Комментарий 2007 г

Дискуссия по вопросу об установлении уголовной ответственности юридических лиц в уголовном праве России продолжается. За период, прошедший со времени публикации данной работы, по данной проблеме высказалось множество специалистов. Большинство из них поддерживает предложение об установлении в законодательстве России уголовной ответственности юридических лиц (см., например: Антонова Е. Ю.: 1) Уголовная ответственность юридических лиц: перспектива применения в России. Хабаровск, 1999; 2) Уголовная ответственность юридических лиц. Владивосток, 2005; Келина С. Г. Субъект преступления в современном европейском уголовном праве // Уголовное право России; проблемы и перспективы / Под ред. С. В. Бородина и С. Г. Келиной. М., 2004; Клепицкий И. А. Система хозяйственных преступлений. М., 2005. С. 75–78; Кравец Ю. П. Об уголовной ответственности юридических лиц за преступления в сфере предпринимательской деятельности // Журнал российского права. 2004. № 6; Никифоров А. С. 1) Юридическое лицо как субъект преступления // Государство и право. 2000. № 8; 2) Юридическое лицо как субъект преступления и уголовной ответственности. М., 2002; Ситковский И. Проблемы ответственности юридических лиц в уголовном законодательстве // Уголовное право. 2002. № 4; Жевлаков Э. К вопросу об ответственности юридических лиц за совершение экологических преступлений // Уголовное право. 2002. № 1 и др.). В то же время отдельные криминалисты продолжают обосновывать ненужность такого решения (см., например: Иванцов П. П. Проблема ответственности юридических лиц в уголовном праве. Дис. … канд. юрид. наук. СПб., 2001; Богуш Г. И. К вопросу об уголовной ответственности юридических лиц // Вестник Московского университета. Серия 11. Право. 2005. № 4 и др.). Аргументы сторонников и противников уголовной ответственности юридических лиц хорошо известны и повторять их очередной раз нет необходимости.

В новых международно-правовых документах по проблемам борьбы с различными проявлениями преступности рекомендуется решить вопрос об ответственности юридических лиц, однако подчеркивается, что при условии соблюдения правовых принципов каждого государства такая ответственность может быть уголовной, гражданско-правовой или административной. В частности такая рекомендация содержится в ст. 10 Конвенции Организации Объединенных Наций против транснациональной организованной преступности, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 15 ноября 2000 г., в ст. 26 Конвенции Организации Объединенных Наций против коррупции, принятой Генеральной Ассамблеей ООН 31 октября 2003 г. Об ответственности юридических лиц в связи с совершением уголовных преступлений, заключающихся в активном подкупе, использовании служебного положения в корыстных целях и отмывании денег, и в ряде других случаев говорится также в ст. 18 Конвенции Совета Европы об уголовной ответственности за коррупцию, принятой 27 января 1999 г.

Из числа новых государств, образовавшихся на постсоветском пространстве после распада СССР, уголовную ответственность юридических лиц установили только Литовская республика, Республика Молдова и Эстонская республика.

В новом Кодексе РФ об административных правонарушениях, вступившем в действие с 1 июля 2002 г., ответственность юридических лиц за административные правонарушения предусмотрена достаточно широко, однако и здесь остаются без достаточного теоретического решения ряд вопросов.

Отклоняя ранее (декабрь 2000 г.) принятый Федеральным Собранием РФ Кодекс об административных правонарушениях, президент РФ отметил, что классическое понимание вины как психического отношения к совершенному деянию и к его последствиям в форме умысла или неосторожности вряд ли применимо к юридическим лицам, и предложил установить критерии виновности юридических лиц (см.: Президентское вето // Российская газета. 2000. 28 дек.). КоАП РФ 2001 г. (ст. 2.2) сохранил традиционные «психологические» определения умысла и неосторожности как форм вины и раскрыл их интеллектуальные и волевые элементы в привычных формулах: сознание противоправного характера действия (бездействия), предвидение последствий, желание или сознательное допущение их наступления и т. д. В то же время в ч. 2 ст. 2.1 КоАП установлено, что «юридическое лицо признается виновным в совершении административного правонарушения, если будет установлено, что у него имелась возможность для соблюдения правил и норм, за нарушение которых настоящим Кодексом или законами субъекта Российской Федерации предусмотрена административная ответственность, но данным лицом не были приняты все зависящие от него меры по их соблюдению».

Такое решение вопроса не может быть признано удовлетворительным и воспринято уголовным правом как возможное решение проблемы ответственности юридических лиц. Как следует из приведенной формулировки, упрек юридическому лицу основан на том, что оно, имея возможность, не приняло все зависящие от него меры по соблюдению соответствующих правил и норм, т. е. ответственность фактически наступает не за само деяние, а за его непредотвращение. Но, во-первых, непринятие мер опять-таки может быть либо умышленным, либо неосторожным, что вновь возвращает нас к психологической концепции вины. А во-вторых, эти меры могло принять (или не принять) не абстрактное юридическое лицо, а какие-то конкретные представители юридического лица.

Полагаю, что тенденция развития уголовного права, включая международное уголовное право, такова, что скорее всего российскому законодателю рано или поздно придется вернуться к проблеме ответственности юридических лиц.

Представляется, что решение проблемы может быть осуществлено на основе тех подходов, которые были намечены в работе 1998 г. Суть сводится к следующему. Поскольку и административное правонарушение, и преступление – это акты волевого виновного поведения (действие или бездействие), то субъектами такого поведения могут быть только физические лица, а вот нести ответственность при определенных условиях за их поведение и наряду с ними могут и юридические лица. Таким образом, ключ к решению проблемы – разграничение в таких случаях субъекта правонарушения (преступления) и субъекта ответственности и определение условий, при которых юридическое лицо будет нести ответственность (административную или уголовную) за действие (бездействие) того или иного субъекта – физического лица.

Это решение реализовано в законодательстве некоторых стран. Так, в ст. 1–2 Уголовного кодекса Австралии сказано следующее: «Если физический элемент преступления осуществлен служащим, агентом или чиновником корпорации, действующим в пределах фактической или очевидной сферы его или ее служебных обязанностей, либо фактической или очевидной сферы его или ее компетенции, то такой физический элемент должен быть приписан (выделено мной. – Б. В.) данной корпорации». При этом физическим элементом преступления Кодекс считает определенное поведение, его результат и обстоятельства осуществления (ст. 4.1), т. е., иначе говоря, объективную сторону преступления. Что же касается вины, то согласно ч. 1 ст. 12.3 УК Австралии, «если умысел, преступное знание или неосторожность являются элементом вины применительно к физическому элементу преступления, то такой элемент вины должен быть приписан (выделено мной. – Б. В.) корпорации, которая явно, молчаливо или косвенно разрешила или уполномочила на совершение этого преступления» (см.: Уголовный кодекс Австралии 1995 г. / Пер. с англ. Е. Н. Трикоз. СПб., 2002. С. 90–91).

Именно об ответственности юридического лица за деяние, совершенное физическим лицом, говорится и в ст. 20 Уголовного кодекса Литовской республики. В ч. 2 этой статьи установлено, что «юридическое лицо несет ответственность за преступные деяния, совершенные физическим лицом (выделено мной. – Б. В.), только в том случае, если преступное деяние в пользу или в интересах юридического лица было совершено физическим лицом, действовавшим индивидуально или от имени этого юридического лица, либо если это физическое лицо исполняло руководящие функции и, находясь на службе у юридического лица, имело право: 1) представлять юридическое лицо, либо 2) принимать решения от имени юридического лица, либо 3) контролировать деятельность юридического лица». А в части третьей этой же статьи сказано, что «юридическое лицо может подлежать ответственности за преступные деяния и в том случае, если их в пользу данного юридического лица совершил сотрудник или уполномоченный представитель юридического лица вследствие недостаточного присмотра или контроля за лицом, указанным в части 2 настоящей статьи» (см.: Уголовный кодекс Литовской республики / Пер. с лит. В. П. Казанскене. СПб., 2002. С. 134).