современному состоянию российской уголовно-правовой науки, как переживающей кризис, поскольку исследования в уголовно-правовой области застыли на фундаментальных позициях, сформулированных еще в первой половине прошлого века, и современные исследователи лишь в какой-то мере комментируют и уточняют основные концепции своих предшественников.[1061]

Еще более резок в оценках юридических наук криминального цикла заведующий сектором уголовного права и криминологии Института государства и права РАН профессор В. В. Лунеев. В своей остро полемической и, скорее, публицистической статье «Проблемы юридических наук криминального цикла» он отмечает следующие недостатки «реальной научной жизни»; «С одной стороны наблюдается относительно низкий уровень влияния нашей фундаментальной и прикладной науки криминального цикла на принятие актуальных решений в стране; с другой – недостаточный инновационный уровень развития самой науки, которая, как правило, редко выходит за пределы толкования догматики уголовного права и процесса к проблемам фундаментального характера; с третьей, даже при относительно позитивном разрешении некоторых юридических проблем в научном плане, научная юридическая общественность недостаточно участвует в практической реализации своих научных достижений, как в силу своей инертности, так и в силу игнорирования ее властями».[1062]

Журнал «Уголовное право» опубликовал «Открытое письмо профессора А. В. Наумова академику В. Н. Кудрявцеву».[1063] Автор не поддерживает тезис о кризисном состоянии отечественной уголовно-правовой науки и приводит, на мой взгляд, достаточно убедительные аргументы. В ответной публикации В. Н. Кудрявцев, несколько смягчив оценки, пишет, что современная уголовно-правовая наука «нуждается в серьезной модернизации»: «Что касается уголовного права, то оно крайне нуждается в глубоком анализе демографии, статистики (не только судебной), а также в социологических и психологических исследованиях, сравнительном правоведении и, разумеется, в прогностике, основанной на понимании тенденций социально-экономического, политического и культурного развития страны».[1064] Подключившаяся к дискуссии профессор Н. Ф. Кузнецова кризис российской уголовно-правовой науки усматривает прежде всего в том, что система государственного управления отвергает науку[1065]

Особо критично оценили оппоненты следующее положение, высказанное А. В. Наумовым: «Не следует стыдиться, что корни современного уголовного права лежат в идеях, выдвинутых в XVIII–XIX вв. (Беккариа, французский уголовный кодекс 1810 г.). Да, человечество уже к этому времени сформулировало основные уголовно-правовые идеи, и теперь они уже проверены веками. Трудность заключается в их правотворческой и правоприменительной реализации. Никакого нового уголовного прав не будет, а будет органическое развитие старого с его приспособлением к новым (для каждого исторического периода) реалиям».[1066] Но в сущности А. В. Наумов прав. Именно «старое» уголовное право выработало идеи законности, справедливости, равенства перед законом, гуманизма, субъективного вменения, которые закреплены сейчас в УК РФ в качестве основополагающих принципов уголовного законодательства, и вряд ли кто-либо может сказать, что пришла пора отказаться от этих «пережитков прошлого» и создавать «новое» уголовное право, свободное от них. Задача, напротив, состоит в более последовательной, всесторонней и точной реализации этих принципов. А для этого, конечно, нужны не умозрительные рассуждения (и в этом прав В. Н. Кудрявцев), а изучение с использованием всех современных методов научного исследования реальной социальной действительности, криминологической обоснованности предлагаемых уголовно-правовых решений, реальных уголовных правоотношений, эффективности действующих уголовно-правовых норм.